Первый шаг Некроманта. Том 3

Глава 9 Облако маны

Я присел на кровать и начал сопоставлять все факты, как такое можно объяснить.

«Стоп. Но если бы я был ходячим местом силы для всех, то в отряде бы уже давно заметили рост процентилей».

Да, но вспомни — всю работу делал я, они не могли прогрессировать, потому что применяли свои умения по минимуму.

«Тогда сходится, но что насчёт Ривки?»

Я посмотрел на ошеломлённую девушку, а потом встал и прошёлся по деревянному полу.

— Что ты делаешь? — спросила она.

— Моя комната ровно под мастерской? — уточнил я, и план дома тут же подсказал мне, что да — это так.

— При чём тут это?

— Ну да, точно, радиус облака направлен на десять метров и по оси аппликат, — я показал пальцем на паркет. — Она уходит вниз, — а затем поднял его на потолок, — и вверх.

— При чём тут это? У меня процентиль воды взялся откуда-то, я никуда не ходила, ты же сам знаешь. Может, у нас место силы открылось?

— Открылось, — усмехнувшись, повторил я и подошёл к двери. — Идëм обедать, кажется, у нас теперь прорва новых возможностей.

Ничего не понимая, она спустилась вместе со мной, где уже в ожидании стояли Ваня с Ицхаком и Семëном.

— Сестрëнка, всë в порядке? — встревоженно спросил мальчик, та кивнула ему, показывая на заживший палец.

— Да, Артëм уже помог.

— Так, — я положил руки на стол, привлекая к себе внимание. — То, что я вам сейчас расскажу, скоро станет известно всем, но попрошу лишнего не болтать. Чем дольше это сохранится в секрете, тем лучше будет для нас. Я доверяю в этой комнате каждому, — после сказанных слов Ицхак выпятил вперëд подбородок. — Вы все мне как семья.

— Мы никому не расскажем, Артëм, можешь положиться на нас, — воодушевлëнно стукнул кулаком в ладонь Ицхак.

Я на это улыбнулся и сверил остальных взглядом. Мужчины сдержанно и серьëзно кивнули, а Ривка обеспокоенно спросила.

— Может, Ицхак выйдет? Ты хочешь рассказать о чём-то опасном?

— Нет, — твëрдо заверил я еë, — всë равно эти изменения вы заметите первыми.

Когда все расселись за столом, я продолжил.

— Как вам известно, у меня была неизлечимая болезнь, от которой несколько месяцев назад я избавился. Не буду вдаваться в подробности, но всë это время мы с Ваней, — я кивнул на Ломоносова, — активно еë лечили, и примерно неделю назад я полностью выздоровел, но появился один очень интересный эффект.

Ривка прижала руки к губам.

— Не бойся, это не смертельно. Скорее наоборот — нам в плюс, — заверил я еë и продолжил. — Вокруг меня в радиусе десяти метров во все стороны распылено абсолютное место силы.

Сделав паузу, я наблюдал за удивлённой реакцией всех, включая Ломоносова.

— На протяжении недели Ривка использовала магию воды для зачарования и подпадала под действие моего места силы. Сегодня после создания артефакта она заработала процентиль воды.

— Это что же, получается, достаточно просто использовать возле тебя магию, чтобы становиться сильнее? — вставил воодушевившийся Ломоносов. — Это же… Безграничное поле возможностей! Люди смогут сами выбирать стихии, а не то, что свободно и дешевле, а дружина в Громовце…

— Нет, Артëм не поедет обратно! — завозмущался Ицхак. — Что ему там делать? Артëм, скажи, что ты не поедешь? — испуганно спросил мальчик, а я переглянулся с Ривкой, та повернулась к брату и ответила ему.

— Ицхак, нельзя так говорить. Артëм наследник Барятинских, ему нужно навещать имение, там же его родители.

— Ну а как же мы?

— Успокойся, Ицхак, я не собираюсь в ближайший месяц никуда уезжать, мы это ещë обсудим, — мне стало жаль мальчугана, но Ривка права — рано или поздно придëтся вернутся. — Лучше скажи мне, ты определился со стихией? Помнишь наш разговор?

— Я ещë не решил, — насупившись, пробубнил пацан и вытер шмыгнувший нос.

Вроде успокоился.

— Жду от тебя ответа. С остальными также — старайтесь без моего присутствия магию не использовать. Ну а теперь давайте уже перекусим, умираю с голода.

Обед прошёл скомкано, все помимо пищи переваривали полученную информацию. Я понимал, что имел в виду Ломоносов по поводу дружины. Отец давно хотел натренировать часть новых бойцов для отправки на смену воинам из Воркуты.

Теперь нам не нужно было искать и упрашивать других дворян о местах силы, мы в состоянии сами сформировать отряды с любыми составляющими, а это означало военную гибкость. Вот только минус в моём обязательном присутствии в Громовце напрягал.

Я не собирался вечно оставаться в отчем доме, но прощупывать творящуюся там атмосферу обязан. Визита раз в три-четыре месяца достаточно. Плюс у меня там были свои люди и незаконченные дела.

В идеале мне бы построить дом или купить готовое поместье. У Ривки, конечно, удобно жить, но со временем это станет не совсем уместно. У мужчины должен быть свой угол, своя крепость, но на неё ещё предстояло накопить и выбрать подходящее место.

После ужина я подозвал Семёна и велел ему арендовать склад на окраине города, а также закупить пятьдесят мечей-болванок для мастерской.

— Вот две тысячи рублей, — всунул я ему банкноты, — как снимешь помещение, положи их там на полку на видном месте и прижми чем-нибудь, чтобы не разлетелись. А ключ через посыльного передай вот на этот адрес, — я два раза повторил ему координаты и тот, кивнув, пошёл исполнять.

Задача номер один сейчас — подготовиться к ликвидации Лорда. Пока мои мортиканты прочëсывают леса, а сычовцы отдыхают, надо бы сходить на рынок и купить себе нормальную зачарованную броню. Денег уже прилично накапало — больше четверти миллиона рублей, так что могу себе позволить.

Лорд — серьёзный противник с организованной бандой таких же отморозков. Они получали деньги от аристократов и имели гораздо лучшее оружие и экипировку. Это тебе не отступники-бродяги, живущие в землянках.

Однако наша тактика уничтожения малых групп некромантов принесла плоды: теперь крупные банды получали меньший приток свежей крови, а нападения на рядовых ликвидаторов совсем прекратились.

Я предложил девушке пройтись, на что та с радостью согласилась. В последнее время мы с ней пересекались в основном в постели, и то это были не разговоры, а дальше я засыпал после ночных битв с отступниками и монстрами из Брешей.

Она надела светло-зелёное лёгкое платье и, с как всегда пышной копной великолепных волос, выглядела такой невинной и непорочной, что в голову нет-нет да закрадывались всякие грязные мыслишки.

Она не подчёркивала свою красоту, не выставляла её напоказ, а была естественной в своём поведении. Именно это меня и подкупило в ней. Я повидал много женщин, и большая часть из них ловко притворялись и хотели «казаться», а не быть.

Я всегда чувствовал себя свободно, но с ней к этой свободе добавлялась некоторая лёгкость и желание оберегать. Это та женщина, с которой даже самый забитый хлюпик расправлял крылья и чувствовал себя мужчиной. Хотя иногда она была колкой на слова и отстранённой, но это только дополняло её образ.

Девушка обхватила мой локоть и с любопытством и некоторой даже деловитостью всматривалась в товары и ценники. После долгого «заточения» в рунической клятве, Ривка буквально открывала этот мир заново.

— Извини за Ваню, я иногда злюсь на него, когда он ведёт себя как ребёнок, но потом вспоминаю, что он, по сути, и есть ребёнок и ему положено капризничать, — вдруг обратилась она, когда мы проходили между фруктовыми рядами, — но это мне даже, наоборот, понравилось — до тебя он вёл себя как мужчина и не проявлял таких слабостей. Я рада, что у него хоть чуть-чуть детства будет, — она покрепче сжала мою руку и улыбнулась.

— У него будет самое счастливое детство, а не какое-то там «чуть-чуть», — я поцеловал её в щеку, и Ривка покраснела, видя, что на нас обернулось несколько человек, — но пацана нужно направлять, мы с этим ещё поработаем.

— Спасибо, — она опустила глаза и на эмоциях вытерла подступившую слезу, — что это я как дура плачу, будто баба какая…

— А кто ты? Жуг-рогач, что ли? Аха-ха-х, — я хохотнул и почувствовал, как она попыталась толкнуть меня плечом, но для этого была слишком мелкой и попытка не засчиталась. — Ты и есть баба, что ты, в самом деле? Хочется плакать — поплачь. Не надо себя сдерживать, никто тебя не будет за это ругать.

— Да просто тебе не понять, — она вытерла, наконец, глаза, но уже от попавшей смешинки. — Дед нас так воспитывал, что мы не позволяли себе слабостей.

— Что же он бил внуков? — я нахмурился.

— За баловство мог ремня всыпать, но больше словами… Его как-то хотелось слушаться, что ли, как будто понимаешь, что по-другому неправильно. Вот он и говорил, что артефактор должен отринуть все эмоции во время зачарования, чтобы они не мешали.

— Понимаю, — кивнул я.

— Должна быть холодная голова, и, какой бы ни был паршивый день, ты встаёшь за этот стол и отдаёшь всего себя. Поэтому у нас не принято было вываливать всë напоказ. Ицхак позже родился, мало что помнит, потому мне даже нравится, что он такой… Такой открытый. Но знаешь, — Ривка немного задумалась, — я не виню за это деда и отца. Если бы не их воспитание, мы бы не выжили.

Я её отлично понимал — ведь со мной всё было ровным счётом также, только это были тренировки в магии. Мы, наконец, добрались до одного из самых дорогих бронников в Бастионе — я решил не мелочиться на безопасности.

— В какую цену будет полный комплект кожаной брони?

— Процентиль? — деловито поинтересовался ремесленник.

У него была широкая волосатая грудь и огромные предплечья с закатанной по локоть холщовой рубахой. Казалось, всë его тело покрыто вздувшимися мускулами, а лысина бугрилась от приподнятых складок кожи.

— Пятьдесят, — ответил я не задумываясь.

Для воина или мага это были серьёзные цифры защиты, но не самые большие. Весь входящий в меня огненный урон снизится вдвое, а остальное залечится либо родной регенерацией, либо силами некромантии.

— Двести, — крякнув, грозно сказал бронник, уже ожидая, что я схвачу свою дамочку под локоть и, извиняясь, покину столь дорогую мастерскую, но вместо этого я кивнул ему.

— Идёт.

Бровь ремесленника взметнулась, он ещё раз осмотрел меня снизу вверх, видимо, сомневаясь в моей платёжеспособности, и прищурился.

— Прости малой, но я тебя раньше нигде не видел, хоть и знаком со всеми сильными ликвидаторами, если не затруднит…

— Никаких проблем, — я протянул ему удостоверение с печатью и радостная, можно даже сказать, оскалившаяся усмешка появилась на его лице.

— Сыч, ну наконец-то, я уж думал, не зайдёшь, — он вернул мне документы.

— Мы знакомы?

— Артëм Борисович, да вас весь город знает, пройдëмте подберëм вам лучшую броню, а если надо и вашей даме что-нибудь подыщется, — он добродушно подмигнул Ривке.

— Нет, что вы, я не ликвидатор, а всего лишь мастер.

— Что? — он резко остановился. — Так погоди, ты дочка Гольдштейна?

— Ага, — она робко поправила волосы.

— Как же ты выросла, я с твоим дедом немного знаком. Во был мужик, — он показал большой палец, размером с жирнющую сардельку. — Выбирай, — бронник махнул на целый ряд выставленных огненных моделей.

— А они разве по размеру будут? — в родном мире подобные артефакты делались на заказ, и с меня сначала долго снимали мерки, потому я рассчитывал доплатить за срочность и получить броню через неделю.

— Ты выбирай, а там увидишь, — усмехнувшись, потёр он подбородок.

Все экземпляры были закреплены на деревянных стойках и различались только оформлением, очерёдностью металлических вставок и цветом: были чёрные варианты, серые, коричневые и даже один белый, но он стоял в конце ряда и не относился к пятидесяткам.

Подумав, я выбрал чёрный, чтобы не выделятся ночью, ведь большая часть наших сражений проходит в это время суток.

— Примерь, — одобрил мой выбор мастер.

Я видел, что образец велик, но ничего не сказал. Броня ожидаемо болталась, как будто снятая со старшего брата, но, спустя секунд пять, зашевелилась на мне. Я удивлённо потрогал нагрудник и увидел, как накладки перестраиваются, становясь меньше, наплечники тоже ужались и вместе с ними и остальные части. Вскоре изменения закончились, и артефакт сидел на мне как родной.

— Посмотри, какой красавец, Губаревы знают толк в своём деле, — горделиво скрестил он руки на груди.

Я немного прошёлся, затем мы вышли на задний двор. На глазах артефактора моё тело погрузилось в тень, а потом выбралось на другом конце площадки. При этом бронник явно дёрнулся — думал, я удрать захотел, но затем, увидев, как я выделываю зигзаги теневым скольжением, расслабился и опёрся о дверной косяк.

— Приятно смотреть, когда вещь находит своего хозяина, — сказал он Ривке.

— Да, Артём достоин этой брони, — кивнула девушка.

— А ладно, скидку сделаю вам, — махнул рукой бронник. — Сто восемьдесят, так уж и быть.

Я подкатил к нему по теневому следу буквально за секунду, но ремесленник даже не дёрнулся.

— Давай за сто пятьдесят, — в результате всех манёвров артефакт ещё пару раз перестроился и теперь точно соответствовал моим размерам.

— А тебе палец в рот не клади. Я сегодня добрый, но не настолько. Могу и передумать, — мастер не спешил пока злиться, он вообще не любил такое понятие, как спешка и явно ждал от меня объяснений столь дерзких торгов.

— Я верну её тебе через полгода и куплю новую, ещё лучше. Значительно лучше, — добавил я для пущего эффекта.

Вообще, такие покупки делались с расчётом на лет пять минимум, а то и на всю жизнь, но я знал — к тому времени у меня будет больше свободных средств и понадобится уже другой уровень экипировки, как раз к наступлению на Северную.

Мастера наподобие Губаревых были, конечно, востребованы, но артефакты выше восьмидесяти процентилей — это штучный товар, и его стоимость исчисляется в миллионах рублей. Такая сделка могла озолотить владельца зачаровальни, вынужденного клепать среднее изделие по рынку.

— Хм, — задумался ремесленник, — К чёрту, нравишься ты мне, Сыч, хорошо о тебе Кишка отзывается.

— Что? — я от удивления чуть челюсть не выронил.

— Он как-то вылечил мою дочурку бесплатно — так и познакомились. А сейчас реагенты редкие подгоняет — другие мастерские неделями стоят в очереди на скупку. Мы с ним иногда в шахматы играем за бутылкой красного. Сегодня вот должны были, но, видимо, ты так загонял ребят, что бедняги спят без задних ног, ах-ах-ах, — загремел смех мастера, — одобряю, — вдруг прервавшись, басисто выдал он.

Мы зашли в артефакторную и сделали заказ. Я оставил расписку с нужной суммой, а к вечеру, после того как сын Губарева заберёт деньги из банка, мне доставят броню к порогу.

— Выжги всю эту мразь, — сказал он мне, когда мы на прощание пожали руки. — Пора бы уже навести здесь порядок.

— Живи достойно или умри, — кивнул я ему, и бронник понял к чему это, потому что был на одной волне.

Девушке мастер подарил элегантный фокусировочник на воду, в знак уважения её навыкам и в дань памяти деду. По улыбке Ривки можно было догадаться, что она осталась довольна и с нетерпением ждала шанса применить новый инструмент. Я ей отдал весь свой набор, но конкретно этот камень гораздо легче стандартных и был сделан на заказ под физически слабого человека.

Сегодня я сэкономил стратегически важную сумму. Она мне была нужна позарез, чтобы не влезать в долги со следующей покупкой. Из этой части рынка мы далеко не уходили и вскоре зашли в другое здание. Туда, где я закупался с Ваней в первый раз.

— В какую цену у вас самый дешёвый набор ликвидатора? — спросил я худощавого продавца, а потом добавил, — Но чтобы по качеству добротный был.

— У нас всё качественное, — оскорблённо подняв нос, ответил молодой продавец. — Вам на мужчину или на женщину? — он быстро оценил размеры Ривки.

— На мужчину, — ответил я.

— Что ж, могу посоветовать вот этот, — парень провёл нас внутрь помещения через длинные ряды ликвидаторских костюмов, прямо в самый конец.

Там сиротливо висел серенький потёртый набор из куртки-кафтана, чуть потрёпанных штанов (но не дырявых) и подштанников. Также в комплект входили две рубахи, плащ-накидка, шапка-шлем, перчатки из грубой кожи, подпоясок, ремень и не убиваемая обувь с высоким голенищем.

— Цена?

— Четыре тысячи, — ответил продавец и, положив руку на бок, смотрел на меня таким взглядом, будто я из помойки вылез и прошу у него еды. — Сюда также входит и походная кухня: рюкзак, медный котелок, посуда, топор и два ножа.

— Это ведь поддержанные вещи? — уточнил я, потому что почти такие же наборы мы с Ломоносовым брали себе, только выглядели они в два раза новее, а цена всего на тысячу дороже.

— Ну а как вы хотели за такие гроши…

— Хорошо, беру, — ответил я и дождался, пока вредный продавец снимет всё это добро и, пыхтя, донесёт до прилавка.

Он был слабенький на вид, потому и тащил нашу покупку нехотя. Справившись с задачей, парень выдохнул и злобно произнёс.

— С вас четыре тысячи.

Я достал кошелёк и, будто что-то вспомнив, ответил ему.

— Вы знаете, а я возьму ещё один.

Надо было видеть его лицо. Вздохнув, работник посмотрел в конец огромного помещения и поплёлся обратно.

— Зачем тебе этот хлам? — спросила Ривка.

— Да так, чтоб был — для будущих подчинённых, — не говорить же ей правду?

Продавец вернулся и выложил ещё один набор.

— С вас восемь тысяч рублей.

— А принесите ещё один. Я тут прикинул, на нашу компанию двух мало будет.

— Вы издеваетесь?

— Нисколечко, — развёл я руками, — но я честно всё возьму, вот деньги, — на прилавок легли восемь тысяч рублей, и бедолага поплёлся отрабатывать своё жалованье.

Он ещё не знал, что как вернётся, его ждёт следующее задание, а потом ещё одно и ещё — и так пока не соберётся двадцать пять комплектов для моих преданных мортикантов.