Пес бездны, назад! (СИ)

Глава 13 Пес взял след

Нелли Петровна потянулась, медля открывать глаза. Хотелось ещё немного понежиться, прежде, чем день вступит в свои права. Женщина зевнула, села, улыбаясь.

Тишина.

Как же она любила тишину!

— Привет, — насмешливо поздоровались с ней.

Нелли Петровна резко открыла глаза. В кресле напротив сидел мальчишка, вчера представившийся Яшей. Он листал телефон, пил кофе, и его вытянутые ноги были уютно скрещены в лодыжках.

— Что вы… Я полицию вызову!

Бровь, неестественно тёмная по сравнению со светлыми волосами, изогнулась насмешливо. Мальчишка хохотнул.

— Ну давай, — согласился лениво. — Твой сотовый на столе у окна. Подать?

Нелли Петровна обречённо вздохнула и стянула шнурки на горловине просторной ночной рубашки.

— Что тебе нужно?

— Ага. Вижу: узнала. Прикинь, я тебя тоже. Давно не виделись, да? Скучала? Рада?

— В Первомире у вас нет власти…

— Да что ты говоришь! — он фальшиво изобразил огорчение. — Какая досада. Так что, подать телефон?

— Зачем ты пришёл?

— Ну ты прям сразу в лоб. Сперва накорми, напои, в баньке попарь. Или ты сказок давно не читала? — нахал убрал телефон в карман куртки, потянулся. — Хорошо тут у тебя. Тихо. Красиво. Воздуха много. Не то, что в той коммуналке, где твои девчонки живут, да?

Нелли Петровна угрюмо молчала, пытаясь сообразить, откуда Пёс узнал про этот адрес. Проследил? Подождал, пока она отправится «на работу» и просто проследовал за ней? Вот же…

— Знаешь, а я было решил, что обознался. Всё же ты сильно постарела, подурнела… Унылое зрелище. А ведь была когда-то красоткой…

«Яша» легко вскочил, подошёл, грубо задрал её лицо, криво ухмыльнулся.

— Отвратительно. Это брат, да? За что Румпель на тебя так разозлился?

— За Илиану, — ей безумно захотелось вцепиться в его самоуверенное лицо когтями, но Нелли Петровна лишь отвела взгляд.

— Жестоко. Даже для меня жестоко. А зачем с Васильевского переехала? Да ещё и с двумя девчонками? И, кстати, знаешь, что странно: когда я был в Первомире в последний раз, старшей дочери у тебя не было. А ведь ей должно было быть уже лет семь. Такое я бы запомнил. Как там её… Алиса, верно?

— Парадоксы времени…

— Да ты что? Точно. Как я сам не сообразил. Вот только, Елена Прекрасная, я был в Первомире двадцать лет назад. Алисе явно побольше будет, так? Ну а первомирских временных парадоксов не существует. Ты ведь в курсе, что здесь нет времени? Или я для тебя башню смерти открыл?

Нелли Петровна похолодела. «Пёс, — в бессильной ярости подумала она, стараясь, чтобы лицо не выдало её эмоций, — дьявол бы побрал твой нюх!» Можно было бы солгать, что Елена возвращалась в Эрталию в то время, когда Пёс пребывал в небытии, но… Он мог проверить. Если уже не проверил. Впрочем, у неё вряд ли получилось бы убедить его, что, миновав границу миров, фея удержалась, чтобы не откатить назад свой возраст, а вместе с ним и внешность.

— Алиса недавно появилась, — проворчала старуха, — неделю или две назад. Отвернись, я оденусь.

Пёс рассмеялся:

— Спасибо, что предупредила, — встал и отошёл к панорамному окну. — Зрелище, небось, не для слабонервных. И ты не удивилась?

— Сам всё понимаешь, — буркнула старая фея, стягивая ночнушку через голову.

— А сама Алиса, что ж, не расспрашивала? Не истерила? Не доказывала, что она — не она, ты — не её мать и всё такое? Кстати, ты знаешь её настоящее имя?

— Откуда бы? Нет. Ничего такого не было.

Женщина натянула трикотажные штаны свободного кроя, застегнула лифчик, накинула длинную футболку.

— А Хранитель? Он что-нибудь о говорил про эту попаданку?

— Я его уже год не видела. Чай будешь? Яичницу?

Пёс обернулся, искривил губы.

— Удобно, да? Год не видеть, да и хоть бы вечность, а денежка-то капает?

— Не понимаю, о чём ты.

Парень хмыкнул, снова криво усмехнувшись. Выразительно обвёл руками помещение. «Пёс!» — ещё раз с ненавистью подумала Елена. Она даже не пыталась спорить с ним: его не обмануть, не разжалобить, не усовестить. Псы бездны вообще лишены человеческих чувств.

— Так почему с Васильевского уехала?

— Он велел.

— Почему?

— Кто ж его о таком спрашивает?

— Послушная-послушная Елена… Первомир на тебя хорошо влияет, как я посмотрю. Знаешь, а я ведь подумал было, что ошибся: феи в коммуналках не живут, две дочери, ты постарела… без обид, да? А потом понял: да нет же, это точно ты. Чтобы мать да так к дочери относилась! Фейская порода.

Нелли Петровна угрюмо молчала. Никто в своём уме не пререкается с Псом бездны. Даже здесь, в Первомире, это было слишком опасно. Парень покатал в пальцах чашку, поставил на стол.

— Ладно. Прости, убегаю: всё дела, дела. Нет времени даже со старыми друзьями поболтать. Ну, бывай, старушка.

И, когда Нелли Петровна почти выдохнула, вдруг замер на пороге и уточнил небрежно:

— Кстати… та девчонка… Твоя соседка с Васильевского… Как её… Майя, да? Она тоже переехала? Не знаешь, куда?

И тут престарелая фея не выдержала, оскалила зубы, пользуясь тем, что её не видят:

— Так она ведь вышла замуж и переехала. Куда — не знаю.

— Замуж? — живо обернулся Пёс. Тёмные глаза его чуть блеснули.

— А ты думал, если порченная да с прицепом, так никто и замуж не возьмёт? — невинно поинтересовалась Нелли Петровна.

— Насчет баньки я пошутил, — внезапно переключил тему парень. — Отдыхай. Наслаждайся заслуженной пенсией.

И вышел.

Осень лежала, уткнувшись в подушку и сотрясалась от внутренней истерики.

Заявление у них приняли. Следователь оказалась женщиной добродушной и ласковой. И всё равно от её вопросов девочке стало настолько плохо, что понадобилось пить успокоительные. Хорошо, что Алиса была рядом, обнимала, прижимая к себе. Кроме следовательницы присутствовала психолог, и вот от неё Осени стало совсем худо.

Марина Александровна, как звали психолога, вроде бы сочувствовала и вроде не сомневалась, но каждый её вопрос казался девочке с какой-то подковыркой. Как будто ей не верили. Как будто подозревали в том, что она всё придумала.

— То есть, вам скинули геолокацию, и вы поехали в незнакомое место? — уточняла Марина Александровна.

А девочке казалось, что в конце звучит «как дура».

— Осения Романовна, покажите, пожалуйста, геолокацию, — попросила следователь.

Девочка трясущимися руками вытащила телефон, открыла мессенжер и замерла, глупо хлопая ресницами.

«Привет, у меня в субботу др. Будет весело. Приходи. Можно без подарка. Камиллы не будет». «Ну так чё? Будешь?» И никакой геолокации! Дальше следовал только её собственный ответ: «Иди ты» с указанием куда. Стикер Витэля с повешенным и шутливое: «Не душни». Грубый ответ Осени: «Это я душню? Козёл». Его: «Да ладно тебе. Я извиниться хотел». И последнее из написанного: «Засунь свои извинения, знаешь куда?»

И всё. Дальше только треки песен. И только с номера самой Осени. Ни «Одуванчика», ни…

— Он всё удалил, — прошептала Осень.

Вскочила и закричала:

— Козёл! Какой же он козёл! Он всё удалил!

Алиса тотчас обняла сестру. Следователь вздохнула:

— Осения Романовна, не волнуйтесь так. Жаль, что вы переписывались именно в этом мессенжере. Даже по запросу прокуратуры коды нам не дадут, и нельзя будет восстановить удалённое. Но вы же помните адрес? Сможете показать, где всё произошло?

Адреса, Осень, конечно, не знала. Но показать, конечно, могла.

Правда, как оказалось, дом, в котором всё произошло, вчера сгорел. Совсем. До углей.

Отдельной мерзостью стал осмотр медицинского эксперта. Девочка пыталась отказаться, объясняя, что самого полового акта не произошло, но следователь пояснила, что любые синяки и ссадины важны, как свидетельство принуждения.

— То есть, — задыхаясь уточнила Осень, — вы думаете, что я… что добровольно… что сама…

Её долго успокаивали и снова отпаивали.

И сейчас, уже после поездки, Осения бессильно лежала на кровати и слушала музыку в наушниках. Алиса пыталась утешить сестру, но младшая попросила старшую оставить её в покое. А в ушах у неё звучало снова и снова: «И откуда же явился этот ваш молодой человек? Как оказался в доме? Как фамилия и отчество у Якова? Год рождения? Как давно вы его знаете?»

Ей пришлось лгать, что она не знает ничего и видела Эйя впервые. И тотчас Осень почувствовала на себе пронзительный взгляд психолога…

— Осень, — в дверь комнаты постучали, — ужинать будешь на кухне или тебе в комнату принести?

— Я не хочу. Оставьте меня все в покое!

«Хочу умереть», — мрачно добавила девочка про себя. И вдруг телефон издал писк. Осень угрюмо тыкнула во всплывшую смс-ку. «Спустись». Сердце скрутил ужас. «Это Витэль… Или те парни. Меня хотят убить!» Девочка смотрела на одно-единственное слово, словно на скорпиона, который мог ужалить её через экран, пока с того же неизвестного номера не пришла ещё одна смс: «Эй».

Осень вскочила, накинула куртку, натянула кепку, выбежала из квартиры, вызвала лифт.

На качелях перед домом её ждал Эй. Яша. Стоимённый «бог», который червь. И Осень вдруг почувствовала, что сегодня прекрасная погода, на небе — солнце, деревья начинают золотиться, и не надо идти в школу.

Эй листал телефон, качаясь на одной ноге.

— Привет, — шепнула она, несмело подходя.

— Привет, — улыбнулся он и поднялся. — Покачать?

Осень подозрительно уставилась на него:

— Ты с чего это такой добрый?

Эй рассмеялся, засунул телефон в карман:

— Учусь с детьми общаться.

— Ты меня всего на четыре года старше!

— На восемьсот четыре, — парень издевательски прицокнул. — Почти восемьсот пять. Ладно. Я попытался. Что на тебе за кринжовая одёжка?

— В полиции забрали ту, которая была на мне в день насилия. Вроде как это улики. Единственную, в которой я ушла из дома. Алисе пришлось бегать в ближайший магазин, чтобы купить замену.

— Значит, ты всё же не передумала насчёт полиции?

— Нет. Кстати, они спрашивали о тебе.

— И?

— Я сказала, что мы не знакомы, — в горле застрял ком, и Осени понадобилось время, чтобы продавить его. — Сказала, что не знаю, откуда ты, и… И мне не верят. А я даже твоего настоящего имени не знаю!

— И не надо тебе. Но сейчас я — Яков Тимурович Тявкин.

— Тявкин? Серьёзно? — она рассмеялась, недоверчиво глядя на него.

Эй хмыкнул. Девочка всё же села на качели, и парень принялся их раскачивать.

— Почему бы нет? Мило ж. Няшно. Должно же быть во мне хоть что-то милое? Две тысячи второго года рождения. Учусь в Лесотехническом университете. Это чтоб военкомат не докапывался. Не то, чтобы я вот прям против немного повоевать, но сейчас у меня другие дела.

— А как же сессия? Тебе ж придётся…

— Кто сказал, что я задержусь до следующего года? Скажи лучше, с какого момента ты помнишь Алису? Что ты про неё помнишь, например, из того, что было год назад?

Осень насупилась.

— Ей двадцать семь. Она уже старая для тебя.

— Вот же попадос, — рассмеялся Эй и натянул ей кепку на нос: — одна — слишком старая, другая — чересчур молодая.

Девочка сердито поправила козырёк.

— Перестань! Если тебе нужна Алиса, иди и спроси её обо всём сам! А вот так, через меня, подкатывать не надо!

Эй посерьёзнел, присел на корточки перед ней, удерживая качели за цепь, заглянул в насупленное лицо:

— Мне не нужна Алиса. Честно. Мне вообще никто не нужен. Некоторые называют меня «Псом». Как думаешь, почему?

— Откуда мне знать? Я бы тебя назвала волком. Ты мне, кстати, снился в виде волка… И когда я первый раз увидела тебя в зеркале, тоже…

— Умничка. Всё так. Так вот, псом меня называют за острый нюх и стальную хватку. Я никогда не собьюсь со следа и никогда не выпущу жертву из клыков. Конкретно сейчас я ищу одного человечка. Очень важного человечка. И я напал на его след. Так получилось, что на этой тропе потопталась и твоя сестричка. Она мне не нужна. Но мне важно кое-что понять. Помоги мне, Осень. А я, если пожелаешь, пойду в полицию и стану твоим свидетелем.

— Ты должен просто так пойти в полицию и выступить моим свидетелем! — Осень вскочила, стиснув кулаки. — Безо всяких условий. Потому что ты и есть — мой свидетель!

— А ещё я — тот парень, который нанёс тяжкие телесные четверым гражданам…

— Ну и что! Ты меня спасал!

Эй втянул носом воздух, закрыв глаза. Ухмыльнулся, запрокинув лицо в небо. Медленно-медленно выдохнул.

— Ладно, — шепнул, привлёк её к себе и укрыл полами куртки. — Рыцарь-блондин в сияющих доспехах к вашим услугам. Я ведь всегда мечтал совершить чего-нибудь эдакое. Идиотски-героическое.

— Так ты придёшь?

— Ага.

— В полицию?

— Ага.

— И расскажешь им, что произошло?

— Ага.

Она обхватила его пояс руками и прижалась щекой к шее. Кепка соскользнула и упала куда-то.

— Но я всё равно не скажу тебе ничего про Алису.

Эй зафыркал, а потом хрюкнул от смеха, растрепал её волосы.

— Вредина, — шепнул, проржавшись. — Зарянка, севшая на морду крокодила, чтобы почистить пёрышки.

— А крокодил это ты, конечно? Ой, да ладно! Страшный и ужасный Яша Тявкин. Готовый убивать долго и печально пятерых парней, но боящийся зайти в полицию, написать заявление. Ага.

— То есть, ты считаешь, что мои слова — одни понты? — улыбаясь, уточнил он.

— Ты — добрый, — убеждённо заявила Осень. — Я это точно знаю. Просто любишь казаться злым. Наверное, что-то произошло с тобой много лет назад, ты разочаровался в людях и…

— Наверное. Ты вот прям психолог. Как суперски меня раскусила! Ты сегодня не в школе?

— Нет. И завтра не пойду. Мы с Алисой думаем перейти на домашнее обучение. Видеть их всех не хочу!

— Ясно. Пошли, погуляем?

Сердце подпрыгнуло.

«Он мне что, нравится? — испуганно спросила Осень сама себя. — Да нет… Конечно, нет. Нельзя вот так сразу разлюбить одного и тут же влюбиться в другого… Я вообще не знаю Яшу толком… Нет, просто рядом с ним мне спокойно. Потому что он — крутой».

— Что зависла? Или всё же крокодил пугает?

— Не крокодил, а волк, — проворчала Осень, вынула телефон, — мне отпроситься надо. Алиса сейчас каждый мой шаг контролирует…

На экране висело пуш-уведомление о непринятом сообщении. Девочка машинально открыла его. «Привет, — писал неизвестный. — Ты как? Вся школа гудит. Витэля забрали с уроков. Кам тоже слиняла. Я на твоей стороне, если что».

И чуть ниже пояснение: «Это Димас».

— Что там? — лениво поинтересовался Яша.

— Ничего, — буркнула Осень. — Димка из параллельного.

— И чего хочет Димка из параллельного?

Девочка покосилась на парня, закусила губу. «Чего тебе от меня-то надо?» — написала грубо. Ответ не заставил себя ждать: «Давай сходим куда-нибудь? В кафе? Зоопарк? Куда скажешь». Осень зло рассмеялась, прищурилась:

— На свидание зовёт. Я ж теперь — сама популярность.

— Дай сюда, — потребовал Эй и забрал у неё телефон раньше, чем Осень успела возразить.

— Рехнулся? Отдай! — прошипела она и попыталась выхватить из его рук своё сокровище.

Яша поднял руку и насмешливо посмотрел на девочку.

— Скотина! Отдай немедленно! Это не твоё!

— Было не моё, стало моё. Не кипишуй. Должен же я знать, кого мне предстоит убивать. Возможно.

— Ха-ха, — процедила обиженная Осень, отвернулась и, засунув руки в карманы, гордо направилась домой.

Эй догнал её на крыльце, обнял за плечи.

— Перестань, — шепнул на ухо. — Ты кое-кому наступила на жирный хвост. И кое-кто обязательно тяпнет тебя в ответ. Ты не листала интернет? Вк, ютуб, рутуб? А я вот уже.

— Дима не из их компании!

— Уверена?

Она обернулась и вздрогнула, увидев немигающий взгляд. И сами узковатые, вытянутые глаза, бликующие алым светом, совсем рядом с её лицом.

— Ты нарочно меня пугаешь! — пискнула жалобно и попятилась. Упёрлась спиной в металлическую дверь.

Что-то жуткое вдруг словно разом выключилось в черешневых глазах. Яша хмыкнул:

— Звони давай, Алисе. Пошли, прошвырнёмся. И да, я сбросил тебе мой номер. Перекинь его сестре. Пусть не волнуется: верну в целости.

Всучил девочке в руки телефон, отпустил и отошёл к синему байку с оранжевой молнией на боку.