По следу Атсхала. Проклятие

Глава 18

Виндок и сам не заметил, как шустрая озорная девчонка с годами превратилась в такую красавицу. Сопротивляться её очарованию было тяжко, но можно. Другое не давало покоя. Гоня непрошеные мысли о девушке, он в то же время признавал, что одержим идеей приковать к себе Гретхен надёжными цепями. Что ему стоило отречься от неё? Ничего. Отрёкся бы да со временем успокоился.

Не будь та дочерью старосты.

Заявив, что её избранником он никогда не будет, дочь Густава не просто прошлась по самолюбию Уорда. Своим отказом она ломала все его планы. Даже засевшие в памяти картины, где Ланс и Гретхен беззастенчиво ворковали на виду у всего Грейстоуна, ранили его не так сильно.

И когда только успел выродок Мордока обойти его на пути к сердцу наследницы Ландлоу! Он-то всё рядом ходил, выгадывал. Мало ли, думал, намилуются да расстанутся, тогда и можно в оборот брать. Да шибко подзатянулось, сам уже понял. Выходит, зря он всё выглядывал, да момента удобного ждал. Вона как всё обернулось.

Виндок поднялся на крыльцо пивной и распахнул дверь. В набитом людьми помещении стоял привычный гул. Уорд направился в дальний угол, по пути кого-то грубо задев плечом. Возмущённый оклик остался без внимания. Сбросив капюшон, охотник тяжело опустился на лавку и грохнул кулаком по столу.

– Блэйк!!

Час спустя он всё так же сидел за столом в одиночестве и, катая между ладонями кружку, смотрел в никуда. В голове бродили вязкие мысли. А потом знакомые имена, произнесённые за соседним столом, привлекли внимание. Глаза Виндока сузились, он прислушался. Речь шла о Мордоках – отце и старшем сыне.

«На рассвете выходят в лес? – мысленно повторил он за одним из собеседников. – Хм… ладно. Что это, если не посланный свыше знак!»

– Здоро́во! – на лавку напротив уселись двое приятелей.

– Вы? – поднял он глаза и столкнулся с приятелями кулаками. – Всё сделали?

– Как договаривались, – кивнул огненно-рыжий Айан. – Собираемся как обычно?

Уорд отклонился спиной на стену, загладил взмокшие волосы. От прибывающего народу в и без того душном заведении стало не продохнуть.

– Завтра со Стархом поедете. – Он подтянул ворот рубахи и подёргал, охлаждая разгорячённую кожу. Наружу вывалилась серебряная цепь. – Дельце у меня наметилось. Надо будет ненадолго отъехать.

– Понял, – кивнул парень и привстал. – Приметная штуковина, – протянул он руку к камню. – Давненько я таких не видал…

– Не трожь! – Оттолкнув его ладонь, Уорд поспешно спрятал камень за пазуху.

– Неужто заговорённый? – ухмыльнулся Айан, садясь на место.

– Не твоё дело, – буркнул Уорд. Допив пиво, он встал и затянул ремень. – В общем, без меня все вопросы к Старху. Сам вечером буду. – Зло теранув подбородок, он добавил: – Если удачно пройдёт.

И, набросив на голову капюшон, полный решимости, быстро направился к выходу.

…

Виндок крался за ними от самого Грейстоуна. Как и предполагалось, отец и сын направились в лес одни. Улучив момент, когда Ланс, оставив Магнуса, пошёл вдоль берега Студёной, Уорд снял с плеча ружьё и, прячась за кустарником, бесшумно двинулся следом. Старший Мордок где-то приотстал.

Ничего не подозревающий парень вышел на открытый берег, присел, зачерпнул воды и поднёс ко рту. Но пить не стал. Замер. Прозрачные ручейки прошли сквозь пальцы и вернулись в реку. Ланс резко обернулся через плечо и прямо посмотрел в сторону скрывающих Уорда кустов.

«Чуешь… щенок?» – зло подумал Виндок, взводя курок.

Не меняя позы, Ланс склонил голову и напрягся. Уорд затаился в ожидании, когда тот отвернётся. Так и не уловив опасности, парень напился воды и встал с корточек. Стянув шапку, глянул на серое весеннее небо.

Виндок замер, поймав в прицел тёмный затылок. Палец лёг на крючок и потянул на себя. В мозгах забухала ненависть.

Внезапно Ланса закрыла спина Магнуса. Мысленно чертыхнувшись, Виндок опустил ружьё и стал наблюдать за Мордоками.

Те о чём-то переговорили. Ланс быстрым шагом сошёл с берега и занырнул в заросли. Магнус остался на берегу один. Думал Уорд недолго. Глянув на широкую спину главного охотника, он сжал зубы и вскинул ружьё.

– Остановись, Виндок… – шепнули на ухо.

И рука хладнокровного убийцы дрогнула.

Грохот выстрела разлетелся над рекой и ударил по скалам. Натянутые до предела нервы не выдержали. Уорд зашатался на месте, опасливо озираясь: «Кто… кто здесь?!» На него в молчании смотрели голые деревья. За спиной никого не оказалось. Но он только что ясно слышал голос Наринги. Даже почудился в морозном воздухе тонкий запах болотной травы.

«Что за морок?» – Виндок прикоснулся к влажному виску. Под шапкой скопилось жаркое тепло. Опомнившись, он глянул сквозь сплетение веток на берег. Над телом Магнуса склонился потрясённый Ланс и, растерянно оборачиваясь на сонный лес, безостановочно тряс отца за плечи.

>>>

Как ему удалось дотащить до Грейстоуна вялое отяжелевшее тело, он сам не помнил. Страх за жизнь отца подгонял перепуганного парня. У окружной дороги их встретили односельчане. Быстро нашли запряжённую телегу, довезли до двора и помогли занести главного охотника в дом.

С белым точно мука́ лицом над мужем засуетилась Айна. Прибежала Хельга. Во дворе столпились охающие соседи. С глазами, круглыми от ужасного известия, они растерянно пожимали плечами.

– Ланс! – К вышедшему на крыльцо парню торопко подошёл приятель отца. – Да как же это!

– Дакота, ты? – буркнул Мордок. Он взял охотника за ворот и так тихо, чтобы больше никто не слышал, добавил: – Был там кто-то.

Охотник понял, кивнул.

– Как он? Серьёзно?

– Серьёзно, – выдавил Ланс сквозь зубы. Глядя поверх толпы на чернеющий за окраиной лес, он поводил головой из стороны в сторону. – Знал бы кто, придушил бы, не раздумывая.

>>>

От вида влажно-багровых пятен на перевязанной груди отца Келиба мелко затрясло. Он пошатнулся. Руки вдруг ослабли. Клюка поехала по надраенным до гладкости доскам, выскользнула из разжатых пальцев и загремела по полу. Закатив глаза, парень рухнул на колени и повалился набок.

И опять этот чёрный туман с серыми завихрениями подхватил и понёс его через тайгу. Тело выкручивало и рвало, будто старую гнилую тряпку. Затопила нестерпимая раскалённая боль. В диком желании выбраться на свободу из плена слабого тела он собрал всю волю и силы. Всё тянулся и тянулся, пытаясь оторваться от больных ног и влиться в стаю.

Но что-то противилось, не отпускало, удерживало. Пытка длилась чудовищно долго. Нескончаемо. Всё повторилось, как в детстве и юности, но гораздо сильнее. Жестокие приступы терзали всю ночь, словно испытывая парня на прочность.

Уже под утро Келиб не выдержал. Нашёл-таки выход. Вырвавшись мощной лавиной желания, он умчался душой к снежному небу. Туда, где ожидали давно ушедшие серые братья. И откуда за горами следила фантомная стая.

Впервые переступив границу, разделяющую миры человека и зверя, Келиб проснулся другим.

Он прислушался к новым ощущениям и понял: вопреки законам природы он наконец-то сумел проникнуть в сумрачный мир и навеки связал себя с настоящей Атсхалией. Древней. С её тёмными скрытыми тайнами. С той Атсхалией, где поклоняются священному зверю и обретают защиту северных древних богов.

>>>

О том, у кого поднялась рука на главного охотника Грейстоуна, разговоров в селении много ходило. И какие только фантазии не рождались в умах. Всяко прикидывали, но без доказательств слухи постепенно умолкли. Так бы истории с несчастным случаем в лесу и забыться, а та неожиданно получила продолжение.

Как-то поздним вечером Ланс возвращался домой. Только завернул на свою улицу, как от тёмного угла его свистящим шёпотом кто-то позвал. Мордок обернулся. У забора жался приятель, настороженно оглядываясь по сторонам.

– Хэнк? – Ланс быстро подошёл к товарищу. – Ты чего здесь? Высматриваешь кого?

– Я поговорить с тобой хотел, – пробормотал тот и встревоженно блеснул глазами в вечернем сумраке. – Это из-за отца твоего.

Он замолчал и опять кинул быстрый взгляд в оба конца дороги.

– Ну так говори уже, – поторопил Ланс. – Выкладывай, если есть чего.

В фиолетовой темноте проулка за спиной Хэнка еле слышно скрипнул снег. Приятель вздрогнул.

– Мне кажется, я знаю, кто стрелял в Магнуса, – прошептал он.

Ланс резко выпрямился и уставился на Хэнка горящим взглядом.

– Ну!

– Понимаешь, я не совсем уверен, – переступил тот с ноги на ногу. – Просто как-то у Блэйка разговор один слышал.

– У Блэйка?! И что за разговор?

В проулке послышался отчётливый хруст снега, и, неожиданно вынырнув из темноты, на дорогу вышел Старх. Резанув взглядом по лицу Хэнка, он шевельнул широкими плечами и молча прошёл мимо.

Проводив глазами квадратную спину, Ланс повернулся к приятелю.

– Говори, – сказал он глухо.

– Потом, – буркнул Хэнк и внезапно попятился.

– Ты чего? – не понял Мордок. – Хэнк?!

– Не здесь… завтра… – зачастил тот и, испуганно мерцая глазами, отступил от Ланса. – Я сам приду к тебе. Всё расскажу. Только завтра… завтра расскажу.

Круто развернувшись, он опрометью бросился к дому.

– Хэнк! – настойчиво крикнул Ланс и с изумлением моргнул, когда за приятелем захлопнулась дверь. – Боишься чего?..

>>>

Вечер Хэнк промаялся, ломая голову над тем, говорить Лансу о разговоре Старха с Виндоком или нет. Столько времени прошло. А вдруг он не так всё понял! Он же не слышал начало разговора. Виндок и так у всего поселения первый на подозрении в покушении на жизнь Магнуса. Во всём Грейстоуне вряд ли сыщется кто-то ещё, кто бы так люто ненавидел друг друга. Только доказательств против Уорда как не было, так и нет. А тут вдруг он со своими догадками.

Но ведь неспроста же ему бросили тогда угрозу.

Размышляя и так, и эдак, Хэнк всё больше склонялся к мысли, что признаться всё-таки надо. Ну расскажет он Лансу о том, что слышал. И только-то. А дальше пусть Мордоки сами выясняют, что там на самом деле приключилось.

С твёрдым намерением завтра же пойти к другу и всё выложить, Хэнк малость успокоился и лёг спать.

Дождавшись вечера следующего дня, он тихо выскользнул за порог и, тенью крадясь вдоль дворовых ограждений, направился к дому Мордоков. Дойдя до развилки, он услышал позади нагоняющий топот целой компании. В следующее мгновение ноги Хэнка оторвались от земли, и его с налёта впечатали в стену заброшенного дома.

– Ты чего это удумал, сучёныш? – Локоть Старха упёрся парню в кадык.

Остальные чёрными тенями обступили помертвевшего Хэнка.

– Ни-ч-чего, – промямлил он, задыхаясь, и почувствовал, как предательски задрожало нутро.

Вперёд выступил Виндок. Похлопывая по ладони сложенной вчетверо верёвкой, он медленно приблизился к парню.

– Отпусти его, Старх, – произнёс он небрежно и взялся накручивать верёвку на кулаки. В глубине тёмных глаз Уорда Хэнк разглядел ту самую неприкрытую угрозу. – Никому он уже ничего он не расскажет. Так, Хэнк?

Подельник нехотя убрал руку, но остался стоять впритык, в любой момент готовый наброситься на дрожащего парня.

– Чего молчишь?! – рявкнул Виндок, резко натянув верёвку между кулаками. – Язык отнялся? – шагнул он к Хэнку.

– Нет… – сглотнул тот, не сводя с верёвки испуганных глаз.

– Чего нет?!

– Не расскажу, – сипло выдавил парень, замотав головой. В коленях ощущалась жуткая слабость.

Черты лица Виндока смягчились.

– Да ты чего? – вдруг осклабился он и пихнул Хэнка в плечо. – Испугался, что ли?

От вида едва не присевшего парня, компания зашлась оскорбительным смехом.

– Нечего нас бояться, – заявил Уорд и, выдержав паузу, серьёзно добавил: – Пока держишь рот на замке. Всё понял?

– П-понял, – быстро закивал Хэнк, – понял…

– Ну порядок. Вот и обсудили. Старх!.. – посмотрел он с укором на дружка, – хорош уже парня запугивать. Надо уметь договариваться.

Отшвырнув верёвку в кусты, Виндок резко отвернулся и пошёл прочь. Перебрасываясь грубыми шутками, подельники направились следом. Сунув сжатый кулак Хэнку под нос, Старх сверкнул глазами и, размяв плечи, пошёл догонять компанию.

Оставшись один, Хэнк обессиленно сполз по стене дома и упал коленями в холодную лужу подтаявшего снега. Он ненавидел весь мир. Ненавидел Виндока, Старха, Грейстоун. И даже Ланса, рядом с которым всегда чувствовал себя жалким и слабовольным.

…

Не дождавшись приятеля следующим вечером, Ланс не выдержал и утром сам пошёл к тому домой.

– Он уехал к тётке в столицу, – сообщила мать Хэнка, утирая руки о серое холщовое полотенце.

– Куда?! – Ланс рухнул на лавку. – А вернётся когда?

Полным надежды взглядом он посмотрел в круглое добродушное лицо хозяйки. Та с сочувствием покачала головой.

– Нескоро, Ланс. Очень нескоро.

>>>

Всю весну Магнус пролежал, восстанавливая здоровье после ранения. Больно тяжёлым то оказалось. На его место встал Уорд, вернув место старосты законному владельцу. Как и предрекал Дакота, поверенный Ландлоу не стал сидеть сложа руки, и в леса потянулись обловщики со всей Атсхалии.

Перемены, затеянные Уордом, не всем пришлись по сердцу. Недовольные только скрипели по-стариковски да всё больше помалкивали, ожидая возвращения старшего Мордока. Мало кто отваживался выступать против новых порядков, да и те редкие голоса вскоре смолкли, не найдя поддержки у большинства.

Карманы молодых охотников заполнились звонкой монетой. Да только всё повернулось к худу. Последние годы итак выдались голодными, неурожайными, а тут ещё зверь стал уходить. Оттого всё чаще жители Грейстоуна стали туже затягивать пояса.

Густав, слабеющий с каждым днём, смотрел на всё с безысходной тоской. Поговаривали, год-два, и уйдёт мужик вслед за женой.

Пришло время, и старший Мордок заявился на собрание. Только теперь стало понятно, возврату к прежнему не бывать. Изменился сам Грейстоун. И охотничье сообщество разделилось.

>>>

Зря Гретхен надеялась, что после отказа Виндок сойдёт с тропы. Другой бы на его месте давно отступился. Но не Уорд. Он, точно одержимый, с утроенными силами взялся обхаживать дочь Ландлоу. Дня не проходило, чтобы неотступный поклонник не поднёс очередного подарка. Ужом вертелся, пытаясь пробить брешь в этой чёртовой крепости.

«Да чего тебе нужно-то! – ярился он, зверем глядя на вяло текущую реку. – Влюбилась… Что за вздор! Пройдёт помутнение. У всех проходит. Не ты первая, не ты последняя».

– Отступись, Виндок… – принесло с шелестом листвы осторожный шёпот.

Взгляд Уорда заметался по кромке леса и замер на тёмном просвете между деревьями. Опираясь на сучковатую палку, из пышных, в зелёном наряде, зарослей выходила старая ведьма. Завидев Виндока, остановилась.

– Отступись, Виндок, – затрясла она головой.

Скрипнув зубами, он процедил:

– А тебе чего?

– Отступись от Гретхен. Не тебе она напророчена.

– Кем напророчена?! Уж не тобой ли, карга старая? Пшла вон отсюда.

В чёрных глазах Наринги колыхнулось негодование.

– Всё знаю про тебя, нечестивый, – ткнула она клюкой в сторону Виндока. – Насквозь вижу твою гнилую суть. Рано или поздно дознается Ланс, через кого Магнус зло получил.

– Ты чего плетёшь, жаба болотная?! – Отбив палку, Уорд сграбастал плащ на груди Наринги и с ненавистью зашипел ей в лицо: – Не лезь ведьма. Не ровен час, чёрная топь утащит на дно твои старые кости, и следа не останется.

– Ты меня не стращай, Виндок, – на удивление спокойно произнесла Наринга. – Разве ведьму смертью напугаешь?

При виде колдовского камня, мелькнувшего в вороте его рубахи, в глубине глаз старухи зажегся опасный огонь. Из груди вырвался неожиданно сильный раскатистый смех. Пальцы Виндока сами собой разжались и руки безвольно повисли вдоль тела. Жарким летним днём его вдруг сковал леденящий ужас.

Запинаясь и с трудом переставляя ноги, он попятился от бестелесной фигуры в ветхой обмотке и кое-как скинул оцепенение. Желая немедленно оказаться как можно дальше от чёртовой гадины, от её безумного смеха и полыхающих глаз, Уорд сорвался с места и сломя голову кинулся через лес.