Под сенью пророчества

Глава 11

— Занятие закончено, задание на следующий урок: изучить следующую главу и подумать, какие ошибки императора Артина привели к Огренскому конфликту.

Лиасса аккуратно закрыла книгу и вздохнула. Занятия начались только две недели назад, но ее бедная голова уже пухла от всего, что надо было запомнить и понять. Хорошо, что завтра выходной — в последний день недели никаких занятий не было.

Она встала только после того, как все покинули аудиторию, стараясь как можно меньше сталкиваться с соучениками. К язвительным насмешкам она привыкла, в глубине души даже признавая справедливость некоторых из них: все же манеры у нее были не в пример хуже, чем у знати, и знала она мало… Да и необходимость обдумывать каждую фразу, чтобы не ляпнуть что-нибудь из привычных деревенских словечек, заставляла некоторых преподавателей относиться к ней как к тугодумке.

Большинство учеников вообще не обращали на нее внимания, точно она была пустым местом, и Лие порой жутко хотелось треснуть кого-нибудь из них по голове, чтобы дать понять, что она живой человек. Хотя лучше уж они, чем те, кто обсуждал ее в изысканно-мерзких выражениях!

Выйдя на улицу, Лия заспешила по направлению к общежитию. Надо было оставить учебники, переодеться и спешить к тену Долеру. За эти две недели девушка выработала распорядок дня: подъем в шесть, повторение уроков на сегодня, занятия, работа у тена Долера и возвращение в Школу. Затем ужин, домашние задания и, если оставалось время — чтение книг из библиотеки. Ложилась она в полночь, когда от усталости начинали слипаться веки.

Быстро взбежав на пятый этаж, девушка оставила учебники и переоделась, аккуратно повесив в шкаф форму — скромное серое платье из тонкой шерсти. Впрочем, скромным оно было только для привыкших к шелкам и бархату рей, Лие оно казалось удобным и даже красивым.

Переодеваясь, Лия в который раз порадовалась, что живет на этакой верхотуре: в этом году этаж пустовал, так что она могла и помыться вдоволь, и не сталкивалась с другими ученицами. Да и шум вечеринок, что устраивали девушки с третьего этажа, до нее почти не долетал. Интересно, как они вообще учатся, если каждый день веселятся?

На выходе из общежития она столкнулась с теей Фалиной, которая тепло ей улыбнулась. Лие пришлось постараться, чтобы сделать для управляющей мазь, но результат превзошел все ожидания: боли прошли полностью, более того, женщина призналась, что чувствует себя помолодевшей на десяток лет! Так что теперь она старалась приглядывать за девушкой в меру своих невеликих сил.

Спеша по улице, Лия перебирала в уме, какие ей задания нужно выполнить: история, землеописание, зельеварение — ну там ничего сложного, это она и так знает, строение человеческого тела — это ж надо, сколько костей в теле оказалось, иностранный язык… В который раз Лия задала себе вопрос: как могло так выйти?

Те, кто уже знал какой-либо иностранный язык, могли сдать экзамен и не изучать его дальше, тем же, кому не так повезло, давали право самим выбрать, какой язык изучать. Всем, кроме Лиассы — ей просто сказали, что она будет изучать язык кшаси, что вызвало перешептывания и злорадные смешки: кшасский, с его обилием шипящих и многозначностью слов, считался одним из сложнейших языков Миридана. Вот только Лие он давался легко, словно она не учила его, а вспоминала давно известное, но основательно забытое. И она старалась не думать о том, что это может означать, и не выдавать себя…

Задумавшись, Лия и не заметила, как дошла до дома травника. Зашла и поднялась в лабораторию, встреченная заботливым тена Долера:

— Лия, ты что такая грустная? Обижают тебя в Школе?

— Нет, я просто задумалась, — улыбнулась ему девушка, принимаясь за работу.

Через какое-то время она заметила, что хозяин посматривает на нее, словно хочет о чем-то спросить. Не выдержав, Лиасса спросила:

— Тен Долер, что-то случилось?

Он смутился:

— Лия, мы с тобой договаривались, что ты в выходной не работаешь, но тут такое дело… В общем, завтра ярмарка, и мне нужно там побывать, травы закупить, а лавку запирать не хочу. Ты не могла бы за меня в ней пару часов поторговать? Я б Ханию попросил, да только она в травах ничего не понимает…

— Хорошо, — кивнула девушка.

Коррис спешился и передал поводья Орвану. Тот проводил капитана взглядом и вздохнул, покачав головой.

— Прошу, капитан, рен Неран ожидает вас, — чиновник почтительно отворил дверь.

Коррис усмехнулся. Интересно, только рен Неран или… Ответ на свой вопрос он получил тут же:

— Капитан дер Сартон, рад наконец снова видеть вас.

— Ваше Высочество, — склонил голову Коррис.

— Садитесь, рен Коррис, — принц был сама любезность, — насколько я знаю, вы предпочитаете Торнейское красное?

— Не думал, что мои предпочтения могут быть объектом Вашего интереса, но Вы правы.

— Тогда прошу вас, угощайтесь. И налейте бокал и мне, выпьем и поговорим, думаю, разговор будет долгим. Неран?

— Пожалуй, я тоже выпью, — согласно кивнул тот.

Коррис подошел к стоящему чуть поодаль столику, налил вина и протянул один из бокалов принцу. Тот втянул густой, пахнущий южным солнцем аромат и сделал глоток.

— Хм, я предпочитаю белые вина, но это вполне достойный выбор. Что ж, рен Коррис, прежде всего хочу сказать, что я доволен вашими действиями в Вентерисе. Без вашей… самоотдачи мы могли бы упустить главных виновников того, что происходит в провинции.

— Простите, Ваше Высочество, но я боюсь, что корни происходящего отнюдь не в Вентерисе. Мы же рубим лишь сучья…

Их взгляды скрестились, и Коррис увидел на лице принца усталость и тревогу.

— Вы правы, проблема в том, что мы до сих пор не знаем, кто за этим стоит, — эти слова принц почти прошипел, — и именно поэтому я ждал вашего прибытия. Итак, капитан, я хотел бы услышать ваши соображения. Зачем кому-то нужно то, что происходит в Вентерисе?

— Ваше…

— Без титулования, просто рен Ориан. Мне надоело, что мой титул произносят тогда, когда думают о том, как бы солгать половчее. Нет, рен Коррис, я не о вас, — покачал головой принц, заметив его протестующий жест, — но вы тоже хотели бы о чем-то умолчать. А я хочу слышать любые идеи, даже те, которые вам кажутся бредовыми. Итак?

Коррис глотнул вина и заговорил медленно, обдумывая каждое слово:

— Изначально я полагал, что происходящее в Ортене и Вентерисе — явления одного порядка, связанные лишь с желанием наместников нажиться как можно больше. Слишком многое изменилось после закрытия Путей, и многие представители власти в отдаленных провинциях почувствовали себя… пожалуй, как в древности, до образования империи — удельными князьками, которые на своих землях были самовластными повелителями.

Принц и рен Неран переглянулись, но не произнесли ни слова. Повинуясь нетерпеливому жесту принца, Коррис продолжил, смотря в пол:

— Работорговля… Сейчас для галер требуется огромное количество гребцов, так что первоначально ее пышный расцвет в приморских провинциях казался мне неудивительным. А вот захват женщин и детей… — он сжал руку в кулак, и тихо продолжил, — судя по тому, что мне пришлось повидать, речь может идти о жертвоприношениях.

Последнее слово он почти прошептал, словно пытаясь отгородиться от того, что стояло за ним, и поднял глаза на своих слушателей. Рен Неран выглядел откровенно потрясенным, а принц… Судя по всему, он был в ярости: скулы заострились, белое лицо и лед в глазах. Коррис внезапно подумал, что будь эта ярость направлена на него, он бы испугался не на шутку…

— Жертвоприношения… Рен Коррис, зачем они могут быть нужны?

— Не знаю. Я читал упоминания о том, что это может быть частью обретения силы, но это действительно были лишь упоминания.

— Жертвоприношения запрещены Богами, — задумчиво произнес рен Неран, — что, если поговорить со жрецами?

— Займитесь, — кивнул принц.

— Рен Ориан, — помявшись, Коррис все-таки решился спросить, — а допросы что-нибудь дали?

Принц вздохнул и покачал головой:

— Увы. Они не могут говорить о том, кто за всем этим стоит. Именно не могут, учитывая то, во что превращаются к концу допросов. И мне бы очень хотелось знать, каким образом это было сделано! Рен Коррис, может у вас есть соображения? Учитывая ваш… прежний опыт?

Коррис помрачнел:

— Даже тогда это не входило в сферу моих интересов. Это ведь явно не полное подчинение, они действовали вполне разумно…

— Да и действует зелье полного подчинения всего двенадцать часов, и подлить его арестованным никто не мог, — кивнул рен Неран.

— Это больше всего походит на влияние этарров, — задумчиво произнес Коррис.

Тишина, воцарившаяся при этих словах, заставила его недоуменно взглянуть на принца и рена Нерана. Принц медленно проговорил:

— Люди веками практически не общаются с этаррами — нельзя же покупку товаров в нескольких оговоренных местах назвать общением, и я, к своему стыду, не совсем понимаю, о чем вы. Я знаю, что у крылатых есть какие-то тайные свойства, но и только… Если я верно догадался, об этом вы тоже узнали во время учебы?

— Да, рен Ориан. О свойствах… Их тела по желанию владельцев выделяют особые вещества: невидимые зрением, неощутимые обонянием, они заставляют всех вокруг выполнять любое пожелание хозяина. При этом в остальном человек действует разумно, никакого влияния незаметно, но стоит делу коснуться того, что приказал этарр, и все: он забывает не только о чести и совести, но и о страхе боли и смерти… Пожалуй, не будь воздух нижнего Миридана слишком плотным для этарров, они давно превратили бы нас и кшаси в рабов, а так…

— Длительность воздействия? — резкий вопрос принца.

— Если верить тем книгам, что я читал — до месяца после контакта с «хозяином». Именно поэтому я и сказал, что это лишь напоминает влияние этарров. Хотя я могу чего-то не знать, не лучше ли запросить информацию в Магической Школе? Там должны быть все сведения…

Рен Неран качнул головой:

— В этом-то и проблема. Вы слышали о последнем указе Императора относительно магов? Нет? Вот, можете прочесть, — он скривился, протягивая свиток.

Коррис вопросительно посмотрел на принца, тот кивнул:

— Читайте, я хотел бы услышать ваше мнение. Из нас троих директора дер Нистера вы знаете лучше всех.

— Не лучше, всего лишь с другой стороны, — возразил Коррис, принимаясь за чтение, и все больше мрачнея по мере чтения вычурных фраз указа. Наконец, отложив свиток в сторону, он потрясенно посмотрел на принца:

— Это фактически делает магов независимыми от короны! Директор точно будет счастлив, ведь это всегда было его заветной мечтой!

— Жаль, что этого не понимает Император, — горько усмехнулся принц. — И это уже началось: все служащие и учащиеся Школы приносят клятву о неразглашении, более того, нам даже отказали в предоставлении списка поступивших!

— Насчет клятвы ничего сказать не могу, относительно списка… Директор делает это просто потому, что может сделать, это вполне в его характере. Впрочем, это лишь мое мнение…

— Которое меня и интересовало, — кивнул принц. — Рен Коррис, вы выглядите усталым, желаете получить отпуск?

— Я готов продолжать службу, — сухо ответил тот.

— А я полагаю, что вам и вашим людям стоит отдохнуть. Побудьте с отцом, потанцуйте на балах, поухаживайте за прелестными реями, развейтесь — пока вы свободны, новый приказ получите через месяц. Кстати, вы и ваш отряд заслужили поощрение, деньги выдадут в Казначействе. Еще раз благодарю, вы дали мне дополнительную пищу для размышлений и новую ниточку для расследования.

Коррис поклонился и вышел из комнаты. Рен Неран проводил его взглядом и повернулся к принцу:

— Вы правы, он плохо выглядит, и что-то я не думаю, что его отец будет так уж рад возвращению сына. Да и маги могут им заинтересоваться… Прикажете присмотреть?

— Не стоит. Он человек умный, слежку вычислит и может воспринять как недоверие, а мне он нужен, он единственный из тех, кому я могу доверять и кто хоть что-то знает о магах. И, Неран, мне очень не нравится идея с жертвоприношением, со жрецами надо поговорить как можно скорее!

— Вы будете ставить Императора в известность?

— Нет. Он слишком слаб и подвержен влиянию, и наследник такой же. Империя, Неран, это не Император, а люди, ее населяющие, а меня волнует именно империя. Ладно, мне пора, работай.

Принц вышел, Неран поглядел ему вслед и тихо произнес:

— Вот только слабый Император может погубить империю. Жаль, что… — он тряхнул головой, понимая, что чуть было не договорился до измены, и погрузился в работу.