Подменная невеста клана Волковых

Глава 11

—Мира! — в комнату ворвалась Сашка. — Игорь просил передать: ребята машину пробили, есть адрес!

Я вздрогнула, вываливаясь из некоторого подобия транса, в котором пребывала уже длительное время, оторвала взгляд от ноута, сняла очки и растерянно посмотрела на подругу. Выводы по моему отсутствующему взгляду Сашка сделала правильные, и медленно повторила:

— Ребята отработали по видеозаписи из магазина тараканов, получили номер водителя и даже пообщались с ним. Он эту Ефросинью вспомнил и даже вспомнил адрес, с которого ее забирал.

Даже так мне понадобилось некоторое время, чтобы сообразить, о чем идет речь, а вот когда дошло, я искренне возмутилась:

— Во-первых, почему это мне рассказываешь ты, а не тот же Игорь, а во-вторых, почему без меня?!

В ответ на мое возмущение Сашка только флегматично пожала плечами.

— Во-первых, “И” - иерархия и “П” - приличия, им не по чину к тебе в спальню врываться с криком: “Мира, мы ее нашли!” А во-вторых, ты вчера пообещала голову оторвать тому, кто первый войдет в твою комнату после того, как тетя Груша позвала тебя ужинать в самый неподходящий момент. Меня выбрали жертвой.

Что-то подобное смутно припомнилось. Ой, как неловко получилось. Перед Аграфеной Павловной, старшей горничной, надо извиниться будет.

— Как успехи, кстати? — Сашка уселась в кресло рядом с письменным столом и попыталась заглянуть в ноут.

— Сокращаю речь, чтобы в регламент уложиться, — вздохнула я, нажимая сохранение: последнее для меня было особенно важным, ибо не раз и не два я теряла написанное, по разным причинам забывая нажать заветную кнопочку. Особенно обидно было, когда я таким макаром потеряла половину отредактированной курсовой работы буквально накануне защиты.

— И как? — скепсис Сашки был понятен: именно она слушала первую версию речи, которая растянулась на тридцать минут. А потом слушала и вторую, и третью версии. И не раз слушала мои выступления на тему, что сокращать больше некуда. Совсем некуда. Нет, и этот абзац тоже важен. И этот. В смысле, я могу без этого обойтись?! И так по кругу. А речь я начала писать чуть ли не сразу после того, как мне подписали диплом и выдали памятку с основными критериями по защите.

— Как и вчера. — раздраженно фыркнула я, а потом уже спокойнее ответила. — Никак. Судя по таймингу, мне сократить надо примерно вполовину, а то и больше. А там уже нечего сокращать: одни голые факты. Так что придется править формулировки, а это долго, нудно, и мне нравится текущий вариант.

Последнее представляло собой самую большую проблему. Мне действительно нравилась речь, но проклятый тайминг был одним из критериев оценки. Если бы я не знала, что данный критерий величина неизменная, то могла бы заподозрить, что его ввели специально для меня. Тема интереснейшая, и что по ней можно рассказать за семь минут, я не представляю!

— Может, отвлечёшься и посмотришь, что там ребята накопали, а потом окинешь свежим взглядом свою речь и поймешь, что можно отредактировать?

— Да уж проще новую написать, — пригорюнилась я. — Ладно, оставим дела мои скорбные. Что там по адресу?

Думаю, подруга была права, и мне жизненно необходимо было отвлечься и проветрить голову. А потом уже с пустой головой решим, что делать. Либо перепишем, либо сократим, либо я плюну на тайминг. На красный диплом я не шла, и потенциальная четвёрка за защиту проблемой не являлась, а остановить будущую княгиню Волкову комиссия может и не рискнуть, и им придётся выслушать все, что я захочу им рассказать. Последняя идея мне неожиданно понравилась. Я, расслабившись, потянулась и улыбнулась, а Сашка с довольным видом протянула мне листок. Интересно. Ну надо же, как интересно получается. Я забарабанила пальцами по столешнице. Потом, чисто на всякий случай, пробила адрес. Нет, память мне не изменяла. Жилой комплекс “Красный” был частью так называемого “Волчьего квартала”, в котором, что ожидаемо, жили представители клана Волковых. Так что, хочу я или нет, но мне придется обратиться к Ярославу за помощью. Если попытаться что-то вынюхать самим, то: во-первых, мы ничего не найдем, во-вторых, есть шанс спровоцировать напряжение между кланами. Поэтому жажду персональной мести мы пока задвинем куда подальше и сделаем то, что должна делать каждая уважающая себя жена: переложим свои проблемы на плечи мужа и сделаем его крайним. Пойти, что ли, правильный белый повыбирать для платья, которое, правда, мне уже давно заказали. А если я попробую внести в него изменения сейчас, то модистка меня убьет, и, если волею случая в присяжных заседателях будут дамы, ее оправдают с резолюцией: “Сама виновата”.

Поняв, что я собираюсь пообщаться с Ярославом, Сашка тихо вышла. Вот только позвонить я не успела. Буквально в тот момент, когда я собралась набрать номер, позвонила Яна, отчитаться о том, как проходит расследование, и поинтересоваться, надо ли мне отправить промежуточный вариант того, что собрали пока только на Волкова. По моим потенциальным ухажерам работы еще велись, и с той стороны был кто-то грамотный, а досье на жениха она поставила приоритетной задачей. Ну, от промежуточного варианта я не отказалась. Зашифрованный файл не внушал доверия своим куцым размером. Нет, я, конечно, понимала, что сложно найти хорошо скрытое, но все же хотелось, чтобы предоставленная информация была объемом побольше. Вот только кучи разных досье на выбор у меня не было и приходилось читать то, что сумели собрать. Вчиталась. Не поверила своим глазам и попыталась соотнести написанное с тем Ярославом, которого я знаю. Поняла, что получается плохо, и попробовала перечитать файл еще раз. Потом плюнула и перезвонила Яне:

— Ты точно на того Волкова досье собираешь?

— Он в империи, вообще-то, такой уникальный один. — подозреваю, если бы Яна стояла рядом со мной, она бы пожала плечами.— Мира, но что б ты понимала: у него в досье незацензурены одни предлоги и междометия. И поверь, я совершенно не хочу знать, что там под цензурой.

Подозреваю, я тоже.

— А что насчет донжуанского списка, — уточнила я, решив подумать о прочитанном позже.

—Еще собираю, — тяжело вздохнула Яна. — У меня такое чувство, что он условно “перецеловал” все ручки высшего света. Хотя официально ни в одном романе замечен не был. Но это официально. А я в этом направлении еще покопаюсь. Как ты понимаешь, тут в чужой архив не залезешь, приходится очень много копаться в очень разном.

Я понимала. Точнее, не то чтобы понимала, скорее, представляла, сколько всего надо будет перелопатить, чтобы я могла получить список всех пассий своего жениха. Нет, если у Ярослава есть заветная тетрадочка, хранящаяся под подушкой, то все проще. Но таковой, как я понимаю, не было. В общем, мне оставалось заверить Яну в полном понимании ее сложностей и посочувствовать в меру сил. Закончив разговор с Ветровой, я упала на кровать и задумалась: судя по досье, моего жениха можно было охарактеризовать фразой из старого бородатого анекдота: “а этому зверю вообще оружие не давать”. Почти фотографическая память, запредельная обучаемость, приспособляемость, умение мимикрировать. Высочайший уровень интеллекта. Хладнокровен, жёсток и жесток, и так далее, и тому подобное. Единственной причиной, по которой Волков сейчас не находился на какой-нибудь действительной или, скорее, тайной службе: серьезное ранение, которое он получил при покушении на цесаревича полтора года назад. Когда я прочитала этот абзац, то серьезно задумалась и принялась копаться в памяти: когда бы такое было, но тщетно. Последнее известное покушение на наследника престола, судя по информации сети, произошло аж в далеком 1730 году, после этого подобные события в открытой истории империи отсутствовали. И вот кому верить? Непонятно. Но это я отвлеклась. Кажется, поговорить с Волковым придется еще и на эту тему. Очень уж хочется понять: у меня жених — маньяк и психопат или шалопай и лапушка, каких свет не видывал?

***

— Ее бы энергию, да в мирное русло, — покачал головой Ярослав, читая досье. — Нет, вот где она это взяла?

— Там в конце ссылки на источники, — заметила я, рассеянно помешивая горячий шоколад в чашке, пока Волков пытался ознакомиться с собранным досье. Встретиться мы решили в том же кафе, что и в прошлый раз. Место мне понравилось, кофе вкусный, десерты тоже, да и особо голодным найдётся что заказать из меню. Даже столик оказался тот самый, за которым мы сидели, самый дальний, уединённый, укрытый от взглядов других посетителей раскидистой монстерой.

— УСО? Она реально залезла в архивы УСО? Нет, я, конечно, знал, что у них плохо с хранением данных, но чтоб настолько!

Я поставила чашку и развела руками, криво улыбнувшись. Яна — такая Яна. От нее всего можно было ожидать. Мне вот тоже было интересно, где она собирала данные на Волкова, и поэтому часть ссылок я поискала в сети. И да, наличие в “списке литературы” Управления специальных операций САШ меня удивило гораздо сильнее, чем Ярослава.

— У нее будут проблемы? — поинтересовалась я. Мне бы не хотелось. Волков усмехнулся и стащил у меня с пирожного клубнику.

— Да нет. Она же не в третье отделение залезла. Впрочем, — он недолго задумался. — Даже если бы она в третье отделение залезла, ничего бы ей не было. А вот ребятам бы было. Много всякого и разного. В конце концов, работа у них такая: не пущать кого ни попадя, и если они с ней не справляются, это уже их проблемы. Кстати, могу ли я попросить у вас контакты барышни Ветровой, а то, знаете ли, иногда бывает нужда в различной информации, доступом к которой некоторые люди уж очень не хотят делиться.

— А вам не проще обратиться к главе Ветровых? — спросила я с некоторым сомнением. Нет, я знаю, что Яна крайне талантлива в том, чтобы найти, обобщить и представить заказчику любую информацию, за отдельную плату еще и в картинках, и с красивыми графиками, но что-то мне подсказывало, что в теории, гипотетически, ее ресурсы должны быть не такими большими, как у главы ее клана. — у них, наверно, вариантов получения информации побольше, чем у Яны.

Ярослав скривился, покосился на тарелку с пирожным, — моим, свои он уже съел,— вздохнул, когда я демонстративно отодвинула десерт подальше, и ответил:

— Ну, они в архивы УСО не полезут.

Я вздохнула и на обрывке салфетки начеркала номер. Могла, конечно, и в сети переслать, но об этом варианте я подумала уже гораздо позже, когда домой вернулась.

— А вы вот эти абзацы прокомментировать не хотите?— я ткнула заранее выделенные маркером абзацы.

Ярослав перечитал досье, вздохнул и с несчастным видом обиженного всем миром котенка, которому не дали сосиску и не погладили, посмотрел на меня.

— Если я скажу, что они всё сильно преувеличили, ты мне поверишь?

— Сильно? — усмехнулась я. Волков задумался, по его взгляду была видно, как он не хотел признавать написанное.

— Не то чтобы совсем сильно, но все же преувеличили. — наконец ответил он. — и в оправдание я замечу, что это их мнение. Субъективное. Носящее личностную оценку. А если еще данные из отчета, который писал некий мистер, у которого теперь один глаз, так еще и негативно-субъективное.

— А не в субъективном, из не зацензуренного одни предлоги и междометия, — я перевернула пару страниц в досье и показала Ярославу практически черную страницу с редкими вкраплениями белого.

— Она и в третье управление залезла, — снова восхитился Волков, который, чтобы убедиться наверняка в том, откуда данная “характеристика”, заглянул в конец, чтобы просмотреть список литературы. Например, когда я ознакомилась с указанным источником, то я полезла освежить свои знания в уголовном праве относительно информации, которая может представлять угрозу интересам Империи. Хотя не была уверена, что мои потуги в адвокатском деле сильно помогут Яне в случае наихудшего развития ситуации. — Ну надо же, какая шустрая. То-то у них аврал на аврале! Ничего вашей Яне не будет, — успокоил он меня, прочитав невысказанный вопрос в моем взгляде. —Совсем ничего.

Я мило улыбнулась и пододвинула десерт ближе, так сказать, в зону досягаемости вилки Волкова.

— Вот с тем, что “не имеет моральных принципов и не ограничен в своих действиях”, я категорически не согласен. У меня четкий моральный компас. Я никогда не сделаю того, что при огласке запятнает честь Волковых.

— Допустим.— я склонила голову и жестом предложила продолжать.

— Про отсутствие эмпатии, сострадания и эмоциональной близости они наврали. Я самый чуткий, самый нежный, самый…

— Сам себя не похвалишь, никто не похвалит,— вздохнула я, и да, он практически не врал в этой части разговора. Процент лжи, отражающийся на панели, был настолько мизерным, что было бы правильным сказать, что Волков со мной был кристально честен. — Они еще писали про “психопата, умывающегося кровью с улыбкой на лице”.

Неожиданно Волков промолчал и перевел взгляд куда-то в сторону. На самом деле на психопата Ярослав походил мало. По крайней мере, его психологические реакции были глубже, чем обычно бывает у психопата, и сейчас он действительно нервничал из-за того, что не понимал, как этот пункт досье восприняла я, и какие последствия это может иметь для него и для нашего брака.

— Ладно, — вздохнула я — у всех бывают свои недостатки. Я вот тараканов боюсь.

Волков, в этот момент делающий глоток кофе, поперхнулся и закашлялся. Я так могу стать вдовой еще до свадьбы, что меня не устраивает. Мне дед пообещал процент с прибыли от рудника в качестве приданого.

— Мира, — Ярослав, прокашлявшись, серьезно посмотрел на меня. — Подавляющее большинство людей, прочитав подобную характеристику, поспешат прекратить общение с человеком, о котором кто-то может написать: “ психопат, умывающийся кровью”.

— Предположим, я в это большинство не вхожу, но заметочку себе все же сделаю. И учту этот момент, когда решу закатить семейный скандал. Мало ли повод найдётся. Если честно, я пригласила вас совершенно по другому вопросу. Досье так, к слову пришлось.

Я выложила перед ним все данные, которые мы успели насобирать с ребятами из СБ, и коротко обрисовала ситуацию. В момент, когда взгляд Ярослава изменился, став холодным и, как мне показалось, пустым, я поняла, что возможно, в досье, которое мне предоставила Яна, не слишком-то и преувеличивали. От моего жениха буквально веяло холодом и давлением дара, настолько сильным, что любого другого человека должно было прибить к полу. Я почти видела, как тяжело колышется воздух. Впрочем, продолжалась эта вспышка неконтролируемой ярости недолго, меньше минуты.

— Я дам вам соответствующие объяснения. — Волков смотрел на меня, чуть нахмурившись, — А потом принесу официальные извинения вашему клану и вам лично.

— Несмотря на неприятную для меня ситуацию, — как мне казалось, вполне дипломатично, заметила я. — Эта выходка нанесла значительный урон только бару моего дедушки. Думаю, за пару бутылок хорошего виски он примет ваши извинения. В конце концов, это же не вы отправили такой интересный “подарочек”.

Ярослав промолчал и только улыбнулся, но вот улыбка эта мне совсем не понравилась, и я порадовалась тому, что не являюсь объектом его гнева, и вместе с тем пожалела, что не являюсь пробужденной боевого типа, ну так, на всякий случай.

Уже дома я поняла одну важную вещь: я не спросила, пробуждение какого типа у Ярослава. В досье оно было покрыто мраком цензуры, что вызвало у меня глубокий вдох и резкий приступ любопытства.

А потом приехала Алиса…