Подменная невеста клана Волковых

Глава 28

Мы с девушками решили собраться в кафе, устроить, так сказать, небольшой девичник в связи с тем, что моя свадьба неумолимо приближалась. Близких друзей у меня было немного, поэтому и компания подобралась небольшая: Яна, Сашка да Алиса. И хотя мы честно пытались избегать разговоров о серии убийств, будучи связанными с их расследованием, мы в конце концов свернули не туда.

— Я когда вашу безумную идею услышала, — начала Яна, наливая себе чай. — Сначала не поверила. Ну мало ли что может ночью в голову прийти, однако чем больше я думала, тем более интересной эта мысль становилась. В общем, я проверила алиби Машинных подружек на время других убийств.

— И? — заинтересовались мы, выжидательно посмотрев на Яну. Та демонстративно поправила синие-фиолетовые волосы и отпила чай, выдерживая паузу. А потом, когда мы уже были готовы выбивать из неё показания силой, покачала головой:

— И ничего. У них у всех есть алиби, это во-первых. А во-вторых, я безвозмездно, значит, даром, Мира оцени степень моей вовлеченности, покопалась, не нашла ничего, что могло бы указывать на то, что они обращались к сторонним специалистам. Ни в переписках, ни в созвонах, ни в почте ничего не было. Так что остаётся только вариант личного контакта. Ну вдруг кто-нибудь из них знает специалиста по грязным делам, либо, что логично, обратился к спецам клана. Вдруг кого-то из троих Власова, Волкова, Мышкина балуют так, что готовы предоставить убийцу по первой просьбе, невзирая на последствия. Ну либо это версия-пустышка, и надо искать другую.

— Жаль, интересная была идея, — вздохнула Алиса.Мне оставалось только пожать плечами, против фактов не попрёшь, и версия, хоть и была интересной, оказалась несостоятельной.

— А что там тогда с Галич? — спросила я и, поймав осуждающий взгляд Сашки, развела руками: — Но мы всё равно уже затронули эту тему.Та пожала плечами, тяжело вздохнула и смирилась с тем, что обычных посиделок с обсуждением парней, шмоток и последних сплетен не получилось.

— Как ты и предполагала, у неё действительно были тёрки с Инной Доброшевской, они роль на кастинге не поделили. Марина Галич — подающая надежды актриса, в портфолио и сериалы, и крупный метр. Недоброжелатели поговаривали, что свою роль она получила из-за матери, та тоже известная актриса.

— Илона Галич, — встраиваем разговор Сашка. — У неё же фильмография длиннее, чем императорские регалии.

— Она самая, — подтвердила Яна. — Исключительно для справки, с шоу-бизнесом работать —это влезть в тот ещё гадюшник. Короче, данные разнятся: с одной стороны роли по протекции матери, с другой — настоящий талант, который рождается раз в тысячелетие. Я скептически посмотрела на Яну, в талант, рождённый раз в тысячелетие, верилось слабо. Подруга только развела руками и продолжила:

— Ты уже, наверное, в курсе, но способ убийства — это падение с крыши. Причём люди, близкие к Марине, абсолютно уверены, что это она сама и ей в не помогли. У Галич была диагностирована тяжёлая депрессия, которая и могла подтолкнуть к столь радикальному шагу.

— То есть роль получила Доброшевская? — уточнила Алиса. — Инна про это ничего не рассказывала.

— А вот здесь гораздо интересней, — улыбнулась Яна. — Роль получила совершенно посторонняя девушка, спонсор, которой внёс значительный вклад в бюджет будущего фильма. Ну, до этого Доброшевская и Галич едва не подрались на этих самых пробах. Основная версия, как я уже говорила, не поделили роль. Версия, которая гораздо интереснее: не поделили девушки Войцеха Доброшевского, отца Инны, который, по слухам, является и отцом Галич, причём отдавая последней явное предпочтение, ибо трепетно любит Илону Галич, с которой у него был роман. Правда, романов у него было много, он на съемках каждого нового фильма находит себе очередную музу. Короче, там такие страсти кипят, куда там мексиканским сериалам. Ну, в общем и целом, судя по данным, следственная группа всё-таки склоняется к версии о суициде. К тому же Галич имела, так сказать, «судимость». У неё уже были попытки, тоже как раз после проваленного прослушивания.

— Неудивительно, что Инна в описании своего отца частенько использует термин «гениальный кобель», — хихикнула Алиса. — Вот только из-за отца она бы драться не стала. Да и вообще ее на драку крайне сложно спровоцировать, она же флегматик и спокойная, как удав. Что для ее профессии нехарактерно. Зато когда начинает играть, то словно совсем другой человек. И Галич она хвалила, говорила, что та рождена быть актрисой. Точнее, — моя подопечная замялась, — не то чтобы совсем хвалила.

Мы ненадолго замолчали, погружённые в свои собственные мысли. Мои были весьма прагматичными: о необходимости вовремя обращаться к нужным специалистам, лечить депрессии и бренности нашего мира. Где-то там, на задворках, стараясь особо не выделяться, крутилась мысль о том, что Галич всё-таки в серию не входит, и это, с одной стороны, хорошо, а с другой — мне упорно казалось, что Инна Доброшевская может быть причастна к ещё одному убийству.

— Кстати, — встрепенулась Яна, разгоняя тяжёлое молчание. — В некоторых весьма узких кругах ходят слухи о том, что Беркутовы могут возобновить помолвку с Мышкиными.

— Неожиданно, — покачала я головой. — Но что-то мне подсказывает, Мышкины не согласятся.

— Правильно подсказывает, — согласилась Яна. — Им вообще сейчас выгоднее отказаться. Папа как-то в разговоре упомянул, что если эта помолвка не состоится по инициативе Мышкиных, это добавит им условные плюсики в карму от старых родов. Алиса тоже понимающе покивала головой.

— Ага, вот только самой Маше Беркутов очень нравится, и, возможно, она будет настаивать на помолвке.— напомнила Алиса.

— А мне кажется, не будет, — отмахнулась я. — Мы, конечно, с ней пересекались не очень приятных обстоятельствах. Но мне она показалась девушкой с принципами.

— И правильно показалось, — хмыкнула Яна. — В скромном небольшом тотализаторе почти семьдесят процентов ставят на то, что она откажется от этого предложения. Кстати, не хотите вложиться?

Мы с девочками переглянулись и отрицательно покачали головой. Одно дело поставить на саму себя, другое — на кого-то другого. Мне это казалось немного некорректно.

— А про тотализатор «Беременна ли невеста Волкова»? — заинтересовалась Алиса, которая, как мне известно, тоже ставила на отсутствие предполагаемого наследника или наследницы.

— Пока ещё идёт.— отмахнулась Яна. —Ты же знаешь, обычно беременности появляется на четвертом-пятом месяце. Так что ещё месяца полтора-два мы будем принимать ставки. А уже потом будет либо официальное объявление об интересном положении, либо его не будет, что автоматически приведёт к Мириному выигрышу. Там уже солидные суммы накапали.

Пока мы предавались второму по значимости для женщин занятию — сплетничали, дверь в кафе открылась, и вошла группа девушек. Наверное, это наше везение или невезение, но когда мы столкнулись взглядом с Машей Мышкиной, я поняла: это судьба.

Надо сказать, наша вторая встреча была менее драматичной, чем первая. Их компания прошла мимо нашего столика, кивнув Алисе, и расположилась чуть дальше. И в этот момент у меня в груди что-то зазудело. Я вспомнила наш недавний разговор о “просто спросить” и поняла, что это мой шанс. Единственное, что меня смущало, — наши весьма холодные отношения с этой компанией. Поймав мой взгляд, Алиса вздохнула и заерзала на кресле. Она была единственным человеком, который мог проложить мимо между нами мостик. А когда я поймала настороженный Лирин взгляд, я поняла, что разговор просто необходим. В конце концов, если Волкова нервничает, значит, у неё для этого есть причины. Лиру можно было бы рассмотреть как главного организатора убийств, если бы её интересовал хоть кто-то кроме себя. В конце концов, свою близкую подругу Ару она уже, оказывается, забыла. А может быть, их дружба не была такой уж близкой, и больше связывали клановые интересы.

И кстати, даже в прошлой стычке с Мышкиной Лера вполне могла представить нас друг другу, но почему-то этого не сделала. Возможно, не хотела вмешиваться в скандал, а возможно, за этим скрывалось что-то другое. Но, возможно, я просто себе придумываю.Я подтолкнула Алису в бок, намекая на то, что было бы неплохо вспомнить правила представления одной дамы другой. Мордочка моя подопечной скривилась и мне даже стало её жалко, но дело есть дело.

Когда мы подошли к столику Маши, я обратила внимание на то, что Ирочки среди собравшихся не было. Либо она попала в немилость, либо была занята другими делами. В общем и целом, я знала всех — не лично, конечно же, по досье. И все эти девочки из хороших семей сейчас настороженно смотрели на меня, ожидая очередного витка скандала.

— Маша, — начала Алиса, — позволь мне представить мою подопечную, Миру Александровну Волкову. Мира, моя хорошая подруга Мария Юрьевна Мышкина, а также Алёна Власова, с Лирой ты уже знакома. Это, — указала Алиса на сдержанную брюнетку, — Софья Яшина, и, — еще одна брюнетка также холодно посмотрела на меня, — Инна Доброшевская.

— Мы уже встречались с твоими друзьями, — и, поймав свое отражение в витрине, убедилась, что получилось действительно мило. — Хотя наша встреча прошла не в слишком теплой атмосфере, думаю, это всего лишь недоразумение.

— Недоразумение, — взвилась было Яшина, но ее одернула Маша и так же мило улыбнулась мне в ответ.

— Действительно недоразумение. Не хотите присоединиться к нам за чашкой чая? Ваши спутницы, естественно, тоже приглашены.

— Не откажусь. — В моем голосе и улыбке было столько сладости, что собеседница должна была вот прямо здесь заработать диатез, но нет.

После того как Сашка с Яной тоже перебрались за столик к Маше, мы некоторое время действительно чинно распивали чаи и разговаривали о погоде: «Вы не находите, что последнее время в столице ветрено?» «О да, однако это лучше, чем дождь». «Но прическа все равно портится». «О, как я вас понимаю. А вы смотрели последнее что-то там?» «Разумеется, но вы знаете, этот артист хорош в ролях следователей или врачей с каменным лицом, но вот в роли обольстителя... Ему не хватает харизмы». «Да-да, это отмечали и в журнале «М».

Как оказалось, говорить ни о чем мы могли бесконечно. Там, где кто-то притормаживал, не успевая вспомнить достойную реплику для ответа, диалог подхватывали подруги, и, думаю, со стороны создавалось впечатление, что мы все добрые друзья. Все же светские беседы — шикарная ширма, скрывающая людей. Наконец не выдержала Власова, хотя я предполагала, что самым слабым звеном окажется либо Яшина, либо Доброшевская.

— Это правда, что вы расследуете убийство Анастасии Зосимовой?

Яшина заметно напряглась от такого поворота разговора, вот только от чего? В подобных ситуациях замешаны все девушки, сидящие передо мной.

— Расследую — сильно сказано, — отмахнулась я. — Скорее любопытствую. Согласитесь, такая череда убийств не может не привлекать внимания.

Замешанные в череде убийств между собой переглянулись, и та же Власова продолжила:

— Вы не думаете, что подобными делами должна заниматься исключительно полиция?

— Возможно, — покладисто согласилась я, чуть пожимая плечами. — Но тогда бы существование частных сыщиков было бы абсурдным. Всегда есть кто-то, кто не доверяет системе. Например, ту же полицию крайне сковывает система кланов. Допросить аристократию сложно, очень сложно. Не правда ли? —

Алена поджала губы. Ее допрашивали, но при этом присутствовало такое количество адвокатов, что проще сказать, что следователь беседовал с ними.

— А у меня, — продолжила я, немного замявшись, — возможность допросить свидетелей и подозреваемых отсутствует и вовсе.

— А вы хотели бы нас допросить? — вмешалась в разговор Маша. — Думаю, мы вполне сможем ответить на интересующие вас вопросы.

— Маша, что ты такое говоришь? — еще больше встревожилась и без того напрягшаяся, когда разговор зашел про убийства, Лира.

— А что такого? — уже Маша посмотрела на нее с некоторым недоумением. — Ни мне, ни девочкам скрывать нечего. Думаю, барышня Яна уже предоставила Мире копии наших допросов.

Яна развела руками:

— Мире любопытно, и она готова за это платить. А Ветровы, как вы знаете, всегда торговали информацией.

— Вот видишь, — усмехнулась Маша. — Да и скрывать нам нечего. Мы никого не убивали, да и отношение к убийствам крайне косвенное. Так что отчего бы не признаться? И утолить страсть барышни Огневой к сплетням такого рода.

И что самое интересное, Мышкина действительно говорила правду. Они никого не убивали. Ну, точнее, они были в этом свято уверены. Сильным минусом моего собственного пробуждения было то, что его, как детектор лжи, вполне можно было обмануть уверенностью в своей правоте и истинности слова. Но что тут поделать, никто не идеален и ничто не идеально.

В некоторой степени это даже хорошо, так как абсолюты обычно долго не живут.

Однако утверждение Маши Лиру не успокоило. Скорее, она начала нервничать еще сильнее, по крайней мере шкала агрессии, принадлежавшая ей, то медленно, то скачкообразно росла. Вот интересно, а от чего так нервничала барышня Волкова, у которой своего парного трупа нет? Или все-таки есть?

Маша, поймав переглядки своих подруг, пребывающих в некотором замешательстве, легко улыбнулась и предложила:

— А давайте я начну. Думаю, вас интересует, как я относилась к Полине Ягудиной? Я ее терпеть не могла. С самого детства мы с ней в один садик ходили, потом в одну школу. И с тех пор как воспитательница поставила меня на роль принцессы, а ее на роль снежинки, Поля мне проходу не давала. Старая аристократия и все такое. Гонора выше небес, а еще ее матушка вечно провоцировала расследования в отношении папы. А он честный! И всегда так переживает. А уж на дебюте Поля так вообще ядом исходила, когда слух пошел, что меня цесаревичу сосватать могут. Как же так, выскочку и цесаревичу. И к Беркутовым она переметнулась, когда узнала, что мне Владимир нравиться. И чего ради? Их семья никаких преференций от Беркутовых получить не могла.

— А может, он ей просто нравился? — уточнила я.— Да не нравился он ей, — вмешалась Алёна. — Полина сама говорила, что в Беркутове из ценного только фамилия, и та ей не подходит. Всё божилась, что свою собственную оставит и таким образом положит начало новой традиции в империи.

— Где я была, что такие страсти мимо меня прошли? — не удержавшись, уточнила я у Сашки. судя по рассказам шум должен был быть знатный.

— Диплом писала, читала книжки про маньяков и активно отклоняла приглашения на чай, — развела та руками, и девушки неожиданно дружно прыснули от смеха.

— Признаюсь, — продолжила Маша, после того как все отсмеялись. — Мне разрыв помолвки дался тяжело. Вольдемар — мой идеальный типаж. Он мягкий, спокойный, а еще его не беспокоило, что я не пробужденная.

Маша на секунду замолчала, глядя куда-то вдаль, а я уточнила.

— Ты не пробужденная? — почему-то я была уверена в обратном.

— Ага, — не врет, пробуждения нет, и мне б на этом моменте закончить, но черт меня дернул за язык:

— Девушки, а Маша точно не пробужденная?

Мышкина хихикнула:

— Да что они обо мне знают, чего я сама не знаю о себе?

— Нет, — откликнулась Алена, и ее поддержала Яшина.

— Нет, конечно.

Доброшевская покачала головой:

— Нет, а жаль, было б интересно.

— Нет, — улыбнулась Лира. — Маша не пробужденная. К тому же, Мира, такое спрашивать не тактично и невежливо.

— О… Разумеется, разумеется, — покачала я головой, пребывая в растерянности. Такого результата я не ожидала