Пожиратель империй. Часть 3

Глава 69

На самом деле, я был готов рискнуть, даже если бы Катрион отказался давать клятву. И не потому, что меня так прельстили описанные им перспективы.

У меня была своя мотивация пройти через перерождение. Шрам на моём сердце, оставшийся после совместной атаки аватаров омерзительной восьмёрки, когда я обретал Сущность телесной гармонии.

Какие бы методы я ни использовал, мне так и не удалось ничего сделать с ним даже за сотню лет. И главная проблема была в том, что этот шрам, будто пробка в горлышке бутылки, мешал произойти чему-то, появившемуся, когда все десять моих Даров стали Сущностями.

Именно это, а не обещанное воссоздание тела с нуля было моей главной целью. В конце концов, став наполовину энергетическим организмом, я уже избавился почти ото всех дефектов.

Я думал, что мы отправимся в какую-то секретную лабораторию или типа того. Но вместо этого Катрион просто сказал мне сесть прямо посреди своего «кабинета», после чего по данной им команде его телохранители использовали свои Законы, чтобы сформировать невероятный по прочности барьер вокруг нас двоих.

— Сосредоточься, — скомандовал Катрион, вставая за моей спиной и кладя руки мне на плечи. — Хотя вредить я тебе не стану, если ты не будешь контролировать процесс, всё может выйти из-под контроля.

— Об этом мог и не говорить.

— Мог, но сказал. Мне не нужно, чтобы моё самое крупное вложение за последние пятьсот лет сгорело из-за простой невнимательности. А теперь замолчи. Я начинаю.

Это был мир Катриона, более того, его «храм» — место, через которое в Единство втекала самая большая доля его Закона. По сути, даже без свободных Руйгу он был здесь всесилен и непобедим, поскольку мог использовать практически бесконечное количество энергии.

Ограничения были лишь в аватаре. Человеческое тело не могло выдержать абсолютно ВСЕГО. Тем не менее, я не сомневался в том, что Катрион своего главного аватара выбирал настолько долго и тщательно, что что-то лучше найти вряд ли было в принципе возможно.

И сейчас через руки этого аватара в моё тело устремился поток слишком хорошо знакомой мне энергии. Энергии, извращённое подобие которой сидело в моём нутре с самого первого дня в Тейе.

Поглотители были результатом жутковатых экспериментов имперцев по использованию предоставленных Катрионом Палему осколков Закона для создания идеального живого оружия.

Облучённые убойными дозами Закона, убившими бы большинство людей, обычные пиявки превратились в метровых червей с кучей щупалец и способностью проникать в человеческие тела и буквально захватывать их, как в хоррорах девяностых.

Получавшиеся в итоге поглотители росли и мутировали, усваивая лучшие черты пожранных существ и монстров. И это было отвратительно в очень многих смыслах.

Но в основе этой их способности лежал именно Закон перерождения. Из-за того, что в процессе развития поглотителя изначальная доза Закона сильно загрязнялась другими энергиями, искажаясь и также мутируя.

Но его основа продолжала жить где-то под слоями разнообразного энергетического дерьма, и по мере развития поглотителя начинала постепенно брать верх. Финалом эволюции поглотителей, так и не достигнутым в Тейе из-за ограниченной силы «корма», должно было стать буквально перерождение. Выход из старого тела, исполнившего роль кокона бабочки, чего-то совершенно иного, превосходящего исходник по всем параметрам.

Я, когда ещё совсем не контролировал гены поглотителя в себе, прошёл через нечто подобное. Поглотив кровь огромного дракона, я запустил ту самую эволюцию, «вылупившись» из энергетического «яйца» истинным драконом. Причём настолько истинным, насколько это возможно, раз уж даже настоящие драконы признавали во мне родича.

Однако из-за того, что в моём случае не поглотитель захватил меня, а я — поглотителя, алгоритм очень сильно сбился. И «правильный» процесс эволюции: «сердца», объединение их в единую структуру, распространение её по организму и постепенное замещение ей мышц, костей и органов, продолжился даже после драконофикации.

В результате гены поглотителя во мне, жаждущие продолжения развития и всё новых и новых эволюций, остались активны. И сначала был иммолит, поглощение которого позволило мне проводить полноценные слияния Сущностей. А потом я усвоил родословную Амалы, став наполовину драконом, наполовину львом и значительно укрепив энергетически связи между «сердцами».

После этого я уже решил, что на этом всё. Найти родословную, которая была бы ещё сильнее и чище, чем объединённая драконо-львиная, было едва ли возможно. А веществ, подобных иммолиту, не существовало ни в Единстве, ни в Содружестве По крайней мере я не нашёл даже намёка на что-то похожее.

Вот только я не подумал о самом простом варианте. Очередную эволюцию мне могло обеспечить то, что создало эту возможность изначально.

Закон перерождения Катриона не заставил гены поглотителей голодно облизываться в предвкушении нового витка развития. Он не был их едой. Это они были его порождениями, извращёнными, ослабевшими, разбавленными потомками.

И в первые несколько секунд наполнения моего тела Законом Байгу Единства я отчётливо ощутил отторжение. Поглотитель внутри меня, тот самый червь, та самая пиявка, которую я сам сожрал сто пятьдесят семь лет назад, билась в конвульсиях ужаса, ощутив, что на этот раз уже сама стала добычей.

Правда, долго это не продлилось. Стремительно затапливавшая тело энергия Закона быстро подавила гены поглотителей, а после начала постепенно растворять их в себе.

На секунду я засомневался, правильно ли поступаю. Как минимум эти гены позволяли мне создавать пожирателей, ставших за эти сто лет едва ли не главной ударной силой армии Тарсии.

Тем не менее, сомнения ушли также быстро, как и появились. Пожирателей в Тарсии уже было несколько десятков тысяч. Даже если я потеряю способность создавать новых с помощью своей крови, этого было более чем достаточно, чтобы, продолжив развиваться, они со временем стали действительно непреодолимой мощью, способной справиться с любыми угрозами даже в моё отсутствие.

А беспокоиться об иных возможных потерях перед лицом очевидной выгоды было попросту глупо.

Тем более что я чётко ощущал: растворив и абсорбировав гены поглотителей, Закон перерождения не ослабил, а наоборот, усилил эффект, что оказывал на моё тело. И первым, что начало меняться после того, как энергия Закона затопила тело полностью и ей больше некуда было деваться, стали мои «сердца».

Началось всё с конечностей.

«Сердца» Сущностей молнии и грома, чёрного льда, угнетающего давления и захвата территории находились в моих кулаках и ступнях. До сих пор они были просто сгустками мировой ауры, от которых шли нити энергии к Сущности неостановимого развития в районе лопаток и Сущности силы лишения в копчике.

Но теперь «сердца», начав стремительно всасывать в себя энергию Закона перерождения, стали постепенно выпускать из себя плотные, сильно отличавшиеся от имевшихся нитей, жгутики, начавшие постепенно пробуривать себе дорогу внутри моей плоти.

Это почти не было больно, но ощущалось невероятно мерзко, тем более с учётом оставшейся у меня некоторой психологической травмы, связанной с воспоминаниями из инкубатора. Там черви, закрепляясь в телах людей, начинали пускать по их телам похожие жгутики, постепенно полностью захватывавшие организм.

Однако я постарался не дёргаться. Как минимум разница была в том, что я сразу же ощутил, что полностью контролирую эти жгутики, и могу направить их продвижение в любую сторону.

Впрочем, выбор, на самом деле, был вполне очевиден. Приказав жгутикам объединиться в группы по шесть, я отправил пять из них в пальцы, а последние, самые большие, начал плавно поднимать выше к локтям и коленям.

Жгутики подёргивались и слегка вибрировали, заставив меня в какой-то момент ощутить сильнейший зуд в пальцах, но моим командам подчинялись беспрекословно. И вскоре внутри моих кистей, и так бывших наполовину из мировой ауры, появились тонкие, похожие на кружева, структуры, пронизывавшие кости, сухожилия и мышцы.

И процесс на этом только начался. Я не собирался останавливаться на одних только кистях и ступнях, и через пару минут жгутики уже поднялись до плеч в руках и до середины бёдер — в ногах.

Примерно в этот же момент «сердца» Сущностей неостановимого развития, силы лишения и телесной гармонии тоже начали поглощать энергию Закона и выпускать такие же жгуты. Так что в руках и ногах теперь образовалось два потока, движущихся навстречу друг другу, как проходческие щиты, прокладывавшие тоннели метро.

Ровно то же самое начало происходить и в остальном теле. Мышцы, кости позвоночника, рёбра, внутренние органы — всё постепенно заполнялось сотканными из жёсткой мировой аурой жгутиками.

Всё, за исключением желудка, к которому было привязано «сердце» Сущности пожирания миров, мозга, где пряталась Сущность контроля поля боя, и моего собственного настоящего сердца, где обитала Сущность нерушимой основы.

Потребовалось заполнить весь остальной организм этими жгутиками, чтобы им уже некуда было деваться, чтобы Закон перерождения начал вливаться в мои основные Сущности, полученные в момент обожествления.

С мозгом и желудком особых проблем не возникло. За несколько минут и тот, и другой, наполнились тонкими нитями мировой ауры.

А вот с сердцем оказалось сложнее. Жгутики, уже охватившие его почти целиком, добравшись до злополучного шрама, не просто остановились, но словно бы начали гнить и отмирать. И, более того, это отмирание начало распространяться по ним дальше, стремительно уничтожая ту структуру, что я с таким тщанием строил.

Было очевидно, что в шраме осталось нечто губительное, возможно какой-то яд, а может быть проклятье, не дававшее мне излечить шрам, и теперь начавшее мешать даже моей эволюции. Это при том, что ни раньше, ни сейчас я так и не смог ощутить в шраме никаких посторонних веществ или энергий.

И осталось бы совершенной загадкой, что это был за яд. Вот только совсем недавно я ощутил уже силу, с которой не мог никак провзаимодействовать.

Истоковый аспект.

Кто-то из восьмёрки Амалы обладал истоковым аспектом, причём не урезанным, как моё чревоугодие, а полноценным.

Казалось бы, невозможно. Как минимум обладатель истокового аспекта должен был быть невероятно силён. Но иных объяснений у меня не было. в мире не было энергий, которые я не мог бы почувствовать и поглотить, кроме тех, что находились на уровень выше используемой мной мировой ауры.

Впрочем, с тем, у кого там вдруг обнаружился истоковый аспект, я буду разбираться уже потом. Сейчас мне нужно было решить проблему со шрамом на моём сердце, грозившим порушить мне всю эволюцию.

Благо, Катрион продолжал щедро вливать в меня Закон перерождения, так что я мог не волноваться об энергопотреблении и начать самый настоящий штурм.

И вот это уже было реально опасно. В моём сердце разразилась настоящая война между засевшим в шраме неведомым истоковым аспектом, и мировой аурой Закона перерождения.

Жгутики энергии бросались грудью на баррикады и гибли десятками и сотнями, испепеляемые до сих пор невидимой силой. Хуже всего было то, что окружающие ткани также страдали в процессе, а ведь это было моё сердце.

Второго на замену у меня не было и, если мне не удастся победить в этом противостоянии до того момента, как ткани сердца разъест настолько, что оно попросту разорвётся — быть беде.

Боль, усиливавшаяся в разы тем, что сигналы о ней в мозг посылали не только имевшие ограничения живые нервы, но и мировая аура, затопила сознание. Наверное, именно так себя ощущали люди, испытывая обширный инфаркт.

Это определённо было не то, что мне обещал Катрион. Впрочем, мне это было не важно. Я продолжал, стиснув зубы и сжав кулаки, управлять своей армией жгутиков, направляя их в атаку на крепость вражеского истокового аспекта.

И в конце концов ресурсы защитников крепости показали дно. Радиус действия невидимого напалма начал уменьшаться, повреждение сердца замедлилось, а затем жгутики и вовсе вонзились в шрам, начав его стремительно рассасывать.

Это была победа, но я был не слишком-то рад Лишь крупица предначальной силы, без какой-либо подпитки извне, целых восемь минут сопротивлялась объединённым усилиям моим и Катриона.

Понятно, что Байгу не мог помогать мне реально ВСЕЙ своей силой. Но всё равно первая демонстрация мощи истокового аспекта, которой я стал свидетелем, более чем наглядно продемонстрировала, насколько это жуткая сила.

Впрочем, об этом я тоже мог подумать потом. А пока что надо было закончить. Тем более что эволюция, задействовавшая Закон перерождения Катриона, была сама по себе, а спровоцированное десятью Сущностями нечто, отложенное из-за шрама на целых сто лет, было само по себе. И теперь мне нужно было проконтролировать сразу два прорыва.

Откладывать один из них я не видел смысла. Одновременный прорыв мог спровоцировать неизвестную синергию, которая стала бы ещё одним приятным бонусом. А ведь ещё было обещанное Катрионом перерождение само по себе, эффект которого я уже тоже начал ощущать, когда «сердца» перестали пожирать Закон, как чёрные дыры.

Контролировать всё происходящее при таких условиях было, мягко говоря, сложно. Так что, хотя я не отказался ни от одного из процессов, я постарался максимально их замедлить, чтобы всё проходило плавно и неспешно.

И даже так мне пришлось погрузиться в экстремально глубокую медитацию, отключив все органы чувств, потеряв даже ощущение времени, сосредоточившись исключительно на бушующих внутри меня энергиях.

С какого-то момента моё тело уже не могло принимать больше энергии Закона перерождения и Катрион попросту отошёл от меня, и я окончательно оказался в полной изоляции внутри своего разума.

Так что, очнувшись, был немало удивлён, во-первых, тому, что парил в воздухе над начисто выжженным куском пола, ограниченным установленным свободными Руйгу, а во-вторых, тому, что в таком состоянии я провёл аж девять дней.

— Очнулся, наконец, — поприветствовал меня Катрион, всё также сидевший за своим столом. Эргала нигде видно не было.

— Да.

— Не могу не сказать. Даже без истокового аспекта ты был бы тем ещё монстром.

— Приму как комплимент.

— Как угодно. Так что, ты готов к встрече с Байгу?

Я хищно осклабился.

— Ещё как готов!

— Тогда это будет через месяц. В пустоте за пределами Единства. Я покажу тебе точную локацию позже.

— Буду ждать с нетерпением.

Тридцать два дня спустя, следуя по полученным от Катриона навигационным координатам, без которых найти что-либо в серой пустоте междумирья было практически невозможно, я добрался до сравнительно небольшого, около двух тысяч километров в поперечнике, «островка спокойствия».

Так назывались участки пустоты, где серая пелена мировой ауры, ядовитая для любой энергии и материи, была заметно менее плотной и губительной. На островке спокойствия смог бы выжить даже Майигу второго класса, так что для кого-то вроде меня это место было практически комфортным.

Меня уже ждали. Шесть фигур сидели за созданным из уплотнённой мировой ауры столом. Одно место, очевидно, моё, осталось свободным. Подлетев и, не спросив разрешения, заняв его, я оглядел шестёрку владык Содружества.

Разумеется, Байгу не явились лично. Это были всего лишь их аватары. Тем не менее, их мощь была достаточной, чтобы одно только естественное излучение мировой ауры могло испепелять одарённых низких ступеней и слабых Майигу.

К тому же, в отличие от омерзительной восьмёрки Амалы, среди которых были и трусы, и слабаки, и идиоты, в конце концов одержать победу в войне за власть над миром можно было разными способами, эти шестеро были истинными Владыками, на протяжение десятков тысяч лет правившими мирами и богами.

Их ум, жестокость, расчётливость, хитрость, харизму, тактический и стратегический гении — ничего из этого нельзя было недооценивать.

И я пришёл на встречу с ними. Один. По всему телу пробежала дрожь предвкушения. Вне всяких сомнений. Это будет шикарно.

— Итак, уважаемые. О чём бы вы хотели со мной поговорить?

Конец Третьей Части.

Конец Шестой Книги.