Последнее дело Друри Лейна

Глава 15 Тревоги и путешествия

Ближе к вечеру, после довольно скромного, но крайне удачного похода по магазинам, Пэтиенс Тамм вернулась в сыскное агентство. Она застала мисс Броди в состоянии сильного нервного возбуждения, граничившего с помешательством.

— О, мисс Тамм! — закричала стенографистка, и Пэтиенс от неожиданности выронила все свои свертки. — Это были самые ужасные минуты в моей жизни! Я так рада, что вы вернулись! У меня чуть не случился припадок…

— Броди, немедленно возьмите себя в руки! — твердо сказала Пэтиенс. Из-за чего истерика?

Мисс Броди молча указала на открытую дверь в кабинет. Пэтиенс поспешила войти, но застала комнату пустой. На столе инспектора лежал желтый конверт, — Где мой отец?

— Кто-то пришел к нему по одному делу. Похищение драгоценностей или что-то в этом роде, и инспектор велел передать, что уходит и не знает, когда вернется, Но телеграмма…

— Броди, — вздохнула Пэтиенс, — вы панически боитесь телеграмм. Наверное, это просто рекламный листок… — Она вскрыла конверт и прочла лаконичное послание Лейна.

Мисс Броди топталась на месте, заламывая руки и тихонько поскуливая.

— Заткнитесь, Броди? — рассеянно сказала Пэтиенс. — Вечно вы разыгрываете трагедию. Идите к себе и там лейте слезы сколько угодно… Интересно, что случилось на этот раз? Прошло всего несколько часов с тех пор, как мы расстались.

— Что-нибудь серьезное? — с ужасом в голосе спросила мисс Броди.

— Не знаю. Но в любом случае причин для истерики нет. Расслабься, детка, а я пока напишу записку отцу.

Пэтиенс уселась в кресло инспектора, схватила листок бумаги, лизнула кончик карандаша и написала следующее послание:

Дорогой Буйвол! Наш возлюбленный друг — Мудрец из Лейн-королевства прислал тебе телеграмму, в которой повелевает явиться в «Гамлет» сегодня вечером, захватив с собой папирус. Наверняка заварилась какая-то каша, а какая — еще неизвестно. У бедной Броди случился приступ истерии, вызванный телеграммой, которую она так и не осмелилась вскрыть, и отсутствием информации о нашем местопребывании. Она рассказала мне, что сейчас ты занят добыванием денег, которые я потом буду тратить.

После прогулки с мистером Роу, когда он, надеюсь, сожалея, отправился на работу, я решила взять пример с тебя и продолжить наше расследование, правда, в несколько другом направлении: прошвырнулась по магазинам Мейси. В твое отсутствие я постараюсь не уронить достоинства сыскного агентства Тамма: сейчас возьму самокат и отвезу Лейну наш папирус, который обязуюсь хранить, как зеницу ока. Позвони в «Гамлет», когда вернешься. Милый старый Друри растянет праздничный ужин и, думаю, не будет возражать, если я помну простыни на одной из замечательных старых кроватей. Будь осторожен, дорогой!

Пэг.

Р.S. Я буду чувствовать себя очень одинокой во время поездки мимо этих мертвых холмов, поэтому попрошу мистера Роу сопровождать меня. Ну как? Ты рад?

Пэтиенс с торжествующим видом сложила листок и положила его вместе с телеграммой на груду бумаг. Подойдя к сейфу, она промурлыкала что-то себе под нос, набрала нужную комбинацию цифр, открыла тяжелую дверцу и извлекла манильский конверт. Пэтиенс проверила его содержимое и сунула конверт в льняную сумку, набитую дамскими безделушками.

Проделав все это, она подошла к телефону, набрала номер Британского музея и подозвала Гордона Роу.

— Привет, Гордон! Не думал, что я побеспокою тебя так скоро?

— Ангел мой! О чем ты говоришь? Я потрясен.

— Как работа?

— Продвигается.

— А не хотел бы ты задержать ее продвижение?

— Пэт! Ты же знаешь, я на все готов ради тебя!

— Мне надо смотаться в «Гамлет» с одной вещицей. Не хочешь составить мне компанию?

— Пусть кто-то посмеет задержать меня!

— Отлично! Встречаемся у входа в музей минут через десять. — Пэтиенс положила трубку, поправила выбившийся локон и вышла в приемную. — Броди, объявила она, — я уезжаю.

— Уезжаете, мисс Тамм? — встревожилась стенографистка. — Куда?

— К мистеру Лейну в Вестчестер. — Пэтиенс скептически осмотрела свое отражение в зеркале, припудрила носик и коснулась помадой губ. — Ах, дорогая, — вздохнула она, разглаживая белый льняной костюм, — у меня даже нет времени переодеться, а ведь костюм так измят, — Я с вами согласна! — с воодушевлением воскликнула Броди. — В прошлом году у меня тоже был льняной костюм. С ним столько хлопот! — Внезапно она замолкла. — А что я скажу инспектору, мисс Тамм?

Пэтиенс водрузила на свои чудесные локоны нелепый льняной тюрбан с ленточкой в синий горошек и пробормотала:

— Я оставила ему записку и телеграмму. А вы не собираетесь уходить?

— Конечно, нет. Инспектор будет в ярости…

— Это очень важное дело, — промолвила Пэтиенс. — Придется распаковать свои покупки завтра. Будьте примерной девочкой, Броди!

Она улыбнулась стенографистке, которая в ответ слабо махнула рукой, схватила льняную сумку и покинула контору.

Среди машин, припаркованных у здания, Пэтиенс разыскала свой «родстер» [Двухместный автомобиль с откидывающимся верхом.]. Взглянув на небо, такое же голубое и ясное, как ее глаза, она решила не поднимать верх, а, запрыгнув в машину, спрятала сумку за спинку, включила зажигание и медленно вырулила на Бродвей.

Машина мягко катилась вперед. Пэтиенс была полностью поглощена своими мыслями и не заметила, как большой черный «кадиллак» завелся и скользнул следом за ней, словно зловещая тень. Автомобиль следовал за ней по пятам через Бродвей до Пятой авеню, а когда Пэтиенс внезапно притормозила у тротуара на Шестьдесят пятой улице, нерешительно сбавил ход и медленно проехал вперед.

Раскрасневшийся от радости Гордон Роу устроился на сиденье рядом с Пэтиенс, и, занятые разговором, они не увидели, что «кадиллак» снова оказался сзади.

У Пэтиенс было превосходное настроение. Костюм сидел на ней прекрасно, тюрбан выгодно оттенял бойкие черты ее лица, пригревало солнышко, и дул прохладный легкий бриз; и более того, место рядом с ней занимал молодой и симпатичный мужчина. Она разрешила Роу взглянуть на конверт, рассказала о телеграмме Лейна, а затем стала болтать ни о чем, в то время как молодой человек, положив руку на спинку сиденья, внимательно смотрел ей в лицо.

Во время поездки по Манхэттену ни Пэтиенс, ни Роу ни разу не оглянулись и даже не подозревали о присутствии «кадиллака». Когда город наконец остался позади, преследователь немного отстал, но не терял «родстер» из виду.

Спустя некоторое время юный Роу прищурился и бросил подозрительный взгляд через плечо. Пэтиенс продолжала радостно щебетать.

— Живей, Пэт, — небрежно бросил он. — Давай посмотрим, что можно выжать из этой крошки!

— Хочется скорости? — зловеще произнесла девушка. — Но запомни, парень, платить штраф будешь ты! — И она изо всех сил надавила на педаль газа. «Родстер» рванул вперед.

Роу оглянулся, «кадиллак» тоже прибавил скорость и держался на прежнем расстоянии.

Некоторое время Пэтиенс ехала молча, поджав губы, предоставляя Роу возможность наслаждаться скоростью.

Но мистер Роу не очень-то и смутился. Его подбородок чуть заметно двигался, глаза сощурились.

— Я вижу боковую дорогу, Пэт! Сворачивай на нее.

— В чем дело?

— Сворачивай, тебе говорят!

Она оскорбленно взглянула на Гордона и перевела взгляд на зеркало автомобиля. Кровь медленно отхлынула от ее лица.

— За нами следят, — спокойно сказал мистер Роу. На этот раз в его голосе не было и тени легкомыслия. — Сворачивай, Пэт! Посмотрим, может, удастся стряхнуть его с хвоста.

— Хорошо, Гордон, — дрожащими губами прошептала Пэтиенс и, резко крутанув руль, свернула с главного шоссе на узкую дорогу.

«Кадиллак» с ревом пронесся мимо, но затем притормозил, развернулся и устремился за ними.

— Я думаю, — с отчаянием в голосе произнесла Пэтиенс, — что мы совершили ошибку… Здесь тупик. Гордон!

— Жми, Пэт, и посматривай за дорогой!

Дорога оказалась слишком узкой, чтобы на ней можно было быстро развернуться и выехать обратно на шоссе. Сердце Пэтиенс отчаянно стучало в груди. Мысленно она благодарила всех святых за то, что под влиянием минутной слабости попросила Гордона Роу сопровождать ее.

Его присутствие и ощущение рядом тепла сильного тела успокаивали ее. Она заскрежетала зубами и крепче вцепилась в руль. Машина тряслась и подпрыгивала на пустынной дороге, покрытой щебнем вперемешку с глиной.

А «кадиллак» приближался, Дорога сузилась еще больше. В округе не было никаких признаков жилья, только одинокие унылые деревья обступали их с обеих сторон. В голове Пэтиенс одна за другой пронеслись страшные картины: ее растерзанное тело, лежащее на дороге, истекающий кровью и бьющийся в предсмертной агонии Роу, заголовки утренних газет:

«Ужасное преступление в Вестчестере», «Атакована девушка, спутник убит»… Затем, как в тумане, она увидела черную машину, которая неслась рядом с «родстером», не пытаясь обогнать его.

— Жми! — закричал Роу, привстав со своего места. — Не дай ему напугать тебя, Пэт!

Длинная рука в черной перчатке, показавшаяся из окна «кадиллака», сделала движение, рассеявшее последние сомнения, «Кадиллак» прижимал «родстер» к обочине дороги, вынуждая остановиться.

— Он что, на неприятности нарывается? — пробормотал Роу. — Ладно, Пэт, давай притормозим и выясним, что надо этому типу.

Пэтиенс подумала было врезаться в «кадиллак» на полной скорости, но от одной этой мысли слезы навернулись на ее глаза. Ей не хотелось умирать, ведь жизнь так прекрасна… Дрожа всем телом, она ослабила давление на педаль газа и нажала на тормоз. «Родстер» неохотно остановился, — Не вздумай вылезать, Пэт, — спокойно сказал Роу, — Я не хочу, чтобы ты совалась в это дело. У меня такое ощущение, что это отвратительный тип.

— О, Гордон, пожалуйста, не поступай опрометчиво!

— Сиди!

«Кадиллак» промчался мимо них, развернулся и перегородил дорогу. Высокая, закутанная в черное фигура в маске вылезла из машины и побежала к ним, размахивая револьвером.

Гордон Роу выскочил навстречу человеку в маске и попытался выбить оружие из его рук.

Пэтиенс поймала себя на мысли, что видит все происходящее как будто в кино. Было что-то нереальное в угрозе вороненого оружия, направленного на молодого человека. Но неожиданно револьвер изрыгнул огонь и дым. Гордон Роу упал на щебенку, его тело едва заметно дернулось, камни окрасились кровью.

Из дула вилась тонкая струйка дыма, словно демон облизывался после очередного злодейства. Человек в маске проворно вскочил на подножку «родстера».

— Ты… ты убийца! — закричала Пэтиенс, пытаясь вылезти из машины. «Он мертв, — думала она. — Лежит мертвый на дороге. О Гордон!» — Я убью тебя! вскрикнула она и попыталась вцепиться в пистолет.

Сильный удар по запястью откинул Пэтиенс на сиденье. Ошеломленная болью, она в первый раз до конца осознала, что происходит. Неужели это конец?

Из-за маски раздался отвратительный тонкий голос;

— Не двигайся и сиди тихо. Давай бумагу! — Револьвер плясал у нее перед носом как в тумане.

Пэтиенс удивленно посмотрела на свою руку. Из нее медленно сочилась кровь, — Какую бумагу? — прошептала она.

— Бумагу! Документ! Быстро! — В тонком мертвом голосе не было никаких эмоций.

Внезапно Пэтиенс осенило. Бумага с загадочными символами! Вот за что Гордон отдал свою жизнь…

Пэтиенс нащупала сумку. Человек в маске схватил ее и стал быстро отступать, продолжая угрожать револьвером. Девушка попыталась вылезти из машины, но вдруг возле самого ее уха раздался жалобный вой. Показалось, будто мир взорвался. Этот тип выстрелил в нее! Пэтиенс в ужасе бросилась на дно машины, чуть не потеряв сознание, Когда она открыла глаза и попыталась привести мысли в порядке, «кадиллак» уже успел развернуться и молнией пронесся мимо нее в сторону главного шоссе.

Пэтиенс с трудом выбралась на дорогу. Роу все еще лежал на камнях, бледный и неподвижный. Она нащупала под одеждой его сердце. Оно билось!

— О Гордон! Гордон! — всхлипнула она. — Ты жив. Я так испугалась!

Молодой человек застонал и открыл глаза.

— Что случилось, Пэт?

— Ты ранен, Гордон! — воскликнула девушка. — Я отвезу тебя к врачу. Я должна…

Он приподнялся, морщась от боли. Пэтиенс сняла с него плащ. Левая рука была в крови. Видимо, пуля прошла сквозь плечо, не задев кости.

— Черт! — произнес Гордон с отвращением. — Упал в обморок, как женщина. Перевяжи меня сама, Пэт, и отправимся в погоню за этим гадом.

— Но…

— Доктор не нужен. Просто перевяжи меня.

Стоя на коленях, Пэтиенс разорвала его рубашку и крепко перевязала рану. Роу поднялся и, отвергнув ее помощь, забрался в машину.

Пэтиенс с трудом развернула «родстер» на узкой дороге и устремилась по следам «кадиллака». Через полмили Роу приказал ей остановиться и, превозмогая слабость и боль, вылез из машины, чтобы поднять какой-то предмет, лежавший посреди дороги. Это была льняная сумка Пэтиенс.

Длинный манильский конверт с загадочными символами исчез.

«Кадиллак» тоже.

Через час, рыдая на груди Друри Лейна, Пэтиенс бессвязно рассказывала о налете. Гордон Роу, бледный как полотно, но спокойный, сидел на скамейке в саду. Плащ валялся на траве, повязка на его плече пропиталась кровью. Маленький Квейси, верный слуга Лейна, побежал за горячей водой и бинтами.

— Ну-ну, дорогая, — успокаивал ее старый джентльмен, — не принимай это близко к сердцу. Слава Богу, что все обошлось, могло быть и хуже. Гордон, мне очень жаль! Никогда бы не подумал, Пэтиенс, что вы сами повезете этот конверт. Конечно, я учитывал элемент риска, но знал, что инспектор вооружен… Квейси! — позвал он старика. — Позвоните инспектору Тамму.

— Я во всем виновата! — всхлипнула Пэтиенс. — Смотрите, ваша жилетка намокла от слез. Гордон, ты в порядке?.. О, я потеряла конверт. Так бы и задушила этого зверюгу!

— Вам, детки, просто повезло, — сухо сказал Лейн. — Преступник мог не пожалеть вас… Квейси, куда ты запропастился?

— Фальстаф несет воду, — отозвался Квейси с волнением в голосе.

— Фальстаф! — горько усмехнулся Роу и медленно прикрыл глаза здоровой рукой. — Я собираюсь довести это дело до конца, — сказал он Лейну.

— Разумеется… Но сначала вас надо показать врачу.

Сюда уже едет доктор Мартини… Пэтиенс, позвони отцу.

Пэтиенс подошла к Роу. Минуту они не отрываясь смотрели друг на друга, затем девушка повернулась и направилась к дому.

Маленький помятый «форд» подкатил к воротам. Из него высунулась седая голова доктора Мартини.

— Мартини! — позвал Друри Лейн. — Какая удача!

У меня есть для вас пациент. Гордон, сидите спокойно.

Доктор, осмотрите плечо этого молодого человека.

— Воды! — коротко бросил врач, увидев спекшуюся кровь.

Маленький пузатый Квейси — Фальстаф собственной персоной — поспешил к ним с огромным тазом горячей воды.

В результате яростных усилий инспектора Тамма и вестчестерской полиции поздно вечером на обочине дороги, ведущей в Бронсквилл, был обнаружен пустой черный «кадиллак». Как выяснилось, машину арендовал у невинного агента по продаже автомобилей высокий молчаливый человек без особых примет, закутанный в черный плащ.

По предложению Лейна были допрошены клерки ирвингтонского телеграфа. Один из них припомнил визит высокого мужчины в черном плаще.

Итак, машина была найдена. Способ, с помощью которого преступник узнал о конверте, — выяснен. Но сам высокий человек и похищенный им конверт бесследно исчезли.