Последнее дело Друри Лейна

Глава 23 Поговорим о символизме

Когда осмотр был закончен. Максвеллу посоветовали вернуться в Территаун, а энергичный Боллинг решил установить за домом наблюдение, для чего оставил здесь двоих полицейских.

Роу лично обошел лачугу и убедился, что все ставни и двери, за исключением входной, заперты. Подвал он проверять не стал, поскольку попасть в него можно было только из кухни.

Они спустились вниз по ступенькам, и дверной звонок насмешливо звякнул на прощание.

Боллинг вызвался отвезти Максвелла в Территаун на полицейской машине, а Пэтиенс и Роу поехали вслед за лимузином Лейна в «Гамлет».

Там молодые люди с удовольствием отдохнули в отведенных им комнатах, привели себя в порядок и спустились в личные апартаменты Лейна к запоздалому завтраку. Они мало разговаривали за едой; Пэтиенс казалась угрюмой, Роу задумчивым, а Лейн вполголоса беседовал сам с собой, воскрешая в памяти события сегодняшнего утра. После завтрака он, извинившись, удалился, поручив молодых людей заботам Квейси.

Пэтиенс и Гордон, бесцельно побродив по бескрайним просторам «Гамлета», не сговариваясь, растянулись на травке в одном милом саду. Квейси покосился на них, хихикнул и исчез.

Пели птицы, от травы исходил приятный теплый дурман. Роу повернулся на бок и взглянул на свою соседку.

Пэтиенс немного раскраснелась под лучами ласкового солнца и казалась соблазнительной, но вместе с тем далекой и неприступной. Между ее прямыми бровями залегла чуть заметная морщинка, дающая понять, что девушка не будет приветствовать двусмысленные шутки или флирт.

Роу вздохнул.

— О чем ты думаешь, Пэт? Ради Бога, не хмурься так!

— Я хмурюсь? — пробормотала она и, открыв глаза, улыбнулась ему. — Ты просто ребенок, Гордон. Я думала…

— Полагаю, я подчинюсь только очень умной жене, — сухо произнес Роу.

— Жене? Не смешно, молодой человек. Я думала о том, что в дом доктора Алеса прошлой ночью вторгся не один человек, а двое.

— А-а, — разочарованно протянул Роу.

Пэтиенс приподнялась, и ее взгляд оживился.

— Ты тоже заметил это. Гордон? У одного из них был топор. Он не знал, где искать, и даже не подозревал о том, где находится тайник, поэтому крушил все вокруг.

Самое важное то, что этот человек не был доктором Алесом.

Роу зевнул.

— Разумеется… Алес точно знал, где находится то, что он сам спрятал. — Роу снова зевнул. — А кто же тогда это был?

— Не притворяйся, что тебе безразлично, — рассмеялась Пэтиенс. — Я еще не знаю. Но ты прав, доктор Алес не стал бы размахивать топором, потому что знал, где находится тайник. С другой стороны, вещь, которую искал погромщик, была, в конце концов, найдена: об этом свидетельствует распахнутая дверца тайника.

— И поэтому ты решила, что в доме побывали двое?

А разве погромщик — какое корявое слово — не мог обнаружить тайник после того, как закончил свою грязную работу?

— Конечно, нет, умник, — выпалила Пэтиенс. — Как ты сам мог убедиться, тайник был искусно замаскирован.

Только то, что Боллинг знал о его существовании, позволило ему нащупать нужную розочку. Если бы дверца была закрыта, у него был бы один шанс на миллион, чтобы выбрать нужную панель, найти ту самую розочку, да еще повернуть ее два раза. Другими словами, найти углубление случайно практически невозможно. Если погромщик знал секрет розочки, зачем, по-твоему, крушить все в доме? Поэтому я смело утверждаю, что не он, а кто-то другой повернул розочку, открыл тайник и извлек то, что там хранилось. Итого получается, что их было как минимум двое. Что и требовалось доказать.

— Настоящий сыщик в юбке, — хохотнул Роу. — Пэт, ты сокровище! Безупречная логика. Но напрашивается еще один вопрос. Когда именно другой мужчина — если, конечно, это был мужчина, — добрался до тайника? Он опередил погромщика или пришел вслед за ним?

— Должно быть, за ним, учитель. Если бы тот, кто вскрыл тайник, пришел первым, то погромщик сразу бы заметил открытую дверцу и не стал орудовать топором.

Да, Гордон. Сначала появился погромщик. Это он связал и запер в гараже беднягу Максвелла. За ним пришел второй посетитель, и только Господь ведает, что после этого случилось.

Они замолчали и долго лежали на спине, любуясь облаками. Загорелая рука Роу коснулась руки Пэтиенс, и она ее не отдернула.

После ужина все трое собрались в кабинете Лейна, отделанном в старинном английском стиле.

Пэтиенс опустилась в кресло, взяла листок бумаги и с рассеянным видом стала что-то рисовать. Лейн и Роу сели за стол и расслабились под мягким светом лампы.

— Знаете, — вдруг произнесла девушка, — перед ужином я записала несколько вещей, которые беспокоят меня. Я не могу разгадать эти загадки и поэтому страшно злюсь.

— В самом деле? — пробормотал Лейн, — Дитя мое, вы не по-женски упрямы.

— Сэр! Это моя главная добродетель! Зачитать мое маленькое эссе?

Она вынула из сумочки длинный лист бумаги, развернула его и стала читать звонким голосом:

— Первое. Незнакомец, который оставил нам запечатанный конверт, был доктором Алесом. Это подтверждают борода и очки, найденные нами в его шкафу. Он же послал Виллу украсть Джэггарда 1599 года из библиотеки Саксона, а затем присоединился к экскурсантам и разбил стенд в Британском музее. Это подтверждают признания Виллы и обнаруженные нами синяя фетровая шляпа и накладные усы. Но кто на самом деле этот доктор Алес? Гэмнет Седлар, как утверждают Крэбб и Вилла, или кто-то другой?

Второе. Кем на самом деле является человек, известный нам как Гэмнет Седлар? Из Скотланд-Ярда нам сообщили, что Гэмнет Седлар действительно существует и что именно его руководство Британского музея пригласило в качестве нового хранителя. Но действительно ли человек, который сейчас работает в музее и выдает себя за Гэмнета Седлара, является им? Для чего он прибыл в Нью-Йорк на неделю раньше и почему скрывал это? Что он делал в течение этой недели? Может быть, настоящий Гэмнет Седлар мертв, а он присвоил себе его имя и место работы?

— Ну и ну! — присвистнул Гордон Роу. — Какие витиеватые размышления!

Пэтиенс продолжала, не удосужив его даже взглядом;

— Третье. Если Гэмнет Седлар — не доктор Алес, тогда что случилось с доктором Алесом? Почему он исчез?

Четвертое. Что на самом деле произошло с Донахью?

Пятое. Кто напал на нас с Гордоном и похитил конверт?

Шестое. Кто этот погромщик, побывавший в доме доктора Алеса? Им не мог быть сам доктор.

Седьмое. Кто тот человек, который пришел вслед за погромщиком и вскрыл тайник? Вот им вполне мог оказаться доктор Алес.

— Минуточку, Пэтиенс, — прервал ее Лейн. — Как ты догадалась, что человек, вооруженный топором, не был доктором Алесом и что в доме побывали двое?

Пэтиенс объяснила. Лейн, не отрываясь, следил за ее губами, все время кивая.

— Да, да, — пробормотал он, когда она закончила. — Необычно. И удивительно верно… Это все?

— Нет, есть еще кое-что, — нахмурилась Пэтиенс. — Это самый важный и загадочный пункт.

Итак, восьмое. Из-за чего вся эта суматоха? Несомненно, из-за секрета, «стоящего миллионы», как говорил доктор Алес. Но этот секрет связан с символами, которые Алес оставил папе на хранение. Поэтому все зависит от последнего вопроса: что означают эти символы?

Она замолкла, положила листок на стол и снова занялась рисованием. Внезапно Гордон выпрямился и привстал со стула. Пэтиенс и Лейн с любопытством уставились на него.

— Что это ты там вырисовываешь? — резко спросил он.

— Что? — Пэтиенс моргнула. — Разве не видишь эти бессмысленные символы…

— Эврика! — закричал Роу, вскакивая с места. — Есть! Я догадался! Это же по-детски просто!

Мистер Друри Лейн поднялся и подошел к столу. Лампа освещала его точеные черты, и в этот момент лицо старого джентльмена казалось особенно красивым.

— Наконец-то и вы догадались, — сказал он. — Я понял это в тот день, когда мы вскрыли конверт в кабинете твоего отца, Пэтиенс.

— Я вас обоих не понимаю, — пожаловалась девушка.

— Как я сидел, когда ты вырисовывала символы? — спросил Роу.

— За столом, лицом ко мне.

— Вот именно. Я видел буквы так же, как их видел мистер Лейн в кабинете инспектора, другими словами, вверх ногами!

Пэтиенс слабо вскрикнула и перевернула листок. Символы теперь выглядели таким образом:

WM SH3

Она медленно повторила: «Wm SHe», словно пыталась выделить суть.

— Это похоже на какую-то подпись… W-m… William. — Мужчины не сводили с нее глаз. — William Shakespeare [Вильям Шекспир (англ.). ]! воскликнула она, вскакивая на ноги. — William Shakespeare!

— Я много размышлял над этим, — устало пояснил Лейн. — С точки зрения анализа, здесь все довольно ясно. Доктор Алес не стал копировать автограф Шекспира, а воспроизвел его по-своему, используя заглавные буквы, может быть, для того, чтобы разгадка была проще. Почему заглавная Н? Вероятно, это просто причуда Алеса.

— Важно то, что это одна из версий автографа Шекспира, — пробормотал Роу. — Странно.

Лейн вздохнул.

— Вы должны знать лучше меня. Гордон, что существует всего шесть автографов Шекспира, чья подлинность окончательно доказана.

— Говоря о сомнительных автографах, — заметил молодой человек, — можно привести такой; Wilim Shak'p.

— Кроме того, среди сомнительных автографов есть один, очень похожий на вариант Алеса. Заглавная W, прописная m вверху, пробел, затем заглавная S, маленькая h и прописная Е вверху.

— Так писали в старой Англии, да? — спросила Пэтиенс.

— Верно. Сомнительный автограф появился в «Метаморфозах» Овидия и сейчас находится в библиотеке Бодлея при Оксфордском университете…

— Я видел его, когда был в Англии, — вставил молодой человек.

— Я связался с библиотекой Бодлея, — спокойно продолжал старый джентльмен, — и узнал, что «Овидий» еще находится у них. Я, честно говоря, думал, что книгу украли… — Он ненадолго замолчал. — Доктор Алес говорил, что его секрет стоит миллионы, и оставил копию автографа в качестве ключа, от которого мы должны отталкиваться. Теперь вы понимаете, что это за секрет?

— Вы хотите сказать, — спросила Пэтиенс дрожащим голосом, — что вся суматоха и кражи из-за того, что был найден седьмой, подлинный автограф Шекспира?

— Похоже, что так. — Роу горько усмехнулся. — Я потратил лучшие годы, копаясь в елизаветинских летописях, и ни разу не встречал даже намека на что-либо подобное.

— Что еще? — пробормотал Лейн. — Если секрет действительно стоит миллионы, то у доктора Алеса должна? быть уверенность в подлинности подписи.

— Да, — мягко произнес молодой человек, — эта вещь бесценна. Она представляет огромную историческую и культурную ценность.

— Я где-то читал, что если подлинность такого автографа будет доказана и он всплывет на аукционе, то за него можно будет выручить даже больше миллиона.

Правда, не знаю, имел автор в виду доллары или фунты стерлингов. Но дело в том, что подпись обычно ставят не бесцельно, а под каким-нибудь документом.

— Бумага в книге! — воскликнула Пэтиенс.

— Тихо, Пэт, — задумчиво произнес Роу. — Все шесть подлинных подписей стоят под документами: одна — под судебными показаниями — старину вовлекли в тяжбу; в другой раз он подписал сделку о покупке дома в 1612 году, еще один автограф стоит на закладной и последние три — на трех листах завещания. Но ведь мог же он подписать титульный лист книги!

— Не думаю, — перебил Лейн. — Скорее всего, эта подпись стояла под документом, который сам по себе не представляет большой исторической ценности.

— Ну уж нет! — возразил Роу. — Любой документ очень важен! С его помощью мы смогли бы выяснить, где находился Шекспир в конкретный момент, и прояснить некоторые вопросы, — Конечно. Говоря о сравнительно небольшой ценности, я подходил к проблеме с точки зрения обывателя. Но предположим, что это было письмо! — Лейн подался вперед. — Вы только представьте себе, письмо, написанное бессмертным Шекспиром! Разумеется, вероятность невелика, — взволнованно продолжил он, — но если подпись стояла под письмом, то само письмо ценилось бы намного дороже подписи! Из-за него респектабельные ученые могли вцепиться друг другу в глотки! Это сравнимо с находкой э-э… скажем, настоящего послания апостола Павла, — И этот документ был спрятан в Джэггарде 1599 года, — прошептала Пэтиенс. По-видимому, доктор Алес разыскал первые два экземпляра и, ничего не обнаружив в них, пытался заполучить третий из коллекции Саксона. И ему это удалось! Возможно ли…

— Похоже, что так! — возбужденно воскликнул Гордон. — Он нашел этот документ, счастливчик!

— А теперь его кто-то украл. Держу пари, что именно этот документ хранился в тайнике Алеса.

— Вероятно, — сказал Лейн. — Но есть еще один момент. Я выяснил, что третий экземпляр Джэггарда 1599 года был куплен Сэмьюэлом Саксоном у сэра Джона Хэмфри-Бонда, британского коллекционера.

— Это тот самый человек, который порекомендовал Гэмнета Седлара мистеру Уайту? — ошеломленно воскликнула Пэтиенс.

— Он самый, — пожал плечами Лейн. — Хэмфри-Бонд умер несколько недель назад. Нет, нет, — улыбнулся он в ответ на встревоженные взгляды, — не беспокойтесь.

Смерть была вполне естественной и наступила без человеческого вмешательства. Старику было восемьдесят девять лет, и он скончался от двусторонней пневмонии.

Род Хэмфри-Бонда владел экземпляром Джеггарда с елизаветинских времен, а сэр Джон Хэмфри-Бонд был последним в роду и не оставил наследников.

— Если бы он знал, что в обложке книги спрятан документ, — заметил Роу, — то никогда не продал бы ее.

— Конечно, нет. Все указывает на то, что никто из рода Хэмфри-Бондов не подозревал о существовании этого документа.

— Но зачем, — спросила Пэтиенс, — документ запрятали в книгу? И кто это сделал?

— Хороший вопрос, — вздохнул Лейн. — Я полагаю, документ покоился там не одно столетие. Возможно, он был адресован потомкам, кто знает? Но тот факт, что он был спрятан, уже говорит о его огромной ценности и значительности. Я думаю…

В этот момент старый Квейси проскользнул в кабинет, всем своим видом показывая, что у него дурные вести.

— Звонил полицейский из Территауна, мистер Друри.

Лейн нахмурился.

— Что такое?

— Он просил передать вам, что час назад — в шесть часов — дом доктора Алеса был разрушен таинственным взрывом.