Позывной "Князь" 3

Глава 10

Гаврилов отказался идти в ресторан, поэтому нам пришлось говорить прямо возле дороги.

— Меня выгнали из пожарного депо, — процедил он сквозь зубы.

Я молчал, ожидая продолжения.

Водник ударил кулаком по бедру и тряхнул головой. Ему было нелегко говорить о случившемся.

— Выгнали! — глаза его гневно сверкнули. — И я очень бы хотел сказать, что это ваша вина… Ведь вы явились сегодня в депо со своей командой. Помогали тушить пожар, кошку спасали. Все из себя такие герои…

Он поморщился от боли и дотронулся до синяка на лице.

— Ковалев понял, что вы пришли не просто так посмотреть, как мы работаем. Нет, — он покачал головой. — Мы вернулись в депо, и он вызвал меня, поставив перед всеми. Мол, смотрите, в нашей команде чужак. Маг! — последнее слово Гаврилов почти выплюнул. — Вы бы видели их глаза. Будто я их предал! Не они ли жали мне руки и поздравляли с очередным потушенным пожаром? Не они ли носили меня на руках, когда я спас ребенка из пламени? Почему магов так ненавидят?

Последние слова он пробормотал еле слышно.

Да уж, все оказалась сложнее, чем я предполагал. У меня только появилась надежда, что ситуация между людьми и магами начала стабилизироваться! И что по факту? Презрение.

Я вздохнул, положил руку на плечо Гаврилову и повел его в тренировочный зал.

Среди таких же, как он, ему сейчас самое место.

Так и не сказав ни слова, я передал его в руки Левкову и Коровину. Они введут его в курс дела и приведут в порядок.

Это все начисто отбило желание обедать. Зло стукнув посохом об пол, я вышел из управления, свистнул извозчику и приказал двигать в сторону замка.

День выдался нелегким, и мне хотелось бы провести его остаток в праздном валянии на диване с бокалом вина и пирогами. Да хоть просто с книгой! И не думать о делах. Может, даже дверь запру.

Пока карета мчалась по загруженным дорогам, я рассматривал эту самую палку. В руке она лежала удобно, вес отличный, сферы внутри не перекатываются и снаружи их не видно.

С виду — ничего особенного, если не считать вырезанный узор. Но стоит коснуться его магией, и мир преображался: краски становились глубже, запахи — острее, а тело словно парило.

Ощущение могущества пьянило разум, и я все время держал силу под контролем, чтобы не сорваться.

Но очень хотелось.

Я поставил посох перед собой и думал о том, что надо для него сделать удобную петлю на ремне, или заказать пошив легкого плаща, чтобы не показывать оружие на глаза лишний раз.

Вопрос оставался только в том, как обезопасить это оружие от воздействия других магов. Об этом я и нужно будет спросить Луку Кузьмича. Только бы не забыть написать ему и договориться о встрече.

Из кареты я вышел в прекрасном расположении духа, окрыленный надеждой на спокойный вечер.

И когда в одном из коридоров меня поймал Лерчик, я был готов послать его к святым наместникам. Но передумал, едва он открыл рот.

— Князь, а хочешь прогуляться в лес?

— А почему не в кабак? — подозрительно спросил я.

— А хочешь? — с плохо скрываемой радостью, уточнил он.

— Я бы хотел провести спокойный вечер с книгой. Может быть, даже с вином и пирожками. Не знаешь, с чем сегодня их приготовила Катерина наша Львовна?

— Так нет ее сегодня, — пожал плечами Лерчик. — Взяла выходной. Подозреваю, что для свиданки с тем офицером, о котором я тебе как-то рассказывал. Или не рассказывал? Да наместники с этим.

— А при чем тут лес-то?

— Мужики из деревни сказали, что сегодня ночью деревенские барышни через костер прыгать будут. Хотел предложить посмотреть на такое.

— Через костер говоришь? — потянул я.

Но усталый мозг вместо очаровательных барышень в невесомых платьях, почему-то подсунул образ шашлыка. И желудок полностью с этим согласился.

Я зверски хотел есть.

— Сначала нужно перекусить. На кухне хоть что-нибудь осталось?

— Я сам только что приехал, и как я понял, сегодня в замке никого не было. Иван Станиславович поехал к Ларионову, а твои женщины разом отбыли по магазинам и еще не возвращались.

— Тогда предлагаю предаться чревоугодию. Пошли.

— На кухню? Но зачем? Там же нет сегодня поваров!

— Лерчик, ты чего, готовить не умеешь? — удивился я.

— А надо?

Я не стал отвечать, а только покачал головой. Так и хотелось сказать, что выросло поколения, да я и сам сейчас был этим поколением.

Ничего, посмотрим, на что я способен, когда голоден.

На кухню зашли, не таясь, с твердой решимостью найти еду. В помещении было темно и тихо. Нам тут точно никто не помешает.

Я зажег свет и огляделся. Сначала мне в голову пришло сделать обычный бутерброд-мечту холостяка, но хотелось чего-то основательного. Мяса!

Облазив кладовую и найдя там аналог холодильника — огромный ящик со льдом, я бухнул на стол свиные ребра, картошку и морковь.

— Ты серьезно умеешь готовить? — изумился Лерчик.

— За глупые вопросы начинай чистить овощи. И найди мне специи.

Я решил, что самое простое будет запечь мясо. Только бы духовка не подвела.

Лерчик на секунду отошел за ножом с миской, но вернулся почему-то с бутылкой вина.

— Ты в вине мариновать будешь? — невинно спросил он.

— Нет, а что?

— Ничего-ничего, — пробормотал он, — не отвлекайся.

Через мгновение на столе появились два стакана, и Субботин щедро плеснул в него рубиновый напиток.

— К мясу всегда хорошо подходит красное вино! — тоном знатока сказал он.

— Я тебе чистить овощи поручил, а ты опять пьешь, — укоризненно ответил я.

— Это для дела! — заржал он и принялся за картошку.

Глядя на то, как он издевается над бедным клубнем, срезая с него толстые куски кожуры, я хотел было плюнуть и сам все сделать. Но сдержался. Лишь достал еще несколько картофелин, чтобы кастрюля в итоге не оказалась пустая.

А сам приступил к нарезке ребер: выбрал деревянную доску и здоровенный тесак. Несмотря на его размеры, он был удивительно удобным, будто под мою руку сделанный. Работать таким одно удовольствие.

Разделавшись с мясом, я минут десять потратил на поиск специй и масла. И если первые нашлись в ящике над плитой, то со вторым пришлось повозиться.

Пока до меня не дошло, что здоровенные темные бутыли в нише кладовки, и есть искомое масло!

Не обошлось без дегустации. Катюшенька хранила здесь разных пять видов! Наконец, найдя нужное, на третью попытку, я перешел к разбору специй.

Острое, пряное, сладковатое — все определил по запаху.

Снова покосился на Лерчика, который смешно высунув кончик языка, продолжал терзать картошку, я быстро почистил и крупно порезал лук и морковку.

Дальше возникли новые сложности. Во-первых, я не сразу понял, как включить духовку. Во-вторых, не знал, где найти подходящую форму для запекания и то, чем накрыть ее сверху.

Пришлось призвать на помощь Лерчика. У него оказался просто нюх на такие вещи. И форма, и крышка нашлись быстро, а вот с духовкой пришлось повозиться.

Мы с трудом нашли спички, потом тыкали во все кнопки и поворачивали рычаги, пока что-то внутри этого жуткого агрегата не щелкнуло и не пошло тепло.

Выпив за победу над техникой, мы продолжили кухонное колдовство.

Я ссыпал в миску все найденные специи, добавил масло, тщательно все перемешал. Дальше пришел черед ребер.

Пока я вдохновенно обмазывал мясо получившейся смесью, Лерчик отвлекся от своего занятия и спросил:

— Тебе интересно, что я накопал на Соколова?

— Интересно, хотя уже не так важно. Он меня уже нашел.

— Что⁈ — Лерчик вскочил, размахивая ножом. — Ты его убил?

— Почему сразу убил? Арестовал, — пожал я плечами. — Мне от него сведения нужны, а не хладный труп в морге. Так что у тебя за информация?

— Для начала скажу, что до этого лета никто и никогда не слышал про Соколова Степана Николаевича.

— Интересно, продолжай, — я выложил в форму лук с морковью, а сверху добавил ребра, которые даже сырыми одуряюще вкусно пахли.

— Собственно, ни с того ни с сего, он просто появился, точнее, появились на него документы. В картотеке все оформлено по правилам. Анкета, фото и прочее. Точно не подделка, — он бросил очередную картофелину в кастрюлю. — Значит, паспорт у него есть. В остальном ничего нужного я не увидел. Место рождения вымышленное. Про дату не могу сказать, вроде по описанию он вполне тянет на мужчину двадцати трех лет.

Я поставил мясо в духовку и присоединился к чистке картошки. Это весьма медитативное занятие мне всегда нравилось.

— Дальше этот Соколов, — продолжил Лерчик, не забывая отпивать из бокала, — фигурирует в нескольких запросах служителей правопорядка и в документах из банка.

— У правопорядка в списках по незаконным делам?

— Именно. Но им хода не давали. Мне кажется, никому и в голову не пришло бы собрать все обращения, да объединить их в одно большое дело.

— Не пришло бы?

— Пара слов нужному человеку и — вуаля! — широко улыбнулся Лерчик. — Сколько мясо в духовке держать?

— Хорошо бы минут сорок, а там будем смотреть.

— Так вот, — кивнул он. — Теперь это одно дело, и им интересуются уже на самых верхах. Так что, даже если ты и поймал Соколова, его, скорее всего, передадут в службу правопорядка.

Я скривился. Это не очень хорошие новости. Он им голову заморочит и выйдет чистеньким как ни в чем не бывало.

Вот только успею ли я известить того же Гласса? Положив нож, я быстро сполоснул руки и отправился искать Илью Сергеевича, чтобы попросить его с самого раннего утра отправить курьера с письмом барону.

Дворецкий нашелся в своем кабинете, бесстрастно посмотрел на меня и протянул бумагу и перо.

Набросав короткую записку и отдельно отметив важность Соколова для особого отдела, я запечатал конверт и черканул адресата. После чего вернулся на кухню.

Когда я пришел, Лерчик почти закончил чистить картошку. Поколдовав в очередной раз над включением плиты, мы засели с бокалами за столом и стали ждать.

За анекдотами и историями из жизни полчаса пролетели незаметно.

А вот остальные двадцать минут были суровым испытанием. Запах от ребрышек стоял на всю кухню.

У меня аж рот слюной наполнился и свело желудок.

В какой-то момент пришлось даже защищать духовку от Лерчика, который грозился съесть мясо с кровью. Но я выстоял.

Урча на два голоса животами, мы, наконец, вытащили форму и открыли крышку.

— Святые наместники! — воскликнул Лерчик. — Да ты и вправду умеешь готовить!

— Мужчина должен уметь готовить. Хотя бы что-то простое. Яичницу, например.

— Готов проглотить мясо прямо с костями, — облизнулся он. — Давай прям отсюда есть, а?

— Лер, мы же все-таки приличные люди. Доставай тарелки.

В одно мгновение на столе появилась посуда. Как раз и картошка закипела.

Следующие десять минут прошли как в тумане. Мы ели так, что за ушами трещало.

«А руки-то помнят!» — не без гордости подумал я.

— А что это за странная трость, с которой ты приехал сегодня? — вдруг спросил Лерчик, глянув в угол кухни, где я оставил свою обновку.

— Да вот, Лука Кузьмич подарил, только это скорее посох.

— Боевой? Как у самых настоящих магов? А огнем он пуляется? — затаив дыхание спросил Субботин.

— А я, кто по-твоему? Не маг, что ли?

— Маг-то маг, но боевой посох бывает только у всяких там магистров.

— Вот кто тебе это сказал?

— Я в книжке прочитал!

— Тогда сделай вид, что я тот самый магистр, потому что боевая палка у меня есть. Но огнем не пуляется, — передразнил я его.

— А что она умеет? — азартно блеснул глазами Лерчик.

— Сам пока не понял.

— Так это же надо проверить! — он поднялся, бросив на стол салфетку. — Пошли в лес!

— Сначала уберем тут все, а потом, какой лес на ночь глядя?

— Там барышни, костер и приключения. Они нас ждут, а мы тут посуду моем, — проворчал Лерчик. — Даже смешно звучит.

— А ты быстрее руками работай, быстрее пойдем! — хохотнул я и прикончил остатки вина.

В голове уже шумело, и идея пойти в лес уже не казалась такой глупой.

Мы даже умудрились не разбить ни единой тарелки, пока убирались! А затем бесшумными, как нам показалось, тенями, вышли из замка через боковую дверь.

Ночь не смогла охладить наши разгоряченные головы, и мы продолжили свой путь. Лерчик вел меня какими-то кругами, но так или иначе, мы все равно оказались на опушке.

Где-то впереди слышалась веселая песня. И, конечно же мы рванули туда.

Метров за двадцать, когда среди деревьев стал отчетливо виден костер и окружившие его девушки, мы притормозили, резонно не желая на полном ходу выскакивать из леса и распугать прекрасных нимф.

Чем ближе мы подкрадывались, тем яснее я различал слова, и мне вдруг показалось, что это совершенно не песня.

Скорее уж на какое-то заклинание.

Да и девушки не танцевали, как бы не хотелось верить в иное. Они одновременно поднимали и опускали руки, склоняли головы и бросали в огонь тонкие веточки.

— Лер, что-то мне это не нравится, — тихо сказал я.

— Да брось ты, обычный деревенский праздник, — в его глазах отображались языка пламени. — Ну, может не праздник, а ритуал. Как зимой, чтобы жених найти. Представь, шуму сколько будет, если мы выйдем к ним.

— Как бы уши от их визга ни заложило, — покачал я головой.

Хмель после пробежки немного стал выветриваться, и я изо всех сил старался думать головой, а не другими органами.

— Давай подождем, — сказал я. — Вот закончат, тогда и выйдем.

Лерчик кивнул, не переставая жадно вглядываться в силуэты девушек, наряженных в невесомые платья. В отблесках костра ткань казалась прозрачной.

Не знаю, сколько мы так просидели, любуясь на грациозные движения, но Субботин вдруг охнул и припал на одно колено. Раздался отчетливый хруст ветки под его ногой, и песня в то же мгновение оборвалась.

— Чужаки! — крикнула одна из девушек.

Я укоризненно посмотрел на друга.

— Что? У меня нога затекла! — обиженно отозвался он. — Пошли уже. А то могут принять нас за чудище какое-нибудь.

Я поднялся и медленно пошел в сторону поляны с костром.

— Милые дамы, искренне прошу прощения за себя и своего друга. Мы заблудились в лесу и вышли на звуки вашего чудесного пения, — сказал я, показывая пустые ладони.

— Иной!

— Иной!

— Изыди!

От их криков заныли виски.

— Дамы! Я князь Эгерман, мой замок неподалеку! — я постарался перекричать их. — Мы, правда, заблудились.

Но мои слова встретили тишину. Ни единой девушке на поляне уже не было.

— Так и знал, что всех распугаешь! — простонал Лерчик.

Он вышел из леса вслед за мной и заметно прихрамывал. Я скривился, хотел как лучше же!

— Негоже молодым девкам видеть таких, как ты, — прошелестел чей-то женский голос. — Но раз пришел, садись.

Я удивленно огляделся и на самой кромке непроглядной тьмы увидел силуэт. Стараясь не делать резких движений, я подошел ближе.

На простом сером одеяле сидела старушка. Лицо напоминало печеное яблоко, черные с сединой волосы были закручены в тугой пучок на макушке, а тело скрывала цветастая накидка. Только вот никак не разглядеть ее глаза.

— Доброй ночи, — с поклоном сказал я. — Меня зовут…

— Знаю, как тебя зовут, — едва слышно сказала она. — И его как тоже.

Она кивнула на Лерчика, недоуменно крутящего головой. Странная какая старушка. Голос я ее слышал, а вот как двигались губы — не видел.

— Коль пришел, садись, говорю.

Словно завороженный я подошел ближе и опустился на колени.

— Святляна я, — представилась она.

— Вы тоже иная? — вдруг спросил я.

— Догадался? Молодец, — в ее голосе послышался смех. — Дай-ка я посмотрю на тебя.

В тот же момент я почувствовал, что с меня начали снимать слой за слоем, точно так же как недавно я чистил лук. По нервам пробежалась неприятная щекотка, кожу стало покалывать, а спина тут же взмокла.

Старушка все смотрела, проникая все глубже. Я терпел. Почему-то нутром понимал, что она не причинит мне зла.

— Молод еще, а силища-то какая! — цокнула она, и ощущение чужого взгляда прекратилось. — Небось, еще не научился ею управлять?

Я смог только кивнуть.

— Только вот понять не могу, кто ты.

— Я князь Владимир Эгерман… — начал я, но старушка покачала головой.

— Это-то я и так вижу. Но кто именно ты?

Почему-то я сразу понял, что она спрашивала не про Владимира, а про меня, Максима Решетникова, командира отряда космодесантников.