Позывной "Князь" 3

Глава 19

В первое мгновение я опешил. Как это Гласс уволился? Как это уехал? В голове не укладывалось! Мы же с ним буквально утром разговаривали!

Да, вел он себя немного странно и непривычно, но тогда почему не предупредил?

Мои чувства отразились на моем лице, и Лазарев снисходительно на меня посмотрел.

— Вы знаете, меня это тоже весьма удивило. Однако барон имел на такое полное право. И я ему не препятствовал.

В памяти всплывали все слова Гласса, о том, как он видит будущее магов, как долго он шел к этому. И после такого взять и уйти?

Нет, тут что-то не то. Может, провинился перед императором?

— Владимир Иванович, понимаю ваше замешательство, — наклонил голову Лазарев. — Военное управление долго еще не оправиться от потери такого выдающегося человека. Он многое делал для поддержания порядка и помощи магам. Все считали его прекрасным человеком.

«Почему его слова больше подходят для надгробной речи?»

— И тем не менее сейчас остались только вы. Начальник особого отдела! Гордость управления, — скупо улыбнулся Лазарев. — Мне, как советнику императора важно, чтобы работа продолжалась и дальше, как это делал барон.

Он замолчал, но я отлично понимал, к чему он ведет. Вот только надо ли оно мне сейчас?

— Поэтому я посовещался с его императорским величеством Аркадием Семеновичем, и предложил ему нового кандидата на должность барона.

Его холодные глаза уставились на меня, и я вежливо ждал, пока он продолжит. День был очень длинным, я вымотан до предела, не хотелось тешить себя предположениями. Пусть скажет сам, что ему от меня нужно.

— Вас.

Мои брови все-таки дрогнули и полезли наверх.

— Петр Петрович, я не ослышался? Вы предлагаете мне должность барона? — на всякий случай переспросил.

— Схватываете на лету, — то ли похвалил, то ли шпилькой ткнул.

— Для меня это огромная честь, — выдавил я из себя. — Обязуюсь оправдать доверие.

Стремительный карьерный рост, расположение советника… на фоне обострившегося конфликта между людьми и магами. Все выглядело безумно подозрительно. Хоть и приятно.

— Вы обладаете всеми навыками, которые необходимы на такой должности. Решительны, сообразительны, ответственны. Нам нужны такие люди.

Он взял карандаш, покрутил его в пальцах и аккуратно подвинул тупым концом лежащие папки не столе.

— Через неделю, когда будете на приеме во дворце, все документы будут подготовлены. Если, конечно, не передумаете, — добавил Лазарев. — Полный список ваших новых обязанностей вам доставят сюда.

Он обвел глазами кабинет, едва заметно поморщился.

— Этот кабинет вполне подойдет для вас.

С этими словами он встал, за ним поднял и я. Внутри меня бушевал целый ураган эмоций, но я старался ничем их не выдать.

— А моя команда? — спросил я.

— А что ваша команда? Они так и останутся вашими. Сплоченный коллектив. Ты только остальных не увольняйте, — уголком губ улыбнулся Лазарев. — У барона под крылом был большой штат. Хотите, меняйте их местами, набирайте новых. Но увольнения — только через мою резолюцию.

Я кивнул, и мы вышли из кабинета.

— Как только привезут реликвии из поместья Мишина, — вдруг сказал он, — снимите, пожалуйста, заклинания со всех людей. Это будет прекрасным началом вашей карьеры. Что делать с Соколовым, решайте сами, но не забывайте о его махинациях. Всего хорошего.

И, собрав отряд, Лазарев отбыл в императорский дворец, а я вернулся к остальным. Я воспользовался паузой и нашел мальчишку посыльного, отправив его со срочным поручением к Лерчику.

А уже потом подошел к остальным. Мои сразу вытянулись, а люди Гусаренко, наоборот, приуныли. Они прекрасно понимали, что расклад сейчас не в пользу их руководителя, и могли только догадываться по моему хмурому лицу, какие неприятности его могут ожидать. Но я не спешил.

— А где Уколовы? — спросил я, оглядев сидящих в коридоре людей.

— Они за отваром пошли, — откликнулся Артем с улыбкой. — Сказали, что варят его в самой большой кастрюле и приволокут сюда.

— Я понимаю, что все сейчас взбудоражены, — устало начал я. — Но почему бы нам самим не пойти в столовую и не сесть за нормальные столы? Там и места должно быть больше, и удобнее будет.

Я обернулся к Гусаренко:

— Алексей Олегович, вы не хотите с коллегами к нам присоединиться?

— Отчего бы и нет? — с толикой удивления ответил он.

Мишин неодобрительно кивнул и отвел меня в сторону.

— Владимир Иванович, вы же понимаете, что он превысил свои полномочия и грозил арестом служащему другого ведомства? Повезет, если его просто уволят. Не мучайте его намеками дружбы.

— Влад Юрьевич, какие намеки? Я не желаю ему зла. Да и посмотрите на нас, — я показал на порванный рукав, — на кого мы похожи?

— Ценю вашу доброту, но он и служитель правопорядка. И отвечать будет за свое поведение перед своим руководством.

— Спасибо, что предупредили, Влад Юрьевич. Присоединитесь к нашему пиршеству? — улыбнулся я.

Мишин кивнул.

Через пару минут мы уже входили в столовую, где вовсю орудовали Уколовы. Они и вправду нашли самую большую кастрюлю, намешали в ней десяток разных фруктов и специй. Только вот все это они делали прямо на столе, разогревая отвар магией.

Люди Гусаренко быстро организовали чашки, тарелки и даже нашли какие-то печенюшки. А еще они старались делать вид, что не замечают, что именно делают братья-огневики.

Чуть погодя я подошел к Гусаренко и протянул ему свою карточку.

— Я ценю ваши качества, как служителя правопорядка. Знайте это. Вы бы поговорили с вашими людьми, а то они волком смотрят на моих магов. Мне здесь конфликты не нужны.

Алексей Олегович удивленно глянул на меня, а затем с серьезным лицом кивнул.

Я не испытывал к нему никаких негативных эмоций — он исполнял свою работу, силу не применял, на рожон не лез, да и соображает быстро.

Мы с ним нет-нет, да поглядывали друг на друга. Он с попытками оценить угрозу, исходящую от меня, а я с любопытством.

Лапин все продолжал гневно сверкать глазами, но никаких попыток убить меня не предпринимал. Он уже вспомнил, что с ним было, и не испытывал никаких угрызений совести по этому поводу.

Гусаренко обошел своих коллег и сказал каждому несколько слов. В ответ они кивали, готовые исполнить приказ своего начальника.

Но так или иначе, мы спокойно выпили отвар, и наступило время для серьезного разговора.

Я, Мишин и Гусаренко заняли отдельный кабинет и сели друг напротив друга. Никто не спешил начать разговор первым.

Наконец, Влад Юрьевич отставил свою чашку и глянул на меня.

— Владимир Иванович, что дальше собираетесь делать?

— Мне важно узнать, что двигало Соколовым. Затем нужно снять его заклинание с людей и выдать им официальную версию произошедшего. Люди будут говорить о случившемся, и никаких лишних слухов нам не нужно.

— Вы хотите сделать из себя героев? — усмехнулся Мишин.

— Из магов. Нам пора уже очистить лишнюю грязь с репутации. Да, все вышло не идеально, но мы всегда готовы оказать помощь. Это исправит отношение людей, да и сами маги охотнее пойдут к нам. Кадровый голод не миновал военное управление, и тем более, особый отдел.

— А как же финансовые махинации Соколова? — задал вопрос Гусаренко. — Такое нельзя оставлять без наказания.

— К сожалению, Алексей Олегович, мы не можем просто сказать, что сделки недействительны, — пожал я плечами. — Законы края не предусматривают участие мага в сделках, да и представьте, какой крик поднимется, если мы сделаем показательный суд. Сколько еще придет недовольных с жалобами, что их тоже обманули? Придется проверять на магические способности огромное количество людей. Здесь нужно действовать тоньше. Сначала узнаем, для чего Соколову деньги. Если это для личного пользования, то могу предложить арестовать счета и выплатить процент пострадавшим. Негласно.

— А если для всего магического сообщества, которое решило таким образом захватить наши ресурсы? — спросил Мишин.

— У меня такой же вопрос! — добавил Гусаренко. — Тогда это будет сговор группы лиц или вообще, агрессия в адрес империи. Практически война!

— В документах везде значится Соколов, правильно? — я перевел взгляд на Алексея Олеговича, и тот кивнул. — О других магах мы не знаем. Тем более, Соколов сказал, что других разумников нет. Так что я делаю ставку на личное обогащение.

— Как вы собираетесь узнавать у него информацию? — Влад Юрьевич выглядел задумчиво. — Пытки? Допрос?

— Думаю, ему нужно время. Он сейчас слеп, связан, унижен. Первый порыв злости он выплеснул. Теперь нужно мягко довести его до состояния отчаяния.

— А вы жестокий, — одобрительно обронил Мишин. — Но вам лучше не появляться перед ним. Используем мою булавку, а допрос будут вести люди.

— По поводу булавки. Есть у меня идея, — сказал я.

— Я заинтересован, — кивнул он.

Гусаренко переводил взгляд с Мишина на меня и обратно.

— А мне-то что делать? — тихо спросил он.

— Собирайте дознавателей, — ответил я. — Из здания я Соколова не выпущу, но тюремный блок полностью ваш. Список вопросов я подготовлю.

Алексей Олегович вопросительно посмотрел на Мишина, и тот кивнул.

— Будет исполнено, Владимир Иванович, — сказал он, помолчал и добавил: — а еще я бы хотел извиниться за возникшее недоразумение, когда я с отрядом сюда приехал.

Я улыбнулся и протянул ему руку.

— Будем считать, что мы не поняли друг друга и хорошо, что разобрались с этим.

Раздался легкий стук в дверь.

— Войдите! — громко сказал Мишин.

В проеме появилась голова Коровина.

— Владимир Иванович, там вас спрашивают. Какой-то шумный мужчина со свертком. Задержать?

— Нет, все в порядке, пусть подождет, — ответил я и перевел взгляд на Влада Юрьевича. — Кажется, подмога прибыла.

Мы оставили чашки на столе, и все втроем вышли из кабинета. Я был уверен, что в управление примчался Лерчик. Главное, чтобы он не забыл принести то, что я просил.

— Князь! — крикнул он, выглядывая из-за спин моих ребят. — Срочная доставка!

— Пропустите его, — с улыбкой сказал я.

Лерчик, не дожидаясь, когда маги расступятся, проскользнул мимо них с объемным свертком.

— Что это? — спросил Мишин.

— Мой посох, — пожал я плечами. — Не подскажете, когда привезут еще булавки?

Влад Юрьевич глянул на часы, но это уже было не нужно — мы услышали, как к зданию подъехала большая карета.

— А вот, собственно, и они.

На улицу спрыгнул рослый молодой человек, очень похожий на Мишина. Сын, скорее всего. В руках у него была небольшая коробка.

— Это оно? — спросил я и обернулся на магов. — Быстро отошли!

Моя команда, не моргнув глазом, отступила к дальней стене. Они еще не поняли, почему я дал такую команду, но вопросов не задавали.

Мишин тепло улыбнулся и повернулся к нам:

— Рад вам представить моего старшего сына, Сергея, — сказал он.

Вошедший кивнул нам и передал отцу коробку.

— Все, что нашли, — сказал он и оглядел нас. — Доброго вечера, господа. Прошу меня извинить, должен откланяться, дела не ждут.

И сразу же вернулся в карету.

Я не стал забирать коробку у Влада Юрьевича, не хватало, чтобы артефакты вытянули из меня последние крупицы магии.

— Что дальше делать? — спросил Мишин. — В конференц-зал?

Но я покачал головой. Мне нужно оценить количество силы в посылке. Иначе эти булавки могут снять заклятье не только с людей, но и с Соколова. Хотя…

— Действуем осторожно. Выводим людей из зала по одному. Проверяем булавки. Мое заклинание рассеется, сразу же, как вы коснетесь человека. Как только мы убедимся, что никто не пострадал, то переходим к главному блюду.

Гусаренко кивнул и начал распределять людей. А мои продолжали стоять в стороне, явно недовольные, что они не будут участвовать.

Ко мне подошел Лерчик, так и не выпустивший сверток из рук.

— Князь, что происходит? — тихо спросил он.

— Бардак, форменный бардак. Соколов захватил управление, подчинил людей, с трудом отбились.

— А посох тебе зачем? Уже ж все закончилось.

— Нужно проверить одну версию.

Я попросил его взять пару артефактов из коробки и положить их рядом с посохом. Сам трогать я их не собирался. Все же неприятно, как сила буквально утекает сквозь пальцы.

Если Лука Кузьмич прав, то Око должны перенять силу булавок. Если это получится, то можно будет заряжать и другие сферы.

Только вот тогда получится оружие против магов, а рассказывать всем об этом мне бы не хотелось.

— Как у вас тут интересно! — восхитился Лерчик, выполняя мои указания.

— До безумия, — хмыкнул я.

До зубного скрежета хотелось взять в руки свой посох и взбодриться от прилива магии, но я держался. Утешал себя мыслями о хорошем отдыхе в бане Уколовых.

Через час стало понятно, что семейные реликвии имеют свойство быстро разряжаться. Их всех хватило лишь на одно-два человека. Но это меня не удивило. Мишин носил свою постоянно, и она, скорее всего, питалась от постоянных контактов с магами. А те, что лежали дома, просто теряли свой заряд.

Пришлось активно подключить Лерчика с посохом. К слову, последний уже перенял частично свойства булавок, и его тяжелая аура чувствовалась даже на расстоянии метра.

Лерчик, не выпуская из рук палку, ходил между рядами в сопровождении людей Гусаренко. Едва он подходил к очередному замороженному, тот вздрагивал и ошалело хлопал глазами. Его тут же выводили из зала к остальным.

Мы решили организовать «полевой госпиталь» в столовой. Туда я отправил магов. Они носились среди бывших пленников, раздавая отвар и рассказывая правильную версию событий. Левков старался незаметно лечить их, маскируя заклинаниями обычным осмотром.

Как мы решили, что не нужно скрывать участие Соколова, лишь опустили подробности самой драки. Мол, да, воздействовали на разум, устроили переполох, но всех спасли. В роли спасателей выступали сотрудники службы правопорядка и особого отдела.

Я решил добавить это в историю, чтобы хоть немного уберечь Гусаренко от позора.

Мишин, выслушав историю, кивнул. Думаю, в отчет императора все равно попадет реальная версия событий. Также Влад Юрьевич обещал подготовить информацию для газет.

Я был ему весьма за это благодарен.

Последними, с кого мы снимали заклинания, стали запертые в своих кабинетах люди. Сложнее всего пришлось со Светланой. Пришлось приколоть на нее булавку и быстро выскакивать из кабинета.

Иначе получилось бы неприлично: девушка, прикрытая одной лишь скатертью наедине с мужчиной.

А вот от врачихи Лерчику чуть не прилетело по голове. Она почему-то не сразу пришла в себя, а с мутными глазами бросилась на первого, кого увидела. И худой Субботин едва не отбыл к праотцам, когда Анна Санна махнула своим пудовым кулаком.

Возились до сумерек. Гусаренко вызвал подмогу, я составлял список вопросов для Соколова, служители правопорядка убирали обломки мебели из конференц-зала — работа нашлась всем. Даже Мишин время от времени находил минуту переговорить со знакомыми из управления.

В последний момент дело дошло до самого Соколова. Посох и булавки убрали от него подальше, Левков обновил заклинание ослепления, а я вышел из зала.

Как мне потом рассказал Лерчик, что разумник уже не был так зол, как я описывал, ревел, как ребенок и умолял вернуть ему зрение.

Не слушая его жалобы, Соколова отвели в подвал, где организовали допросную.

Для дополнительной безопасности сотрудников, возле входа в тюрьму оставили двух охранников с парой булавок. Если даже кому-то Соколов и успеет заморочить голову, дальше этих ребят никто пройти с заклинанием в голове не сможет.

Допрос длился ужасно долго.

Я ходил из угла в угол, так и не находя себе места. Заглянул в свой будущий кабинет, хотел посмотреть бумаги барона, но никак не мог сосредоточиться на строчках.

Лерчик решил никуда не уходить и болтался по управлению, болтая со всеми.

Маги нашли общий язык с сотрудниками правопорядка и уже вовсю чесали языками, попивая отвар.

Когда мое терпение подошло к концу, я был готов посылать Лерчика узнать, что происходит в подвале. Но он уговорил подождать еще.

Так прошел еще час.

Одна радость, посох был рядом со мной в кабинете, и я время от времени закидывал в сферы крупицы силы, чтобы проверить, остались ли в нем свойства булавок. Но дело шло медленно.

Наконец, на исходе четвертого часа допроса ко мне заглянул Гусаренко и устало присел на стул.

— Рассказывайте, что вы смогли узнать, — потребовал я.