Позывной "Князь" 3

Глава 6

— Я уже не знаю, что делать, ваше высочество, — торопливо говорила Алена Алексеевна, терзая в руках салфетку. — Начинаю спрашивать, он удивленно на меня смотрит и пожимает плечами. Мол, если сделал, значит, так надо. А у нас дети! Дочери уже шестнадцать! Мне ее замуж выдавать, а приданого нет. Что люди-то скажут!

— Алена Алексеевна, расскажите все с самого начала, — мягко сказал я. — И, прошу меня простить, к сожалению, не знаю вашего полного имени.

— Ох, это вы меня простите, ваше высочество! Карумова Алена Алексеевна, супруга князя Вадима Николаевича Карумова, мы занимаемся крупным рогатым скотом.

— Рад с вами познакомиться, ваше сиятельство. А теперь с самого начала.

— Конечно, — да разложила салфетку на коленях и начала аккуратно ее складывать. — Все было хорошо. Мы прекрасно проводили время у Ушакова, даже смогли договориться с парой предпринимателей по поводу поставок. А потом Вадим начал странно себя вести. Все смеялся в ответ на каждую мою фразу. Я сначала подумала, что он перебрал с шампанским. Тем более, это прошло, когда мы доехали до дома.

Она всхлипнула и поджала губы.

— А на следующий день уехал на весь день. Я не придала этому значения, пока не пришло письмо от нашего юриста. Он как раз здесь работает. Он писал, что договор на продажу половину наших пастбищ отправлен на регистрацию.

— А деньги?

Она пожала плечами.

— Может, не все так плохо и он вложил средства во что-то новое?

— Нет же! — глаза снова наполнились слезами. — Счет в банке пуст!

— И что говорит ваш супруг?

— Как только я завожу об этом разговор, он смеется и разводит руками. Я уже думала его врачам показать! Может, его там опоили!

— А в документах было указано, кто покупатель? — осторожно спросил я.

— Конечно! Некто Степан Николаевич Соколов. Я и не помню даже такого. Хотя вроде бы, почти всех знала на приеме.

Теперь у меня есть имя.

— Алена Алексеевна, ваш муж добровольно подписал этот договор, и тут уже ничего не сделать. Я и сам интересовался похожими сделками. Яков Владимирович мне сказал, что оснований для передачи дела служащим правопорядка нет. Сожалею.

— Но, может, как-то можно иначе? — она посмотрела на меня с надеждой. — Доказать, что он был не в себе?

Я пожал плечами. Законодательство в этом мире еще не так хорошо было мне знакомо. Но чувствую, скоро я начну в нем разбираться.

— Думаю, вас на эту тему проконсультируют юристы.

Я поднялся и направился к выходу.

— Ваше высочество? — тихо позвала она. — Вы мне не сможете помочь, да?

— Я найду вас, если что-то узнаю.

— Спасибо… — прошелестело мне в спину.

Не обернувшись, я вышел из кабинета. Я действительно сейчас ничем ей не мог помочь.

— Как ты это здорово провернул, — сказал мне Лерчик двумя часами позже, когда мы сидели у меня в комнате, обложившись едой и бутылками.

Мы обсуждали встречу отца с Ларионовым.

— Они сами хотели помириться. Нужно было только подтолкнуть их, — пожал я плечами.

В глубине души я радовался, что все получилось так, как я и планировал. Этот спор мог затянуться надолго, и каждый раз, когда бы речь заходила о Ларионове, отец ходил бы недовольным. А так, теперь у него появилась возможность ездить к Андрею Леонидовичу. Может, хоть на рыбалку сходят. Все лучше, чем дома киснуть.

Я глотнул вина и постарался выбросить ненадолго все проблемы из головы. Отдыхать тоже надо.

— Дождемся, как Ларионов пришлет документы, и можно будет нанимать рабочих, — подвел я итог и махнул рукой.

— Разделишь управляющих?

— Да, Сергея оставлю на старой, а Никита Александрович поедет обустраиваться на новой земле. Производство оставим здесь. Там только склады.

— За это надо выпить! — торжественно произнес Лерчик.

— Рано еще, мой друг. Вот поставим подписи, отправим на регистрацию и тогда будет праздновать. Сейчас я просто хочу сидеть и разговаривать о всякой ерунде.

— А что сказал Зуров? — наморщив лоб, спросил Субботин. — Напомни, зачем ты к нему ездил?

Я вздохнул, бросил тоскливый взгляд на полный бокал и покачал головой.

— Не сегодня, Лер. Все завтра. Хочу нормально выспаться.

— Хочешь, я встану у твоих дверей и никого к тебе не пущу? — на полном серьезе спросил он.

— Давай без крайностей, — рассмеялся я. — Сам справлюсь.

Мы просидели еще полтора часа, а потом Лерчик стал собираться к себе. Последнее, что я помнил, перед тем, как он ушел, что я пихнул ему записку с именем мага разума и поручением узнать о нем все.

А дальше была только кровать, подушка и крепкий сон.

Как же хорошо открыв глаза на утро и чувствовать, что отдохнул!

Я огляделся, не увидел ни одного знакомого лица в комнате, и с наслаждением потянулся.

Что мне нужно сделать сегодня в первую очередь?

К Луке Кузьмичу Самойлову? К Глассу? Попрактиковаться с магией? Или пойти на тренировку с командой?

Нет! Для начала я хотел бы плотно позавтракать.

Глянув на часы, я снова улыбнулся. Суда по времени, все должны были уже покинуть столовую, и мне предстоит приятное времяпрепровождение в одиночестве.

День начинался просто прекрасно.

Я привел себя в порядок, побрился, в очередной раз изумившись молодости своего лица, и отправился вниз.

Но вместо блаженной тишины я услышал женское щебетание. Нахмурившись, хотел было свернуть в сторону кухни, но взял себя в руки.

— Доброе утро! — я с улыбкой оглядел собравшихся.

Аня уплетала пирожное с клубникой, сосредоточенно вычерпывая сладкую середину.

Матушка пила чай, рассматривая какой-то журнал и помечая понравившееся карандашом. А Рокотова делала вид, что не замечает меня, спрятав глаза в тарелке с омлетом.

— Володенька! — просияла матушка. — А мы тут как раз обсуждаем покупку мебели в комнату Вероники Андреевны. Хочешь присоединиться?

— Мам, ему это не интересно! — воскликнула Аня. — Вероника, лучше расскажите, как мы вчера втроем в музей сходили.

— Что вы, Анна Ивановна, боюсь, и эта тема Владимиру Ивановичу не по вкусу, — аккуратно сказала Рокотова, сверкнув глазами.

«Нет, барышня, меня такие фразы не задевают», — подумал я и улыбнулся.

— Почему же? В нашем городе прекрасный музей. Мне не посчастливилось в нем бывать, но я с радостью послушаю рассказ об этом.

— Я! Я хочу рассказать, — встряла Аня, отложив раскуроченное пирожное. — Дело было так…

Пока она говорила, ко мне подошла Ангелина и тихо спросила, что подать на завтрак. Я попросил самый здоровенный омлет, который сможет приготовить Катюшенька.

Рокотова все бросала на меня любопытные взгляды, но я делал вид, что не замечаю их.

— Не хотите ли сходить в следующий раз с нами? — воспользовавшись паузой в речи Ани, спросила Рокотова.

— Если будет время. Очень много работы, — пожал я плечами.

Никакого желания ходить по пыльным залам у меня не было. Мне нужно еще решить, как разобраться с магом разума.

— А вы Валерия не видели? — вдруг спросил я.

— Я видела, как он убегал, — торопливо сказала Аня. — Вручил Илье Сергеевичу пачку писем и был таков.

Я кивнул, значит, он уже отправился на поиски Соколова. Прекрасно.

— Почту уже приносили?

— Не уверена, но, кажется, Илья Сергеевич что-то такое говорил, — матушка кивнула вернувшейся Ангелине, и та побежала искать дворецкого.

А я невольно залюбовался ее стройной фигурой.

Видимо, это не укрылось от взгляда Рокотовой, и ее настроение тут же испортилось. По крайней мере, с чего бы ей так громко тыкать вилкой в омлет?

Остаток завтрака мы провели в тишине. Матушка изредка указывала Рокотовой на какую-то страницу в журнале, Аня продолжала ковырять пирожные.

Когда перед ней уже высилась целая башня, я с иронией спросил сестру:

— А нельзя было просто попросить банку джема?

— Это же не так интересно, Володь! — сказала и, подмигнув, запихала корзинку без начинки целиком себе в рот.

За что и получила укоризненный взгляд от матушки.

Наконец, раздались шаркающие шаги дворецкого, который лично принес почту.

— Письма для его высочества, — важно сказал он, и протянул мне толстый запечатанный конверт.

Глянув на отправителя, я одним движением ножа распечатал его и вытащил документы от Ларионова.

— Дорогой, может быть, сделаешь это после завтрака? — мягко заметила матушка. — Поешь сначала. А то ты какой-то худой совсем.

— Дела не ждут! — сказал я, не отрывая взгляда от строк. — Где отец?

— У себя в кабинете. Весел, бодр и полон желания свернуть горы.

— Мне как раз нужна его энергия. Знаю, куда ее направить.

Я поднялся, поблагодарил за компанию и быстрым шагом пошел искать отца.

Едва я отвернулся, спину обжег внимательный взгляд глаз Рокотовой.

В кабинет я практически влетел, ощущая прилив сил, и сразу же встретился с таким же зарядом энергии.

Отец с воодушевлением строчил что-то в толстой тетради. Увидев меня, он расплылся в улыбке.

Мне было приятно видеть его в таком состоянии. Оказывается, эта старая ссора ела его изнутри, лишая радости жизни.

Удивительно, как один разговор может изменить человека. В данном случае — двух.

— Володя, как хорошо, что ты пришел! Я тут набросал план по винодельне. Столько всего придумал! Чувствую, такой подъем!

Он придвинул мне тетрадь, и я бегло пробежался взглядом по убористым записям.

Потом не поверил своим глазам и вчитался внимательнее.

— Да это же полноценная стратегия развития! — одобрительно сказал я. — И все сам?

— Думал, что твой отец уже ни на что не способен? — усмехнулся он. — А кто эту винодельню строил? То-то же. Знай наших!

— Тогда у меня для тебя еще одна хорошая новость, — я взял карандаш и дописал над его расчетами одну цифру.

— Это что? Откуда деньги?

— У тебя изначально неправильные данные, — я протянул ему предварительный договор от Ларионова. — Сегодня прислали. Посмотри.

Я уселся в кресло, вытянул ноги и с удовольствием наблюдал, как меняется лицо отца. С недоверчивого до восхищенного.

— Так это же все меняет! Ай, Андрей, ай, молодец. Зови наших управляющих, будем думать все вместе.

— Я подумал, что чуть позже можно будет начать восстанавливать другие замковые постройки, — вдруг вспомнил я.

Отец наклонил голову к плечу, подсчитывая в уме еще не полученную прибыль и предстоящие расходы, и пожал плечами.

— Давай так далеко не загадывать. Я, конечно, не устаю поражаться, как ты ловко и быстро со всем управляешься. Будем держать это все в уме. Будем действовать по мере поступления денег.

— Хорошо. Я отправлю записки Сергею и Никите Александровичу, но присоединиться не смогу. Дела в городе.

— Иди-иди, — отец уже снова погрузился в свои записи, с удовольствием перечеркивая старые цифры. — Договор не забудь подписать!

— Сначала отдам его юристу, — ответил я, выходя из кабинета.

Удовлетворение от успешного завершения очередной задачи придало мне сил двигаться дальше. И следующая остановка — барон Герман Гласс.

Даже и не он лично, а я бы хотел проверить, как продвигается сбор информации о магах.

Когда я вошел в управление, Светочка выпорхнула из-за своего стола и расплылась в широкой улыбке.

— Ваше высочество! Как вы вовремя! Барон вчера распорядился выделить вам отдельный кабинет, и как мне сообщили, его вот только закончили убирать. Давайте я вас провожу! Я даже отдельно попросила, чтобы туда поставили хорошую мебель.

Я кивнул, смотря, как блестят ее глаза. Светочка шла впереди меня, старательно виляя задом и наматывая на палец локон.

— А вот и он, — мы остановились в каком-то невзрачном тупике, напротив одной-единственной двери. И с виду она была далеко не новая.

Меня начали терзать смутные подозрения.

И они сразу же подтвердились, едва я заглянул внутрь. Больше напоминало каморку уборщицы. Простой стол, грубое кресло, потертый диван и драный половик.

Я обернулся на Светочку и посмотрел на нее долгим взглядом. Она смутилась, покраснела, круглыми глазами смотря на продавленные подушки, но не нашлась что ответить. Она тоже явно не ожидала увидеть такое.

— И кто был столь щедр? — спросил я.

— Приказ направил сам барон, а помещение выделил главный комендант. И мебель тоже, — напряженно ответила она.

— Проводи меня к нему, — хмуро попросил я. — У меня к нему несколько весьма интересных вопросов.

— Вы знаете, он не очень часто бывает у себя, — замялась она. — Но я попробую что-нибудь узнать.

Ей явно было стыдно за то, что она так мне расписывала кабинет, а на деле это больше выглядело насмешкой.

Мы отправились в обратный путь. Светочка каждую минуту открывала рот, чтобы как-то оправдаться и извиниться, но сразу же закрывала его с тяжелым вздохом.

В этот раз она привела меня в другое крыло здания, на второй этаж. Тут все выглядело с изрядной долей помпезности. Красная дорожка ковра, картины, удобные диваны для ожидающих.

Из одного кабинета, как я успел заметить, богато обставленного, вальяжно вышел пузатый чиновник. Его маслянистые глаза остановились на Светочке, мазнули по ней жадным взглядом. Его подбородки дрогнули, и он расплылся в улыбке.

— Светлана Аркадьевна, как приятно вас видеть. Вы чудесно выглядите! — он сделал шаг к ней.

Но она отступила, прижавшись спиной к моей груди.

— Евгений Сергеевич, — пискнула Светочка, но сразу же взяла себя в руки и выпрямилась. — Ваше высочество, это главный комендант, его сиятельство Евгений Сергеевич Горюнов.

Наконец, его маленькие глазки оторвались от созерцания Светочки и остановились на мне. Ох, сколько в этом взгляде было неприязни.

И чем я успел ему насолить, если мы даже не были знакомы?

— Ваше высочество? Как я понимаю, вы новый начальник особого отдела? — пренебрежительно сказал он. — И по какому же вопросу мне оказана такая честь?

У меня зачесались кулаки хорошо врезать ему. Но устраивать потасовку в здании, принадлежавшим военным, я не собирался.

— Хотел уточнить, не вы ли выделили мне тот занимательный кабинет, — сухо сказал я.

— Самый лучший из того, что у меня есть! — злорадно ответил он. — Удобное расположение. Да, возможно, маловат, но в нем есть все, что нужно. Строго по списку. Стол, кресло, диван.

Я скрестил руки на груди и вдруг спросил, глядя ему в глаза.

— То есть вы отвечаете за все помещения в этом здании?

— И не только! Под моей ответственностью вся территория нашего управления, — распушил он хвост, глядя на Светочку.

— Странно, что такой важный человек располагает такими малыми средствами. Я думал, что вы действительно главный.

— Так и есть! — шея Горюнова начала краснеть. — Все ресурсы сосредоточены в моих руках! Я работаю тут же десять лет! А вы только-только поступили на службу.

— Все ресурсы?

— Все! — с жаром ответил он.

Я задумчиво склонил голову к плечу.

— И по всем приказам вы выделяете новым сотрудникам кабинеты?

— Как я уже сказал, это нашел лучшее.

— Печально это слышать, — я обернулся к Светочке, — неужели в управлении все так плохо?

— Да, как вы смеете⁈ У меня контракты с самыми дорогими фабриками мебели и ткацкой мастерской!

— И именно вы распределяете эти ценные ресурсы по всем кабинетам?

— Конечно. Это и есть моя работа! — с жаром ответил он.

— То есть вы сейчас хотите сказать, что именно вы, пользуясь своими полномочиями, выделили для меня, нового начальника особого отдела и великого князя тот самый кабинет и ту прекрасную мебель от лучших фабрик? Правильно ли я вас понял?

Евгений Сергеевич захлопал толстыми губами, жадно глотая воздух. Тесный воротник его формы не давал ему глубоко вздохнуть.

— Думаю, я узнал, все, что мне нужно, — я покачал головой. — Я разочарован.

Развернувшись, я пошел прочь. Через секунду за моей спиной раздался перестук каблучков Светланы, и громкий хлопок двери кабинета Горюнова.

— Спасибо, — шепотом сказала Светочка. — Никак не получается найти на него управу.

— Мне не хочется влезать вовсе это, — нехотя отозвался я. — К сожалению, всегда есть такие люди, которые считают себя выше всех.

— Он противный. Вечно не дает проходу мне и другим девочкам в управлении, — брезгливо пожаловалась она, и вдруг глаза Светочки радостно сверкнули.

Она положила мне маленькую ладошку на руку и тихо произнесла:

— Я готова на все что угодно, лишь бы избавиться от его назойливого внимания.

Я позволил себе улыбнуться. С этим будет разобраться несложно. Но сейчас у меня совершенно иные планы.