Позывной "Князь" 3

Глава 18

Барон Герман Гласс не спешил покидать императорский дворец и праздно прохаживался среди суеты, с тонкой улыбкой на губах.

Порой к нему подбегал посыльный и вручал пачки конвертов со срочными донесениями, да здоровались проходящие мимо чиновники. Гласс ни с кем не разговаривал, лишь кивал и вскидывал удивленно брови.

И совсем никого не волновал вопрос, что здесь делает начальник Третьего подразделения особой службы его Императорского величества в свой рабочий день.

Но при этом все абсолютно точно помнили, что видели его.

Заминка вышла, только когда из службы правопорядка пришла информация, что пропал Игорь Дмитриевич Лапин, уехавший в военное управление за опасным преступником.

А вот из управления, наоборот, вестей не было. Ни утренней почты, ни служебных записок, даже старшие офицеры не явились с докладами.

Поначалу никто не придал этому значения. Все продолжали суетиться, бегать за подписями на поклон к разным чиновникам, заполнять бумаги в архивах и составлять срочные приказы.

Пока в один прекрасный момент не вернулся один из посыльных. Долговязый мальчишка, сын одного из охранников, с огромными глазами рассказывал, что в одном известном всем управлении началась война.

Это слово моментально разлетелось среди общего шума и достигло ушей секретаря его императорского величества.

Артур Иосифович в трех словах и один ударом папки по столу призвал работников канцелярии дворца к тишине и велел привести посыльного в свой кабинет.

Там он долго и с особой страстью к деталям допрашивал мальчишку, применяя изощренные орудия пыток, вполне подходящих для столь юного возраста: отвар и печенье.

Когда посыльный успокоился и перестал приглаживать встающие дыбом волосы, то секретарь смог узнать буквально следующее.

В военном управлении мальчишку никто не встретил, и Алексей, так звали несчастного посыльного, и тот отправился искать хоть кого-то.

И едва он подошел к конференц-залу, то услышал крики, грохот и звуки боя. После чего он забыл про все бумажки и ринулся в сторону императорского дворца с этой новостью.

Секретарь строго отчитал Алексея за брошенные бумаги и одновременно похвалил за сообразительность. Но из кабинета его не выпустил, приставив к дверям двух охранников.

Эти сведения надо было придержать, а еще лучше переговорить с бароном, который все еще находился во дворце.

Артур Иосифович вышел в коридор, спросил у дежурного, видел ли он Гласса. Тот кивнул в сторону зимнего сада, и секретарь последовал туда.

Но ни в саду, ни на террасе и ни в одном из кабинетов барона не было.

«Уехал», — подумал Артур Иосифович и пошел с докладом к его императорскому величеству.

После чего началась еще большая суматоха. Отряд лучших императорских бойцов был выслан на подмогу в военное управление. С ними поехал и Лазарев Петр Петрович, желающий лично убедиться, что никто не пострадал, и обещавший сразу же вернуться и доложить обо всем императору лично.

До этого всего не было дела лишь одной уборщице. Она заступила на смену поздно вечером, когда уже все разошлись, и даже не слышала о том, что случилось днем.

Она внимательно обошла все кабинеты, вымыла пол и собрала мусор. И удивилась только один раз, когда нашла целую корзину нераспечатанных писем.

Каждое из них было адресовано начальнику Третьего подразделения особой службы его Императорского величества барону Герману Глассу.

Впрочем, почему все эти послания были в мусорке, ее не интересовало. Уборщица собрала все в огромный пакет и вынесла на помойку, чтобы через несколько часов все вывезли за город и сожгли вместе со всеми остальными документами.

— И за что вы собираетесь арестовывать сотрудников особого отдела военного управления? — спокойно спросил я, глядя на ощетинившихся саблями людей в форме службы правопорядка.

— За насильственное удержание нашего сотрудника, — уже менее уверенно сказал Алексей Олегович, осознав, кто перед ним стоит.

На его лице отобразилась нешуточная борьба, и я прекрасно понимал Гусаренко. Перед ним стояли восемь молодых офицеров, в мятых и порванных костюмах. Да уж, не самое лучшее впечатление мы произвели.

За его спиной растерянно переминались остальные, но шпаги убирать не торопились.

— Боюсь, я даже не знаю, о ком вы говорите, — ответил я. — Напомните, как его зовут?

— Лапин Игорь Дмитриевич, — торопливо сказал Гусаренко. — Он приехал за Соколовым Степаном Николаевичем.

При упоминании имени разумника мы напряглись, но сотрудники правопорядка не двинулись с места. Значит, это не очередная подлость от Соколова.

— Когда это было? — спросил я.

— Сегодня рано утром, — Алексей Олегович наклонил голову и заинтересованно глянул на двери позади нас. — Он там? Вы там его держите?

Его люди сразу напряглись, готовые в любой момент броситься в бой.

— Это помещение в настоящее время оцеплено до приезда уполномоченных лиц, — жестко сказал я, прикидывая, хватит ли у меня сил заморозить всех служителей правопорядка.

— Что? Оцеплено? — подозрительно прищурился Гусаренко. — Кто отдал такое распоряжение?

— Я.

— А кто вы?

«Я уж думал, не спросит, олух».

— Начальник особого отдела, его высочество князь Эгерман Владимир Иванович, — грохнуло позади сотрудников правопорядка.

От этого они невольно вздрогнули и расступились.

— Алексей Олегович, — Мишин прошел сквозь служителей и остановился возле Гусаренко, — что тут происходит? Почему вы собираетесь арестовывать сотрудников соседнего ведомства?

— Влад Юрьевич? Не ожидал вас здесь увидеть, — голос начальник стал очень вежливым, а сам он даже выпрямился. — Да мы и не собирались арестовывать! Приехали только выяснить, кто насильно удерживает Лапина Игоря Дмитриевича!

— Лапин? — поморщился Мишин и обернулся ко мне. — В зале я его не видел.

— Как он хоть выглядит? — спросил я.

— Крепкий старикан, с суровым нравом.

— Нет, такого не встречали. Мы по зданию человек десять повязали, но так и не дошли до второго этажа и тюремных камер. Может быть, он еще там.

Мишин внимательно меня выслушал и глянул на застывшего Гусаренко.

— Чего стоите? Вперед! Сами слышали — второй этаж и тюрьма. Бегом марш! — рявкнул Влад Юрьевич, и Гусаренко невольно потупился, кивая своим сотрудникам.

Через полминуты их шаги стихли где-то в районе лестницы. Я уважительно посмотрел на Мишина и вдруг подумал, что даже не знаю его должности.

Впрочем, это недоразумение мы быстро разрешили. Поймав мой ошарашенный взгляд, Мишин усмехнулся и сказал:

— Вы меня не узнали, да? Я второй министр военной палаты. Заехал поболтать со своим другом, начальником всего этого, — он обвел взглядом коридор и договаривать не стал.

— Министр? — моргнул Дмитрий и быстро выпалил: — Господин министр, приглашаю вас в семейный банный комплекс князей Уколовых для проведения мероприятий, направленных на общее оздоровление и поднятие морального духа!

— А почему бы и нет? — рассмеялся Влад Юрьевич, глядя, как Сергей ткнул локтем брата. — Что ж я, с боевыми товарищами и хорошего веника не разделю?

В этот момент я понял, что у меня появились хорошие связи с высоким начальством.

Пока служители правопорядка обыскивали другие этажи, мы подперли двери в конференц-зал тяжелым диваном и вышли в главный холл.

И как раз вовремя.

Потому что главные двери военного управления вздрогнули от неожиданной атаки снаружи.

Я уже устал удивляться, честное слово!

— И кто к нам в гости пожаловал на этот раз? — проворчал Мишин и резко дернул замок и сразу же отскочил.

В то же мгновение по двери прилетел новый удар, и они распахнулись, с грохотом влетев в стены. От этого одна створка съехала набок и уныло повисла на нижней петле.

Внутрь управления ввалился здоровенный мужик в форме охранника императорского дворца. Он, ни секунды не размышляя, вскочил на ноги и принял боевую стойку.

Но ни Мишина, ни меня на испуг не взять. Мы с ним спокойно смотрели на это представление и ждали, когда нам поведают причину столь неуважительного обращения с имуществом военных.

Впрочем, охранник быстро сообразил, кто перед ним, и вытянулся по струнке.

— Ваше превосходительство! Седьмой отряд императорской охраны для обеспечения порядка в военном управлении прибыл! — гаркнул он.

— Молодцы! — кивнул Влад Юрьевич. — Вольно.

Охранник обернулся, позади него на улице стояли остальные. Увидев, что все в порядке, они ощутимо расслабились. Но уже через секунду начали перестраиваться, чтобы пропустить вперед еще одного человека.

И я с удивлением увидел, как к нам идет сам Лазарев, советник императора.

— Петр Петрович! — поприветствовал его Мишин. — Какими судьбами?

— На помощь, конечно, — без тени улыбки ответил императорский советник, протянув ему руку. — Во дворце изрядная суматоха. Пришли новости, что здесь удерживают сотрудника службы правопорядка и ведутся какие-то боевые действия.

Он заметил меня и помятых ребят позади меня.

— Вижу, что вы познакомились с начальником особого отдела? Прекрасно, — не меняя тона, сказал он и снова обернулся к Владу Юрьевичу. — Так что у вас случилось?

Мишин подошел к Лазареву, и они пошли по коридору, о чем-то тихо переговариваясь. А у меня за спиной появился Левков.

— Как думаете, они за или против нас? — тихо спросил он.

— Если бы я знал, Святослав. Но на нашей стороне министр. Может быть, и повезет. Остальных проверил? Есть еще ранения?

— Судя по общему спектру организмов: сильная усталость, мелкие царапины и синяки. У Игоря шишка на голове. У Гаврилова вывих, но я уже вправил.

— А мы хорошо отделались, да?

— Смею предположить, что маги более эффективны в бою против толпы со швабрами, тростями и даже половниками, — улыбнулся он.

— Между прочим, швабра была весьма опасной в руках той уборщицы! — усмехнулся я и обернулся к ребятам. — Вы как, бойцы?

Они загудели, показывая, что они бодры и полны сил. Хотя по их бледным лицам такого сказать было нельзя.

— Давайте присядем и подождем, пока высокое руководство нагуляется. В ногах правды нет.

Со всего коридора ребята натаскали стулья, в том числе и для Лазарева с Мишиным. Я глянул на это и попросил еще один для Гусаренко.

Если откажется, не беда. А уважение проявить стоит. Пусть он и крепко опростоволосился.

Кстати, а вот и он сам.

Алексей Олегович поднимался из подвала вместе с крепким пожилым мужчиной, который ругался на чем свет стоит.

«Лапин», — догадался я.

— Подъем, — скомандовал я. — Будьте готовы к любой ситуации.

Мои ребята вскочили и встали за моей спиной широким полукругом.

— Добрый день, — я вежливо поклонился. — Начальник особого отдела Владимир Иванович Эгерман.

Лапин, услышав мое имя, сразу напрягся, и на меня уставилась пара злобных глаз.

— Так вот, кто запретил выдавать преступника! — прорычал он.

— Этот преступник — опасный маг разума. И практически захватил управление.

— Да мне все равно, кто он! Он участник многочисленных дел об обмане честных предпринимателей. Для меня он обыкновенный мошенник.

— Почему вы не хотите его выдавать? — вдруг спросил Гусаренко, придерживая разбушевавшегося коллегу. — Потому что он маг?

— Он не просто маг. Он маг разума, — я склонил голову к плечу. — Он буквально проникает в голову собеседника и может приказать ему делать что угодно.

— Чушь, — взвился Лапин.

— А давайте проверим? — пожал я плечами и спросил его: — как, говорите, фамилия преступника?

— Степан Николаевич Соколов! — рявкнул Лапин и вдруг переменился в лице и ткнул в меня мясистым пальцем. — Эгерман! Убить! Эгермана!

Резкое изменение в поведении коллеги испугала Гусаренко, а от вопля он даже отпрыгнул, машинально опустив руку на эфес шпаги.

Я же устало качнул головой и тихо сказал:

— Левков, сделай одолжение.

Через мгновение я уже ловил падающего Лапина, а остальные подтаскивали стул.

— Что вы с ним сделали⁈ — закричал Гусаренко, сильно покраснев.

— Алексей Олегович, вы хотите, чтобы я его ударил? Он просто спит. К сожалению, маг разума поставил в головы всех сотрудников управления всего одну задачу — убить меня. Но срабатывает она, если произнести его фамилию в моем присутствии.

Гусаренко озадаченно почесал затылок и побледнел.

— Никогда такого не видел. Так он тоже маг? — он перевел взгляд на Святослава.

— Все они маги. И я тоже, — пожал я плечами.

— То есть из-за вас тут вся эта свалка⁈

«Неожиданное логическое заключение», — подумал я.

— Давайте дождемся министра с советником и все обсудим в спокойной обстановке? — предложил я. — Садитесь.

— Советник здесь? — казалось сильнее побледнеть невозможно, но Гусаренко справился.

— Как видите, пропажа вашего сотрудника никого не оставила равнодушным.

Алексей Олегович кивнул, но ничего не ответил.

Ребята тихо о чем-то переговаривались, а я терпеливо ждал, когда вернутся Мишин с Лазаревым.

Императорский отряд мялся в холле, поглядывая на нас с завистью.

Я кивнул Уколовым, и они притащили откуда-то лавочки. Однако бравые ребята развели руками. Мол, без приказа руководства не положено.

Но взгляды их потеплели.

Думаю, нужно будет из столовой принести чайники с отваром. Но только как станет понятно, что грозовые тучи над управлением рассеялись.

Наконец, появились Мишин с Лазаревым.

Влад Юрьевич подошёл к нам, глянул на спящего Лапина и обернулся ко мне:

— Он тоже? — коротко спросил он.

Я кивнул.

Мишин перевел взгляд на Левкова и одобрительно качнул головой.

— Вот так и получилось, Петр Петрович, — сказал он, обращаясь к советнику. — Владимир Иванович доблестно защищались от марионеток разумника. Сам он ослеплён и связан.

— Занятно, — потянул Лазарев и поманил меня взглядом. — Пройдемся.

Это не было вопросом, и я поднялся.

— Влад Юрьевич, вы можете помочь Лапину?

— Помогу, не вопрос, — он снова выдернул булавку и приколол ее на мундир Игоря Дмитриевича под ошалелый взгляд Гусаренко.

А мы отправились с Лазаревым дальше по коридору.

Прежде чем мы начали говорить, Петр Петрович провел меня в кабинет Гласса и сел на его место.

По его лицу невозможно было понять, что он задумал и в каком настроении. Но я от чего-то казалось, что он весьма и весьма доволен.

— Я уже слышал версию непосредственного участника конфликта в зале, — начал Лазарев, — и мне все ясно. И тем не менее у меня вопрос, что вы собираетесь делать дальше?

— Снять заклинание, привести управление в порядок, продолжить набирать магов в свой отдел, — не задумываясь, ответил я.

— А Соколов?

— От него нужна только информация.

— Он замешан в финансовых махинациях. Как с этим поступить? — продолжал допрос Лазарев.

— Текущее законодательство не предусматривает расторжение финансовых или иных сделок из-за магического вмешательства одной из сторон.

Хорошо, что я уже успел это выяснить после посещения Зурова.

Лазарев поморщился. И это было первым искренним проявлением эмоций за весь разговор.

— Да, вы правы. Маги всегда стояли вне государственных правил, но это не значит, что на них нет управы.

Он прищурился и внимательно на меня смотрел. Меня вдруг окунуло в воспоминания. Почти точно так же вел себя Гласс, когда предлагал мне должность. И внутренне усмехнулся этому сравнению.

— Маги, возможно, скоро станут весомым звеном в структуре города, — сказал Лазарев. — Однако кадровый резерв ограничен. Нет ни свода законов, как вы правильно сказали, ни ответственных лиц. Только ваш отдел.

Я внутренне напрягся, уже понимая, что он мне хочет предложить.

— А как же барон? — спросил я.

— А вы разве не знаете? Барон спешно оставил свою должность. Буквально сегодня, — он глянул на часы, — пару часов назад. И отбыл за пределы города.