Правила секса

Шон

После ужина в «Джемс» мы с Робертом отправляемся в «Трейдер-Вик». На мне узорчатый смокинг и бабочка, которую я нашел в отцовском шкафу в «Карлейле». Роберт, только вернувшийся из Монте-Карло, в голубой спортивной куртке «Фифтиз» и с широким зеленым поясом — подарком его почти идеальной подружки Холли. Еще на нем бабочка, купленная сегодня, когда мы ходили по магазинам, но мне не вспомнить, где точно он ее купил. Может, в «Поле Стюарте», или в «Брукс бразерс», или же в «Барниз», или «Шаривари», или «Армани» — где-то там. Холли в городе нет, и у нас обоих чешется, и мы готовы к прыжку. Я разок трахнул Холли, когда она уже встречалась с Робертом. Вряд ли он знает. Это и еще то, что мы оба переспали с Корнелией, — единственное, что нас связывает.

Я проезжал мимо дома в Ларчмонте вчера ночью. Он выставлен на продажу. Гарольд все так же обитает на задах. Мой «миджет», слава богу, не выгнали, и он все так же стоял в одном из гаражей, но моя комната наверху пустовала, а большую часть мебели из дома увезли — забыл спросить куда. Сам дом был заперт, и мне пришлось забираться со двора через одно из больших, до пола, створчатых окон. Дом по-прежнему кажется огромным, теперь даже еще больше, чем когда я в нем рос. Но я провел там не много времени. Школа была в Андовере, а каникулы обычно проходили еще где-нибудь. Дом навеял мало воспоминаний, почти никаких, но в тех немногих, что сохранились, странным образом участвовал Патрик. Как мы играем с ним в снегу на лужайке перед домом, которая, казалось, простирается на многие километры. Как мы накуривались и играли в пинг-понг в комнате отдыха. Там был бассейн, в котором никому не позволялось плавать, и правила соблюдения тишины. Больше я ничего не смог наскрести, потому что этот дом для меня был временным. Я нашел ключи от «миджета» на щите в одном из гаражей и завел машину, надеясь, что Гарольд меня не услышит. Но он стоял в конце проезда, посреди холодной снежной ноябрьской ночи, и, обязательный до последнего, открыл для меня ворота. Я приложил палец к губам — шшш, — когда проезжал мимо него.

Мы с Робертом посасываем коктейль «Скорпион» на двоих и курим «Кэмел». Поглядываем на столик в глубине зала с четырьмя девчонками — все очень сытные, все блондинки.

— Ривердейл, — говорю я.

— Нет. Далтон, — говорит он.

— Может, Чоут? — предлагаю я.

— Определенно Далтон, — произносит Роберт.

— Могу поспорить, это Вассар, — говорю я с уверенностью.

Роберт теперь работает на Уолл-стрите и, в общем, не жалуется. Мы учились вместе в закрытой школе. Он поступил в Йелъский университет и там встретил Холли. Сегодня, после того как я выиграл у него в сквош в Сипорте, за пивом он рассказал мне, что хочет ее слить, но мне показалось, что это Холли слила его еще в Монте-Карло и потому-то и не вернулась.

Мы частенько ездили вместе в Виллидж, смутно припоминаю я, сидя в «Трейдер-Вике», нюхая цветок на дне стакана.

— Давай кокса нюхнем, — предлагает Роберт.

— Я в порядке. — Я все еще прусь от рома, пытаюсь встретиться взглядом хотя бы с одной из девчонок.

— Я пойду в туалет, — говорит он, поднимаясь. — Закажи мне «Сент-Паули-Герл».

Он уходит. Я выкуриваю очередную сигарету. Четыре девчонки теперь глядят на меня. Я заказываю еще один «Скорпион». Неожиданно их всех пробивает на ржач. Полинезийский бармен подозрительно косится на меня. Я сверкаю золотой карточкой «Американ экспресс». Он делает коктейль.

Усаживаюсь нога на ногу, но девчонка, с которой я встречался глазами, не подходит. Подходит одна из ее подруг.

— Привет, — говорит она и хихикает. — Как тебя зовут?

— Блейн, — говорю я. — Привет.

— Что нового, Блейн? — спрашивает она.

— Ничего особенного, — говорит Блейн.

— Великолепно, — говорит она.

— Куда ходили? — спрашивает Блейн.

— Никуда. В «Палладиум», — говорит она. — А вы с приятелем?

— Просто болтались.

Бармен ставит новый коктейль на стойку. Я киваю.

— Можно задать тебе дурацкий вопрос? — произносит она.

— Давай. — Могу поспорить, что вопрос действительно дурацкий.

— А твой друг случайно не Майкл Джей Фокс? — спрашивает она.

— Э, нет, — говорю я.

— Вы голубые или типа того? — спрашивает она, собираясь с мыслями.

— Нет, — говорю я. — А ты и твои подружки — лесбиянки?

— Что ты имеешь в виду? — спрашивает она. Блейн думает: забудь об этой девчонке, хотя ты и

не прочь переспать с ней, но она курит ментоловые сигареты и немного пухловатая.

Майкл Джей Фокс возвращается обратно, бросает на девчонку взгляд, говорящий «отъебись», шепчет мне что-то на ухо и протягивает пузырек. Я предлагаю ему решить вопрос с этой девчонкой и шепчу ему в ответ:

— Она считает, что ты Майкл Джей Фокс — И отправляюсь в туалет.

— Так ты смотрела «Назад в будущее»? — спрашивает он.

Я сижу в кабинке и каждый раз, занюхивая дорожку, спускаю воду. Выхожу из кабинки, чувствуя себя немного лучше, на самом деле просто отлично, и подхожу к раковине вымыть руки — убедиться, что нос чистый. Мне слышно, как в одной из кабинок кто-то блюет, пока я тщательно пялюсь на себя в зеркало и стираю остатки порошка из-под носа. Возвращаюсь обратно в бар.

Майкл Джей Фокс уговорил девчонок пойти с нами. Мы ведем их в «Палладиум», где оставляем на танцполе, а сами сливаемся в «Зал Майка Тодда» и там тусим и убиваемся еще круче. По ходу я теряю свои кварцевые часы «Конкорд», отпускаю грубую шутку по поводу грудей Бианки Джаггер ей в лицо и заканчиваю вечер с какой-то шлындрой у отца в «Карлейле». В соседней комнате Роберт с другой шлындрой — недоучившейся в Кэмдене Джейни Филдз, с которой у него, кажется, был роман. Так всегда все и заканчивается. Нечему удивляться.