Увидев мотоцикл у будки охраны, я пошел, но затем припустил. Поначалу я быстро шел, потом побежал, затем и вовсе понесся на всех парах, но Шон был уже в шлеме и поехал быстрее, буксанув поначалу на сырой заснеженной аллее, затем набирая скорость. Не знаю, зачем я бежал за мотоциклом, но я бежал. И бежал я быстро, перемахивая через кучи снега, двигаясь быстрее, чем вообще когда-либо, сколько себя помню. И это было не из-за Шона. Для этого было слишком поздно. Уже были и Ричард, и Джеральд, и слишком много плотских мыслей о прочих. Но я бежал и бежал, поскольку чувствовал, что так «правильно». Это был шанс выказать эмоции. Не проявление страсти. А просто проявление. Потому это мне казалось единственно верным. Как будто кто-то сказал мне, что нужно сделать так. Кто или что — оставалось неясным. Мотоцикл набрал скорость и исчез за поворотом, и я так его и не догнал.
Я остановился и стоял, тяжело дыша, согнувшись. К тротуару подъехал автомобиль. Это был парень, который жил через коридор от меня: Свен или Сильвестр — что-то вроде того. Он спросил, не нужно ли меня подвезти. Я слышал, как по радио играет песня, давнишняя мелодия из детства: «Thank You for Being а Friend» [40]. Я отдышался и закивал, хохоча от всей души, чувствуя себя все таким же.
— Давай. Садись, — произнес он, потянулся и открыл дверь.
Все еще смеясь, я забрался в машину, думая: ну что за черт. Рок-н-ролл, верно? Решай вопрос. Свен довольно симпатичный, и кто знает, может, он мог бы подбросить меня до Чикаго. К тому же — что там рассказывал Раймонд про немецких парней?