Предательство

Глава 24

У Люси было мало друзей. Марианна переехала в штат Огайо. Единственное, что связывало Люси с прошлым, была мадам Тарасова, которая все еще преподавала танцы в своей студии. Иногда Люси заходила проведать своего бывшего педагога, но только не во время танцевальных занятий. Прошло много времени, но Люси все еще не могла спокойно смотреть на девочек, выполняющих балетные упражнения.

— Тебе нужен приятель, — сказала мадам Тарасова однажды вечером на прошлой неделе, когда они ели вкусный русский пирог. — Ты такая замечательная девочка. Просто грех быть одной.

Улыбнувшись своим воспоминаниям, Люси открыла кассу и стала пересчитывать дневную выручку. «Замечательная девочка». Но мужчины совсем другое ищут в женщинах. Люси это поняла за четыре года учебы в высшей школе. Несмотря на мамину уверенность, что ее дочь — красавица, сама Люси так никогда о себе не думала. Ее глаза, большие, цвета морской волны, может, и считались привлекательными, а ее длинные рыжие волосы часто вызывали зависть некоторых ее одноклассниц, но красивой Люси не была. К счастью, с годами ее тело налилось и уже на первом курсе высшей школы стало привлекать внимание мужчин. Но из-за того ужасного случая с приятелем матери, который произошел девять лет назад, Люси не выносила и мысли, что кто-нибудь прикоснется к ней, а тем более поцелует. Очень скоро прошел слух, что Люси Джилмор просто фригидная сука, и мальчики оставили ее в покое.

— Привет.

Люси с удивлением подняла глаза, и у нее сразу же перехватило дыхание от увиденного: в дверях, широко расставив ноги и нахально улыбаясь, стоял самый красивый из парней, которых когда-либо видела Люси. Среднего роста и телосложения, он был одет в черную кожу с головы до пят: брюки в обтяжку, куртка «пилот», ботинки и перчатки — все из черной кожи. Затаив дыхание, Люси посмотрела незнакомцу в лицо — тяжелый взгляд темных глаз, прямой нос, красиво очерченный, чувственный рот, темные прямые волосы зачесаны назад, и только непокорный чуб падал на его лоб, придавая парню вид упрямца. Он напомнил девушке Марлона Брандо в фильме «Трамвай «Желание». В нем была та же чувственность, та же спокойная, но грозная сила. Под пристальным взглядом незнакомца Люси быстро положила деньги обратно в кассу и вытерла руки о свой розовый льняной фартук.

— Могу я помочь вам?

— Конечно, можешь, сладенькая, — сказал парень с сильным южным акцентом и стал снимать перчатки — медленно, не отводя глаз от Люси. — Этот кофе «каппучино», который вы рекламируете в витрине, действительно так хорош, как вы уверяете?

— Да, — только и смогла произнести Люси.

— В таком случае я выпью чашечку. — Парень бросил перчатки па прилавок. — С сахаром.

— Хорошо, сэр. — В полусознательном состоянии Люси повернулась к незнакомцу спиной и стала готовить кофе.

— Мое имя — Джесси Рэй. Джесси Рэй Бодайн, — раздался сзади смех парня.

Джесси Рэй. Это имя подходит ему так же, как и его перчатки, и южный акцент… как и нетерпеливый взгляд его глаз.

— Вот, пожалуйста. — Люси поставила перед Рэем белую керамическую кружку, на одной стороне которой было написано «Сладкие мелочи». Парень взял кружку и вытащил из кармана долларовую банкноту так, как иллюзионист демонстрирует свои фокусы. Облокотившись одним плечом о витрину, Джесси Рэй потягивал из кружки кофе и осматривал интерьер кондитерской в викторианском стиле.

— У вас замечательный маленький магазинчик. Ты хозяйка?

— Я?! — рассмеялась Люси. — Нет. Владелица — миссис Луджак, а я всего лишь продавец.

— У тебя есть имя?

Впервые в жизни Люси захотелось, чтобы у нее было более красивое имя, что-то вроде Кимберли или Элизабет, или Ванесса.

— Меня зовут Люси Джилмор.

— Тогда скажи мне, Люси Джилмор, как можно развлечься в этом городе? — спросил незнакомец, продолжая небольшими глотками пить кофе.

Люси замялась. Она плохо разбиралась в развлечениях. Иногда она ходила с мамой в кино или забегала в «Макдоналдс» съесть чизбургер. Едва ли такой человек, как Джесси Рэй Бодайн, назовет это развлечением.

— Здесь недалеко Атлантик-Сити, если вам нравится играть в казино.

— А тебе?

— Я не знаю, — покраснела Люси. — Я никогда не играла в казино. — Она ни разу не была в Атлантик-Сити.

Парень ничего не ответил. Он продолжал наблюдать за Люси из-под прикрытых век. Было что-то магнетическое в том, как он смотрел на нее, будто видел ее насквозь, мог прочитать ее мысли, угадать самые сокровенные тайны.

— Не хочешь попробовать? Мой «боров» снаружи.

— Извините? — переспросила Люси, застыв в изумлении. Он сказал «боров»?

— Мой «харлей». Это мотоцикл, — добавил он, видя ее непонимающий взгляд. — Я спрашиваю тебя, не хочешь ли прокатиться со мной в Атлантик-Сити? Видишь ли, я только что приехал в этот город. — Парень многозначительно подмигнул Люси. — Совсем один.

Мысль уехать на мотоцикле и развлекаться с человеком, с которым только что познакомилась, казалась такой нелепой и непохожей на все, что Люси делала до сих пор, что она даже рассмеялась.

— Наверное, нет, — сказала она в то время, как ей хотелось ответить согласием и умчаться на поиски приключений.

— Почему нет?

— Потому что… это… ну, слишком неожиданно.

— Ты никогда не принимаешь сиюминутных решений?

Люси покачала головой.

— Ты боишься меня? — Насмешливый огонек плясал в темных глазах парня.

— Нет. Я не боюсь вас. Просто я вас не знаю.

Незнакомец взял с серебристого подноса кусок темного шоколада и положил его в рот.

— Ну, хорошо. Может быть, мне удастся справиться с этим. — Рэй начал загибать пальцы на руке. — Во-первых, меня не разыскивает ФБР. Во-вторых, я не женат. В-третьих, у меня нет долгов. В-четвертых, у меня есть собственный мотоцикл. Он называется…

— «Харлей». Я запомнила, — улыбнулась Люси. — Почему вы зовете его «боровом»?

— Как-нибудь расскажу. Так мы договорились о свидании?

— Моя мама ждет меня к ужину, — ответила Люси. Ей потребовалось собрать все остатки своей воли, чтобы отказаться от искушения принять предложение незнакомца.

— Позвони ей и скажи, что не сможешь прийти. — Рэй пристально смотрел на девушку. Увидев, что она не решается, он поставил кружку и обошел прилавок. Он был выше Люси всего на дюйм, не больше, но когда он приблизился к ней, казалось, что парень возвышается над ней, как башня.

— Какой номер?

Люси назвала.

— Как зовут твою маму? — спросил Рэй, набирая номер.

— Джейн Джилмор, — нервно рассмеялась Люси.

— Миссис Джилмор? — Джесси Рэй поднял руку, призывая Люси помолчать. — Добрый вечер, мадам. Меня зовут Джесси Рэй Бодайн. Я позвонил вам, чтобы предупредить, что ваша дочь сегодня немного задержится. Я везу ее в Атлантик-Сити. — Наступила пауза. — Нет, мадам, вы не знаете меня. Но, думаю, Люси расскажет вам о нашем свидании, когда вернется домой. Нет, мадам, она не может говорить, сейчас она в туалете. — Парень подмигнул Люси. — Все будет хорошо. Спокойной ночи, миссис Джилмор. Желаю вам хорошо провести вечер.

Он повесил трубку и повернулся к Люси.

— Вот и все. Есть какие-нибудь еще проблемы, которые я могу за тебя решить?

Не говоря ни слова, Люси просто покачала головой.

— В таком случае, — сказал Джесси, сложив руки вместе, — что ты скажешь насчет того, чтобы объединиться и развлечься вместе?

Люси никогда не встречала таких, как Джесси. Он появился ниоткуда, усадил ее на свой «харлей», который водил очень быстро, и увез ее совсем в другую жизнь.

Был очень холодный вечер. Они мчались по шоссе в Атлантик-Сити со скоростью восемьдесят миль в час. Ветер хлестал в лицо Люси. Она вся окоченела. Сначала она испугалась быстрой езды и изо всех сил вцепилась в Джесси Рэя. Но через некоторое время ей удалось расслабиться. Он мчался на мотоцикле так, будто был рожден вместе с ним, перестраивался из ряда в ряд, обгоняя машины, и делал такие резкие повороты, что Люси казалось, они вот-вот перевернутся.

Атлантик-Сити был освещен, как рождественская елка, и в нем царило такое оживление, как на ярмарке в праздник. Куда бы Люси ни посмотрела, она всюду видела яркие неоновые лампочки, лимузины, огромные автобусы, набитые туристами. Покружив по городу, Джесси Рэй остановился около «Замка Трампа».

— Я поклонник Дональда Трампа, — сказал Джесси, когда шагал с самодовольным видом через мерцающий холл. — Стоящий мужик. Он знает, как повернуть события. Мне это нравится.

Вытащив из кармана кожаной куртки пачку банкнот, он купил на двадцать долларов монеты по двадцать пять центов и показал Люси, как играть в автоматы, которые он называл «однорукими бандитами».

— Есть маленький секрет, как нужно тянуть за ручку. Видишь? — Джесси встал за девушкой, взял ее руку, положил на рычаг и придерживал, пока опускал рычаг медленным, точным движением.

— Думаю, теперь я могу играть сама, — сказала Люси, когда Джесси в четвертый раз продемонстрировал свой секрет. Она ощущала, как Рэй прижимается к ней всем телом, и не могла сконцентрироваться на автомате. Парень отошел, и через пять минут Люси проиграла все его двадцать долларов.

— Не переживай, — пожал плечами Джесси Рэй. — Мы вернем деньги.

За рулеткой он не только вернул проигранные Люси двадцать долларов, но и добавил к ним выигрыш в двести долларов.

— Ну, мисс Люси, может, теперь поужинаем с размахом? — спросил Джесси, поменяв жетоны на наличные деньги.

— Здесь? В казино?

— А где же еще?

В ресторане метрдотель забрал их одежду и проводил к столику с видом на морской залив.

— Думаю, я закажу омара, — решил Джесси Рэй, пробежав глазами меню. — А ты, мисс Люси, любишь омары?

— Я никогда не пробовала, — призналась Люси, проклиная свою неопытность.

— Тогда тебе нужно попробовать. Гарантирую, тебе понравится.

Омары пришлись ей по вкусу. Но больше всего Люси понравилось смотреть, как ест Джесси, хотя его манеры оставляли желать лучшего. Он казался неряшливым: ронял масло на белую скатерть, разговаривал с набитым ртом, громко облизывал пальцы. Пока они ели, Джесси рассказал Люси, что ему тридцать четыре года, родом он из маленького городка в Алабаме, и у него единственная страсть — мотоциклы.

— Ты здорово водишь мотоцикл.

— Еще бы, я научился ездить на нем в одиннадцать лет. Когда мне исполнилось тринадцать, я уже мог разобрать и собрать мотор с закрытыми глазами.

Конечно, это было преувеличением, но Люси не обратила внимания.

— Ты именно так зарабатываешь на жизнь? Ремонтируешь двигатели?

— Да, мисс. И я зарабатывал в детстве хорошие деньги. Я имею в виду, для такого юного возраста. Но юг не место для честолюбивого мужчины. Поэтому однажды мы с «харлеем» уехали. — Джесси кивнул официанту, чтобы тот забрал их пустые тарелки, и закурил сигарету «Мальборо», глубоко затянувшись.

— И куда вы отправились? — спросила Люси. Ей никогда не приходило в голову переехать куда-то из Маунт-Холли.

— Я побывал во многих местах: Калифорния, Невада, Средний Запад, Флорида.

— А теперь приехал сюда.

— Ты счастлива, что я здесь? — спросил Джесси, бросив на Люси страстный взгляд.

— Ты останешься здесь? — покраснев, произнесла Люси. Она не привыкла, что мужчины могут быть такими прямолинейными, и решила переменить тему разговора. — Я хочу сказать, ты будешь искать работу в Маунт-Холли?

— Уже нашел одну.

— На самом деле? Где? — Сердце Люси забилось быстрее.

— В магазине мотоциклов. — Не обращая внимания на пепельницу, Джесси стряхнул пепел сигареты на край своей тарелки для хлеба. — Но довольно обо мне. Скажи мне лучше, что такая симпатичная девушка, как ты, делает в таком городе, вместо того чтобы быть моделью в Нью-Йорке? — Для кого-то еще комплимент Джесси прозвучал бы как неприкрытая лесть, но Люси показалось, будто слова исходят из самого сердца ее нового знакомого.

— Моя жизнь совершенно скучная по сравнению с твоей.

— Почему бы тебе не предоставить мне самому судить об этом?

Уставившись на привязанные лодки в заливе, Люси рассказала, что ее отец погиб во Вьетнаме и мать воспитывала ее одна.

— Тебе нравится твоя работа в кондитерской?

— Я очень довольна. С миссис Луджак очень легко работать, она обращается со мной, как с дочерью.

— Я заметил, что ваша кондитерская вдалеке от других магазинов. Ты не боишься работать одна по вечерам, когда стемнеет? Тебе нужна помощь или что-то в этом роде.

— У меня есть защита, — улыбнулась Люси. Не каждый день совершенно посторонний человек беспокоится о ее безопасности.

— Полиция патрулирует улицы?

— Нет, я имею в виду то, что сделает в тебе дырку размером с кулак, — ответила Люси, многозначительно посмотрев на Джесси.

— Мисс Люси! — Джесси Рэй посмотрел на девушку с уважением. — Ты хочешь сказать, что у тебя есть оружие? И ты даже знаешь, как с ним обращаться?

— Сначала я отказывалась учиться стрелять, — кивнула Люси. — Ненавижу оружие. Мысль, что мне придется целиться в живое, дышащее существо и, может, нажать курок, расстраивала меня до боли. — Она поежилась. — Но когда на прошлое Рождество ограбили химчистку и обувную мастерскую, угрожая пистолетом, миссис Луджак настояла, чтобы мы обе получили разрешение и научились стрелять. Вот такие дела.

— И ты хорошо стреляешь?

— Достаточно хорошо, чтобы попасть в «яблочко», — немного самодовольно ответила Люси, сделав глоток вина.

— А ты говоришь, у тебя скучная жизнь, — расхохотался Джесси.

Теперь, когда Люси немного открылась новому приятелю, остальное оказалось легко. Она сама рассказала ему о танцах и о том, как мечтала стать прима-балериной. Она даже поведала ему о Верне.

— Мне жаль, — сказал Джесси Рэй и провел костяшками пальцев по щеке Люси, когда она закончила свой рассказ. — Тебе пришлось нелегко: расстаться со своей мечтой, и все остальное.

Сейчас Люси уже не могла вспомнить, было все это с ней наяву или нет. Теперь уже это не так важно. Под пылким взглядом Джесси Рэя она почувствовала странные ощущения, которые рождались глубоко внутри нее и медленно расползались по всему телу, как лесной пожар.

— Да, — произнесла она, не понимая, на какой вопрос отвечает.

— Ты когда-нибудь станцуешь для меня?

Вопрос прозвучал так неожиданно, что на какое-то мгновение Люси просто уставилась на Джесси, ничего не говоря. Потом она кивнула, забыв, что поклялась больше никогда не танцевать.

— С удовольствием.

Когда Джесси высадил Люси перед ее домом, была почти полночь.

— Ты работаешь по субботам? — спросил он, когда Люси слезала с мотоцикла.

Она чуть было не ответила «нет». Ей очень хотелось быть свободной, чтобы выполнить любую его просьбу. Но ей нужны деньги. Многие люди пострадали из-за экономического спада, и шитье матери в последний год шло очень плохо. Поэтому они нуждались в дополнительных деньгах, которые платили Люси за работу в выходные.

— Да, по субботам я работаю, но в воскресенье свободна.

— Тогда до воскресенья, — сказал Джесси и завел двигатель «харлея». — Я заеду за тобой в полдень. — Неожиданно он наклонился и прижался губами к ее рту. — Спокойной ночи, сладенькая. — Взглянув в боковое зеркало, он съехал с тротуара и умчался.

Люси стояла на тротуаре и дрожала от холодной декабрьской ночи. Она поднесла свои руки в перчатках к губам. Казалось, кто-то прикоснулся к ним чем-то горячим, как огонь.

Потом, засмеявшись, Люси побежала вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.

Стараясь сохранять спокойствие, Джейн Джилмор нетерпеливо смотрела на нейрохирурга, к которому ее несколько дней назад направил доктор Лоретто. Она обратилась к врачу по поводу сильных головных болей и некоторой потери чувствительности с обеих сторон лица. Джейн мучилась от сильных мигреней всю свою жизнь, поэтому сначала не очень-то беспокоилась, но когда боли стали усиливаться, она решила провериться у врача.

— Это опухоль? — неуверенно спросила Джейн, когда хирург наконец оторвал взгляд от ее карты. Джейн уже обсуждала свое состояние с хирургом и с доктором Лоретто, семейным терапевтом.

— Боюсь, что именно так, Джейн, — ответил доктор Уилберн, красивый мужчина, которому шел пятый десяток, со светлыми волосами и сострадательными голубыми глазами. — Опухоль находится близко от мозжечка, ее диаметр — около двух дюймов.

Джейн откинулась на спинку стула. Она ожидала такого диагноза и даже старалась подготовить себя к нему, но сознание того, что ее опасения подтвердились, заставило женщину похолодеть от страха.

— Это… рак? — спросила Джейн, сжав руки, чтобы унять их дрожь, и облизала пересохшие губы.

— На первый взгляд, нет. Но мы будем знать наверняка, только когда удалим опухоль и отправим ее на анализ.

— Значит, нужна операция.

— Конечно. Единственная сложность — опухоль находится глубоко, но не настолько, чтобы до нее нельзя было добраться хирургическим путем. — Скрестив руки на груди, хирург наклонился и сказал более мягким тоном: — Я знаю, вы напуганы, Джейн, и я не уверяю вас, что операция нерискованная. Но я за последние десять лет сделал десятки таких операций и могу вас заверить, по своему опыту, что эта больница располагает лучшими нейрохирургами во всем штате.

Прежде чем женщина вышла из кабинета Уилберна, врач коротко рассказал ей о ее состоянии и о том, как будет удалена опухоль. Он также позвонил в больницу и назначил операцию на среду, двадцатое января.

— Ты не думаешь, что слишком спешишь Люси? — спросила Джейн через несколько дней, когда Люси собиралась отмечать вместе с Джесси Рэем встречу Нового года. Джейн сидела за своей швейной машинкой «зингер» и сметывала юбку-шотландку. Голова женщины гудела от боли, но она старалась не подавать вида. Ей не хотелось, чтобы Люси узнала о ее болезни перед праздником. — В конце концов, — продолжала Джейн, — ты почти ничего не знаешь о нем. У него нет ни семьи, ни друзей, ни родственников. Ты не находишь это немного странным?

— Нет, — ответила Люси. Она открыла свою компакт-пудру и посмотрелась в зеркало, поправляя волосы. — Большинство молодых людей очень самостоятельны в наши дни.

— А в мое время мы называли их бродягами.

— Почему он тебе так не нравится, мама? — спросила Люси, размазывая средним пальцем зеленые тени на веках.

— Можешь считать это материнским инстинктом.

— Как я выгляжу? — спросила Люси, сделав вид, что не расслышала слов матери. Она захлопнула пудру и покрутилась перед Джейн.

Джейн прервала шитье и взглянула на дочь. Ее сердце наполнилось гордостью. Несмотря на свою неприязнь к Джесси Рэю, Джейн день и ночь шила для дочери этот черный вельветовый костюм, чтобы Люси смогла пойти в нем на новогоднюю вечеринку. Красивые рыжие волосы Люси рассыпались по плечам, на ее щеках от волнения горел розовый румянец, а глаза блестели. Никогда еще Люси не выглядела такой сияющей.

— Восхитительно, — сказала Джейн. Ей хотелось добавить «слишком восхитительно для таких, как Джесси Рэй», но она промолчала.

Когда Люси сняла с гвоздя в коридоре свое черное пальто, Джейн услышала громкий рев мотоцикла и затем — гудок клаксона.

— Он приехал, — выдохнула Люси.

Отбросив свои тревоги, Джейн крепко обняла дочку. Она хорошо помнила, что значит быть влюбленной. Уоррен тоже оказался не тем мужчиной, однако никто не смог бы убедить Джейн бросить его.

— Иди, любимая. Желаю тебе хорошо провести время.

— Спасибо, мама. — Люси чмокнула Джейн в щеку. — С Новым годом тебя.

— С Новым годом, дорогая.

Когда Люси ушла, Джейн подошла к плите и поставила чайник, как она делала каждый вечер в это время. Ей очень хотелось довериться выбору дочери и рассеять свои сомнения в отношении Джесси Рэя. Но с тех пор, как Люси привела своего приятеля домой на чашку кофе с пирожным, Джейн никак не могла избавиться от недоверия к этому очаровательному южанину. Ей не нравилось, как молодой человек смотрел на нее высокомерным, таинственным взглядом, будто знал что-то, чего не знала она сама. Ей не нравилось, какое влияние он оказывает на Люси — ее дочь совсем потеряла голову от любви к этому парню, совсем как когда-то сама Джейн от Уоррена.

Вздохнув, Джейн положила в чашку пакетик с чаем, налила кипятка и вернулась к швейному столику, взяв чашку с собой. Может быть, Люси нужна какая-то перемена, какое-то волнующее событие, чтобы она отвлеклась от Джесси Рэя? Может, уговорить ее поехать куда-нибудь? Сколько времени Люси не отдыхала как следует?

Джейн пила чай и смотрела в окно. Постепенно ее мысли перенеслись к Стефани Фаррел. А что случится, если Джейн попытается соединить сестер? Если она наконец напишет это письмо, которое так много лет хотела написать, и расскажет Стефани, что у нее есть сестра?

До последнего времени только брат Уоррена и его угрозы сдерживали Джейн. Но 30 ноября после продолжительной болезни Сесил скончался. Теперь никто не помешает ей связаться с актрисой. Джейн может послать ей письмо на студию, где снимался один из старых сериалов со Стефани, а они перешлют его миссис Фаррел. Пройдет, конечно, много времени, но в конце концов Стефани получит это письмо. Разумеется, Джейн не может написать открытым текстом, что Уоррен Фаррел — отец Люси. Как у многих других знаменитостей, у Стефани может быть секретарь, который просматривает почту. История, подобно этой, станет известна общественности еще до того, как у Стефани будет шанс самой узнать ее. Джейн нужно написать так, чтобы вызвать любопытство Стефани, не поднимая ненужных сплетен.

Неожиданно Джейн охватила новая надежда. А если попросить Стефани встретиться с Люси? Может, она пригласит ее дочку приехать в Калифорнию погостить? Это станет достаточно волнующим моментом для Люси и на время отвлечет ее от Джесси Рэя. А когда Люси вернется, она успеет забыть о нем. Кроме того, у Люси будет к кому обратиться после смерти матери, если с Джейн что-то случится во время операции.

Подумав еще минуту, Джейн открыла ящик стола, вытащила дорогую почтовую бумагу, которую хранила для особых случаев, и начала писать. Через полчаса, оставшись довольной написанным с четвертой попытки, Джейн положила листок в конверт, заклеила его и надписала адрес студии «ТВ Гайд» Затем, не желая терять ни минуты, она накинула на плечи пальто и поспешила к почтовому ящику.

На этот раз Джейн не отступится.