Просто бывшие

14.1

Раз-два-три. Поворот… и пуговицы на рубашке проворно расстегнуты. Хлопок летит в сторону.

Раз-два-три. Звякает пряжка ремня… ползет молния вниз, и тонкая ладонь ложится на эрекцию, выбивая из меня остатки воздуха. Сжимаю сверху своей.

«Осторожнее, милая!» — предупреждаю без слов, но меня понимают. Юля пальчиком очерчивает границу между кожей и бельем, посылая болезненные импульсы по телу. Я скоро взорвусь!

Мы оба дышим, как после марафона, прекрасно понимая, чем закончится наш импровизированный танец. Но отчего-то медлим, продевая обоюдную агонию.

Раз-два-три. Обвожу контур ее губ, мягко касаюсь сосков, вызывая в жене дрожь. Нутро сводит от желания сжать до боли, укусить, вызвав стон, смять, жестко присвоить. Намеренно нежничаю, потому что мы оба знаем, что через секунду сорвемся в дикую необузданную страсть. И пока еще сильна человеческая составляющая, торможу всеми силами инстинкты.

Глажу подрагивающий живот, а потом накрываю ладонью лобок, ощущая нежное кружево. Именно там сосредоточение моих мыслей. Юля не протестует, когда я, подцепив ткань, стаскиваю с нее последнюю преграду. Ее усилиями я уже избавился от остатков одежды. Теперь мы на равных, но все еще медлим, держимся на тонкой ниточке приличий.

Хотя какие к черту приличия, когда мой стояк упирается ей в живот!

Тянемся одновременно. Юля там вся влажная, скольжу пальцами по мокрым складкам и в момент, когда я ввожу один палец во влажный жар, она обхватывает мой член. Ведет от основания до головки, выбивая последние здравые мысли. Я добавляю еще один палец, и Юля тихо стонет:

— Мир, пожалуйста…

После этих слов срывает башню. Мы целуемся жадно, кусаемся, причиняя друг другу короткие вспышки боли.

Стоны жены становятся громче и чаще, когда я совершаю пальцами поступательные движения. Трахаю ее пальцами так, как она любит. Жестко, быстро. Я идеально выучил ее тело и, как показало время, ничего не забыл.

Когда Юля кончает, громко всхлипнув, во мне уже нет ни капли терпения. Не знаю, в какой момент мы оказываемся на кровати, но вот я уже между ее бедер толкаюсь внутрь, одуревая от ощущений. Узко, жарко, влажно. Охуенно!

Трахаю ее, как в последний раз. Размашисто вколачиваю свой член в ее глубину. На каждый толчок Юля просит: «Еще» — сводя меня с ума. Подмахивает бедрами, щипает плечи, подставляя грудь для поцелуев-укусов. Я готов ее всю пометить собой.

Я то ускоряю темп, то замедляюсь, продлевая удовольствие. Наш своеобразный танец пахнет сексом и похотью.

И вот Юля замирает, широко раскрыв рот, а потом кончает, сжимая меня внутри мышцами так, что чуть сам не кончаю.

Ее тело вибрирует от оргазма, и я, замерев на секунду, любуюсь своей женщиной, достигнувшей экстаза. А потом срываюсь в бешеный темп…

«Моя».

Толчок, всхлип.

«Моя. Любимая. Женщина».

Толчок, стон, приглушенный поцелуем.

В паху нарастает напряжение.

«Моя. Жена».

В последний момент успеваю выйти, чтобы излиться ей на живот. В воздухе остро пахнет спермой. В тишине номера слышно только наше дыхание. Одно на двоих.

И этого пока достаточно. Где-то там, за порогом этого номера, остались неведомый Борис, неоднозначность в наших отношениях, конференция, идущая своим чередом без меня, проблемы, решения… всё где-то там далеко и ненастоящее.

А реальность здесь и сейчас. Все проблемы потом.

Сосредоточившись на этом, прижимаю крепко к себе жену и засыпаю сном без сновидений.

Просыпаюсь ближе к вечеру один. Юли рядом нет, но ее присутствие ощущается. Вещи, в порыве разбросанные по номеру, собраны и аккуратно развешены. Шторы, которые я точно помню были раздвинуты с утра, расправлены чей-то заботливой рукой и дарят приятный полумрак.

Тело ломит от истомы. И только это мне подтверждает, что секс мне не приснился. Тогда между нами все было предельно ясно. Мы оба этого хотели. Но я готов к тому, что Юля даст заднюю, испугавшись влезать снова в отношения, которые уже однажды закончились полным разочарованием.

Мне хочется найти ее и пообещать, что мы со всем обязательно справимся. Что я больше не дам ее в обиду, не дам повода для ревности, не разобью ее сердце…

Юля сидит на общем балконе и гипнотизирует телефон. Завидев меня, вздрагивает всем телом. Ее лицо сосредоточено, и к моему появлению она точно была не готова. Вижу в глазах тревогу напополам с обидой. А еще от жены тянет тем самым стылым холодом, что обжег меня в первую нашу встречу.

— Что-то случилось? — присаживаюсь в кресло рядом, внутренне ожидая худшего. Неужели эти уроды снова ей угрожают?!

Юля молча протягивает телефон.

В диалоге с Янкой Горячо последнее сообщение:

«Этот козел мне изменял! ТРИ ГРЕБАНЫХ ГОДА! Я просто в ахуе!»