Просто бывшие

18.4

— Когда я поняла, что у меня задержка, подходил к концу срок, данный нам в ЗАГСе на примирение. Я тогда еще подумала: «Как же это невовремя!» Я злилась на тебя, на себя, на весь мир. И мне точно не нужна была еще и беременность. Как бы это вообще выглядело? Мы почти разведены, и тут я заявляю тебе, что жду ребенка. Всё, что я почувствовала в момент, когда увидела вторую бледно-розовую полоску на тесте, это досада! Досада, понимаешь? Я всю ночь тогда не спала, всё надеялась, что тест ложный. А на утро пошла к гинекологу. До момента, пока УЗИ не показало крошечный белый пузырик, я уверяла врача, что не беременна. А потом увидела на экране эту икринку и расплакалась. Наше с тобой творчество жило во мне. И ему или ей на тот момент было уже шесть недель. Я слушала сердцебиение, больше похожее на частый молоточек, и удивлялась, как же я у себя под носом не заметила такую важную вещь, как беременность. Цикл ведь был, как часы…

«— Оставляем?» — спросила меня тогда врач. И я поразилась, как цинично это прозвучало. Уже тогда я поняла, что ни за что не избавлюсь от нашего маленького чуда.

Я ушла тогда из клиники с маленькой фотографией моей запятушки и списком необходимых витаминов и анализов.

— Почему не сказала сразу? — Мир подрастерял весь холод, во взгляде осталось только недоумение.

Зябко веду плечами.

— Я хотела тебе сказать. Даже снимок в ЗАГС взяла… Но ты был тогда, как ледяная глыба. Я все подбирала слова, но когда ты подписал свидетельство и просто молча вышел, поняла, что не смогу… вот так, вдогонку кричать о том, что ты будешь отцом… Я думала, что скажу тебе после. Обязательно скажу! Время еще будет. Но через две недели у меня открылось кровотечение… и я потеряла ребенка.

Отворачиваюсь, снова гипнотизируя воду. Я бы хотела забыть, но я помню всё…

Я помню, как обнаружила кровь на белье. Помню, как судорожно сжимала трубку, вызывая скорую. Как молилась, чтобы было всё хорошо. Помню глаза узиста, которая долго что-то смотрела на мониторе и поглаживала успокаивающе мое колено. Я всё поняла тогда… Еще до того, как ко мне вызвали неонатолога, которая что-то долго говорила о невынашивании. Моя беременность замерла. Без объяснимых причин. Просто ребенок перестал развиваться…

Я помню, как подписывала согласие на операцию. Помню, как засыпала в ледяной операционной. Помню, как проснулась в палате. И как одна ехала после выписки домой. Пустая. Потерявшая бесконечно много.

Погрузившись в свое горе, не сразу замечаю, что Мир давно рядом. Он обнимает меня, прижав спиной к груди. Он молчит, не давая мне пустых обещаний, что всё обязательно будет хорошо. И я благодарна ему за эту тишину.

Поддавшись наитию, лезу в заметки на телефоне и протягиваю дрожащей рукой мужу.

«Только размер потери делает смертного равным Богу. Это не мое, это Бродский.

Никогда не думала, что буду рассказывать свою страшилку тем, у кого самая большая трагедия в жизни — это сломанный ноготь.

Я часто вопрошала: «Почему же именно я? За что?»

Но ответы легко не даются.

А после уже думала, что это мой очередной урок, который я должна выучить. Такие уроки тяжело усваиваются, но именно они маркеры для меня: то, что раньше так сильно меня волновало — ничто перед тем, что мне пришлось пережить. И это ничто не стоит моего внимания. Это просто пыль, которую нужно стряхнуть.

Когда переходишь этот рубеж, позади останется так много шелухи, ненужных переживаний, всё наносное просто слетает с тебя.

Поначалу в душе выжженная пустыня, которая осталась после того, как трагедия выжгла тебя дотла. А потом горе заполняет ее до краев, чтобы в конечном итоге перелиться через край и вытечь, ведь его невозможно удержать, как не остановить голыми руками стихию.

Нужно просто пережить. А потом начать заново. На старых руинах… И только от тебя зависит, чем же ты заполнишь эту пустоту.

Нет, как прежде уже не будет. Твоя боль перековала тебя, трансформировала в нечто новое. Избавила от старых страхов, потому что уже всё случилось. Есть только рефлексия человека, который оглядывается назад и думает «а если бы». Но это уже сослагательное склонение, оно не применимо к будущему, которое вот уже прямо здесь, руку протяни.

Как бы ни было, но я хочу поблагодарить Его за то, что он не оставил меня даже в тот момент, когда я была совершенно одна. Что приглядел за мной. Хоть и отобрал так много. Так много! Но я всё равно благодарю! Потому что со мной осталась надежда, что в следующий раз я сделаю всё правильно, не ошибусь, не пройду этот ад снова.

Я хочу затопить свою пустыню муссонами из любви и радости. Верю, это в моих силах.

Где-то слышала, что, только познав всю горечь, сможешь разделить сладость. Теперь же понимаю, как здорово жить, понимаю, как жизнь хрупка и скоротечна. Что каждый мой шаг, мой выбор могут привести меня как к безграничному счастью, так и беспредельному горю.

Но, что важно — и то, и другое имеет свойство заканчиваться. В моих силах только продлить одно и пережить другое.

Сейчас я даю себе возможность прожить свое горе, выплакать свою бездну слез, отпустить, чтобы потом вздохнуть полной грудью и понять, что жизнь многогранна и прекрасна».

Я вижу, как бегают по строчкам глаза Мира, я знаю этот текст наизусть, и сейчас будто читаю вместе с ним.

Мой муж не торопится, внимательно читает, а я чувствую, что прямо сейчас наши души обнажаются и говорят без слов.

«Я клянусь всё исправить».

«Я клянусь верить тебе».

Ранним утром мы возвращаемся в дом, оставив позади личное море горя.