Просто бывшие

22.3

— Как? Как ты понял, если я сама… совсем недавно только… узнала, — лепечу бессвязно под заботливым и таким внимательным взглядом темных глаз.

— Я тебе еще неделю назад говорил, что у тебя сись… кхм… грудь выросла, а ты мне не верила. — Мир хохочет, прижимая меня к себе крепче. — Ну а попалась ты, когда уписывала за обе щеки семгу. Ты ведь терпеть не можешь рыбу…

Да, в прошлые выходные мы были на даче у Соболевых, и папа Андрей на гриле жарил обалденные стейки из красной рыбы. Запах стоял такой, что я чуть не захлебнулась в слюне… и решительно увела половинку стейка мужа себе на тарелку. А очнулась, когда доедала уже второй кусок!

Покраснев, как вареный рак, утыкаюсь в грудь мужа. Черт, я хотела преподнести это как сюрприз. Но страх, что всё может вновь повториться… что я потеряю ребенка, был во много раз сильнее.

Когда у меня случилась задержка, я подумала, что цикл сбился из-за всей этой нервотрепки, но спустя три дня все-таки купила тест. И каково же было мое удивление, когда вместо одной отрицательной полоски я увидела вторую. Блеклая, еле заметная полосочка будто случайно разместилась рядышком с жирной соседкой. Я и заметила-то ее только тогда, когда решила выбросить тест. Глаз зацепился за несоответствие.

«Это ведь… этого не может быть. Я совершенно не чувствую себя беременной. Наверняка результат ложный!» — успокаивала себя этой мыслью, направляясь в ближайшую клинику, чтобы сдать кровь.

А потом смотрела на таблицу с уровнем ХГЧ и никак не могла собрать мысли в кучу.

Я беременна.

— Так сколько, Юлек, — шепчет на ухо муж, целуя волосы.

— Шесть недель, — также тихо отвечаю в ответ, а руки уже открывают сумочку и достают мое сокровище. — Вот, смотри…

На черно-белом снимке недельной давности моя икринка еще такая крошечная, но гинеколог уверяет, что очень скоро эта точечка изменится и вырастет до размеров эмбриона. Сердечко начинает биться к концу пятой недели, и я жду с замиранием своего этих звуков на следующем плановом осмотре.

Захлебываясь словами, я вываливаю все свои мысли на мужа, а он лишь целует меня и повторяет: «У нас всё будет хорошо».

После эмоционального шторма наступает затишье, и Мир тихо укачивает меня в кольце своих рук. Мне так спокойно и хорошо, что уже даже не страшит будущее.

Наверное, это и есть счастье — чувствовать себя в абсолютной безопасности рядом с любимым человеком. Проводив взглядом последний закатный луч, я вдруг неожиданно для себя широко зеваю.

— Эй, не спать, а то снова будешь ночью шарахаться по квартире… Пойдем-ка лучше потанцуем, — Мир поднимает меня на ноги и тянет за собой.

— Погоди… Но я не умею! Это же бачата, Мир!.. Да и ты, наверное, тоже не знаешь… — Упираюсь всеми силенками. — А если у меня ноги запутаются, и я упаду?

— Да что там уметь? Два притопа, три прихлопа. Ерунда! — Отмахивается этот знаток латиноамериканских танцев. А потом, опалив меня ослепительной улыбкой, искушает: — Юлька, не трусь! Ты дала мне второй шанс, ну неужели тут спасуешь?

И я, завороженная любовью, транслируемой без слов, иду за своим мужем в круг танцующих.

Потому что точно знаю. Даже если весь мир разом рухнет, мой Мир не даст мне упасть.