Юля
Если вы никогда не стояли перед дверьми ЗАГСа, старясь незаметно вытереть вспотевшие ладони, то у вас всё еще впереди.
Нет, в самом ЗАГСе нет ничего плохого, но осознание, что три года назад именно в этом здании нас с Миром развели, а теперь мы решили дать нашей семье второй шанс, приводит меня в состояние отчаяния.
Как назло, сегодня ночью мне не спалось, в голову лезли самые сумасшедшие мысли. А что, если что-то случится? Потоп, пожар, я вдруг ляпну вместо согласия «нет», Мир передумает и сбежит к своей секретарше, уволенной со всеми «почестями»…
Ведь не зря же есть выражение, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды.
Перевожу взгляд на мужа, то есть жениха. Соболев излучает в пространство такое феноменальное спокойствие, аж завидно… и треснуть хочется! В отличие от невесты, он продрых до самого утра… И теперь бодр, свеж и незыблем, как скала.
Да, вопреки всем приметам мы провели ночь в одной постели, а не порознь, как того требуют традиции. И даже с утра жених видел невесту в том самом платье, которое не должен видеть до свадьбы.
Правда, я не рискнула заматываться в слои фатина или атлас, побоялась искупать шлейф в лужах.
Август ознаменовался грохочущими громовыми раскатами и ливнями, и сегодня свежо после дождя. Небо с утра затянуто свинцовыми тучами, угрожая новой порцией воды с небес.
Перевожу взгляд на жениха.
Мир, как всегда, не изменяет себе — в рубашке с закатанными рукавами, светлых брюках и накинутым небрежно не плечи тонким пуловером он будто сошел с картинки модного журнала про успешных и знаменитых яхтсменов. Я же отдала предпочтение удлиненному светлому жакету и хлопковому белому комбинезону. В сочетании с босоножками умопомрачительного цвета фуксии это смотрится стильно и ярко. Последние должны дополнять мой букет невесты… которого все еще нет.
Оглядываюсь по сторонам. Янка, как обычно, умудряется опоздать даже в тот день, когда шансы встать в многокилометровую пробку равны нулю.
— Волков опаздывает, — Мир вскидывает браслет часов. — Совершенно на него не похоже…
Когда муж рассказал об условии моего спасителя — быть приглашенным на нашу свадьбу, — я была всеми руками «за». Но, чтобы не быть в меньшинстве, выдвинула со своей стороны кандидатуру сестры для Вселенского равновесия.
Сглатываю, вспомнив, сколько раз за прошедшие две недели с того страшного дня мне пришлось во всех подробностях рассказывать следователю, что же произошло со мной при участии этих потерявших человеческий облик зверей. После таких бесед я не могла спать, ночами мучали кошмары.
В них я оставалась против троицы уродов совсем одна… Давала слабый отпор, будто двигаясь против толщи воды…и всякий раз для меня всё заканчивалось плохо. Меня избивали, душили… Тот самый, с желтым лицом, тащил меня в другую комнату, а я срывала ногти, цепляясь за стены и пол… Иногда снилось, что помощь близко, но всегда то дверь оказывалась заперта, то вместо целого отряда приезжал только Мир, и дальше… Трое против одного…
Я просыпалась вся в слезах, не способная сразу понять, что где реальность, а где очередной кошмар.
Мир всегда был рядом, обнимал и шептал, какая я сильная девочка. А я вцеплялась в него мертвой хваткой, боясь отпустить, и ревела, не способная по-другому унять ужас…
Видя, как меня измучил процесс дознания, Мир подключил адвоката. И теперь вместо меня мои интересы представляет железная Серафима Осипова. Настоящая тигрица в уголовном праве, готовая зубами грызть за справедливость.
От мужа я знаю, что тем троим по совокупности статей грозят очень серьезные сроки в колониях. Не испытываю по этому поводу жалости, зло должно быть наказано.
Конечно, я не была против, когда Мир сказал, что пригласил на наше маленькое торжество своего бывшего одноклассника и по совместительству человека, которому мы оба всю жизнь будем благодарны.