Кастия, снова искоса, тайком взглянула на сидевшего рядом Террина. На руках у него удобно устроилась и сладко спала Санни, подложив под щечку одну ручку.
Как и обещал, он сопроводил Кастию и отнес засыпающую малышку до повозки. Дейд хлопотал вокруг, проверяя колеса. Левия уже устроилась на сиденье рядом с местом возницы, которое обычно занимал ее муж.
– Вы с нами? – неподдельно удивился младший брат Террина, разгибаясь при их появлении. Он оглядывал очередное колесо и даже успел поковыряться в нем, а потому выудил из-под сиденья некий комок, оказавшийся тряпкой, и теперь вытирал им руки.
– Да, мы с Кастией с вами, – приглушая голос, ответил Террин, кивком указывая на малышку в своих руках, и попросил, – у нас тут ребенок спит. Потише говорите.
Дейд усмехнулся, скомкал и сунул обратно под сиденье тряпку. Осмотрел свои руки на предмет чистоты и зачем-то снова нырнул под сиденье. Судя по задрожавшим плечам, он ничего там не делал, а беззвучно смеялся.
Террин нахмурился при виде этого безобразия и уже собрался окликнуть шутника, но в этот момент Дейд что-то там проделал и разогнулся. Оглядев брата и девушек, он открыл заднюю дверцу повозки. Затем широким жестом пригласил гостей располагаться, старательно скрывая улыбку, которая так и выглядывала наружу.
Дождавшись, пока брат со своей ношей подойдёт к нему, он, не сводя глаз с деликатно приотставшей девушки и не скрывая иронии, почти беззвучно шепнул:
– Тебе чудно подходит носить на руках девушек и маленьких детей, брат. Подумай об этом, – и подвигал бровями, изображая некие забавные и для него смешные образы, которые должны были сподвигнуть Террина, чтобы понять и осознать.
Старший из мужчин в ответ несколько раздраженно покачал головой. Все, что происходило в последние дни, уже было совсем несмешно. Мама, отец, все четыре брата (и даже их жены, которых он, кстати, почти не знал) прямо или намеками то и дело подсказывали ему, что ему нужно сделать выбор и остепениться.
– Совсем бродяга стал, – сокрушалась мама, перебирая вещи и сравнивая их иноземный покрой с тем, что кроила и шила сама, – На холме у спуска чудесная земля. Отец ее еще до отъезда для тебя приобрел. Построил бы дом, привел жену молодую..., – она с надеждой заглядывала ему в лицо, всем своим видом умоляя не отказывать.
Отец и братья ему рассказывали о том, "какие замечательные дети у всех его ровесников" и "какой совершенно потрясающий сделали ремонт в Храме бога вод, покровителя рыбаков и моряков, в который уже все они наведались, вернувшись женатыми".
– И мы с твоей матерью туда ходили, – "прозрачно" намекал на семейные традиции отец.
– Вы приехали сюда, когда у вас еже было четверо детей! – нашел несоответствие в идиллических рассказах непокорный сын, о чем сразу же и заявил, открыто заявляя, что кто-то врет ради достижения цели.
– Мы на Синтери поженились, – мечтательно улыбнулась Сатия, ласково разглаживая гладкую ткань новой рубашки, выуживая ее из мешка сына, – И такое там носят? – удивилась она.
– Она – женская, – ответил сын, – Это тебе, мам. А зачем вы вернулись? Там плохо жилось? – уточнил он, возвращая всех к теме семейных ценностей и традиций.
– Нет, конечно. Надо было принимать семейное дело. Отец позвал, – со значением произнес отец, выразительно глянув на блудного сына.
Тот же предпочел не заметить ни взгляда, ни намека. У него было еще три брата, способных принять "семейное дело", не считая Дейда, ставшего кузнецом, как их дед по материнской линии.
Но если родителей, мечтавших о большом количестве внуков, он еще мог понять, то братья значительно перегибали. Или ему так виделось?
К счастью, пока они ему еще не показывали и не подсовывали претенденток в жены. Вот буквально до этого момента, когда Дейд начал подмигивать, строить рожицы и глупо хихикать.
Городских приятелей и их семьи он не учитывал, не обращая внимания на их поведение. Но теперь задумался. До каждого человека, с кем хотел пообщаться, он сегодня добирался через гостиные комнаты и только перезнакомившись со всеми их сестрами, племянницами, дочерьми друзей и сестрами .кузинами и племянницами жен, "совершенно свободными от уз и обязанностей".
Интересным исключением стал только братец Верта и Кастии – Ярет. Вредный мальчишка стал не менее вредным и упрямым юношей, который так отчаянно не хотел, чтобы его сестра даже говорила с повзрослевшим приятелем брата, что весьма неудачно (или наоборот удачно?) свалил ее к нему на колени.
Террин тяжко вздохнул. По счастью, девушка предпочла сделать вид, что ничего из ряда вон выходящего не произошло. Не пришлось обсуждать, объясняться или извиняться. Хотя, ему-то за что извиняться? За неизвестные ему подозрения и выводы Ярета, разглядевшего угрозу (еще бы он сказал, какую?) в отношении своей младшей сестры?
Ему не хотелось терять дружбу с членами этой семьи. С каждым из них были связаны многие счастливые моменты его жизни. Террин рассеянно улыбнулся, глядя на тихонько беседующих девушек, но не видя их, а вспоминая забавные случаи из детства.
Дейд же, как он понял чуть позже, совсем иначе воспринял для себя его поведение. Вытянувшись во весь рост, он зловеще прошептал ему на ухо:
– Ты же видел Верта, Террин. У тебя есть желание стать калекой на всю оставшуюся жизнь?.. Хм... Тебе ли не знать, что ее старший братик в гневе излишне порывист и за оскорбление может съездить своим немаленьким кулаком без предупреждения..., – заметив недоумение на лице брата, он добавил, приподняв брови, "догадавшись" о неведомом для него, – Или ты уже договорился с ее родителями о встрече?
Террин откровенно раздраженно посмотрел на брата, безумно жалея, что по ряду известных причин, одна из которых заключена в том, что этот олух – его младший брат, не может использовать обычный для Верта способ прояснения ситуаций, связанных с оскорблениями. Он покосился на довольное лицо олуха, спящую девочку в своих руках, удивленно обернувшихся девушек, и приглушенно ответил, не желая привлекать еще больше внимания или смущать зрительниц:
– Я все учту, Дейд. Только почему мне послышался в твоих словах сарказм? У тебя есть опыт общения с ее братьями..., – он не стал называть имя, понимая, что брат и так поймет, о ком речь, а потому не отказал себе в удовольствии передразнить выражение его лица, приподняв брови.
Тот едва заметно улыбнулся в ответ и вздохнул, подбирая слова. Снова бросив взгляд на девушек, лучисто им улыбнулся и, дождавшись, когда они отвернутся, придвинулся поближе и очень серьезно поинтересовался:
– Скажи мне, Террин, ты вернулся домой насовсем или лишь приехал погостить? – слегка закинув голову, он пристально взглянул в лицо собеседнику в поисках ответа.
Возвышавшийся над ним на полголовы Террин слегка наклонился, посмотрел серьезно, но... предпочел не отвечать. Не сейчас. Ещё лунные сутки назад для него было все предельно ясно, что делать и как поступить. Ныне же предстояло многое решить и обдумать. Говорить что-то определенное было пока еще рано.
– Дейд, ты поможешь Кастии забраться? – спросил он вместо этого, видя с каким нетерпением ждал его брат ответа. Тот кивнул, понимая, что, возможно, не место и не время, но не готовый окончательно закрыть разговор, решив продолжить разговор без свидетелей.
– Лучше скажи мне, наши родители в город приехали на своей повозке или пришли пешком? Мы не займем их место? Ты их ждал? – спросил старший из мужчин.
Кастия, дождавшись, когда напряжение, заметное по фигурам мужчин, немного схлынет, как раз подошла к мужчинам. Она мельком оглядела их лица, но не стала вмешиваться в разговор братьев и рассказывать, что тетя Сатия и дядя Нерит шли вместе с ней и ее семьей. И все время до начала праздника тоже держались рядом, проявляя по отношению к ней поддержку и участие.
– Они пришли пешком, – ответил Дейд, ничего из этого не заметив, – но отец собирался взять нашу городскую повозку из конюшен. Кастия, подойди поближе, пожалуйста, – протянул руку, подхватил девушку под локоть, чтобы подсадить в повозку, и продолжил, снова обращаясь к брату, - Террин, если у тебя ещё дела в городе, то можешь остаться. Мы отвезем девчонок до дома.
Кастия устроилась на сиденье, сдвинувшись к дальнему краю и стараясь не занимать много места. Опустив голову и делая вид, что не прислушивается, старательно расправляла складки юбки. Она и сама не знала, как относится к вопросу Дейда.
Хотелось бы ей, чтобы Террин: поехал домой с ними или остался в городе? Пусть она считалась совсем юной, но понимала, какие дела могли быть у взрослого мужчины в городе. И, особенно, в такую ночь. Так останется ли он? Или поедет с ними?
Спохватившись, что он по-прежнему держит спящую Санни, девушка протянула руки, готовясь ее взять, чтобы посадить рядом с собой. Мужчина отрицательно качнул головой
– Мне не нужна помощь, – сказал он, даже не делая попытки передать ребенка, если не Кастии, то хотя бы – Дейду – на время, пока будет забираться в повозку.
– Я успел встретиться почти со всеми днём, - ответил он, обращаясь к брату, одновременно вместе с девочкой на руках забираясь в повозку и усаживаясь рядом с Кастией, – завтра ещё зайду в гильдии и к некоторым мастерам. Сейчас же поговорить все равно не удастся. Я уже отвык от подобных гуляний, если честно, – неожиданно улыбнулся он, – На островах люди более закрытые, у них мало общественных праздников. И уж таких, как у нас, вовсе нет. Так что я не сразу вспомнил про него и удивился, что за день сегодня.
Дейд хохотнул, стоя у повозки и глядя снизу вверх на брата. Он снова поиграл бровями и поманил его наклониться. Парень явно над чем-то потешался и хотел немедленно обсудить, но вслух не мог этого сделать в присутствии двух девушек и пусть спящего ребенка.
Нехотя, Террин склонился, подставив ухо и подозревая, что и так уже догадался, что ему хочет шепнуть Дейд. И тот его не разочаровал.
– Вспомнить на практике не хочется? А? – спросил он.
– Отвянь с глупостями, Дейд, – беззлобно отмахнулся мужчина и поинтересовался, – Или ты от меня хочешь избавиться? Ты кому-то другому обещал место в повозке?
– Нет, – тихо засмеялся Дейд, осторожно закрывая дверцу и обходя повозку, направляясь к своему месту, – Желающих отправиться домой сегодня ночью не так много, так что не переживай. Усаживайся поудобнее, – казалось, он сам не знает – порадовал его ответ брата или расстроил.
На это Террин хмыкнул, поймав себя на мысли, что прошло всего несколько часов, а он реагирует на подколки братьев, вопросы родителей и попытки его свести и женить, как, тогда в юношестве, перед побегом. Старые привычки быстро вспоминаются.
Он повернул голову и посмотрел на серьезное личико своей соседки, которая настороженно переводила взгляд с одного брата на другого и обратно, пытаясь понять, что происходит. Кажется, она на что-то пыталась решиться. Он кивнул, показывая, что слушает ее.
– Террин, давай я заберу Санни, – будто получив разрешение, сказала Кастия и снова протянула руки к спящей девочке, желая ее забрать.
– Пусть спит, ещё разбудим, передавая из рук в руки, – отмахнулся мужчина.
– Она, наверное, тяжёлая, – виновато, с некоторым смущением сказала девушка, а он в ответ улыбнулся:
– Тем более, пусть будет у меня. Мне несложно и нетрудно ее подержать на руках. Для тебя девочка слишком тяжёлая, Кас. Да не переживай ты. Все хорошо, – Террин неосознанно протянул свободную руку к лицу девушки.
Девушка испуганно дернулась и замерла, во все глаза наблюдая за мужчиной. Он тоже понял, что делает что-то не то. Сначала его пальцы застыли у ее щеки, не касаясь, а затем он отдернул руку, будто ему она срочно потребовалась, чтобы поддерживать девочку.
Кастия разглядывала лицо мужчины, освещённое светом городских факелов, хаотично расположенных на улицах и улочках. Сообразив, что такое поведение для нее недопустимо, она отвела взгляд и попыталась прислушаться к тому, что рассказывала Левия, смотревшая.
К счастью, хозяева повозки ничего не заметили. Они уже выезжали через проезды за лавками на рыночной площади на узкие и загруженные городские улицы. Левия на мгновение приникла к боку мужа, а затем отпустила его и чинно устроилась на своем месте.
Дейд напряженно вглядывался на слабо освещенную и заполненную людьми дорогу перед быками, которые были запряжены в его повозку. Он следил, чтобы разгулявшиеся веселые горожане, шедшие группами с площади, не попали под колеса. Многие из них совсем не следили, куда идут, на ходу прикладываясь к бутылям, балагурили и шутили над окружающими.
К тому же, из многочисленных узких улочек, вливавшихся в выбранную им одну из основных городских улиц, то и дело появлялись все новые пешеходы и даже повозки. Все медленно продвигались к выездам из города.
Когда они выехали на более широкую улицу, стало немного спокойнее и свободнее. Вдоль домов и по проезжей части шли люди, но места было больше, а потому середину улицы оставили для повозок, которые ехали друг за другом караваном.
Семьи с детьми направлялись домой – на окраины города или в рыбацкие и ремесленные поселки на побережье. Компании молодых людей изрядно в подпитии явно шли в ближайшие рощицы за продолжением развлечений. Многим из них едва исполнилось по пятнадцать–шестнадцать циклов.
Судя по их поведению, новшеством для них это не было. Кастия с любопытством, что можно было себе позволить, сидя в повозке рядом с двумя мужчинами, способными защитить своих спутниц, наблюдала за людьми вокруг.
Парочка юнцов, пихаясь, едва не угодила под копыта быков Дейда. Своевольные животные возмущенно остановились и замычали, грозно склонив рогатые головы в направлении нарушителей, а возница спрыгнул на землю и, перетянув за собой поводья, дальше пошел рядом с ними. Иногда он распихивал свободной рукой "препятствия" и успокаивал животных, похлопывая по спине.
Девушка покосилась на своего соседа. Казалось, он мало обращал внимание на окружающую обстановку, а оберегал спящую девочку в своих руках, прикрыв ее головку ладонью. Кастия вновь решила оглядеться по сторонам в поисках интересного и попыталась отвернуться, но не успела даже пискнуть, как ее рванули обратно.
– Не смотри в ту сторону, – скомандовал Террин. Его голос глухо отозвался в ее голове, а она оказалась прижатой лицом к рубашке на его груди совсем рядом с головкой своей племянницы.
– Что там? – спросил Дейд, очевидно, услышав брата, но тут же отрывисто приказал, – Левия, отвернись... Нет, разве они не – ... му... Твоего ж... Не могли дотерпеть до отведенного места, что ли? Вот ведь... И какая... Совсем не воспитывают детей многие! А!
– Совсем мелкие идиоты, – согласился Террин, прижимая своей большой ладонью голову девушки. Почувствовав, что сейчас задохнется, она завозилась в его хватке. Кое-как, упираясь руками в его грудь, немного отодвинулась и с трудом повернула голову вбок, судорожно втянув воздух.
– О, извини, Кас,– отозвался мужчина, позволив ей еще немного отклониться, – Я перестарался?
Теперь она смогла увидеть макушку Санни и даже, насколько позволял свет факелов, освещавших улицы, цвет рубашки Террина. Что ж, это было лучше, чем плотно прижиматься лицом к каменному заслону, не имея возможности дышать или даже моргнуть.
– Вот именно, – пробухтела девушка, напрягая зажатые руки и упираясь в его грудь, – Может, отпустишь?
– Нет, – коротко сказал он, но, услышав в ее голосе возмущение, добавил,– Вот проедем эту улицу, ... а лучше вообще из города выедем.
– Я задохнусь! – уже открыто возмутилась она, посильнее пихая, чтобы отодвинуться. Одновременно повозка покачнулась, а голос Дейда уже ближе, с места возницы, прозвучал:
– Я бы Левию тоже так подержал, если бы руки не были заняты.
– Я и так закрыла лицо руками, – парировала его жена глуховато, как будто действительно прикрываясь руками.
– Самому держать надежнее, – возразил муж.
– Я за тобой замужем, а не девица, – заявила жена, а Дейд фыркнул:
– Твоему замужеству чуть больше луны. Это слишком мало, чтобы ты считалась взрослой...
– Что?? – Левия явно была в шоке, а Дейд, осознав, что перегнул с опекой, и дома его теперь ждет скандал, умиротворяющим тоном попытался спасти ситуацию, как бы извиняясь, произнес:
– Милая, это – не очень хорошее зрелище для любой приличной девушки. Мы с Террином только о вас и вашем благе и думаем.
Выслушав этот нравоучительно-примирительный диалог, Кастия снова пихнула кулачком Террина, понимая, что в целом это – очень неловкая ситуация и сказала, ощущая щекой, как вздымается при дыхании его грудь:
– Я закрою лицо руками. Отпусти, пожалуйста... Террин, мне неудобно так сидеть, – и тут же почувствовала себя свободной.
Оттолкнувшись руками от него, она вернулась на свое место, крепко зажмурившись. Как и обещала, закрыла глаза ладонями и с наслаждением глубоко вздохнула.
– Плохо пахну? – иронично поинтересовался мужчина.
– Нет, – покачала она головой, – но, чтобы дышать, нужен нос, а мой был втиснут в тебя. Ты – не воздух!
– Террин! – притворно ужаснулся насмешник Дейд, которого, по утверждению его матери, "только смерть может исправить", и даже грядущая кара от жены не удержала от очередной шалости. По покачиванию повозки она поняла, что он полуобернулся к брату и вкрадчиво поинтересовался, – Ты ко мне все же прислушался? Да?
Мужчина не ответил на это, сказав нечто совсем иное:
– Можешь убирать руки, Кас. Сейчас вокруг в основном семейные люди. Вряд ли будут безобразия. Дейд, – обратился он к замолчавшему брату, – факелы на повозке зажечь, или ты в темноте видишь?
Кастия послушно опустила руки на колени и увидела, то они уже проезжают городские ворота. Когда Террин ее пригнул к себе, они подъезжали ко второй городской стене, где была небольшая площадь с фонтаном, от которой лучами расходились улочки и находился дом ее сестры. Что ж там такое было, что так возмутило мужчин?
Она посмотрела на Левию, и та, будто почувствовав это, обернулась и подмигнула, подбадривая. О да, ее мужа ожидали разборки, но девушка была настроена вполне миролюбиво. Кастия в ответ улыбнулась.
В этот момент Дейд негромко выругался. Вывернувшаяся из-за угла веселая компания почти завалилась под быков, которыми он управлял.
– Да сколько можно? – поинтересовался он больше у самого себя, чем у озорников, а Левия, вспомнив что-то, начала рассказывать случаи, произошедшие в лавке, где она служила.
Полуоборачиваясь к пассажирам, девушка оживлённо время от времени взмахивала руками, пытаясь развеселить их. Дейд тоже поглядывал назад на брата и Кастию, приглашая их оценить историю, отметив, но не показывая этого, что засек их отсутствующий вид.
Террин рассеянно погладил косичку девочки, прильнувшей к нему во сне, покивал в ответ на какие-то слова выжидательно смотревшей на него Левии. Та, дождавшись его ответа, улыбнулась и продолжила рассказ.