Против течения. Книга 3

Глава 36. Странная компания

— Ко мне никого не пускать! — болезненно выкрикнул Тиред.

Он ворвался в свою спальню, крепко-накрепко закрыл двери и для верности заложил их стоявшей в углу доской. Затем пересёк комнату, бросился ничком на кровать и накрыл голову подушкой. Тиреду казалось, что в голове бушует пожар не меньше того, который охватил город.

— Оставьте меня все! Прошу, оставьте! — прошептал он, обращаясь сразу ко всем.

Начиналось его правление очень даже неплохо, ему самому даже делать ничего не приходилось. Всё происходило само собой. После возвращения из дома ведьмы мокрозявы и сопротивленцы собрали жителей города на площади Правосудия и торжественно предъявили им нового Великого Хранителя Элсара. Чтобы Тиреда было всем видно, его возвели на помост, где обычно казнили преступников. Глядя оттуда на собравшуюся толпу, Тиред чувствовал себя странно: не то триумфатором, не то преступником. Горожане, которые стояли позади, вытягивали шеи и лезли друг другу на плечи, лишь бы разглядеть молодого правителя; стоявшие рядом с помостом смотрели на Тиреда с недоверием и настороженностью. В их взглядах молодому правителю мерещились обвинения: «Он предал своего отца».

Мясник Око, возглавивший Верховный совет, состоявший из нескольких мокрозяв и сопротивленцев, сказал перед народом напыщенную речь, главным достоинством которой было то, что громкий голос мясника достиг самый дальних уголков площади. Затем начальник Городской стражи Крим торжественно принял присягу новому Великому Хранителю и поклялся служить ему верой и правдой, как служил прежнему Великому Хранителю.

Тиред помахал всем рукой, широко улыбнулся, после чего его увели с помоста и проводили в дом Великого Хранителя.

На этом приятная часть управления Элсаром закончилась...

Кто-то осторожно постучал в дверь.

— Я же сказал, никого не пускать! — завизжал Тиред, отняв голову от подушки.

— Простите, Великий Хранитель! — раздался приглушённый голос слуги. — Там пришла новая Главная Врачевательница Лечебницы. Просит её принять, говорит, она не может ждать. Речь о жизнях пациентов.

— Пусть ждёт. Я устал! — простонал Тиред.

Уже несколько свечей подряд он только и слышал, что о чьих-то жизнях и невозможности ждать. К нему без конца лезли какие-то наглые, бесцеремонные люди. Они называли свои имена, которые Тиред тут же забывал, и требовали, требовали, требовали: потушить в Элсаре пожары, расселить оставшихся без жилья, добыть откукренную воду, остановить мародёров, которые громят и грабят лавки торговцев.

А у Тиреда не было ресурсов для решения всех этих проблем.

Разговор с мокрозявами по поводу откукренной воды не получился. Большая женщина, как Тиред мысленно обозвал ту, которая встала во главе мокрозяв, сказала, что маги Башни сумели каким-то образом покинуть город, и теперь, даже если мокрозявы захотят накукрить новой воды, некому вводить их в транс. Притом Тиреду показалось, что Большую женщину не сильно беспокоит, что населяющие город коренные азарцы, в число которых входил и Тиред, обречены на смерть от жажды. В её интонации, когда она говорила о побеге магов, свозило плохо скрываемое злорадство.

Также Тиред посетил подвалы казначейства и в ужасе увидел, что они значительно беднее, чем он ожидал. Пользуясь тем, что они остались наедине, Главный казначей шёпотом сообщил, что немалую часть камней приказали вынести члены Верховного совета. Он сам видел, как бывший мясник, а теперь Глава Верховного совета Око нагрузил «беляками» большую тележку и приказал городским стражам отвезти к нему домой и передать жене. Рассказывая об этом, Казначей смотрел Тиреду в глаза с таким выражением, словно ждал, что тот сейчас пойдёт и прикажет Око вернуть награбленное. Но при одной лишь мысли о подобном поступке, у Тиреда похолодело в груди от страха, а перед глазами, как наяву, появилось багровое от гнева лицо Око и его увесистые кулаки. Потупив глаза, Тиред ответил Казначею:

— Хорошо, я разберусь.

После чего поспешил покинуть хранилище. Поднимаясь по лестнице, он думал о том, что, устранив отца, встал во главе разорённого города с озлобленными жителями.

Даже кукры ушли из него и встали лагерем под стенами на берегу Реки, будто ожидали кого-то.

Тиреду уже донесли, что в народе говорят: кукры ждут того, кто придёт и свергнет правительство нового Великого Хранителя. И Тиред даже знал имя этого человека. Его назвал кукр, раздавивший голову его отца так, словно та была гнилым плодом.

Тиред собрал по этому поводу заседание Верховного совета. Все собрались в зале с большим столом, где прежде проводил заседания отец. Раньше здесь были цветные стёкла на окнах, которые в значительной мере его украшали, но после того, как Мира устроила там битву с магами, все стёкла вылетели и поставить новые ещё не успели, так что окна были затянуты рыбьими пузырями.

Началось заседание Верховного совета с обсуждения, что делать с кукрами, которых нельзя ни убить ни победить, но затем все вернулись к водному вопросу, и сопротивленцы разругались с мокрозявами. Сопротивленцы, часть которых была из коренных азарцев прямо обвинили мокрозяв в том, что те будут рады их смерти.

— Не об этом ли вы мечтали, сидя в Башне? — спросил Око. — Освободить от нас город и весь Азар, сделать его полностью своим?

Большая женщина прямо встретила его обвинение, скривила в усмешке толстые губы.

— Ты прав, мы мечтали об этом, — ответила она.

Сопротивленцы повскакивали со своих мест, выхватывая из ножен оружие.

— Угомонитесь! Одумайтесь! — закричал Тиред.

Но никто не обратил на него внимания.

Большая женщина ухмыльнулась, осматривая сопротивленцев, и сказала тяжёлым, басовитым голосом:

— Устами младенца глаголет истина: угомонитесь. Если бы мы хотели вашей смерти, то давно бы расправились, вылив на каждого по ведру неоткукренной воды. Помните об этом, братья.

У мясника нервически задёргалось веко.

— Мокрозявы и азарцы теперь заодно, — продолжала Большая женщина. — Нам нужно научиться доверять друг другу.

— Это будет непросто, — заметил один из сопротивленцев, но они всё же убрали оружие обратно в ножны.

— Надо придумать, где достать откукренную воду, — сказал Око. — На данный момент это первоочередная задача.

— У лесных есть способ добывать её без участия мокрозяв, — робко подал голос Тиред.

Признаться, он чувствовал себя в этой комнате даже хуже чем на заседаниях, которые возглавлял отец. Там к нему относились терпеливо и даже сочувственно. От людей, собравшихся за столом сегодня, Тиред не чувствовал ничего кроме холода и равнодушия. Они использовали его для свержения бывшего Хранителя и сейчас относились не лучше, чем к вещи, в нужности которой сомневаются. Было горько и обидно.

— Где, говоришь, лесные берут откукренную воду? — спросил один из сопротивленцев.

Тиред вытер покрытое испариной лицо, отметил, что пальцы дрожат от волнения и торопливо спрятал руку под стол.

— Они вывели специальные растения, которые погружают в бочки с водой, и вскоре она становится безопасной.

Члены Верховного совета переглянулись.

— Хорошо! — довольно сказал Око.

— Нужно раздобыть этих растений, — подхватил другой сопротивленец.

— Да, — мясник посмотрел на Тиреда с лукавинкой. — А ты ведь ведь был у них в плену, а?

Все повернулись к Тиреду с новым интересом. Кажется, он опять стал им нужен.

— Я бы не назвал это пленом, — смутился он. — Со мной хорошо обращались...

— Ты мог свободно ходить по крепости? — быстро спросил сопротивленец с копной огненно-рыжих волос.

Юноша кивнул.

Присутствующие переглянулись.

— Нарисуй нам её план.

Тиред даже вздрогнул. Опять карту рисовать?!

— З-зачем? — спросил он. — Воду можно купить.

Все посмотрели на него, как на умственно отсталого.

— А зачем платить за то, что можно взять так, — добродушно сказал Око.

— Ещё мы на дикарей камни не тратили, — хмыкнул рыжий сопротивленец.

— Придём и возьмём, — поддержал его мокрозяв с широким, будто растянутым в стороны лицом и раскосыми глазами.

— А не захотят делиться — водичкой неоткукренной польём, — поддержал ещё один, весело и злобно скаля крупные зубы.

Тиред смотрел на них в замешательстве. Разве для этого он он искал сопротивленицев?! Для этого сбежал из дома, лазил по тесным подземным тоннелям... предал отца?

— Это... — юноша смешался, подбирая слова. — Это неправильно!

Люди помрачнели.

— Знаешь что, мальчик, — медленно и расстановкой сказал мясник. — Не забывай о том, что мы помогли тебе стать Великим Хранителем. Но можем подыскать и другого.

Остальные молчали, глядя в стол, но Тиред ощущал всеобщее одобрение.

— Я законный правитель! — в испуге воскликнул он.

— Если будет нужно, найдём другого, — хмыкнул рыжий сопротивленец.

— Другого нет! — окончательно растерялся Тиред.

— Это тебе так кажется, — опять оскалился зубастый. — А у нас их целая очередь.

Большая женщина положила Тиреду тяжёлую руку на плечо и сказала:

— Рисуй план, мальчик. Рисуй, дорогой — и ни о чём не беспокойся.

...

Тиред забылся болезненным сном, провалившись в него будто в чёрную яму. Проснулся от крика. Открыл глаза, упёрся взглядом в подушку. Кто кричал? Здесь? Во сне? Кто-то посторонний или, может, он сам? Тиред приподнялся, прислушиваясь — тихо. Не стучали слуги, не хлопали двери, никто не бегал по дому.

Вытерев лицо краем покрывала, юноша поднялся кровати, подошёл к дверям. Чувствуя необъяснимую дрожь, прижался ухом к тёплому дереву и прислушался. В глубине дома раздавались странные звуки: чавкало и хрустело, будто огромный зверь перемалывал челюстями кости.

Шаги. Неторопливые, хозяйские. На краткий миг Тиреду показалось, что это поступь отца и его прошиб холодный пот. Вновь прислушался: нет, отец ходил по-другому.

Юноша кинулся к окну, выглянул наружу. За всеми этими заседаниями-волнениями он потерял счёт времени и только механически отмечал: Купол закрыт, жгут костры — значит, ночь. Купол открыт, по улицам тащат на тележках скарб, свой или чужой неизвестно — значит, день.

На этот раз Купол был открыт, по дорожке перед домом прогуливался солдат. Он никуда спешил, ходил взад-вперёд, от скуки делал ногами борозды в белых камешках, которыми была посыпана дорожка. Его чёрный с красным мундир был в нескольких местах разорван и обожжён; кожа на лице с левой стороны висела лохмотьями.

«Кукр. Рядом с домом. Они же ушли из города. Почему вырнулись?» — Тиреда словно ударили под дых, перехватило дыхание.

Кукр повернулся к нему. Тиред мгновенно присел на корточки и пригнул голову. Так, не разгибаясь, пробрался к дверям, прислушался. Надо бы выйти, всё-таки он Великий Хранитель, самый главный в городе. Но Тиред не мог заставить себя не то, что выйти, а хотя бы вытащить доску из дверных петель. Скрючившись в три погибели, он сидел под дверью своей спальни и стучал зубами от страха.

Опять шаги. На этот раз гораздо ближе и теперь людей было несколько. Шаги ещё приблизились, остановились перед дверью. Тиред даже дышать перестал.

В дверь вежливо постучали.

— Кто там?! — взвизгнул Великий Хранитель.

— Это Хадар, — мягко ответили с той стороны. — Не бойся, я не причиню тебе зла. Нам нужно поговорить, открывай.

Тиред обхватил руками свои ступни. По телу ручьями стекал пот, на подбородке собрались крупные капли, блуза прилипла к спине.

— Поговори с Верховным советом! Я ничего не знаю! — воскликнул он.

— Они все почему-то разбежались, — судя по интонации, Хадар улыбался. Помолчав, добавил: — Тиред, не сходи с ума, открывай. Я привёз из Леса воду.

— Воду? — недоверчиво переспросил Тиред.

— Да. Пять бочек почти в мой рост. Едва плоты не потопили, пока довезли. Позже лесные ещё подвезут, но уже за плату.

Почувствовав, что левая штанина ниже колена намокла, юноша опустил глаза: под дверь затекла лужа крови. Он судорожно вздохнул. Открывать дверь совсем не хотелось. Что бы такое придумать?

— Если не откроешь, нам придётся сломать двери, а мне бы этого не хотелось, — всё также мягко и доброжелательно сказал Хадар. — Они сделаны из белого дерева, к тому же украшены искусной резьбой. Жаль разбивать такую красоту.

«Его же ослепили перед казнью! Он что, вернул себе глаза?!» — подумал Тиред.

Последнее настолько его потрясло, что полностью лишило воли. Двигаясь будто во сне, юноша убрал из петель жердь, повернул в замке ключ и открыл дверь. Прямо у двери лежало тело рыжеволосого сопротивленца. Грудина была разорвана мощными челюстями. Это его кровь натекла под дверь.

Потеснив Тиреда, в спальню заполз сам обладатель мощных челюстей — изумрудный дракон с шишкообразной, увенчаной короной из шипов головой. Тиред открыл рот для крика, но из горла вырвалось только придушенное шипение. Заметив кровать Великого Хранителя Элсара, дракон подошёл к ней, смахнул хвостом на пол карту лесной крепости и лёг на перину брюхом кверху, жеманно подогнув лапы. Судя по довольно оскаленной жуткой морде, перина дракону подошла.

— Привет, Тиред, — сказал от двери Хадар.

Юноша резко повернулся. Он был настолько поражён видом дракона, что забыл, для кого открывал двери. А Хадар был здесь: поседевший, постаревший, одетый в чёрное и с чёрной повязкой на глазах, он стоял, положив руку на плечо кукра. Одной ступни у кукра не было, из штанины торчала голая кость зато на вторую ногу был надет натёртый до блеска сапог. Довершал наряд новенький мундир городского стража и женская зелёная шляпа с широкими полями и большим розовым пером неведомой птицы.

— Рад представить тебе моих спутников, — продолжал Хадар с широкой улыбкой. — Моя жена Ани (дракон, вернее дракониха, широко зевнула и удобнее устроилась на подушках) и личный секретарь Ром (кукр церемонно снял с головы шляпу и водрузил её обратно).

— Ти-тиред, — пролепетал юноша, думая, что более странной и дикой компании ему видеть не доводилось.

— Рома, проводи меня до кресла... или, что тут есть, — скомандовал Хадар.

Стуча по полу костяной ногой, кукр провёл его к стоящему у окна глубокому креслу с резными ручками. Тиред только сегодня распорядился перенести его из спальни отца.

Словно заботливая матушка, кукр усадил Хадара в кресло и встал рядом, глядя прямо перед собой без всякого выражения.

— А где м-мой Верх-ховный совет?— забормотал Тиред, у которого от изумления и страха началась икота. — Вы всех уб-били?

Хадар повернул голову к кукру.

— Ром, вы всех убили? — спросил он.

— Никак нет, хозяин, — ответил тот. — Почти все разбежались и попрятались.

— Слышал? — спросил Хадар, вновь поворачивая голову к юноше. — Не захотели тебя защищать твои приближённые.

В голосе прозвучало злорадство.

— Уб-бьёшь меня? — в отчаянии спросил Тиред.

Краем глаза он видел, как дракониха облизнулась и перекатилась на бок.

— Вообще не планировал, — ответил Хадар и перестал улыбаться. — Ты хороший мальчик, не пропащий, как все эти... (Он презрительно скривился). К тому же, в Лесу тебя ждёт хорошая девочка. Собирайся и едь к ней.

Тиред понял, что Хадар говорит про Адель. В груди потеплело, но тут же Тиреду вспомнились слова услышанные однажды от отца и глубоко засевшие в памяти.

— Великие Хранители Элсара не сдают в-власть, — произнёс он и, пожалуй, впервые за всё время по-настоящему почувствовал себя Великим Хранителем. Хоть и понимал, что в свете всего происходящего — это несусветная глупость.

— Не переживай, я никому её не отдам, — осклабился Хадар.

Тиред бросил на него гневный взгляд.

— Я законный наследник Великого Хранителя и не передам власть мокрозяву! — воскликнул он звенящим от волнения голосом. Даже икота окончательно прошла.

Хадар усмехнулся углом рта. Кукр потёр руки, и Тиред понял, что сейчас умрёт, как умер отец — страшно и жестоко. Но Хадар нащупал руку кукра и пожал успокаивающим жестом. Тиред шумно сглотнул.

— Вот это слова настоящего правителя, — произнёс Хадар с внезапным одобрением.

Юноша смотрел на него во все глаза. Что это — коварная уловка? Вспомнилось, что в народе Хадара называют Кровавым господином и от него можно ожидать чего угодно. Тиред быстро мазнул взглядом по кукру. Но тот стоял в расслабленной позе и убивать его, кажется, не собирался.

— Ты благородный юноша, Тиред, — продолжал Хадар. — И потому, уверен, не поддержишь власть, полученную путём предательства и братоубийства.

Тиред в замешательстве мотнул головой.

— Не понимаю, — пробормотал он.

— Ани, покажи ему правду, — сказал Хадар.

Тиред резко повернул голову к кровати и с удивлением увидел, что драконихи там больше нет. Вместо неё с кровати поднялась молодая голая женщина. Тиред скользнул взглядом по её обнажённой груди, колыхнувшейся, когда женщина вставала; светлым курчавым волосам на лобке, и голову будто засунули в котёл с кипящим маслом. Перехватив его взгляд, женщина чуть улыбнулась пухлыми губами, сняла с кровати покрывало и обмоталась им.

Она подошла к креслу, в котором сидел Хадар, и ласково коснулась руки мужа, обозначая своё присутствие. После чего сняла с головы кукра шляпу.

— Всё готово, — сказала она, обращаясь к Хадару.

Он кивнул и сказал:

— Тиред, события, которые ты сейчас увидишь, произошли много лет назад. Их участники — твой отец, его родной брат Бенедикт, который по праву старшинства должен был стать Великим Хранителем и его беременная жена.

Он повернул голову к Ани и кивнул. Мол, начинай.

Женщина тронула перо на шляпе, из которой тут же полился голубоватый свет. Тиред увидел комнату и троих людей в ней. Он сразу узнал отца — перед смертью тот стал как раз такого возраста. Лицо второго мужчины тоже было знакомым, и Тиред вспомнил, что видел его портрет в домашней галерее.

Отец и брат о чём-то спорили, а потом... Потом случилось ужасное: отец зарезал брата и его жену, словно те были животными.

Голубой луч уже погас, а Тиред стоял не в силах осознать увиденное.

— Всё закончилось, — тихо сказала женщина Хадару.

Он пошевелил губами, будто подыскивал слова, после чего произнёс:

— Тиред, мне жаль. Поверь, я не испытываю злорадства оттого, что ты узнал о преступлении своего отца.

Юноша опустился на пол, закрыл лицо руками и стал раскачиваться из стороны в сторону. Перед глазами стояло искажённое страхом лицо молодой женщины за миг до того, как отец своей рукой перерезал ей горло. Тиред знал, что это видение будет с ним теперь всегда.

Хадар вновь заговорил: тихо, но чётко:

— Не отрицаю, я приплыл в Элсар, чтобы забрать у тебя власть. Однако я представлял наш разговор иначе. Я помнил тебя умственно отсталым, разбалованным мальчишкой — но ты изменился. Знаешь, ты на самом деле достоин звания Великого Хранителя.

Тиред отнял руки от лица и посмотрел на Хадара сквозь застилавший глаза туман. Лицо Кровавого господина было суровым, пальцы сжали края резных подлокотников. Кукр стоял по правую сторону от кресла. Ани встала по левую. В её взгляде, устремлённом на Тиреда светилось сочувствие.

— Но ты должен понимать, мальчик, что я приплыл сюда победить, — продолжил Хадар. — Если ты не отдашь мне власть добровольно, то скрытое в шляпе увидят все жители Элсара.

— Нет! — вырвалось у Тиреда.

Хадар кивнул своим мыслям и сказал мягче, чем прежде:

— Согласен, это должно остаться между нами. Хоть твой отец и сделал в жизни много зла, но одно ему удалось на славу: это ты, Тиред. Ради одного этого людям не нужно знать, как именно твой отец стал Великим Хранителем.

Юноша болезненно улыбнулся.

— Мы сделаем так, — интонация Хадара стала деловой. - Ты выступишь перед народом на площади Правосудия. Скажешь о том, что в знак дружбы и союзничества с лесными я привёз привёз от них дар: очищенную воду. Её раздадут всем желающим. А потом объявишь, что передаёшь мне управление Элсаром, потому что ты слишком молод, неопытен.

Тиред тяжело вздохнул.

— На чистоту, парень, тебе всё равно долго не усидеть на «троне», — заметил Хадар. — Признаюсь, я и сегодня не ожидал застать тебя живым.

От его слов на Тиреда дохнуло холодом смерти. И самое страшное, что он понимал: Кровавый господин прав.

Внезапно на улице раздались крики. Ани бернулась к окну и воскликнула:

— Лесной воин на канжди!

Тиред тоже бросился к окну. На площадку перед домом на самом деле опустился воин. Спрыгнув на ходу с канжди, он побежал к дому, придерживая сползающий на глаза шлем и что-то невнятно крича.

— Что случилось? — напряжённо спросил Хадар.

Тиред прислушался к крикам воина и, наконец, разобрав, повторил:

— На Лес напали!