Противостояние

Глава 8. Мышеловка

Берта, лазутчика немцев, убили тихо и без шума. Ночью его труп следовало притопить в болотах. Зира и Акрам были посажены в подвал с надежной охраной. Гуран отбыл с двумя всадниками в Берлин, чтобы вернуться с подмогой. С собой они по моему совету взяли запасных лошадей: до полнолуния оставалось примерно девять дней, за это время следовало сделать многое. Я хотел избежать долгой и кровопролитной войны с немцами. Для этого следовало ошеломить противника, вселить в него неуверенность, создать иллюзии своего невероятного могущества и силы. Этого можно добиться, уничтожив отборный отряд Ганса и послав выжившего пленного к Дитриху. Любой монарх должен задуматься о целесообразности дальнейшей войны, если твой лучший отряд перемалывают в щепки.

Шрам, новоявленный командир воинов Мехика, а также Богдан, Баск и Борд сопровождали меня повсюду. Первым делом я оценил вместимость пространства сразу за стеной с нашей стороны. Со слов Берта, в отряде Ганса было около трехсот человек. Чтобы уничтожить их всех, мне надо дать им возможность пройти за стену и запереть их внутри города, лишив возможности бегства. Но площадь за стеной до первых домов не могла вместить такое количество людей: мешали три частных дома и одна небольшая казарма.

— Шрам, собери свободных воинов и простых людей, надо разобрать всё эти дома. — Шрам не стал задавать вопросов, вместо него это сделал Борд.

— Макс Са, зачем их разбирать?

— Нам нужно, чтобы все враги смогли войти внутрь стены, прежде чем мы закроем ворота. Если дома не убрать, они просто здесь не поместятся, — пояснил командующему Берлина, мысленно осматривая место, где придется строить баррикады.

Если возвести высокие баррикады между домами, немцы попадут в замкнутое пространство. Их можно будет безнаказанно расстреливать, укрываясь в башнях на стене и за баррикадами. Нужен был еще элемент для внесения сумятицы в их ряды, заставив забыть о первоначальных планах.

Мимо прошествовал пушкарь Нарм со своим отрядом из семи человек.

— Нарм, шьют мешки для картечи? — окликнул я парня.

— Да, Макс Са.

— Как проходит обучение? Ты решил вопрос с мерником?

Получив утвердительные ответы на оба вопроса, отпустил парня. Глядя в спину грамотному парню, пожалел об отсутствии Бера. Бер со своим спецназом мог бы зайти с тыла атакующим немцам, внеся сумятицу в их ряды, обрушившись как гром среди ясного неба. «Как гром среди ясного неба!» — повторил про себя и радостно вскрикнул: надо в баррикадах установить пушки, заряженные картечью. Когда враг ворвется внутрь, выстрелы в упор просто проложат ряды среди такого количества врагов. Вот и сумятица, и гром среди ясного неба!

Стоял вопрос с воротами: как их закрыть, не рискуя людьми. Шрам собрал воинов и горожан, приступая к разборке домов.

— Переселишь людей из этих домов в другие, потом построим им новые. А бревна и камни тащите сюда, — указал на место, где планировалась первая баррикада.

К крепостной стене выходили три улицы: перекрыв проход между улицами, можно было получить вторую стену, куда не смогут пройти враги. Если поставить еще две баррикады с боков, то получится большой прямоугольник длиной триста метров и шириной примерно в сто.

Рассадив лучников и арбалетчиков за баррикадами, будем в упор отстреливать врагов, оказавшихся в окружении. По-прежнему оставался вопрос, как закрыть ворота: хлынувшая масса немцев просто не позволит приблизиться к ним. Вопрос с воротами меня беспокоил конкретно: если ничего не придумать, часть врагов просто обратится в бегство. Добравшись до леса, они окажутся в выигрышном положении, разя преследующих Русов из-за укрытий. Чтобы мышеловка сработала, нужно, чтобы всё работало как часы.

Именно слово мышеловка и натолкнуло меня на решение проблемы ворот: нужно сделать железные решетки. И придумать конструкцию, чтобы решетки падали сверху, намертво закрывая выход. Пока Шрам с воинами и привлеченными горожанами разбирал дома, перенося стройматериал на улицы и складывая его там, чертил на земле решетки перед двумя местными кузнецами. То ли кузнецы были тупые, то ли я сам не отличался острым умом — меня упорно не понимали. Позвав Борда, попробовал объяснить ему принцип падающей сверху решетки, наглухо закрывающей проход. Борд сразу ухватил суть и показал мне, как иногда надо достучаться до местных, отвесив звонкие оплеухи кузнецам.

После оплеух кузнецы разом поумнели, предлагая свои варианты решения проблем. Всё дело оказалось в том, что местные любители ковать железо просто не хотели заниматься этим делом в то время, как у них были заказы. Вот и валяли дурака, изображая непонимание. После воспитательной работы Борда проблем с недопониманием не возникло. Кузнецы оказались знакомы с таким вариантом: нечто подобное использовалось для ловли животных живьем. Дверца клетки устанавливалась на распорку, животное задевало распорку, и тяжелая дверца закрывалась, скользя по направляющим.

— С утра займитесь этой работой, как вернется Гуран, он оплатит ваши труды и материал, — мои слова оказались кстати, кузнецы повеселели, обещав управиться с работой за пару дней.

К концу первого дня подготовки к вторжению мы сумели разобрать всё три дома, начав возводить баррикады. Надо было предусмотреть в них бойницы для пушек, пусть каждая сделает всего по одному выстрелу, этого будет достаточно. Остальное довершат лучники и арбалетчики, если за это время в Берлине не положили на мои слова про изготовление арбалетов.

Вечером, поручив Борду и Шраму проверить и усилить посты на стене, вернулся домой. Ната целый день провела дома: после допроса и предательства Акрама ее настроение сильно испортилось. Прижавшись ко мне, девушка тихо плакала, некрасиво всхлипывая:

— Когда закончатся смерти, Макс? Почему Акрам так поступил, ведь это же подло?

— Всё когда-нибудь закончится, — потрепав ее за отрастающие короткие волны, привлек к себе. — А что касается Акрама, слишком вольно ему здесь жилось, вот и решил с жиру беситься. Не переживай, милая, жизнь — всегда подлая штука. Не сиди сиднем дома, мне могут понадобиться твои советы.

— Правда, ты не шутишь? — Лицо девушки просияло от своей востребованности.

— Конечно, правда, глупышка. Разве я тебе врал когда-нибудь?

— Много раз, — вскочив с места, Ната начала загибать пальцы, но я подхватил ее как пушинку и понес к шкурам на своем ложе.

Утром послал за пушкарем Нармом. Решил спустить одну пушку со стены, чтобы проверить ее эффективность в стрельбе в упор. До обеда провозились, устанавливая пушку в баррикаде. Нарм снарядил картечью и произвел выстрел. С расстояния в сто метров разлет осколков, судя по выбоинам на стене, составил около десяти метров. Но немцы окажутся к пушке куда ближе — значит, существенно снижается коридор поражения. Одной пушкой не обойтись, нужно как минимум три-четыре, чтобы нанести максимальный урон.

— Нарм, через три дня у меня должно быть пятеро пушкарей. И чтобы они умели обращаться с пушкой так же, как и ты. Ты меня понял?

Небольшое сомнение мелькнуло в глазах парня, но ответ он дал утвердительный. Шрам со своими людьми разобрал казарму, закрывая проход в последней улице. Оставалось возвести баррикады с боковых сторон, чтобы мышеловка приобрела законченный вид.

Навестив кузнецов, убедился, что работа идет полным ходом. Подбодрив мужчин, вернулся обратно, сопровождаемый телохранителями и Натой. Любопытных горожан, приходивших к нашей стройке века, Шрам и Борд немедленно привлекали к общественно полезному труду.

Второй день закончился для меня только с наступлением ночи: по небу плыла Луна, родившаяся на три четверти. Всё меньше и меньше оставалось времени до полнолуния. Отправляя Гурана за подмогой, напутствовал его вернуться как можно скорее, пусть даже и с небольшими силами. Меня интересовали лучники и арбалетчики — в предстоящей битве, им предстояло сыграть главную роль. Я отвел Гурану примерно пять дней с учетом дороги туда и обратно. Несомненно, парень будет спешить и подгонять воинов. Но пары дней, чтобы отработать с лучниками и арбалетчиками сценарий боя, было всё равно мало. Оставалась надежда, что большая часть воинов с немецкой стороны тоже будет представлена аборигенами, что в принципе уравнивало воинское умение с обеих сторон.

Установка железных решеток началась с утра третьего дня: поглазеть на это собрались почти всё жители города. Меня распирал страх, что среди горожан могут быть предатели. Несколько раз предупредил Борда и Шрама, чтобы не спускали глаз с людей, высматривая потенциальных предателей. Вбив направляющие, чтобы решетка не опрокинулась на землю, попробовали блокировать первые ворота. Получилось неплохо: подвешенная на стене решетка с грохотом падала вниз, намертво закрывая дверной проем.

Всё испортить мог человеческий фактор: чтобы решетка упала, воину на стене требовалось перерезать веревку. Проблема могла возникнуть именно в этом компоненте: воин мог струсить или преждевременно перерезать веревку. Было всего несколько человек, которым я мог довериться без раздумий. После моих аргументов Богдан и Баск согласились, что местным воинам такую работу доверить нельзя.

— А кто будет охранять тебя? — этот вопрос не давал покоя обоим.

— Вместе с Гураном придут Арн, Мерс, Селид и остальные Русы из Макселя. Не сомневаюсь, что придут и твои братья, Богдан, так что без охраны не останусь.

Мои доводы убедили Богдана и Баска: подняв их на стену, проверил еще по разу, как быстро можно перерезать веревки, чтобы решетка рухнула вниз. Результатом остался доволен: если только в горячке боя не возникнет проблем, немцы окажутся запертыми в ловушке.

Устройство двух боковых баррикад было в самом разгаре. Позвав Нарма, мы решили установить две пушки в центральной баррикаде и по одной — в боковых. Выстрелы из четырех пушек должны были серьезно проредить ряды немцев.

Кузнецы получили задание изготовить картечь из отбраковки своего железа. Перезарядить всё четыре пушки в гуще боя возможности не будет, для этого пришлось бы оказаться среди немцев в ловушке. Рассчитывать можно всего на один выстрел из каждого орудия. Чтобы картечь имела максимально поражающее действие, попросил кузнецов сделать подобие коротких кусков из железного прута в палец толщиной. Длину поражающих элементов выбрал в два-три сантиметра. По взглядам кузнецов было понятно, что они решили, будто я свихнулся: использовать железо на такую ерунду.

Гуран со вспомогательным отрядом пришел к ночи четвертого дня: воины имели ужасный вид, словно пробежали марафон в полном облачении. Это оказалось недалеко от истины: наследник Берлина гнал людей, боясь опоздать. Гуран привел с собой двадцать пять арбалетчиков и две сотни пеших воинов, среди которых немало лучников. Еще десяток всадников прибыл вместе с братом правителя. Но самую большую радость испытал при виде старых друзей: Арна, Мерса, Дисара и остальных.

Парни принесли хорошие вести: им пришлось оставить в Берлине Генда и Селида, потому что за время моего отсутствия из Макселя в Берлин пришло около трех десятков Русов.

— Максель ждет твоего возвращения, Макс Са, сатанисты совсем озверели, запрещают появляться на улице после захода солнца. Везде шастают их патрули, задерживают наших, если они выходят ночью, — Арн не мог успокоиться, радуясь встрече. Еще до поездки в Мехик первые образцы арбалетов вручил своим освободителям, наказав тренироваться целыми днями. Моя гвардия была с арбалетами, а все четыре брата Богдана, проигнорировали это оружие, предпочтя длинные луки и топоры.

— Макс Са, я старался как мог. Ты был прав, мне еле удалось отговорить Терса прийти сюда с остальными воинами, — спешившийся Гуран кинулся в мои объятия. Было в этом парне что-то искреннее, вызывавшее теплые чувства, словно он — мой сын.

— Ты молодец, Гуран, вернулся быстро. Мы подготовились к встрече врага. Сегодня надо всем отдохнуть, а утром мы детально обсудим наши действия.

— Шрам, — позаботься о прибывших, их надо разместить и накормить. Если мест в казармах не хватит — расселяй у горожан, воины пришли защищать их жизни.

Борду поручил позаботиться о всадниках Гурана и самом брате Терса. Свою гвардию забрал к себе — в моем доме, если потесниться, хватало места. В этот вечер уснули поздно: Ната с помощью двух местных женщин наготовила еды. Парни ели, шутили, веселились. Богдан с братьями первым покинул застолье, расставляя младших на охрану. Спать легли далеко за полночь. Сквозь оконный проем виднелась Луна: небольшой край еще не успел родиться. Буквально через два-три дня наступит полнолуние, а за ним и решительная схватка.

В боях мне пришлось участвовать немало, но никогда я так не волновался. Все прошлые сражения были с дикарями, сильно уступавшим мне в знаниях и военном деле. В этот раз нам противостоял противник, чьи предки не просто так славились как воины и стратеги. Какие сюрпризы преподнесет Ганс со своим отрядом? Какими козырями он располагает? Мысли не давали задремать. Пытаясь отключиться, много раз менял позу, пока не уснул.

На утреннем военном Совете, кроме Гурана, Шрама и Борда, присутствовали Баск, Богдан и командиры прибывшего подкрепления. Долго и детально разъяснил задачу, отвечая на вопросы присутствующих. Больше всего был удивлен командир пехотинцев-копейщиков: его солдатам не поставлено никакой задачи.

— Твои копейщики должны страховать арбалетчиков и лучников на случай прорыва баррикад, — ответил на его прямой вопрос. — И не переживай, этой битвой война не закончится, для твоих воинов хватит сражений.

Решил поберечь и всадников: конный воин — товар штучный. Держаться в седле, сражаясь саблями, способен не каждый. Пока кавалерии у меня кот наплакал, ее надо беречь, используя только для преследования и внезапных фланговых ударов. Еще для быстрых рейдов в тыл врага для атак обозов противника. Гуран засопел, как обиженный мальчишка. Успокоил его словами, что после сражения придется провести рейд на вражескую территорию.

Следующие два дня практически без отдыха гонял лучников и арбалетчиков. Установив деревянные мишени, заставлял стрелять, не высовываясь из-за баррикад. Моя тактика вызывала недоумение у воинов, но открытого недовольства не выказывал никто.

Обрадовал меня пушкарь Нарм, уверенно заявивший, что пятеро пушкарей могут стрелять с закрытыми глазами. В принципе, пушки будут заряжены заранее, пушкарям останется только поднести фитиль, чтобы произвести выстрел. Незаряженные пушки были установлены в баррикадах: стволы направили так, чтобы охватить большую часть пространства мышеловки. Четыре мешочка с картечью, сделанной из кусочков железа, кузнецы принесли еще вчера. Поблагодарив, отослал их со словами, что за работу они получат сполна после отражения атаки врага.

Жители Мехика знали о предстоящем нападении: ежедневно приходили зеваки из числа детей и подростков, женщины приносили еду, угощая воинов во время небольшого отдыха. Город готовился к наступлению врага, несколько семей зажиточных Русов покинули свои дома, эвакуируясь в Берлин. В освободившиеся жилища расселяли воинов, довольных сменой места жительства.

На третью ночь возвращения Гурана с подкреплением на небе показалась полная Луна.

— Завтра, — невозмутимо оборонил Богдан, тщательно шлифуя камнем острие своего топора.

— Завтра, — хором откликнулась моя гвардия, готовая сражаться насмерть.

— Шрам, отбери лучников, которые завтра будут на стене. Им придется сделать вид, что они спускаются со стены. Это должны быть самые лучшие воины. Всё остальное — обсудим с утра, сейчас всё идите отдыхать, завтра будет тяжелый день.

Отпустив командиров, прошел к Нате, хлопотавшей у печи. Обнял девушку за плечи:

— Завтра мы нанесем сокрушительный удар по самолюбию Дитриха. Может, это остудит его горячую голову, а возможно, и спровоцирует на желание мстить. В любом случае, считаю, тебе лучше вернуться в Берлин.

— Мое место рядом с тобой! — развернувшись, Ната смотрела в глаза, не отводя взгляда. — Я не собираюсь прятаться, втайне тренировалась в стрельбе из лука, стреляю не хуже тебя, — похвасталась зардевшаяся девушка.

— Иди сюда, мой Ворошиловский стрелок, — прижал девушку к себе, — тебе бы звездолет, мы бы им показали кузькину мать!

— Да хотя бы дезинтегратор, — жалобно протянула Ната, и мы синхронно рассмеялись.

Полная кроваво-красная Луна плыла по ночному небу, словно предвкушая реки крови, что прольются завтра днем.