Пуля всегда права

* * *

Всегда любивший водные процедуры, Костя отдраил себя до чистоты новорожденного младенца после первого купания. Остриг ногти, подумал было посушить голову феном, напоминавшим шлем скафандра, но короткая стрижка не располагала к таким излишествам. Натянул кем-то предусмотрительно приготовленное белье, с которого не успели срезать этикетки, завернулся в великоватый махровый халат, от которого почему-то исходил еле уловимый, но знакомый запах, и вышел в коридор. Тут же, как будто она его ждала, появилась давешняя женщина — единственная в доме, от которой Костя услышал хоть слово.

— Может, вы мне объясните, куда это я попал? — спросил он. — Тут, конечно, хорошо, но как-то домой хочется.

— Погоди, мальчик, всему свое время, — сказала тетка. — Главное, ничего не бойся и бежать не пытайся. Себе сделаешь хуже. Обещаешь?

— Не-а, — помотал головой Костя. — Не обещаю.

— Да-а? Ну ты молоде-ец, — протянула женщина и добавила: — Ну ладно, не обещай. Кстати, меня Ефросиньей Петровной зовут. Я тут вроде домоправительницы.

— Очень приятно. Костя, — представился тот, церемонно поклонившись.

Женщина засмеялась и ласково подтолкнула его к двери, за которой оказалась столовая.

— Пошли, джентльмен, обедать пора. Или ты без смокинга за стол не сядешь?

— Как-нибудь перетерплю разок, — буркнул Костя и уселся за стол, на котором стояли полдюжины тарелок с холодными закусками и несколько видов соков.

— Кушай, я сейчас горячее принесу, — сказала Ефросинья Петровна и ушла, прикрыв за собой дверь.

Есть Косте хотелось, несмотря на то что Гуссейн утром накормил его завтраком. Правда, парнишке казалось, что с этого момента прошла целая вечность. Разрезая ножом заливной язык, он подумал: «Черт побери, как лорда принимают… С чего бы это? А ножик бы надо стырить. Пригодится».

Вошла домоправительница, неся в руках фарфоровую супницу. Когда она сняла крышку, комната наполнилась аппетитным запахом.

— Уха это, — сказала женщина. — Уху любишь?

— Обожаю, — промычал Костя с набитым ртом. Он действительно с детства любил уху, тем более что Василиса Романовна превосходно ее готовила, а свежая рыба по понятным причинам в доме не переводилась.

— На второе что будешь? Есть шницель, мясо по-бургундски…

Костя слегка задумался. Он уважал и то и другое, но мясо, приготовленное в вине, любил больше. Его паренек и выбрал.

После обеда Ефросинья Петровна отвела Костю на второй этаж.

— Пока здесь поживешь, Кастусь, — сказала она, отворив дверь комнаты, где стояла широкая кровать, шкаф, стол и видеодвойка на тумбочке, в которой виднелись многочисленные кассеты. — Устраивайся. Нужно что — вот веревочка висит, дернешь — я приду.

— Спасибо, — поблагодарил Костя. — Да, а почему «Кастусь»?

— Это по-белорусски. Я сама из Гродно, в Москве всего пять лет. Ну все, не скучай, пока можешь телевизор посмотреть. По дому ходи свободно, но на улицу тебя не выпустят, там охранник.

Домоправительница удалилась. Костя остался один и принялся изучать репертуар местного «видеосалона». Как он и ожидал, на большинстве кассет были американские боевики, встречались фантастика и «ужастики». Костя удивился, найдя в уголке одну из экранизаций «Золотого храма» Мисимы, которая, видимо, попала сюда случайно.

Японское элитарное кино он смотреть не стал, решив просто пощелкать каналами телевизора, тем более что на крыше дома стояла спутниковая антенна. Через полчаса в глазах зарябило, а в мозгах наступил полный винегрет из сериалов, ток-шоу, футбола, триллеров, слюней, соплей, крови и грязи. Поймав на одном из каналов миллион раз виденную «Бригаду» с Безруковым, он убедился в том, что Саша Белый «ответку» все-таки врубит и этому козлу поганому отомстит. К сожалению, фильм быстро закончился. В конце концов Костя остановился на передаче о животных и пару минут наблюдал, как огромный удав заглатывал жалобно пищавшего кролика. Костю замутило, и он выключил телевизор, со злостью швырнув пульт на кровать. «Где же Юрий Алексеевич?» — промелькнула мысль. Он не винил своего телохранителя в том, что тот не смог его уберечь. В конце концов, Костя сам виноват, надо было дождаться, а не плясать под девчачью дудку.

Костя с размаху бросился на кровать, чертыхнулся, вытаскивая из-под себя хрустнувший пульт, вскочил, готовый запустить ни в чем не повинным прибором в стену, и остановился, поняв, что впервые за пять дней дал волю нервам. Этого допускать не стоило, и парень усилием воли заставил себя успокоиться.

Костя решил проверить содержимое ящиков письменного стола на предмет того, что может помочь во время побега. В том, что он попытается бежать, Костя не сомневался. Жаль только, нож не удалось стибрить. Домоправительница слишком внимательно смотрела…

Ящики были пусты, только в одном оказался забытый кем-то «Караван истории». Костя этот журнал любил, найденный в столе номер прежде не читал и, обрадовавшись, снова завалился на койку. Рефлексировать и заниматься самокопанием, а также распускать нюни парень приучен не был, а поэтому решил выждать время и хорошо отдохнуть, а возможно, и поспать перед наступлением ночи. В это время суток, как известно, бежать из-под охраны удобнее, нежели днем. Через полчаса он уже сладко посапывал, уронив на пол журнал с недочитанной статьей о каком-то незнакомом революционере, просидевшем в Шлиссельбурге чуть ли не четверть века.