Путь первого

38. Военно-юридические и панические атаки

Мне снова пришлось проделать путь от казарм до места для приземления акрабов. На этот раз солнце вело себя ласково.

Шигеро договорился с погонщиком и мы сели в акраб.

Когда взлетели, брат рассказал, что сегодняшним утром отряд Маджи вернулся с поисков правды о том, кто сжёг деревню низких виноделов. Вестник от Саран, ждавший его в Краю, рассказал о случившемся.

— Мне сказали, что Прямой Путь временно отклонил требование рода Те-Танга на законное обоснование родовой войны.

— И сколько это перемирие продлится?

— Пока ты не явишься в Прямой Путь, чтобы участвовать в сравнении Обвинения и Правды.

— Для чего именно?

— Чтобы подтвердил, что ты законный сын Похара Те-Танга. Что Те-Танга нарушили условия предыдущего мирного договора.

Я поморщился:

— Ради этого тащишь меня на Совет?

— Не только. Но среди прочего.

Мы пролетали недалеко от утёса с жилищем родителей Самирана. Интересное посмотреть, что стало с соседями? Задели наёмники владения семьи Нугвари? А сама база наёмников, выстроенная на месте Храма Движения Луны — или как они называли такие базы «гнездо» — осталась или небесные стражники разрушили её? К сожалению, ничего разглядеть не успел, так как акраб развернулся.

Как бы невзначай, я спросил у Шигеро:

— Кстати, удалось выяснить, кто напал на низкую деревню?

— Какие-то продажные небесные воины устроили развлечение. Помогли скучающему богачу сжечь деревню.

— Ясненько. И что за… продажные воины?

— Спроси у Маджи. Как ты вообще можешь думать о такой чепухе?

— Просто интересно, что станет с устроителями развлечения, если узнают, кто это был.

— Накажут как-нибудь, — буркнул Шигеро, занятый своими грустными мыслями. — Тебе-то что?

— Ничего. Совершенно ничего, брат.

✦ ✦ ✦

С того дня, как я очнулся в теле Самирана, прошло… «Пятьсот семь дней» — напомнил Голос. За всё это время я не бывал в родовом дворце Саран.

Именно в родовых дворцах Дивии завязывались знакомства с гостями и союзниками, здесь упрочнялись отношения между родственниками и устраивались их свадьбы. В родовом дворце должна была решиться моя судьба, после того, как я выбрал бы Путь целителя. Здесь узнавали новости и слухи из Совета Правителей. Своевременность новостей и достоверность слухов зависели от положения рода в родовой иерархии Дивии.

Родовой дворец Саран не шёл ни в какое сравнение с дворцами славных родов. У нас скорее большой дом, окружённый очень небольшим парком. Ни парк, ни забор вокруг него не пострадали от наёмников.

Перед дворцом, как положено, стояла статуя Первой Саран. Я впервые видел, чтобы основателем рода была женщина, а не славный патриарх. Во время атаки наёмники раскололи изваяние — голова валялась отдельно от тела, напоминая о судьбе мамы Самирана, насмерть забитой обманутым мужем.

Левая часть дворца обрушена. По пирамидальным обломкам одинакового размера угадывалось комбинированное действие «Ударов Грома» и «Порывов Ветра». Многослойная крыша пробита в нескольких местах, опалённые края говорили об использовании «Удара Молнии», а выжженные, чёрные стены комнат о таком же «Огненном Смерче», который гулял по жилищу родителей Самирана.

Я быстро сориентировался в картине боя. Отметил, что наёмников было немного, человек десять. Проникли двумя группами — через разбитую стену и через пробитую крышу. Ничего особого в такой тактике нет, именно так действовали бы небесные воины, беря приступом это здание.

Сейчас дворец оцеплен небольшим числом стражников, которые не обратили на меня и Шигеро никакого внимания. Возможно, знали, что мы из рода Саран, а возможно — и скорее всего — им было просто плевать. Хоть снова нападай и добивай всех выживших!

У Шигеро возникла та же мысль:

— Как беспечно собираться тут всем нам.

— Роду Саран нужна своя родовая армия, — согласился я.

— Саран не служат в военных отрядах. Эти места всегда занимают Ронгоа.

— Тем не менее, ты стал военным целителем?

— И я, и сестра сделали это вынужденно. Всё из-за тебя.

— Как так?

— Ты избрал Путь воина, за что род Ронгоа выразил неудовольствие роду Саран. В качестве наказания они передали часть наших хворых другим целителям сословия Возвращающих Здоровье. Чтобы заработать на жизнь, мне и сестре пришлось стать целителями небесных воинов, что вызвало ещё больше неудовольствия старших Ронгоа.

— Поэтому мы не рады видеть среди нас челядинца Патунга, — раздался за моей спиной чей-то противный, с кошачьим подвыванием голос.

✦ ✦ ✦

Я развернулся и посмотрел на говорившего. Им оказался невысокий дядечка с очень румяным личиком. Толстым он не был, но круглое лицо напоминало румяного и улыбчивого Колобка, каким его рисуют в детских книгах. Оранжевые губы блестели, как от жира. Смешнее всего были его невероятно белые и изящные руки, больше похожие на руки девушки, чем мужчины средних лет. Даже волос на них нет, настолько гладкие и ухоженные.

Одет дядечка в простой белый халат, отороченный золотыми шнурками. На голове — шапка, похожая на ту, какие носили Ронгоа, но пониже.

Я ответил:

— Если вы, уважаемый, упоминаете моё служение роду Патунга, то ошибаетесь. Я не челядинец, а первый их отряда.

Сцепив на животе нежные пальчики, дядечка презрительно глядел на меня, оттопырив нижнюю губу. По дивианскому обычаю собирался сплюнуть в мою сторону, но сдерживался.

— Челядинцы — это первые в услужении славным, — мяукнул он. — Но не будем о глупостях, Самиран, то есть о тебе. Наш род шагнул на ту часть Всеобщего Пути, где нам грозит полное исчезновение. Сейчас мы готовы идти рядом даже с теми несчастными Саран, которые стали челядинцами.

Я закипел негодованием:

— Повторяю я — не челядинец.

— Как тебе будет угодно, юноша, — кивнул дядечка. — Можешь звать себя первым в услужении Патунга. Слова скрывают правду, только от того, кто её не желает слышать.

— Слушайте, вы! Я сейчас покажу вам такую правду, что…

Шигеро прервал ссору. Встав между мной и дядечкой, почтительно склонил голову:

— Рад видеть вас среди живых, самый старший.

Дядечка милостиво склонил голову набок:

— Ах, Шигеро, ты всегда отличался воспитанностью. Но ещё рано звать меня самым старшим. Новые старшие не избраны.

— Уверен, что ваше Моральное Право подкрепит ваше руководство родом Саран.

Дядечка отвёл глаза и почесал кончик носа:

— Кхм, да, конечно же. Я отведу тебя в зал, Шигеро. Выборы старших состоятся прямо сейчас, ты последний Саран, которого все ждали.

Сначала я хотел обидеться на мяукающего дядю: раз меня не ждали, то и грязь с вашим родом, воюйте с Те-Танга сами. Но злость не позволила отступить — нагло пошёл следом.

Не могут же все Саран быть противными мудаками, как он?

По пути Голос напомнил мне, что дядечку звали Шоодо Саран. Он и впрямь приходился мне дядей, так как был братом Мадхури. Не родным, но близким. Самиран встречал этого дядю до того, как я вселился в его тело. Иначе я запомнил бы этот противный голос, маленькие ручки и лоснящиеся оранжевые губы.

Рассерженный грубостью дяди, я не придал значения тому, что мой Голос звучал свободно, не стеснённый чьим-либо Моральным Правом.

Мы подошли к опалённой входной арке дворца. Шоодо бросил через плечо:

— Ты, Самиран, тоже приглашён. Ведь ты всё ещё Саран, да? Насколько я знаю, Патунга не награждают челядинцев своим именем.

— Уважаемый, — ответил я, — насколько я знаю, Саран осталось слишком мало, чтобы вы рисковали жизнью, продолжая оскорблять меня.

— Служить славному роду Патунга — это оскорбление? Знают ли твои хозяева, что ты считаешь служение им оскорблением?

Я не ответил, оставив раунд перебранки за мяукающим дядей. Ибо что делать, не убивать же его, в самом деле?

✦ ✦ ✦

Возможно, когда-то стены залы приёмов дворца были чистыми и красивыми, а сквозь высокие оконные арки, совсем как в зале Дома Опыта, свободно проходил яркий солнечный свет. Но сейчас стены черны от «Огненного Смерча», а просветы арок заколочены досками.

В альковах стены стояли чёрные каменные статуи. Огонь превратил в пепел верхний слой камня, отчего детали лиц и одежды сгладились. Многие статуи разбиты. Металлические статуи оплыли, как сгоревшие свечи.

Слуги продолжали наводить порядок в зале. Трупы и горелые обломки убрали, но на полу было много золы и пепла. Рабы сгребали мусор руками и сыпали его в корзины. Пепел и зола летали в воздухе. Запах пожарища смешивался с благовониями, щедро разлитыми по стенам.

В центре зала стояло возвышение, застеленное белыми тканями. На нём стояло три простых деревянных лектуса, накрытые коврами и подушками.

Пространство перед постаментом тоже накрыто тканью и коврами. Все выжившие Саран сидели на матрасах и подстилках. Никто не угощался, как принято на приёмах, хотя нетронутые шкатулки с едой стояли перед каждым. Все тихо переговаривались. Слышны сдавленные рыдания и детский плач — один маленький Саран всё же выжил.

Из-за того, что окна заколочены, в зале темно, только несколько синих фонарей светили там, где рабы убирали мусор. Из-за темноты сборище выживших Саран напоминало сидячую забастовку странно одетых шахтёров.

— О, Создатели, а зачем нам челядинец Патунга? — услышал я, но разглядеть наглеца не успел.

— Он тоже Саран, — возразил ему кто-то из темноты. — Он тоже имеет Моральное Право.

Какая-то женщина рассудительно заметила:

— Вообще-то хорошо, что он челядинец Патунга. Славный военный род на нашей стороне.

— Не говори чепухи, сестрица, военные не будут заступаться за каких-то там Саран.

— Да что там военные? — воскликнула другая женщина. — Даже Ронгоа, старшие нашего сословия не вызвались помогать нам.

— А всё из-за этого мерзкого Самирана, — снова сказал наглец. — Его и благодари, что твою семью сожгли.

— И его шлюху-мамашу благодари, — добавил другой. — Она никому, даже старшим, не сказала, чей сын Самиран.

— Надо бы проверить, не сын ли он низкого? — предложил наглец.

На него тут же зашикали остальные, мол, ты говори, да не заговаривайся. Мадхури Саран никогда не возлежала бы с низким.

Честно сказать, я оробел. Недовольные Саран правы: во всём виновата мама Самирана. А я оказался достойным её сыночком, ибо мой выбор Пути отвратил от Саран главного союзника — род Ронгоа. Кто знает, не будь этого разногласия, Те-Танга не осмелились бы на нападение. Ограничились бы судом Прямого Пути.

Я и Шигеро сели на свободные подстилки. А Шоодо, взявший на себя заботы самого старшего, не сел со всеми, но встал у постамента с тремя пустыми лежаками.

✦ ✦ ✦

Без вступлений и молитв Шоодо перешёл к главному: рассказал о наших потерях.

Дома трёх старших рода Саран захватили наёмниками. Дом старшего Саран разрушен до основания. Второго старшего — разграбили и выжгли вместе со всеми жильцами. Дом третьего заняли представители Те-Танга. Так же нападению подверглись дома ещё восьми зажиточных семей рода Саран.

Владения рода Саран, к сожалению, не собраны в одном месте, как дома Ронгоа или на одной улице, как у рода Намеш. Дома старших Саран разбросаны по секторам Пятого и Шестого Колец, что облегчило наёмникам работу.

Саран, конечно, не подозревали о нападении. Десять наёмников без труда убили всех во дворце. Убили и представителей наших немногочисленных союзников, но, как положено, не тронули гостей из других родов.

Проникнув во дворец, наёмники действовали, как во время резни во дворце Карехи, только в меньших масштабах. А вовремя затеянный суд Прямого Пути вынудил небесную стражу ожидать сличения Обвинения и Правды, не вмешиваясь в действия наёмников. Отчего им хватило времени, чтобы убить всех Саран, вынести из сокровищницы богатства и выжечь здание и трупы «Огненным Смерчем».

Эта гибридная военно-юридическая атака показала, что Те-Танга подошли к родовой войне умнее, чем мясники Кхарт.

— А что стало с жилищем Мадхури и Те-Танга? — спросил я. Роскошная квартира Мадхури Саран и Похара Те-Танга считалась совместной собственностью двух родов.

— Заняла какая-то из семей Те-Танга.

— Я слышал, они начали обустраиваться в захваченном жилище, — добавил кто-то.

— Слава Создателям, что родовой дворец уцелел, — сказал Шоодо. — Небесные стражники вмешались и разогнали наёмников.

— Да. Но ущерб роду Саран уже нанесён, — сказала какая-то женщина из темноты. Старшие — мертвы. Их дома разрушены.

— И нас скоро тоже убьют, — заметил чей-то истеричный и одновременно наглый голос.

— Прямой Путь остановил родовую войну, — возразил кто-то. — Самиран скоро докажет, что он сын Похара и Мадхури, тогда Те-Танга вернут нам всё и расплатятся за ущерб.

— Да, да, — радостно забормотали родственники. — Обвинение и Правда разберётся.

— Те-Танга неправы!

— Обвинение и Правда на нашей стороне.

Кажется, наёмники убили самых умных Саран. Выжили только наивные идиоты…

— Мы все надеемся на справедливость Прямого Пути, — согласился Шоодо Саран. И вдруг весьма невежливо показал на меня пальцем: — Но давайте спросим у Самирана, чей он сын? Сей челядинец Патунга знает правду о своём происхождении с того самого дня, когда выбрал наследованное озарение.

Я смущённо кашлянул и встал, чтобы все меня видели, как положено на таких сборищах.

Лица бедных родственников были обращены ко мне из темноты. В их облике есть что-то от Мадхури Саран. Молодых мало, но зато почти все — красавцы и красавицы. Порода. Их глаза горели надеждой. Кто-то истерично молился, выкрикивая: «Свет более не падёт в грязь. Свет…»

Заметил, что выживших Саран оказалось не так уж и мало — около ста человек. Конечно, большинство из них не владели усвоенными гранями. По скромной одежде понятно, что здесь собрался не цвет рода Саран, а его отбросы.

Я ещё раз смущённо кашлянул:

— А можно обойтись без Обвинения и Правды?

— То есть? — изумился Шоодо Саран.

— Всё так, как сказали Те-Танга, — отчеканил я. — Я не сын Похара. Их война законна.

Чёрные стены зала потряс всеобщий стон, смешанный с ругательствами, плачем и проклятиями. Я сделал контрольный выстрел:

— Моя мама обманула и мужа, и род Те-Танга, и род Саран.

— Вот оно что. А старшие и не знали, — сказал Шоодо. Его самоуверенность погасла вместе с румянцем. Отступив на шаг, присел на постамент.

Я встрепенулся:

— Разве моё признание не закончит вражду? Чего теперь воевать-то?

— Наоборот — теперь Те-Танга пойдут до конца, — ответил Шоодо. — Теперь ничто не сдержит их от того, чтобы законно уничтожить всех нас.

— Но ведь они уже убили Мадхури и всех старших. Даже казну утащили. Чего им ещё надо? Наши земли?

— Не только. Убив всех Саран, они захватят наши места уполномоченных помощников в Совете Правителей. Сделают то, из-за чего эта война вообще началась.

— И много у нас этих мест было?

Шоодо не успел ответить.

— А-а-а-а! — заорал вдруг в толпе Саран истеричный голос, принадлежавший «наглецу».

Им оказался молодой парень, высокого роста, лицом похожий на Мадхури. Вскочив с места, бросился ко мне, шагая прямо по сидящим родственникам.

— Убью тебя, ублюдок! — замахнулся он на меня кинжалом.

Одним ударом кулака я утихомирил безумца. Обратился к родственникам:

— Светлые господа и госпожи, послушайте меня…

— Вонючий челядинец Патунга! — завизжал другой истеричный мужской голос. — Тебя-то наёмники не тронут!

Не обращая внимания на оскорбления, я продолжил:

— Враги вытолкнули нас на тёмную и кровавую тропинку Всеобщего Пути. Но не будем поддаваться страху! Вообще — таков Путь…

Волшебная фраза не подействовала на отчаявшихся людей.

— Мы теперь все умрём, — завыла какая-то тощая баба, настолько некрасивая, что так и хотелось спросить: «А ты точно Саран?»

Вслед за нею запричитали и заплакали другие родственнички. Вся толпа пришла в паническое движение, словно хотела сбежать из дворца и спрятаться от наёмников. Немногие сидели неподвижно, да и то, скорее от безнадёги, чем от храбрости.

В сравнении с ними я, Шоодо и Шигеро казались островками спокойствия в хаосе массовой истерии.

— Хватит рыдать! — крикнул Шоодо. — Мы живы, и мы всё ещё Саран, а не какие-то там Те-Танга.

— И что мы будем делать? — взвыла тощая баба. — У нас украли всё золото! Мы не можем купить наёмников…

— Возьмём в долг у ростовщиков из Дома Блага, — предложил я.

— Обменивающие Золото не дадут в долг роду, проигравшему родовую войну, — возразил кто-то.

— Мы не проиграли! — заорал Шигеро. Но по его голосу я заметил, что он тоже поддался всеобщей панике. И только боевая закалка не позволила ему окончательно упасть духом.

— Постыдитесь! — закричал на них Шоодо. — Какой позор! Вы же Саран!

— Мой отец принял имя Саран, — спохватилась тощая баба. — До этого мы были семьёй из Седьмого Кольца. Быть может, если я откажусь от этого имени, наёмники меня пощадят?

— Пощадят, — ответил Шигеро. — Только, тётя, я вас сам убью. Имя Саран — это не нижнее бельё, которое меняют, после того, как оно окрасилось кровью.

Тощая баба завопила ещё сильнее. Мол, сначала наёмники всех убили, потом челядинец Патунга пригрозил, а теперь вот и родные обещают убить.

Я подумал, что неплохо бы навалить на истерящих родственничков «Облако Тьмы», чтобы остыли. Их было немного, но их паника заражала всех.

Шоодо Саран ходил между родственниками. Заламывая свои нежные руки, призывал их успокоиться. Из его голоса исчезли мяукающие нотки.

Странно, но к Шоодо постепенно прислушались. Порядок был восстановлен.