Рассказы. Том 4. Фатализм

1. Разбить камень

Ну, вот я и вернулся. Помните меня? Я тот парень, который получил работу у Джулиуса Маргейта. Мага Маргейта, что жил в большом особняке и увлекался коллекционированием чудовищ.

Нет, я не из тех уродов, которых он собирал. Я просто заботился о них. Такова была моя работа — работать чем-то вроде няньки для фантастических существ. Например, я должен был кормить мистера Симпкинса. Он был вампиром, как вы помните.

Я тоже вспоминаю это с содроганием. Потом я заботился о вервольфе Джори и кентавре Гериманксе. Также я ухаживал за гамадриадой Миртл — она была древесной нимфой. И, конечно же, как не вспомнить мою особую подопечную русалку Трину. Я построил ей бассейн, и заботливо прикармливал селедкой. О, мы были счастливой маленькой семьей! Маргейт так гордился своей необычной коллекцией монстров, да и чего уж там, я тоже полюбил их всех.

Затем наступил тот ужасный день, когда Маргейт получил нового питомца для своей коллекции. Это оказалось не что иное, как отвратительная Медуза. При виде ее Маргейт и его питомцы окаменели.

Как я избавился от Медузы — это уже другая история.

Но когда эту гадину наконец превратили в руины, я остался совсем один в большом особняке Маргейта, в компании с каменными статуями. Каменные статуи Маргейта, Джори, мистера Симпкинса, Гериманкса и Трины — и каменное дерево на лужайке, некогда бывшее гамадриадой Миртл. Я сидел в кабинете Маргейта, в его огромной комнате, где хранилась коллекция книг о темных и некромантических гаданиях, и уныло размышлял. Я ощупал его перегонный куб, бутылки с экстрактами корней и ядами. Была там одна бутылка, к которой я не осмеливался прикоснуться — та, в которой жил джинн.

Через несколько дней я перестал перебирать бутылки и стал из них пить. Потому что у Маргейта в погребе, рядом с гробом, в котором когда-то покоился мистер Симпкинс, имелся запас хорошего спиртного. Кто может винить меня? Мне было так одиноко! Одиноко смотреть на моих необычных друзей. Каждый день с любовью и заботой я чистил их статуи. Особенно русалку Трину. Ах, какая была девушка! Я вздохнул, думая о ней, и о чудесных днях и ночах, которые мы провели вместе. Мы сидели в волшебном лунном свете, и я бросал ей рыбу. Профиль ее лица, когда она поворачивала шею и ловила рыбу ртом, преследовал меня с тоскливой остротой.

Человек может сохранить лишь какую-то часть воспоминаний.

Я должен был что-то сделать. Конечно, я мог бы покинуть особняк и поискать работу в другом месте. Но если я уйду, кто будет смахивать пыль с лиц моих каменных друзей? В какие ненадежные руки попали бы статуи? Я не мог вынести этой мысли.

Поэтому остался. Я стал учиться. Я изучал магию в большой черной библиотеке Джулиуса Маргейта, постигая азы колдовства в затененной тишине пыльных полок. Я напряженно вглядывался в бесконечные страницы, читал отрывки заплесневелых, опоясанных железом томов, перечитывал их в поисках опасной цели. Ибо я искал заклинание-призыв, заклинание-обряд или ритуал, с помощью которых мог бы призвать своих друзей, снова вдохнуть в них жизнь. Я пытался разбить тот каменный саван, что окутывал их души.

Где-то я должен наткнуться на решение, способ вызволить живую плоть из холодного мрамора. Словно мистический Пигмалион, я искал формулу, чтобы оживить полдюжины Галатей. Должен же быть какой-то выход! Я читал и содрогался.

Появились первые намеки. Только лингвист мог бы перевести греческий, латынь, средневековый французский и немецкий, санскрит, арабский и иврит. И после перевода только приверженец мантических искусств рискнул бы своей душой, чтобы совершить темные ритуалы, необходимые для вызова тех, кто мог бы даровать зловещее благо запретной жизни. Но я искал, день за днем, ночь за ночью. Я продолжал читать, когда осенние небеса почернели, как мое отчаяние. И когда свирепые ветры завыли так же печально, как вздохи, поднимавшиеся в моем горле, я задумался над пожелтевшими, крошащимися страницами.

Крылья древнего зла коснулись моего лица и оставили глубокие морщины вокруг глаз, но я продолжал читать. Я просиживал до рассвета в поисках решения своей проблемы.

Однажды вечером, сидя в кабинете, я услышал стук в большую наружную дверь. Я вздрогнул и встал, с усмешкой подумав о Вороне из стихотворения По. Но, отбросив нелепую фантазию, я стряхнул с себя замешательство и зашагал по коридору. По мере того как я шел вперед, кровь возвращалась в мои сведенные судорогой конечности. Я начал чувствовать себя немного глупо.

Наконец-то я увижу еще одно человеческое лицо, и мне стало стыдно за то, как я проводил свое время. Более того, я испытал странный восторг. Я не мог предположить, кому понадобилось стучать в дверь Джулиуса Маргейта около полуночи, но любое слово может оказаться желанным гостем для меня. Я жаждал общения.

Уже одно то, что я открыл дверь, мгновенно подняло мне настроение. Я снял цепочку с двери, повозился с замком, распахнул дверь настежь. Внезапно раздался звук удара. Меня огрели метлой по лицу! А верхом на метле сидела ведьма!

2. Черная резня

Я лежал на спине и смотрела, как ведьма на метле влетела в коридор.

— Ух ты, — пробормотала ведьма, и метла со стуком остановилась на полу. Ведьма медленно слезла с нее. Собака и кошка спрыгнули с древка метлы позади. Ведьма бросила на пол большую сумку. Все это время я рассматривал нее в ее истинном виде. О, она действительно была ведьмой! Метла доказала это — как и крючковатый нос, и морщинистое лицо, и седые растрепанные волосы. Первым моим побуждением было остаться там, где я был, то есть на полу. Там было как-то безопаснее. Но ведьма бросила на меня испепеляющий взгляд.

— Поднимайся с пола, — рявкнула она. — Разве так приветствуют гостей?

Она аккуратно положила метлу в угол. Я встал и повернулся к ней, пробормотав свое имя. У меня не хватило смелости протянуть руку в знак приветствия, но она не обратила внимания на это упущение. Улыбка обнажила ее беззубые десны.

— Я Мисс Териозо, — объявила ведьма. — Старый друг Джулиуса Маргейта.

— Это так, — любезно ответил я.

— Я виделась с ним на шабашах, — объяснила ведьма.

— Шабашах?

— Шабаш ведьм, — просветила меня Мисс Териозо.

— Но я не знал, что он занимается такими вещами.

— О, это было просто его хобби. Он немного увлекся колдовством. Джулиус Маргейт баловался всем понемножку. И болтал без передышки!

Мисс Териозо рассмеялась. Некоторые рекламодатели-садисты с радио могли бы полюбить этот смех.

— Не пригласите меня войти? — спросила она. — Где же ваша любезность, юный сэр?

Я слабым жестом указал на гостиную. Сгорбленная фигура Мисс Териозо зашаркала по коридору. Она повернулась ко мне зловещим профилем, и я готов поклясться, что она выглядит в точности как стервятник. Мать-стервятница, к тому же.

— Кстати, — проскрипела она, — лучше принесите молока для моих дорогих питомцев. Мои любимые девочки!

Я уставился на рычащую псину и шипящую тощую черную кошку. Они крадучись подошли ко мне. Я поспешно отступил в коридор и побежал на кухню. Вернувшись с блюдцем молока, я застал ведьму и двух ее приспешников в гостиной при свете лампы.

— Очень вежливый молодой человек, — одобрила Мисс Териозо. — Пусть ужинают молоком. Конечно, это не так хорошо, как что-то красненькое, но это лучше, чем ничего. А?

Я кивнул, но заключительная часть этого движения была вызвана скорее дрожью.

— Посмотрите на этих милашек, — скомандовала ведьма. — Мои красавицы!

— Как их зовут? — спросил я так, словно и впрямь заинтересовался.

— Я называю кошку Фидо, а собаку — Пусиком, — сказала она мне.

— Очень мило, — ответил я.

Ведьма села и задрала ноги. Я с удивлением заметил, что под черной юбкой у нее были брюки.

— Эти брюки… — начал я. Она хихикнула, как раненая тигрица.

— А что не так? — спросила она. — В брюках нет ничего нескромного, юный сэр! Я должна носить их. Я, конечно, не собираюсь портить хорошую пару шелковых чулок, сидя верхом на метле.

Это звучало логично.

— Меня беспокоит нехватка подстилки для моей метлы, — пожаловалась Мисс Териозо. Она открыла свою большую сумку, достала моток шерсти и две спицы.

— Вы вяжете? — спросил я. Она снова хихикнула.

— Не совсем. — Она достала из сумки крошечный восковой манекен и начала втыкать в него свои вязальные спицы. — Просто куколка, — объяснила она. — Вы не возражаете, если я поработаю, пока мы разговариваем?

— Вовсе нет, — выдохнул я.

Она убрала куклу и снова полезла в большую сумку. Когда ее рука снова появилась, она что-то сжимала. Человеческую руку!

Она снова спрятала руку и вытащила ногу. Стройная нога, но все же отрубленная.

— Убийца! — поперхнулся я.

Мисс Териозо улыбнулась.

— Льстец! — проворковала она. — Я уже много лет никого не убивала! Нет, молодой сэр, это не человеческие конечности — это запчасти оконного манекена.

Она начала доставать из сумки еще какие-то детали. Другую руку и ногу. Туловище. И наконец, на свет появилась прелестная головка в рыжем парике. Она умело соединила все части вместе.

Вскоре перед нами предстал манекен целиком, в виде очень симпатичной рыжеволосая женщины.

— Это всего лишь мое предположение, — объяснила Мисс Териозо. — Я начала думать, что мои куколки слишком маленькие, чтобы поручить им тонкую работу. Поэтому я купила этот манекен. Это по сути восковая фигура, но в натуральную величину. Умно, да?

— Умным это не назовешь, — сказал я.

И это было не так. Внезапно Мисс Териозо пожала плечами.

— Но тогда давайте перейдем к делу, — заявила она. — Я здесь по определенной причине. Я хочу видеть Джулиуса Маргейта.

— Вы не сможете его увидеть. — Я говорил слишком быстро, чтобы соблюдать осторожность. — Он превратился в камень.

Ведьма усмехнулась.

— Понимаю. Я все об этом знаю. Он окаменел, и остальные его уроды тоже превратились в статуи. И он мне нужен.

— Вам нужна его статуя?

— Да.

Я сошел с ума или Мисс Териозо слегка покраснела?

— Я… была влюблена в старого дурака, — объяснила она. — И хотела, чтобы он был рядом со мной, по сентиментальным причинам.

Почему-то это звучало неубедительно. Сентиментальности в ней было не больше чем в барракуде. Я решил, что здесь скрывается больше, чем кажется на первый взгляд, и попробовал тактический маневр.

— Кстати, Мисс Териозо, — начал я. — Прежде чем мы перейдем к делу… не хотите ли немного освежиться?

Ведьма ухмыльнулась.

— Не возражаю, молодой сэр. В вас есть немного человеческого… — Она поспешно остановилась. — Нет, я так не думаю, — вздохнула она.

— Сейчас вернусь, — пообещал я.

Я спустился в подвал, порылся там и вернулся с пинтой ирландского виски и двумя стаканами. Принеся напитки обратно в гостиную, я налил две аккуратные рюмки. Мисс Териозо осушила свой бокал. Я снова наполнил его, Мисс Териозо выпила вторую порцию, так что я снова наполнил посуду.

— Очень приятно, — сказала она. — Мне нравится что-нибудь мягкое для разнообразия.

— Одна из призовых бутылок Маргейта, — заметил я.

— Кстати, о бутылках, — перебила она. — Хотела сказать это раньше. Я хочу купить не только Маргейта и другие статуи, но и этого джинна в бутылке. У него ведь был джинн в бутылке, не так ли?

Я признался в этом.

— Но, — сказал я, наполняя ее бокал в пятый раз, — зачем вам эти статуи?

Она выпила. Я снова наполнил ее бокал.

— Я же говорила тебе, — повторила она. — Я сентиментальна по отношению к старому искуснику. Я бы хотела иметь его рядом.

Спиртное подействовало. Ведьма слегка захмелела. Я снова наполнил ее бокал и искусно продолжил:

— Ну же, — уговаривал я. — Мы ведь друзья, не так ли? Вы можете сказать мне правду. Что вам на самом деле нужно от этих статуй?

— Ха! — хихикнула Мисс Териозо. — Он такой хитрый, этот добрый молодой человек. Мне кажется, он хочет, чтобы я выдала тот факт, что намерена сама оживить эти статуи и вернуть их к жизни. Но он никогда не выжмет из меня ни слова об этом, никогда! А?

Я улыбнулся и благоразумно сложил пальцы.

— Предположим, кто-то захотел вернуть статуи к жизни, — сказал я, как будто не услышал ее причитаний. — Возможно ли это с помощью колдовства?

— Все возможно с помощью колдовства, мой милый, — сказала ведьма. — Если кто-то готов заплатить такую цену.

Она хихикнула, схватила бутылку и прижала ее к своей тощей груди.

— Теперь цена за такого прекрасного молодого человека, как ты, будет высока, — пробормотала она. — Но с такими старыми руками, как у меня… черт побери, есть способы и средства платить очень мало. Совершать поразительные сделки, так сказать. Я должна вызвать демона… дружелюбного, конечно… и не продавать свою душу. Я не могу этого сделать, потому что давно продала ее. Давным-давно.

Ведьма начала петь «Давным-давно» голосом, похожим на свисток буксира. Я осторожно кашлянул.

— А? Проблема в том, чтобы оживить эти статуи, не так ли, дорогой сэр? — Мисс Териозо улыбнулась. — У меня есть своего рода адский счет долгов, так сказать. Это значит определенные полномочия и привилегии. Я просто вызову своего демона, попрошу милости, и статуи в мгновение ока наполнятся теплой плотью и кровью!

Она снова выпила.

— Но как вы вызываете демонов? — спросил я.

— Надо провести черную мессу, — ответила она. Все это знают.

Внезапно на ее морщинистом лице появилось выражение лукавой сдержанности. — Но я слишком много болтаю. Теперь я это понимаю. Я не скажу тебе, как проводить мессу, не переживай.

Было был весьма глупо сказать тебе, а?

Я был к этому готов, ибо внезапно нашел способ вернуть моих друзей. Поэтому приступил к выполнению своей задачи осознанно.

— Вам меня не одурачить, — усмехнулся я. — С этими вашими разговорами о черных мессах и колдовстве. — Я встал и улыбнулся.

— Вы и ваши смешные маленькие восковые фигурки. А этот дурацкий манекен!

Я обвинительно постучал пальцем по рыжеволосой кукле.

— Вы не ведьма, — сказал я ей. — Просто старая портниха. Все это колдовство — чепуха.

Она попалась на удочку.

— Чепуха, да? — взвизгнула Мисс Териозо. — Я не ведьма, а? Я, самая известная волшебница на трех континентах и в четырех измерениях?

— Черная месса, — презрительно фыркнул я. — Это игра другого типа.

Мисс Териозо допила последний глоток из бутылки и вскочила на ноги, уставившись на меня налитыми кровью глазами.

— Вы не сможете провести черную мессу, — хихикнул я.

— Это я не могу? — прорычала ведьма. — Я тебе покажу! Я не только проведу черную мессу — если хочешь, я благословлю ее!

3. Месса — это месиво

Мисс Териозо, покачиваясь, вышла в широкий коридор. Я следовал за ней по пятам, задыхаясь от страха и возбуждения.

Затем мы оказались в огромном зале, где стояли статуи. Я зажег лампу и показал каменные изваяния моих друзей. Там был пузатый маленький Джулиус Маргейт, на лице которого застыла мраморная маска недоумения. Вставные зубы тощего мистера Симпкинса застыли в смущенной улыбке. Вервольф Джори замер с окаменевшей лапой в воздухе. Благородный кентавр Гериманкс выглядел в камне даже как-то естественно. И прекрасная русалка Трина с великолепной фигурой, со всякими… деталями и плавниками, конечно же.

Я вздохнул. Ведьма пьяно захрипела мне в лицо.

— Думаешь, я не смогу этого сделать? — пробормотала она.

— Черная месса? Это просто смешно, — сказал я ей. — Я понимаю, что вы должны нарисовать пятиугольник синим мелом, использовать священные облатки и вино; и вы произнесете молитву Господню задом наперед на латыни, и используете тело обнаженной женщины в качестве алтаря.

— Верно, — сказала ведьма.

— Ну, у вас же нет всех этих средств, вот и все! — усмехнулся я.

Мисс Териозо пьяно захихикала.

— Я все исправлю, — пообещала она. — У тебя есть немного мела, не так ли, дорогой мальчик? У Маргейта, должно быть, имеются свои собственные заклинания.

Я порылся в библиотеке и вернулся с огрызком синего фосфоресцирующего мела. Мисс Териозо возвращалась из кухни, нагруженная пакетами.

— Вот мел.

Она начала ползать на четвереньках, рисуя светящуюся синюю линию. Потом, тяжело дыша, встала.

— Это не пентакль! — воскликнул я. — У него всего четыре стороны.

— Мел кончился, — пробормотала ведьма. — На самом деле это не имеет значения.

Она повернулась ко мне и начала что-то жевать.

— Святая облатка? — спросил я.

— Нет, — сказала Мисс Ториозо. — У меня ее нет. Это крекер — почти то же самое.

Она выпила что-то из чашки. Святое вино?

— Кока-кола, — объяснила ведьма. — Они, вероятно, никогда не почуют разницы.

Внезапно она на цыпочках выбежала из комнаты и вернулась с манекеном, который положила на два стула.

— У нас нет голой женщины для алтаря, так что придется обойтись манекеном, — сказала Мисс Териозо. — Вот и готово.

Когда фосфоресцирующий мел засветился в темноте, ведьма склонилась над манекеном, что-то громко бормоча.

— Подождите минутку, — перебил я. — Это не похоже на молитву Господню на латыни задом наперед.

— Не помню латыни, — вздохнула ведьма. — Использую вульгарную латынь.

Она продолжала, и через мгновение начала делать пассы когтистыми руками. Ее голос стал глубже, затем повысился до пронзительного. Я различил в этих воплях знакомые слоги, различил ритм. В такт заклинанию стали пульсировать синие очертания пентакля. И это была реальность. Комната закачалась.

Ведьма завизжала, посинев от натуги.

Ее пьяное бормотание было странно невнятным. Она начала раскачиваться. Зрелище впечатляло: ведьма выглядела так, словно ей дали лошадиную дозу снотворного. Со умопомрачительной отрыжкой Мисс Териозо упала на пол в глубоком обмороке.

— Свет погас, — вздохнул я. — Ну что ж, я мог бы догадаться, что старая ведьма не сможет этого сделать.

— Сделать что?

— Ну, что она не смогла… Эй!

Я резко обернулся, когда понял, что ко мне обратился незнакомый голос. Глядя через синюю линию, я увидел обладателя странного голоса. На этот раз и я очутился на полу. Я во все глаза смотрел на существо в пентакле. Это был демон?

Если у демонов есть красные чешуйчатые тела, похожие на гигантских ящериц, и антропоморфные конечности, гладкие безволосые черепа и лица, похожие на ухмыляющуюся смерть — тогда все в порядке, это был демон.

Несмотря на все допущенные ведьмой огрехи, у нее таки вышло, и в этом ощущалось что-то жутковатое. Глаза существа налились кровью, щеки исцарапаны, руки безвольно повисли, а грудь тяжело вздымалась и опускалась. Я заметил волочащийся у него сзади хвост.

— Продолжай, — сказал глубокий голос с акцентом, от которого у меня застыли позвонки. — Ну давай, подшучивай надо мной!

Проклятая человеческая вошь! Ты подонок, подлый самозванец!

Ты не годишься быть насаженным на вертел для жаркого в аду!

— Что вы имеете в виду? — сглотнул я.

— Что я имею в виду? Какая адская наглость болвана-некроманта! Я имею в виду, что ты испортил всю церемонию!

Использовал неправильные материалы, придали неправильный акцент призывам, и даже пропустили часть песнопения!

— Но…

— И что это значит? Вот что я тебе скажу, — прорычал демон, и его глаза вспыхнули до температуры 400° по Фаренгейту. — Это значит, что меня протащили через пятимерное пространство. Это значит, что я прошел через искривления в пространственном континууме! Я весь в синяках, избит, исцарапан и почти уничтожен, пока попал сюда! Мне почти невозможно принять земное подобие. И почему? Потому что колдун-любитель вроде тебя не знал, как меня правильно вызвать. Почему ты недостаточно владеешь некромантическими знаниями? Разве ты не читал книги?

— Подождите минутку, — попросил я. — Это не я вас вызвал. Это она… Мисс Териозо, ведьма. Она была пьяна и многое забыла.

— Напилась, да? — сказал демон с самодовольной ухмылкой. — Так ей и надо. И сам никогда не прикасайся к этой дряни. Вино губит.

Я молча кивнул. Демон сделал тревожную вещь — высунул голову на своей резиновой шее. Потом вытянул ногу. И пока он беспокойно мотал головой вперед и назад, я робко отпрыгнул на ярд в сторону.

— Ну, теперь, когда я здесь, что ты собираешься делать? — потребовал демон. — Неужели… я просто так пробирался сквозь эти измерения? Я хочу что-нибудь съесть, кого-нибудь убить или что-нибудь купить.

— Я заключу с вами сделку, — смело сказал я.

— Это ты-то? — фыркнул демон. — Ты не колдун. Что ты можешь мне предложить? Твоя душу?

— Я так не думаю, — заколебался я.

— Нынешний обменный курс очень невыгоден, — сказал демон вдруг ласково улыбнувшись. — Я плачу самые высокие цены.

— Не интересуюсь, — настаивал я.

— Тогда я пошел, — вздохнул демон.

Меня посетило озарение.

— Подождите минутку, — огрызнулся я. — Могу предложить замечательную сделку. Вы хотели бы иметь джинна?

— Джинна? А у тебя есть джинн? — На красной морде демона отразилось недоверие. — Я в этом очень сомневаюсь.

— У меня есть джинн в бутылке, — сказал я ему. — Подождите здесь, и я мигом вернусь с ним.

Не прошло и минуты, как я вернулся, неся странную старую бутылку из библиотеки Маргейта. Внутри булькал джинн, похожий на сморщенную русалку. Демон вытаращил глаза.

— Значит все-таки есть, — признался он. Его глаза сузились до хитрых щелочек, и он промурлыкал. — О чем ты просишь?

— Об одной услуге.

— Конкретнее.

— Я хочу, чтобы эти статуи ожили, — сказал я, махнув рукой на каменные изваяния вокруг меня. — Я хочу, чтобы их души, или жизненная сила, вернулись в плоть вместо камня.

— Это очень сложно, — задумчиво сказал демон. — А ты не мог бы выбрать что-нибудь попроще? Как насчет блондинки? Многие из вас, магов, похоже, идут на сделки ради блондинок. Симпатичная белокурая суккубка, с большими…

— Неважно, — отрезал я. — Мне нужно оживить эти статуи.

Демон пожал плечами.

— Даже не знаю.

— Подумайте о джинне, — сказал я, встряхивая бутылку. — Один из ваших сородичей, беспомощный пленник в бутылке.

Понравилось бы вам сидеть запертым в бутылке, как… как оливка?

Демон поморщился. Я знал, что попал в цель.

— Я слишком мягкосердечен, — пророкотал он. — Но сделаю это.

Или попытаюсь. Это очень необычная просьба, и нужно так много сделать.

— За работу, — сказал я. — Сейчас я брошу вам бутылку.

— Держись, — посоветовал демон. — Это может быть немного грязно.

Он был прав. Я не обращал внимания на то, как менялся цвет воздуха, когда демон сидел на корточках в центре комнаты, гортанно квакая, как злобная лягушка. Я не возражал против сильного ветра, который поднялся и взъерошил мне волосы. Я не обращал внимания на дым и пламя. Но когда люстра сорвалась с потолка и ударила меня по голове, я действительно очень расстроился. Мир почернел, и я забылся рядом с Мисс Териозо на полу. У меня возникло смутное впечатление, что гигантская рука сжимает бутылку с джинном, что это была невнятная иллюзия дыма и криков, а потом я потерял сознание.

В следующее мгновение я проснулся с полным ртом битого стекла и выплюнул его.

— Будто похмелье! — прошептал я.

— Ах вот как? — сказал странный голос.

4. Куча занятых тел

Я сел на кровати. Мисс Териозо и разбитая люстра все еще лежали на полу. Но демон исчез из нарисованного пентакля, и бутылки с джинном нигде не было видно. Я повернулся на источник голоса. Сияние затопило комнату, и я уставилась на статуи. Статуи ожили! Я снова увидел знакомые очертания людей, волка, кентавра и русалки, которые шевелились. Я подбежал к Трине. Прекрасная русалка с изумрудными волосами смотрела на меня с сияющей улыбкой.

— Трина, дорогая! — прошептал я, обнимая ее.

— Отойди от меня, или я воткну тебе зубы в горло своими копытами! — прогремел грубый голос.

— Но у тебя же нет копыт, дорогая, — засмеялся я. — Ты же русалка. У тебя есть…

— Не называй меня «дорогая», болван! Я — кентавр! — прорычал голос.

Я в смятении отступил назад. Этот голос — я узнал его — принадлежал кентавру Гериманксу! Но он исходил из тела Трины!

Я бросился к Гериманксу.

— Привет, мой друг, — послышались спокойные слова.

Я снова узнал голос из тела кентавра. Это был голос Джулиуса Маргейта!

— Кто ты такой? — прошептал я.

Кентавр улыбнулся.

— Маргейт, конечно. Кем еще я могу быть?

Я судорожно сглотнул.

— Ты уверен?

— Конечно.

— Взгляни сюда. — Я схватил кентавра за руку и подвел его к большому зеркалу.

Он посмотрел на себя — на тело лошади, выступающее позади него. Когда он увидел то, что нес за собой сзади, то чуть не упал.

— Но я же Маргейт! — взвыл он. — Что я делаю в теле Гериманкса?

— Что Гериманкс делает в теле Трины? — спросил я.

— Кто находится в моем теле? — внезапно закричал Маргейт. Он подбежал к своему телу и осторожно протянул руку, чтобы схватить сундук.

— К чему ты тянешься, дорогуша? — прошепелявил высокий голос. — Будь осторожен с моим сундуком.

— Миртл! — прошептал Маргейт. — Гамадриада.

— Конечно, — ответила Миртл. — Разве ты не узнаешь мои конечности?

— Что все это значит? — потребовал хриплый голос, который пробудил меня от бессознательного состояния. Я повернулся к высокому мистеру Симпкинсу.

— Почему я не волк? — потребовал голос. — Кто украл мое тело?

Почему я, вервольф, в облике Мистера Симпкинса?

Это был вервольф Джори, находившийся в теле вампира. Как я и ожидал, вампир теперь попал в форму волка.

— Разве таким должен быть уважающий себя вампир? — простонал волк. — Ходить на четвереньках, как животное?

— Случилось что-то ужасное, — выдохнул я. — Вы ожили, но ваши души попали не в те тела. Демон совершил ошибку. Вы поменялись вашими телами.

И тут я вспомнил. Гериманкс был в теле Трины. Но где же Трина? Я уставился в открытое окно. Затем я увидел это — дерево мирта, в котором жила гамадриада. Трина должна быть в дереве!

Оно, должно быть, преобразилось через открытое окно, как и остальные скульптуры. Пробежав через комнату, я выскочил на лужайку и обхватил руками ствол дерева.

— Трина, — прошептал я. — Трина, дорогая!

Ответа не последовало.

— Трина, поговори со мной!

Ни один лист не шелестел. Я поплелся обратно в комнату.

— Трина, — простонал я.

— Я здесь, дорогой! — знакомый голос воспламенил мою кровь.

Я повернул голову. Навстречу мне шел рыжеволосый манекен!

Кукла упала в мои объятия, прекрасная восковая фигура, и мы поцеловались. Меня передернуло. Она была жива — но все же из воска. Теперь я все понял. В этой путанице оконный манекен, не имея души, вероятно, попал в дерево Миртл. Трина вошла в тело манекена из магазина.

Так мы и стояли: вампир в теле оборотня, оборотень в теле вампира, человек в облике кентавра и кентавр в облике русалки.

Русалка в манекене, и древесная нимфа в теле человека. И я сам, посреди этого адского хаоса!

5. Ведьма улетает в ярости

Мисс Териозо не могла выбрать худшего момента, чтобы прийти в себя. Наверное, поэтому она и выбрала этот момент.

Ведьма поднялась с пола, и ее затуманенный взгляд прошелся по комнате более тщательно, чем это могла бы сделать ее метла.

Через мгновение ее осенило.

— Значит, ты сам заключил сделку с демоном, — упрекнула она меня. — Поди, отдал ему джинна? Умный молодой сэр, не так ли.

Так мне хватит ума, чтобы…

Затем она увидела лицо Джулиуса Маргейта. В тот же миг над Мисс Териозо словно пронеслось торнадо. Я вспомнил, что она призналась в любви к мистеру Маргейту, и теперь ее действия подтвердили этот факт. Она застенчиво улыбнулась, поправила свои клочковатые волосы и изобразила улыбку, какую можно увидеть на морде особенно голодного крокодила.

— О, Джулиус, дорогой мой! — воскликнула она, приближаясь к мистеру Маргейту с тошнотворной ухмылкой. — Я так рада тебя видеть.

— Убери от меня свои руки, старуха, — пронзительно крикнул высокий голос.

Мисс Териозо остановилась и уставилась на мужчину.

— Не смотри на меня так, ведьма! — раздался голос из тела Маргейта.

Мисс Териозо, не понимая, что тело Маргейта теперь принадлежит гамадриаде Миртл, смутилась.

— Я здесь, — отозвался другой голос. — Это я Джулиус Маргейт, и я здесь.

Ведьма повернулась лицом к кентавру. На лице ее отразился шок, а губы дернулись.

— Разве ты не узнаешь меня, сладкая? — спросил Джулиус Маргейт, кокетливо помахивая хвостом. Мисс Териозо изумленно уставилась на кентавра.

— Кто смеется надо мной? — рявкнула она. — Что за шутку ты разыгрываешь?

— Никто над тобой не смеется, — настаивал Маргейт. — Иди сюда и попроси по-дружески подвезти тебя вокруг квартала, если хочешь.

Ведьма застыла.

— Я не хочу кататься вокруг квартала, — объявила она. — Я ухожу отсюда.

Она схватила кошку и собаку под мышку, поставила сумку и метлу на землю.

— Я ухожу, вот багаж и метла, — фыркнула Мисс Териозо. — О да, я прихвачу с собой манекен.

— Только не меня, — сказала Трина.

Ведьма уставилась на рыжеволосую восковую куклу.

— Ты говоришь? — спросила она.

— Конечно. Что приключилось с твоими ушами, кроме их внешнего вида? — ответила Трина.

— Здесь что-то совсем не так, — заявила ведьма.

— Я пытался вам объяснить, — сказал я и коротко растолковал ей, что произошло. Мисс Териозо кивнула.

— Тем не менее манекен — мой. Это моя кукла, и я с ней улечу.

— Лети на своей метле, — пронзительно крикнула русалка Трина.

— И не называй меня куклой, ты, хэллоуинская ведьма!

— Она права, — сказал Маргейт из тела кентавра. — У тебя нет никаких прав на душу. А теперь тебе лучше уйти.

— Ты смеешь приказывать мне убираться из твоего дома? — закричала ведьма.

— Я осмелюсь вышвырнуть тебя вон, — сказал Маргейт.

Мисс Териозо поспешно направилась к двери. Она взобралась на метлу и повернулась.

— Очень хорошо, — фыркнула она. — Пропадайте пропадом. А что касается тебя, Джулиус Маргейт, ты просто… о, иди посмотри в зеркало на свой зад и полюбуйся на то, что ты ел!

Дверь с грохотом захлопнулась за ней.

Воцарилась зловещая тишина. Я чувствовал опасность этого молчания. Я знал своих странных друзей: они были не в лучшей форме, чтобы справляться с их собственными странными телами.

Но теперь, когда все эти тела перепутались, мне лучше поторопиться.

— Вы, должно быть, проголодались после такого испытания, — сказал я. — Давайте все пойдем на кухню, а я приготовлю что-нибудь перекусить.

Мы так и сделали. Они жадно ели. Вид русалки, поедающей овес, и кентавра, курящего сигару, несколько испортил мне аппетит. И неуклюжесть всех их в новых формах как-то повлияла на общие манеры за столом. Но какое-то время все были заняты поеданием пищи. Затем они закончили, и воцарился мрак.

— Ну и беспорядок, — вздохнул Гериманкс. — Что же нам теперь делать? Обычно после еды я выхожу на быструю рысь вокруг конюшни и территории. Но теперь я русалка. Я даже не могу скакать галопом.

— Я бы хотела посадить себе на ноги птиц, — вздохнула Миртл. — Но не могу, находясь в теле этого человека. Это так сложно. Я даже сомневаюсь, что смогу заставить малиновку свить гнездо в моих волосах.

— Не смей совать мне в волосы птичьи гнезда! — крикнул Маргейт из тела кентавра.

— Твои волосы?

— Это тело, которое ты носишь, все еще принадлежит мне, — настаивал Маргейт. — Я надеюсь, ты хорошо позаботишься о нем.

— А как же я? — безутешно спросил Джори. — Мне бы хотелось выть на солнышке на рассвете. Но в теле вампира мне придется спать весь день в старом заплесневелом гробу.

— Это ерунда, — ответил мистер Симпкинс. — Только полюбуйся на меня в этом волчьем обличье! Я боюсь, что буду повсюду метить территорию. И у меня никак не получается снова превратиться в человека! Скоро тебе придется дать мне несколько уроков, Джори.

— Ваши проблемы не столь серьезны, — заявил Джулиус Маргейт. — Как я могу появляться в приличном обществе в теле кентавра? Этого хватит, чтобы напугать кого угодно.

Трина в теле манекена посмотрела на меня.

— Можно мне поплавать в бассейне? — прошептала она.

— Нет. Твой воск испортится, — печально сказал я ей.

— Мы должны как-то решить эту проблему, — сказал Джулиус Маргейт. — Интересно, сможем ли мы снова вызвать этого демона и заставить его переместить нас в нужные тела?

— Только продав чью-нибудь душу, — сказал я своему хозяину. — Я заключил единственную сделку, на которую был способен, и с этого момента души становятся предметом обмена. И я не продам свою душу, вот что я вам скажу!

Маргейт покачал головой.

— Мы должны что-то сделать, — заявил он. — Это не может продолжаться вечно. Для оборотня неестественно быть вампиром, а для кентавра — русалкой.

— Для русалки тоже неестественно быть манекеном, — сказал мой рыжеволосый спутник. — Мне до смерти хочется съесть селедку.

Ее слова поразили меня в самое сердце.

— Я что-нибудь придумаю, ребята, — пообещал я. — Завтра вечером, когда мистер Джори проснется на закате в теле мистера Симпкинса, мы снова соберемся вместе и что-нибудь придумаем.

Сейчас после таких волнений нам всем нужно поспать.

Итак, зевая на рассвете, мы легли спать. Я заснул, едва моя голова коснулась подушки. Но мне ничего не снилось. Судя по тому, как шли дела, когда я бодрствовал, мне снились кошмары.

6. Слегка треснувший бедлам

— Мы должны что-то сделать, прямо сейчас! — настаивал Джулиус Маргейт за ужином. Головы его потрепанных спутников энергично закивали в знак согласия.

— Мне надоело спать в гробу, — сказал вервольф Джори. — Я хочу вернуться в свою собачью конуру. — Он бросил злобный взгляд на мистера Симпкинса в его волчьем теле.

Симпкинс завилял хвостом.

— А как же я? — жаловался он. — Я превратился в человека при дневном свете, но, когда солнце село сегодня вечером, снова стал волком. И мне это не нравится. Кажется, у меня чесотка.

Кентавр Гериманкс в своем русалочьем обличье оперся обоими локтями на стол и вздохнул.

— Быть русалкой тоже не весело, — заявил он. — Я не могу подойти к этому бассейну, пока не получу пару водяных крыльев.

Представьте себе русалку, которая не умеет плавать!

Он начал было распространяться на эту тему, но затем с удивлением повернулся, чтобы осмотреть тело Джулиуса Маргейта. Человеческое тело Джулиуса Маргейта поднялось и начало освобождаться от одежды.

— Что здесь происходит? — спросил я испуганным голосом.

— О, — сказала гамадриада Миртл в теле Маргейта. — Я просто снимаю эту одежду, вот и все. Не могу выдержать давление на мои конечности.

— Пожалуйста, ради приличия, — запротестовал я. — Подожди некоторое время. Я найду способ вернуть вам все ваши тела.

— Поторопись, дорогой. — Это был голос Трины в моем ухе.

Восковой манекен наклонился вперед. — Я так хочу поцеловать тебя, — сказала девушка задумчиво. — Но каждый раз, когда я пытаюсь это сделать, у меня отваливается голова.

— Да, поторопись! — крикнул Джулиус Маргейт из тела кентавра Гериманкса. — Я боюсь ходить в парикмахерскую, чтобы мне не подстригли хвост.

— Очень жаль, — посочувствовал я.

— И это еще не все, — вздохнул Маргейт. — Я не хочу, чтобы ты пошел и украл метлу ведьмы для уборки в конюшне.

— Есть идея! — воскликнула Трина.

— Что?

— Почему бы тебе не навестить ведьму завтра? Уговори ее провести еще одну черную мессу.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, у нее ведь есть какой-то счет перед адом, не так ли? Она может заставить демона вернуть нас в наши обычные тела. Тогда мы снова сможем стать уважающими себя русалками, вампирами и оборотнями.

— Блестяще! — сказал Джулиус Маргейт.

— Но ведьма злится на нас, — возразил я.

— Тогда ты должен ее смягчить, — сказал мне Маргейт. — Займись с ней любовью или еще чем-нибудь.

— Заниматься любовью с ведьмой? Со старой девой вроде нее?

— Она не так уж плоха, — солгал Маргейт.

— Но и не совсем юная цыпочка, — ответил я. — Она стара, как стервятник.

— Это единственный выход, — отрезал Маргейт. — Тебе придется это сделать. Ты не можешь нас так подвести.

Я вздохнул и кивнул. Трина прикусила мое ухо восковыми губами.

— Просто помни, — прошептала она. — Займись с ней любовью, но без всяких смешных вещей. Я так легко ревную. Почему мой воск тает, когда я думаю о тебе в ее объятиях?

— У меня кровь стынет в жилах, когда я об этом думаю, — ответил я.

— Даже если у тебя в венах есть кубики льда, ты должен пройти через это, — взмолился Джулиус Маргейт. — Завтра отправляйся на свидание с ведьмой.

Итак, решено.

На следующий день, получив указания от Джулиуса Маргейта, я покинул особняк на холме и направился по извилистой лесной тропинке к дому Мисс Териозо. С корзинкой в руке я подошел к коттеджу, чувствуя себя Красной шапочкой на пути к бабушкиному дому. Коттедж Мисс Териозо и был похож на бабушкин дом — если не считать красно-зеленого дыма, валившего из осыпающейся каменной трубы, когда я шел по тропинке. Дым принимал жуткие, клубящиеся очертания, и я отвел глаза, решив прочесть вывески на лужайке перед коттеджем.

Я постучал в дверь, позволив колотиться об нее своему дрожащему запястью. Мисс Териозо высунула голову.

— Мне ничего не нужно, — сказала она. — А, это ты, молодой человек. Входи, пожалуйста.

Так я и сделал. В коридоре лежала медвежья шкура. Когда я наступил на нее ногой, она ужасно зарычала, и гигантская голова приподнялась, скрежеща зубами.

— Лежать, Бруно! — приказала ведьма.

Ковер опустился и уставился на меня злыми стеклянными глазами. Я очутился в домике ведьмы, оглядывая старинную мебель, этак 1890 года выпуска, типичную для жилища старой девы. Мисс Териозо присела к камину и принялась за вязание.

Она молчала, поглощенная своими мыслями. Я посмотрел на плакаты на стенах. В местном филиале шабаша под номером 9 имелся членский устав, и аккуратно вышитый девиз, украшенный надписью «корни мандрагоры», гласил: «Злодей в беде — это сущий дьявол».

Затем я нарушил молчание.

— Что вы вяжете? — спросил я.

— О, просто саван, — весело сказала Мисс Териозо.

Я закашлялся.

— Я принес вам маленький подарок, — продолжал я.

Ее глаза заблестели. Я протянул ей корзинку. Она открыла крышку.

— Что это? — спросила она.

— Просто немного восковых фруктов.

— Восковые фрукты?

— Чтобы расплавить их в куколки, — объяснил я.

Мисс Териозо одарила меня теплой улыбкой.

— Как мило с твоей стороны, — выпалила она. Я включил обаяние.

— Я был так рад видеть вас в тот вечер, — сказал я, садясь. — Вы меня очень восхитили.

— Неужели? — она жеманно улыбнулась.

— Да. Я сказал себе: «вот это девушка, у которой действительно хороший настрой». Вот что я сказал.

— Льстец! Я обычно общаюсь с дурным настроением, — пробурчала Мисс Териозо.

— Я хотел спросить, не хотите ли вы пойти со мной на свидание, — рискнул я. — Как насчет того, чтобы пойти куда-нибудь сегодня вечером?

— Да ведь сегодня нет никакого шабаша.

— Речь не о шабаше, — ответил я. — Всего лишь небольшая прогулка. Ну, знаете, пройдемся по нескольким злачным местам.

— Ты действительно этого хочешь? — просияла ведьма.

— Определенно.

Она покраснела.

— Очень хорошо. Но сначала я должна пойти в салон красоты. Я подброшу тебя домой по дороге, а потом заберу, когда мы выйдем.

Мисс Териозо встала и поспешила к своей метле. Я судорожно сглотнул.

— Мы ведь не будем кататься на этой штуке, правда? — спросил я.

— Мы должны, — заявила она. — Разве ты не слышал о нормировании бензина?

Дрожа, я взобрался на метлу позади нее. Она открыла дверь домика, пробормотала несколько слов себе под нос, и мы вылетели навстречу сумеркам.

7. Толпа деревьев

Я не знаю, летали ли вы когда-нибудь на метле, но этот опыт незабываем. Даже думать страшно об этом парящем вихре в сумеречном небе. Все, что я могу сказать, это то, что метла никогда не заменит мне лошадь. Когда меня наконец высадили — в буквальном смысле слова — в пункте назначения, Мисс Териозо помахала мне на прощание и крикнула, что вернется из салона красоты и заберет меня обратно. Несколько минут я размышлял, не придется ли ей взять меня на руки, прежде чем я смогу пошевелиться. Но через некоторое время я застонал, встал и заковылял в дом. Друзья засыпали меня вопросами.

— Ты ее видел?

— Что она сказала?

— Ты назначил свидание?

Я ответил дипломатично.

— Я пригласил Мисс Териозо поужинать и потанцевать сегодня вечером, — объявила я. — Маргит, я одолжу один из твоих смокингов. И около 30 долларов наличными.

Трина подошла ко мне, ее восковые руки качались в волнении.

— Я ревную, — призналась она. — Возьми меня с собой в качестве компаньонки.

— Невозможно, — вздохнул я.

— Тогда я пойду одна, с Миртл в теле Маргейта, — заявила она. — Я не доверю тебе эту зловещую ведьму.

— Я запрягу фургон, — вмешался Маргейт. — Из самого себя и потащу остальных в город.

Я запротестовал.

— Ты хочешь все испортить? Ты устроишь ужасную сцену в людском обществе! Предоставь все мне, — возразил я.

— Но…

Сверху раздался глухой стук. Мисс Териозо приземлилась на крышу на трех точках.

— Убирайтесь с глаз долой, — приказал я. — Не дайте ей увидеть вас и вызвать ее гнев. Я пойду наверх, переоденусь и вылезу в окно, чтобы полететь с ней. А вы все оставайтесь здесь и ведите себя прилично. Я верну вас в ваши тела до утра.

Друзья бросились врассыпную, а я побежал переодеваться.

Через пять минут я присоединился к Мисс Териозо на крыше. В свете звезд передо мной предстало удивительное зрелище. Ибо Мисс Териозо изменилась. Магия салона красоты произвела с ней поразительную трансформацию. Это была не старая карга, а ослепительно прекрасная женщина — яркая брюнетка с губами красными, как огонь любви. Ее глаза сверкнули, и она улыбнулась от удовольствия, заметив мою реакцию.

— У старой кошелки еще все впереди, а? — сказала она низким, хриплым голосом. Я ничего не сказал, но взобрался на метлу и обнял ее. Ее близость опьяняла. Мы полетели к звездам. Ее волосы развевались на ветру, смешиваясь с лунным светом. Я наслаждался поездкой. Все несуразности были забыты. К тому времени, как мы приземлились на пожарную лестницу и спустились вниз, чтобы добраться до входа в ночной клуб, мы весело болтали. Мы вошли в вестибюль клуба, и Мисс Териозо оставила свою метлу в раздевалке. Официант провел нас через танцпол к столику.

— Шампанское, — приказал я.

На самом деле мне это было не нужно. Я был опьянен, как я уже сказал, ее присутствием. Но в глубине сознания смутно маячила основная цель всей затеи. Скоро я начну искусно подлизываться и уговаривать ее вернуть мне моих друзей. Но вечер только начинался, и я мог сначала развлечься, насладиться ее обществом. Заглянуть в эти горящие черные глаза, подержать ее цветочно-ароматные пальцы. Мы подняли бокалы.

— За тебя, — сказала Мисс Териозо.

— За нас, — поправил я.

— Да, — вздохнула она.

Мы выпили. После этого я попытался завладеть ситуацией.

Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что произошло. Мисс Териозо была опытным игроком в таких делах. Старая волчица, наверное, предвидела это, и подсыпала мне в напиток любовное зелье. Но эффект был поразительным. Внезапно я понял, что безумно влюблен в Мисс Териозо. Мысль о моих друзьях, мысль о Трине — все позабылось.

Она бросила на меня застенчивый взгляд, я взял ее за руку и посмотрел в дивные глаза, и наклонился вперед над столом, а затем меня ударили по голове человеческой ногой. Да, человеческая нога пролетела по воздуху и ударила меня по затылку! Вот вам один из способов отрезвить человека. Я быстро повернулся. На полу лежала нога. Я с ужасом узнал ее. Это была нога Трины, запчасть от манекена! Используя познания в области баллистики, я развернулся и уставился на стол напротив.

Конечно же, Трина исполнила свою угрозу! Она сидела за другим столом с Миртл в теле Маргейта. Я поспешно собрался с мыслями.

Затем, наклонившись, я подобрал ногу, встал, вежливо пробормотал извинение Мисс Териозо и подошел к столу напротив, прихватив восковую ногу.

— Простите, мадам, но мне кажется, вы что-то потеряли, — сказал я, чтобы поддержать разговор.

Трина взяла ногу, наклонилась, снова пристегнула ее и подмигнула.

— Что, черт возьми, происходит? — яростно прошептал я. — Мне казалось, я велел тебе оставаться дома.

— Мы будем за тобой присматривать, — ответила Трина. — После того, как я увидела эту очаровательную ведьму, я тебе больше не доверяю, а посему могу бросать свои конечности.

— Мы все здесь, — добавила Миртл из тела Маргейта.

— Нет!

Но когда я огляделся, то увидел мистера Симпкинса и Джори за другим столом, в телах друг друга. Тело Джори снова приняло человеческий облик.

— Маргейт и Гериманкс снаружи, в телах кентавра и русалки, — добавила Миртл. — Они приехали в фургоне.

— Надеюсь, они там и останутся, — вздохнул я. — А если публика заметит этих монстров?

Это была ужасная мысль. Как бы то ни было, ситуация складывалась достаточно скверной. Не успел я произнести эти слова, как уловил обрывок разговора между Миртл и незнакомцем за соседним столиком. Миртл в теле Маргейта, вероятно, пила. Незнакомец, конечно, тоже. Его маленькие налитые кровью глазки метались по сторонам, когда он что-то бормотал.

— Простите, сэр, — икнул он. — Но эта дама за столом хочет, чтобы вы… у нее деревянная нога, да?

— Конечно, — весело ответила Миртл.

— Очень необычно, — сказал пьяница.

— А что в этом необычного? — спросила Миртл, с внезапной сварливостью. — И почему у меня не может быть деревянной ноги?

Да вся деревянная!

Под воздействием спиртного Миртл забыла, что находится в Маргейте, думая о себе, как о древесной гамадриаде. Но пьяный незнакомец этого не знал. Он недоверчиво посмотрел на нее.

— Вы вся из дерева? — эхом отозвался он.

— Конечно, — сказала Миртл. — Хотите меня осмотреть?

— Вы с ума сошли! — усмехнулся пьяница.

— А я нет, — сказала Миртл. — Я могу доказать, что я дерево. — Да у меня даже термиты есть!

— Я бы не стал этим хвастаться, сэр.

— Ты кого называешь «сэром»? — взвизгнула Миртл. — Вообще-то я леди! Гамадриада.

Пьяница уставился на тело Джулиуса Маргейта.

— Я бы не признался в этом, — страстно заявил он.

— А что в этом плохого? — отшатнулась Миртл. — Некоторые из моих лучших друзей-гамадриады! И если ты не перестанешь меня раздражать — я заставлю свою подругу шибануть тебя головой!

Пьяница в панике отпрянул. Мистер Симпкинс в теле Джори подкрался сзади и быстро увел Миртл, чтобы предотвратить свару. Джори в теле Мистера Симпкина тихо вышел из зала.

Краем глаза я заметил, что ко мне подходит Мисс Териозо. Я пнул восковую голень Трины.

— С этого момента веди себя тихо, — приказал я. — Вы чуть было не устроили дебош. А теперь я уведу отсюда Мисс Териозо, пока она вас не узнала.

Я повернулся и поклонился приближающейся ведьме.

— Давайте потанцуем, — предложил я.

И вот я танцевал с ведьмой в зале ночного клуба, в то время как моя возлюбленная-манекен смотрела на меня с тлеющим мерцанием в ее прекрасных стеклянных глазах.

8. Мясо одного — это труп другого

К счастью, я танцевал и не наблюдал происходящее во внешнем баре. Но я услышал об этом позже — много. Мистер Симпкинс в теле Джори удалился в бар, чтобы спокойно и задумчиво выпить.

— Что желаете? — спросил бармен.

— Раз нет крови, давайте скотч, — сказал мистер Симпкинс, быстро отгоняя возникшее желание.

— Принесли скотч. Симпкинс заплатил за него двадцатью долларами.

Вид доллара, трепещущего на ветру, послужил невольным сигналом высокой блондинке, отиравшейся в конце бара. Она распрямилась и, извиваясь, приблизилась к мистеру Симпкинсу.

— У тебя грустный вид, мистер, — заметила она. — Тебе одиноко?

Эта замечательная техника соблазнения совершенно подавила мистера Симпкинса, ведь он был несколько не от мира сего, будучи сверхъестественным существом.

— Мне грустно, — вздохнул он.

— Скажи Ольге, в чем дело, — уговаривала блондинка, подзывая бармена и заказывая шипучку. — Почему ты грустишь?

— Ну, — выдохнул мистер Симпкинс, — раньше я был вампиром, но теперь уже нет.

Ольга моргнула. Этот незнакомец оказался довольно пьян.

— Ты же знаешь, как это бывает, — печально заметил он. — Я жажду крови, а получаю только собачью печенку.

— Послушай, — встревожилась Ольга. — Что ты скрываешь? Это фраза звучит забавно для парня в общении с девушкой. Ты выглядишь как волк.

Это определенно было сказано неверно.

— Я и есть волк, — пробормотал Мистер Симпкинс.

— Что значит, ты волк? — засмеялась Ольга, снова возвращаясь на знакомую территорию. — Ты должен показать мне это, братишка!

Наивный мистер Симпкинс вздохнул.

— Прямо здесь? — спросил он.

— Конечно. Почему бы и нет?

— Хорошо, — сказал мистер Симпкинс. — Я тебе покажу.

Он спустился с барного стула и присел на корточки. Он откинул голову назад и начал скулить. Внезапно его тело задрожало, по нему пробежала волна судороги. Его лоб исчез, сгладился, нос удлинился, а руки и ноги покрылись шерстью.

Мистер Симпкинс превратился в оборотня прямо на полу бара.

Ольга увидела и убедилась в правдивости его слов. Убедилась так, что начала кричать. Тем временем мы с Мисс Териозо танцевали возле двери. Мисс Териозо услышала крик и повернула голову.

Она выглянула наружу, ее внимание привлек не мистер Симпкинс, а Джори, стоявший у кассы и державший метлу Мисс Териозо.

— Пошли, — выдохнула моя партнерша по танцу, вскакивая с пола.

— Куда ты идешь с моей метлой? — она закричала на убегающего Джори.

— Я просто одолжил ее, чтобы использовать снаружи, — крикнул он. — Не забывай, что Маргейт находится в теле Гериманкса.

— Вернись! — крикнула ведьма, прыгая за ним.

Ад вырвался на свободу с удвоенной силой. Мисс Териозо вцепилась в Джори когтями, лупцевала беднягу по голове метлой, выкрикивая пронзительные проклятия. Летающая фигура пролетела мимо меня, когда я заколебался в дверном проеме. Это была Трина, в теле манекена у окна. Она бросилась на Мисс Териозо, доблестно придя на помощь Джори. Мисс Териозо обернулась. Прежде чем я успел вмешаться, она схватилась с рыжеволосым манекеном и на глазах у визжащих зрителей буквально разорвала манекен на части. Туловище, голова, пара рук и ног упали на пол. Позади меня раздался еще один крик. Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть Миртл в теле Маргейта, обменивающуюся дикими ударами с пьяницей за соседним столиком.

— Боже мой, что же будет дальше? — ахнул я.

Я направился к воющему волку на полу. Затем что-то прогрохотало мимо меня от внешней двери. Маргейт в теле кентавра ворвался в вестибюль ночного клуба. В его руках извивалась русалка — Гериманкс. Топая копытами, страшное существо, заревело в баре.

— Что все это значит? — прогремел Маргейт, размахивая хвостом с диким ржанием. Меня обхватили чьи-то руки. Я повернулся к Мисс Териозо, размахивающей метлой.

— Давай убираться отсюда! — она тяжело дышала. — Садись на метлу, пока не поздно.

Я вскочил в оцепенении. Воющий волк, гарцующий кентавр и расчлененное тело манекена преградили нам путь. Мы пролетели над ними всеми — прямиком в объятия полиции!

9. Судья утрачивает правосудие

Судья Нэмботтом выслушал всю историю. Сначала он услышал ее от пьяницы, который оскорбил Миртл, потом от Ольги, девушки из бара. После этого он вытянул из меня несколько запинающихся фраз. Наконец он выслушал патрульного Лоссовица, который объяснил ему все, от ужасного начала до безвременного конца.

— Значит, она говорит, что она дерево, ваша честь, — бесстрастно пробормотал Лоссовиц. — Тем временем в баре этот парень говорит Ольге, что раньше был вампиром, а теперь он оборотень.

И превращается в волка. Одновременно ведьма разрывает другую женщину на куски, а потом вбегают кентавр и русалка, и ведьма пытается улизнуть на метле вот с этим парнем.

Лоссовиц указал на меня.

Судья Нэмботтом указал на Лоссовица.

Его лицо побагровело, и он едва мог говорить. На его лысом лбу вздулись вены.

— Прекратите эти разговоры, — слабо выдохнул он. — В конце концов, это же суд, а не сеанс сказок на ночь. Я взрослый человек, Лоссовиц, не так ли?

— Да, ваша честь, — сказал безропотно Лоссовиц.

— Что «да»?

— Да, это не так, — неуверенно заявил Лоссовиц.

— Заткнитесь! Вы не способны ясно мыслить или выражаться!

Признайтесь, что пили в этом ночном клубе!

— Нет, ваша честь. Ни капли.

— Вы не выпили ни капли, я это понимаю. Наверное, всосали всю бутылку, — решил грозный старик. — Но в пьяном или трезвом виде таких вещей не увидишь. Приведите пленников, Лоссовиц, и позвольте мне самому допросить их.

Патрульный Лоссовиц послушно вышел и вернулся с Миртл, Триной, Маргейтом, Гериманксом, Джори и мистером Симпкинсом на буксире. Мисс Териозо шла впереди них, возмущенно размахивая метлой. Судья Нэмботтом бросил лишь один взгляд на человека, кентавра, манекен, русалку, второго человека и волка.

Затем он закрыл лицо руками.

— Нет, нет! — пробормотал он. — Прикройте их, Лоссовиц!

Возьмите одеяла и хотя бы накройте их. Хотя бы эту лошадиную тварь и человеческую рыбу!

Прошло несколько минут, прежде чем судья Нэмботтом поднял свое изможденное лицо. Он поморщился, глядя на пеструю толпу. Наконец его глаза остановились на Мисс Териозо, самой привлекательной и нормальной на вид из всех задержанных.

— Пожалуйста, подойдите и ответьте на несколько вопросов, — сказал он, контролируя голос. Мисс Териозо подошла.

— Как вас зовут?

— Мисс Териозо.

— Ваше… ваша профессия?

— О, — беспечно ответила она. — Я просто ведьма.

Судья Нэмботтом снова начал багроветь.

— Прошу прощения, — прохрипел он. — Я кажется вас неправильно понял.

— Я всего лишь ведьма, ваша честь, — сказала она. — Я летаю на метлах.

— Продолжайте, — вздохнул судья. — Вы вызываете у меня странное отвращение.

— Ну, все началось, когда эти люди превратились в статуи, — сказала Мисс Териозо.

— Статуи?

— Да. Из мрамора. Такой камень, знаете ли. Они все были статуями, это правда.

— Похоже на оскорбление статуи Тори, — беспомощно вставил Лоссовиц.

— Не понимаю, — вздохнул судья.

— Этот человек может подтвердить мою историю, — сказала Мисс Териозо, указывая на меня метлой.

— Совершенно верно, — ответил я. — Эти люди когда-то были статуями, под моей опекой. Но, как вы видите, они претерпели изменения, ваша честь. Все довольно просто. У меня больше нет всех моих мраморных статуй.

— Вы хотите сказать, что у вас больше нет шариков в голове! — прорычал судья Нэмботтом. — Отойдите, вы двое. Вы сводите меня с ума!

Маргейт в теле Гериманкса бочком подался вперед.

— Позвольте мне помочь, — предложил он. — Я владел этими людьми до того, как они стали статуями.

Судья Нэмботтом посмотрел на торчащее из-под одеяла тело лошади и одарил Маргейта долгим, болезненным взглядом.

— Что ты такое? — прошептал он.

— Я кентавр.

Снова вмешался Лоссовиц.

— Этот парень лжет, ваша честь! — взволнованно завопил он. — Он не кентавр. Я видел много кентавров, когда был в Вашингтоне!

— Заткнитесь! — прогремел судья. — Дайте мне поговорить с остальными.

Он обратился к русалке на руках у кентавра:

— А как насчет вас, юная леди? — спросил он, заставив себя улыбнуться. — В чем причина вашей… э-э… маскировки под пескаря?

— Кого вы называете леди? — прорычал голос Гериманкс из тела русалки. — И что за подозрительное замечание ты делаешь по поводу того, что я пескарь?

Судья Нэмботтом уже сожалел, что затеял все это.

— Неужели никто из вас не может говорить разумно? — взмолился он.

— Позвольте мне помочь вам, — сказал Джори из тела мистера Симпкинса. — Все очень просто. Видите ли, я раньше был вон в том теле.

Он указал на волка, которым теперь был мистер Симпкинс.

— Вы были в теле этого животного? — глаза судьи Нэмботтома вылезли из орбит.

— А почему бы и нет? — пропищал волк.

— Говорящий волк? — простонал судья.

— Ну, если это вас так беспокоит, — фыркнул волк, наклонился вперед и начал корчиться. Это было захватывающее, хотя и отталкивающее зрелище. Волк медленно превратился в человека.

— Вот видите, — сказал он.

— Я не хочу этого видеть! — простонал судья Нэмботтом.

— Тогда посмотрите на нее! — предположил Лоссовиц, указывая на Трину в теле рыжего манекена. Манекен больше не был рыжим — его голова со стуком упала на пол.

— Очень жаль, — сказала Трина. — Одного взгляда на такого волка достаточно, чтобы потерять голову.

Она наклонилась и медленно подняла голову. Глаза судьи Нэмботтома почти застыли.

— Это колдовство, — всхлипнул он. — Чистое черное колдовство!

И как я могу вынести обвинительный приговор в колдовстве во время выборов?

Я шагнул вперед.

— Послушайте, ваша честь, — сказал я. — Думаю, что у меня есть способ уладить это дело. Можно прояснить всю ситуацию. Я знаю способ вернуть этим людям их нормальные тела. Тогда мы сможем забыть все это.

— Как же? — ахнул судья.

Вкратце я рассказал ему о том, что Мисс Териозо имеет счет к аду, а значит могла вызвать демона и приказать ему вернуть моим друзьям их законный облик.

— Невероятно, — возразил судья.

— Не более невероятно, чем то, что вы видели здесь, — напомнил я ему.

— Тогда почему она этого не делает? — спросил он.

— Она упряма. Я предлагаю вам заставить ее сделать это.

— Каким образом?

— Издать судебный приказ, предписывающий ей вызвать демона и внести нужные изменения.

Судья выпрямился. Его глаза вспыхнули огнем.

— Я, черт возьми, издам такой приказ, — рявкнул он. — И если ничего не выйдет, я засажу вас всех в тюрьму до конца ваших противоестественных жизней.

10. Мрамор вечен

— У вас уже готов счет перед адом? — нервно прошептал я, присев на корточки рядом с Мисс Териозо в темном зале суда.

— Он здесь, в моей сумке, — ответила ведьма.

В течение последнего часа ее очарование исчезло, и она снова обрела знакомую форму старухи, пока делала пассы в воздухе.

Судья Нэмботтом вышвырнул пьяницу, девушку из бара и патрульного Лоссовица из зала суда, оставив только нас.

За необходимыми Мисс Териозо для церемонии ритуала ингредиентами отправили судебного пристава, и теперь она была готова снова провести черную мессу для вызова демона. Мои прекрасные друзья беспокойно двигались взад и вперед, когда ее голос поднялся в удивительном крещендо. Наступила кульминация.

Среди сотрясения стен и грохота далеких вихрей между звездами красный демон скользнул в трехмерное существо в центре зала суда. Послышался вздох облегчения.

— Подумать только, я действую как соучастник черной магии, — угрюмо прошипел судья Нэмботтом. — О Господи… что это?

Он увидел демона. Как и мои друзья. Демон вытянул резиновую красную шею и моргнул никталоптическими глазами.

— Это опять ты, — прорычал он, присаживаясь на корточки рядом со мной. Я пожал плечами.

— Вовсе нет. Вас вызвала вот эта дама.

Я указал на Мисс Териозо, которая кивнула в подтверждение.

Затем ведьма властно встала перед созданием тьмы и тихо заговорила с ним.

— Ты хочешь, чтобы я их поменял? — спросил демон.

— Да.

— И у тебя есть документ, дающий право на… э-э… такие услуги?

— Вот он. — Мисс Териозо взмахнула листком бумаги.

— Очень хорошо, — вздохнул демон. — Вот как. — Он помолчал. — Мне придется снова заключить их в мрамор, прежде чем я расшифрую их психику.

— Очень хорошо.

— Не волнуйся, — сказал я Трине, придвигаясь к ней поближе. — Это займет всего минуту.

Это все, что потребовалось, и я был рад этому. Ибо весь мой хребет сотрясался от буйства психической силы, сконцентрировавшейся в комнате. Глядя сквозь фосфоресцирующие меловые линии, я увидел ужасную неестественную трансформацию. Русалка, кентавр и волк превратились в сверкающий белый камень, застыв в мраморе на полу.

— Итак, — выдохнул демон. Он ужасно вспотел, о чем свидетельствовали искры, поднимающиеся от его тела. — Теперь второй шаг. Но сначала отдай мне должный счет.

Его голос обратился к ведьме, но глаза не могли смотреть на нее. Только я наконец-то нашел Мисс Териозо в темноте. Она стояла у окна, открытого окна, и уже оседлала метлу.

— Она не пойдет на сделку! — крикнул я. — Она обманула нас и убегает!

Это была правда. Демон понял это мгновенно.

— Вернись! — закричал он.

— Прощай! — закричала ведьма.

Она поднялась в воздух, но демон как гигантский резиновый мяч, понесся за ней. Он стремительно взмыл вверх, в окно. Я бросился к карнизу и выглянул наружу. Паря в воздухе, ведьма и демон дико царапались в извивающемся клубке рук и ног. Она пыталась удержать листок бумаги, а он обнял ее своими красными руками, шипя.

Метла сильно закачалась.

Внезапно раздался оглушительный раскат грома, вспышка обжигающего блеска глазного яблока, а затем — пустота. Ведьма и демон исчезли. Обуглившаяся ручка метлы с грохотом упала во внутренний двор. Все было кончено. Я устало повернулся лицом к мраморным статуям тех, кто когда-то был моими друзьями.

Теперь они снова были статуями, окаменевшими во веки веков.

— Трина, — прошептал я.

Безжизненный манекен смотрел на меня остекленевшими глазами. Руки все еще были протянуты в мольбе, но их объятия были холодными. Судья Нэмботтом включил свет и потер глаза.

— По решению суда, — прошептал он, — эти статуи должны быть конфискованы. Немедленно. И надо убрать их с глаз долой. Ни слова об этом не должно выйти наружу. Ты понимаешь?

Я молча кивнул.

— Дом Джулиуса Маргейта будет выставлен на продажу, — добавил судья.

— А манекен? — прошептал я.

— Будем ждать иска от законных владельцев, — сказал судья. — Прости, мой друг. А теперь тебе лучше уйти.

И я ушел. Что еще мне оставалось делать? Так все и закончилось. Я оставил Маргейта, его друзей и его дом. А теперь стараюсь все забыть. Конечно, я до сих пор вижу каждый день манекен. Это все, что мне осталось, знаете ли. Все, что я должен доказать, что это действительно произошло. Так что я вижу манекен в окне магазина каждый день. И вы можете прийти и увидеть ее сами, если хотите…

Она стоит третьей слева — в самой большой витрине нашего универмага.