Равновесие Сил

Глава 17 Охота во тьме

Волк смотрел на неизвестный отряд людей, воины зашивали свои раны и чинили доспехи. Каждый был идеально сложен, крепок и на вид очень разумен. Будущий князь еще не успел пообщаться с командиром этого грозного отряда, но его сестра Гёльнара многое поведала ему. Его войско пришло вовремя и вступило в битву с врагом. Одержав быструю, но кровавую победу, молодой княжич устремился в Кумдорк, за стены. Но каково было его удивление, когда под стенами он увидел горы убитых и понял, что демоны шли на приступ стен по трупам своих сородичей. Внутри же все было устлано мертвецами, некуда было даже ногу поставить, а во многих местах возвышались целые курганы из павших демонов. Каждый проход был забаррикадирован и завален мертвыми телами. Волк дошел до терема по своеобразному коридору, проложенному среди тел убитых врагов, врата были открыты, а на стенах стояли на страже неизвестные воины в черных доспехах. Княжич пробрался внутрь вместе со своими ветеранами и встретил Гёльнару, потрепанную боем, но живую. Ее окружало несколько десятков ее воинов, если не считать чужаков. Они спокойно рассматривали вошедшего молодого полководца, не выражая при этом никаких эмоций. Взглянув на них, любой бы сказал, что у этих бойцов сил и энергии хватило бы еще на столько же демонов.

Теперь, когда враг был остановлен, «Чертова сотня» расположилась внутри, за стенами, которые окружали терем. Здесь меньше всего было трупов, а значит, и чище. Каждый занялся своими делами. Кто-то помогал зашить полученные раны, кто-то ладил оружие и доспех, другие же, такие, как Казор и Фельхам, отправились на сбор своих стрел, которые для них были драгоценными.

Вход в терем охранялся двумя воинами из отряда «Чертова сотня». Один из них был из рода великанов, но меньше ростом, и носил на бедре серебряный молот внушительных размеров. Второй был обычный человек, но оружие он носил весьма необычным способом — меч за спиной и меч на поясе, но бился он обоими клинками сразу. Что творилось внутри, никто не знал. Волк видел, как с поля боя двое неизвестных волочили вражеского военачальника с отрубленной ногой, только позже он узнал, что его закрыли в тереме и выставили стражу, трое из отряда вошли внутрь, а для чего это делалось, объяснять никто не собирался, было не до этого. Сейчас все его войско было занято тем, что вытаскивало трупы из крепости и складывало демонов в одну кучу, а павших воинов Свободного Народа готовили к проводам в последний путь. Молодой воин поймал себя на мысли, что целая куча вопросов роится у него в голове и ему не терпится их задать незнакомцам. Но вот только негоже будущему князю на своей земле так вести себя, воины не так поймут, а честь дороже всего.

Блэк Харт находился среди отряда, он ощущал на себе пронизывающий взгляд княжича, но лейтенанту было не до него. «Чертова сотня» выполнила свой долг и спасла жителей от неминуемой смерти, ко всему прочему, выполнила указание Голбуса Трана. Пленник был у них в руках, и сейчас Мадеус, а с ним Хорс и Лаксан, скорее всего, уже получали от изувеченного демона необходимую информацию. Какими методами это делалось, его тоже мало волновало. Охотник на демонов бился наравне со всей «Сотней», рисковал собой ради общей цели, а значит, доверять ему можно. А кто он такой, и почему у него клыки, как у зверя? Да не все ли равно, если воин режет нечисть и отдает все на этом пути? Отряд ждал охотника, а вместе с ним и следующее поручение, а пока каждый был занят своим делом и по первой команде был готов выступить. Вот только лейтенант чувствовал, что перед этим еще должен будет состояться разговор с братом Гёльнары, ему очень хотелось, чтобы эта беседа была дружелюбной, а не в стиле «вы на моей земле, а значит, подчиняетесь мне». По крайней мере, сестра обладала таким настроем.

Мадеус стоял напротив пленного демона. Тот хрипел, скованный силой кинжала, воткнутого в его грудь. По обе стороны стояли Хорс и Лаксан, готовые в любой момент снести голову твари. Но это пока что не требовалось.

— Как ты собираешься допрашивать его? — спросил Хорс.

— Для этого существует особый способ проникновения в сознание врага, ты видишь все его мысли, прошлое и настоящее, все, что ведомо ему, станет известно мне, — ответил на вопрос Мадеус.

— Это тебя старик научил? — теперь уже поинтересовался Лаксан.

Его вид, как и вид самого Мадеуса, был весьма удручающим — доспехи частично изорваны, а они оба словно вылеплены из крови и пыли. У них даже не нашлось времени, чтобы обмыть лица.

— Чему-то да, но есть то, что ведомо мне, а ему нет. Но это лишь потому, что он не может этого познать, так как тьма закрыта для него.

Закончив с ответом, охотник на демонов перевел взгляд на пленника, после чего заговорил вновь:

— Я должен буду вытащить кинжал из его груди, дабы начать ритуал. Сила клинка ослабила его, а моих сил будет достаточно, чтобы овладеть его разумом, но если вдруг он начнет какие-либо действия, то вы не должны медлить — убейте его.

— А что случится с тобой? — поинтересовался Хорс.

— На самом деле, даже не знаю, я впервые провожу данный ритуал. — Мадеус улыбнулся, оскалив свои белые клыки. — Пора начинать. Помните: ждите до того момента, пока я сам не подам знак, либо эта сволочь не начнет что-то предпринимать.

— Мы поняли, — отозвался темный принц.

Охотник посмотрел на обоих своих товарищей, потом снова на демона, тот продолжал хрипеть. Мадеус освободил свои руки и убрал из нагрудного жилета все свои кинжалы, оставив лишь рапиру на поясе.

Оба воина «Чертовой сотни» увидели, как блеснули глаза их товарища, как огонь запылал в них, а сам его облик стал чем-то схож с демоническим. Лаксан крепче сжал вытащенный клинок, а Хорс стал сосредоточенным. В тот же момент Мадеус выдернул кинжал из плоти демона и схватил пленника за голову двумя руками, затем он приблизился настолько, что пламя начало струиться из его глаз в пустые глазницы демона, от чего тот начал скрежетать зубами и говорить на неизвестном наречии. Все это происходило до того момента, пока Мадеус не произнес необходимые слова для начала ритуала.

— Ты станешь мною, я стану тобою в вечном познании истиной силы зла!

Его голос звучал так угрожающе, что оба воина скривились.

Услышав это, демон перестал издавать какие-либо звуки, но вместо этого он начал трястись, его тело кое-где начало дымиться, а пальцы на связанных за спиной руках — выламываться. Хруст ломающихся костей стал отчетливо слышен. Понять было несложно — он трепетал от невероятной боли, что прошла по его телу, обожгла его душу и разум. Мадеус оставался все в том же положении, как и прежде. Он крепко держал за голову вырывающегося демона, а пламя все так же переливалось из его глазниц в глазницы демона. Тот силился что-то произнести, его руки с такой мощью надавили на путы, что веревки затрещали. Хорс заметил, как пальцы охотника буквально вдавливали маску из металла в череп демона, но ничего не происходило такого, что было бы сигналом, о котором говорил им Мадеус.

Так продолжалось недолго, по крайней мере, двум боевым товарищам так казалось. Вскоре оба воина заметили сияние искр в глазах охотника, а мощь его рук стала в разы сильнее. Демон уже не пытался вырваться, путы на его запястьях ослабли, а злобное кряхтенье прекратилось. Внезапно огонь сменился молниями, которые устремились в пленного демона, тело его задрожало в конвульсии, и тогда Мадеус отшвырнул смятую голову злобной твари, сказав одно слово:

— Убить.

Легким и быстрым движением руки темного эльфа голова была отделена от тела. Хорс посмотрел на охотника: тот тяжело дышал, вены на его руках вздулись и пульсировали, а в глазах еще пылал огонь ярости, постепенно угасавший. Мадеус приходил в себя, озираясь то на одного товарища, то на другого, пока совсем сознание не вернулось к нему.

Когда Хорс увидел, что перед ним стоит его боевой товарищ, а не полудемон, который проникает в сознание врагов, дабы узнать их тайны и планы, он задал вопрос:

— У тебя получилось?

Мадеус посмотрел на него из-под нахмуренных бровей, тень улыбки появилась на лице. Вид у него был очень усталый и измотанный. Каково ему пришлось в этом ритуале, для двух воинов оставалось загадкой.

— Если я жив, и стою перед вами, и могу рассказать, что мне стало известно, то да, у меня получилось.

— И что ты можешь нам поведать? — спросил темный принц.

— Соберем всех, потом я сообщу, что делать, но сейчас скажу с уверенностью: наш враг невероятно силен, очень коварен и просто безумен. Этого будет пока что достаточно, — ответил Мадеус. — Сколько провел я времени в ритуале?

— Вроде бы совсем ничего, минут пятнадцать, не более, — сообщил ему Хорс.

— Значит, прошло несколько часов, — утвердительно сказал охотник, сдвинув брови. — Видите ли, во время ритуала течение времени происходит по-иному, и если тебе кажется, что прошло несколько минут, то на самом деле прошел час, а может и больше. Так что, я думаю, пора нам присоединиться к нашим братьям, дабы я поведал то, что должен.

Все трое двинулись к выходу, который охранялся Вектором и Тормом. Новости были не из разряда лучших, но все же они были, а значит, можно было действовать.

В тереме остался лишь обезглавленный труп военачальника демонов. Этот воин попытал счастья в чужом мире, но судьба оказалась к нему неблагосклонна.

— Я бился против этого меча, это было давно. Тот, кто его держал, был по праву великим человеком.

Волк говорил спокойно и с чувством гордости. Этот воин был не таким, как его сестра. Долг, честь и холодная рассудительность — вот были главные черты будущего князя. Их разговор с лейтенантом завязался сам собой, но стоит отметить, что Волк заговорил первым, указав на тот факт, что знал отца Блэка Харта.

— Мой отец был человеком чести и ставил долг перед отчизной превыше всего, — подтвердил слова Волка Харт. После чего добавил: — Но я — не мой отец, и у таких, как мы, — нет родины, но есть долг перед всем миром. Мы сражаемся на стороне света, а это совсем другое.

— Кумдорк выстоял только благодаря вашему невообразимому умению. Я впервые встречаю таких бойцов. Вы вышли без потерь из бойни, в которой, казалось бы, уцелеть невозможно.

— Кому-то наша обыденность кажется невероятной.

— И много таких, как вы?

— Все, кто стоят перед тобой, не имеют себе равных. Нас всего сотня.

Блэк Харт говорил это с чувством гордости, глядя на свой отряд, который теперь для него был всем.

Резкая смена темы заставила его нахмуриться.

— Мне бы хотелось задать вам некоторые вопросы, — сказал Волк, — но, судя по твоему виду, ответов может не быть. Я не вправе требовать, но обязан благодарить вас за спасение моих людей.

— На некоторые вопросы и у меня нет ответов. Ты хотел бы знать, что там за дверью, которую охраняют воины «Сотни»? Я отвечу — там пленник, и это все, что мне известно. Если хочешь знать больше, тогда жди вместе с нами, и, возможно, ты получишь ответы.

Волк посмотрел на своего собеседника. Спорить с ним он не собирался, а ругаться тем более. Он лишь последовал совету лейтенанта.

Долго стоять в ожидании не пришлось. Двери в терем с гулом распахнулись, ударившись створками о массивные бревна. Двое стражников спокойно посмотрели на своих товарищей, которые выходили наружу. Вид у двоих был весьма потрепанный, третий выглядел более свежим. Волк узнал в двух воинах тех, кто бился под стенами Кумдорка вместе с его воинами. Он сразу смекнул, что именно эти храбрецы пленили вражеского командира. Отчаянный отряд, который преследует неведомые для Волка цели.

Трое вышедших и двое их товарищей подошли к тому месту, где стоял Блэк Харт и молодой княжич. Мадеус сразу перешел к разговору.

— Нам всем есть что обсудить, — спокойным, чуть уставшим голосом заключил он, — причем нам всем. — И он перевел взгляд на Волка.

Перед тем как начать следующие действия, Блэк Харт принял решение дать «Сотне» отдохнуть. Почти сутки они вели беспрерывный бой с врагом и сейчас имеют право на восстановление сил. Волк выделил им весьма удобный барак, что стоял на берегу реки. Там весь отряд продолжил восстанавливать обмундирование, а после принялся за трапезу. Вернувшиеся жители Кумдорка хлопотали с приготовлением пищи, проявляя таким образом благодарность к неизвестным воинам. Каждый отметил тот факт, что люди Свободного Народа умеют быть благодарными. Стол буквально ломился от жареной рыбы и дичи, запивали все это медовухой, бочонки стояли прямо на столах, а внутри, как на волнах, покачивались деревянные ковши. Воины не стеснялись показывать свой голод, и каждый набивал живот до отказа, потому как еда в буквальном смысле восполняла силы.

Молодой княжич не стал сразу лезть с расспросами и дал время для отдыха, да и своих дел хватало. Каждый его солдат был занят тем, что помогал товарищам выносить кучи трупов, своих и вражеских, из Кумдорка. Отдельные отряды патрулировали местность и следили за тем, чтобы не возникло неожиданного нападения. Лейтенант тоже не стал обсуждать с Мадеусом то, что произошло в тереме. Он знал, что брат Гёльнары захочет все знать, и ему не хотелось просить Мадеуса все это вновь рассказывать. Потому решено было сначала восстановиться, а потом обсудить план действий.

Так и получилось, что уже глубоким вечером Волк в сопровождении трех своих воинов и доверенных товарищей сидел за столом в отведенном для «Сотни» бараке и слушал то, что рассказывал Мадеус — не то человек, не то кто-то другой.

— С помощью особого ритуала мне стало ведомо то, что было известно нашему врагу, а поскольку он был полководцем, информации достаточно, чтобы сделать некоторые выводы.

Охотник на демонов окинул взглядом сидевших за столом. Все внимательно слушали.

— Это нападение было лишь демонстрацией силы, и не более того. Легионов Пандемония — так они называют свою страну — намного больше. По сравнению с ними войско, что пало при штурме Кумдорка, жалкая горстка неудачников, вот какой мощью они обладают.

В бараке царило молчание, никто не стремился перебить Мадеуса, и он продолжил:

— Наш пленник был генералом своей когорты, основная сила которой сейчас находится в Мрачных горах. Всем уже известно, что тот регион теперь больше не под нашим контролем. Демоны выбили войска Империи и прочно укрепились за горными перевалами, где как раз находится древний портал в их мир. Как оказалось, они пришли покорить Гардию и этот поход окрестили войной за Равновесие Сил. Их стремление нарушить равновесие достигло своего апогея, их желание безмерно велико, и лишь мы стоим у них на пути.

Мадеус замолчал, дав время своим товарищам и воинам Свободного Народа осознать суть сказанного.

— Тебе стало известно, почему они не выступили всеми силами, а напали малым количеством? — первым начал задавать вопросы Блэк Харт. Это было его право.

— Таков был приказ. Не завоевывать, а вести партизанскую войну, наводить ужас, деморализовать врага, перехватить инициативу. Если бы стояла другая задача, то вряд ли бы мы сейчас здесь беседовали. Все вы знаете, что были частые нападения, уничтожались деревни и села. Такова была их изначальная тактика.

— Ты сказал, что этот демон командовал своей когортой, значит, есть и другие? — Волк выхватил суть сказанного Мадеусом и задал вопрос, который его заинтересовал.

— В их рядах существует военная иерархия. Есть герцоги, в подчинении у которых по восемь генералов, ведущих когорты в бой. Лишь некоторые лишены этой привилегии, но, какова причина, мне узнать не удалось. Эти высшие демоны, или герцоги, владеют обширными землями в своем проклятом мире, и все они подчиняются некому темному повелителю, который держит весь их мир в кулаке, и этот кулак сейчас занесен над всеми нами.

— Не каждый взмах сулит удар, — вставил темный принц.

— Лаксан, этот взмах дойдет до своей цели, — утвердительно сообщил Мадеус.

— Вернемся к нашему пленнику, — прервав маленькую дискуссию, предложил Волк и поймал одобрительный взгляд лейтенанта. — Если это был один из генералов, выполнявший приказ своего командира, то кто его направлял?

— А теперь ближе к сути, — кивнул охотник. — Имя ему Сумрагон. Демон, ведущий в бой неупокоенных собратьев своего мира. Он и отдавал приказ своему генералу.

— Вот, значит, кто наша цель! — утвердительно сказал Вектор. — Есть информация, где он находится?

— Погоди, Вектор, пусть сообщит все, что ему ведомо, — попытался умерить пыл друга лейтенант.

— В топях Трибонского леса, что расположен не так далеко от Мрачных гор. Этот демон обосновался там. Именно оттуда шли приказы о нападении на эти земли.

— Мы обязаны убить эту мерзость, потому как такими вылазками он просто уничтожит весь народ. Я отдам приказ на сбор войска, дабы ударить по врагу!

Волк очень яростно выказал свое рвение, но остальные не проявили никаких эмоций.

Харт не согласился с ним.

— Нет, этого нельзя делать…

— Как это понять? — удивленно посмотрел на него Волк.

— Очень просто. Выводя большое войско, мы либо встретим отпор, в котором увязнем и потеряем еще больше воинов, либо просто-напросто никого там не обнаружим, так как этот Сумрагон прыгнет в один из своих порталов и оставит нас ни с чем, — ответил на вопрос лейтенант.

— Блэк Харт прав, здесь нужна неожиданность и стремительный удар, а на такое способна только наша «Сотня». Для этого мы были созданы.

Этими словами Вектор постарался напомнить представителям Свободного Народа, кто находится перед ними.

— Предлагаю выступить с рассветом, всем нам необходимо отдохнуть. А как только предвестник света появится на горизонте, «Чертова сотня» двинется на охоту. — Мадеус знал, что все согласятся с его предложением. — Сумрагон необходим нам живым, он знает намного больше, чем то, что известно нам, это послужит нашим оружием против них самих, что нам крайне необходимо.

Несколько минут все обдумывали сказанное. Осознание произошедшего и того, что в будущем должно произойти, заставляло напрячься и сосредоточиться. Возможно, такова была суть отряда — идти за неизвестностью в вечной борьбе сил света и тьмы.

Нервное молчание нарушил сын Свободного Народа.

— Я вижу, вы непреклонны в своем решении и не привыкли считаться с кем-то, кроме самих себя, но скажу вам следующее: мои предки взрастили меня на этой земле; мой отец научил меня держать меч и объяснил, для чего его нужно вынимать из ножен; долг велит мне защищать мой народ или же мстить за него; сейчас во мне горит желание сделать и то, и другое!

Пыл, с которым говорил Волк, пришелся по душе каждому из присутствующих.

— И мы не вправе отказывать тебе в твоем желании, — таков был ответ Хорса Рима, возможно, самого сильного бойца «Чертовой сотни».

Блэк Харт посмотрел на своего друга, после чего добавил:

— Нам необходимы люди, которые укажут нам путь до Трибонских топей. Возьми две сотни своих лучших воинов, и завтра ранним утром все мы отправимся исполнять свой долг.

«Исполнять свой долг» — эти слова крепко засели у каждого в голове. У будущего князя Свободного Народа был долг, у него была родина, семья, было, что защищать. А вот у воинов «Чертовой сотни» этого не было. Все это отняли у них в детстве и сделали из них невероятных убийц на службе сил света. Оружием в чьих-то руках на великой войне. А долг был перед всем светом, и лишь в душе каждый выбирал себе цель для умиротворения.

Ужасный оскал острых клыков.

Во тьме — огонь обезумевших глаз.

Охота начнется на призраков.

Призраки откроют охоту на нас.

Песня, что Мадеус напевал перед тем, как заснуть, крутилась в голове у лейтенанта.

Три сотни, одна из которых «Чертова», прибыли к Трибонской топи, дабы найти герцога демонов, но, когда они пришли на место, все кардинально изменилось. Продолжать путь в этом гибельном месте такому количеству воинов не представлялось возможным. Если раньше здесь были болота, покрытые растительностью и кое-где лесом, то с приходом Сумрагона это все исчезло, и не просто исчезло, а преобразилось под стать его демонической сущности. В этих местах даже солнце перестало светить, лишь тусклый свет еле пробивался сквозь тяжелые тучи и туман, не давая этому миру окончательно погаснуть. Из леса веяло тухлым воздухом, пропитанным гнилью и смертью. Здесь умерло все живое, а виновниками всего этого стали такие же твари, которых «Чертова сотня» била на стенах Кумдорка. Правда, воинов это не останавливало. Их готовили к ужасам, и встречу с ними «Сотня» переживет самым спокойным образом, выполняя свой долг.

По пути к ним примкнул некий Делахон, оказавшийся судьей. С ним речь вел Мадеус, так как из всех воинов только он знал загадочного воина. Охотник на демонов сказал, что Делахон прибыл в эти земли в поисках зла, которое обосновалось здесь, и им сейчас по пути, а его клинок будет служить той же цели, что и мечи всех воинов в отряде. Блэк Харт сдержанно кивнул, а вот Вектор с Хорсом были рады узнать, что к ним присоединился такой воин, ведь каждый из них видел в действии такого борца с нечистой силой.

Перед тем как выступить, общим решением стало предложение разделиться. Волк с большой неохотой отдал свою сотню судье, сам же повел остальных. Куда двигаться, представление имел каждый, но вот что ждало их там, в глубине леса, оставалось загадкой. Лейтенант разделил «Сотню» на три группы, поручив командование одной частью Торму с Вектором, второй — Казору и Мадеусу, а сам двинулся вместе с Хорсом и Лаксаном с третьей частью.

Шли стрелой. Впереди — отряд лейтенанта, по пять человек в шеренге, по флангам и чуть позади — еще два отряда. Никто, кроме Казора, не стал доставать лук: туман стоял такой, что в суматохе можно было навредить своим. Лучшему стрелку «Сотни» это не мешало, казалось, он видит сквозь эту белую мглу и чувствует каждое движение впереди.

Медленно, но отряд двигался, и чем дальше, тем зловоннее делалось это место, дышать становилось неприятно, а с деревьев на доспехи воинов постоянно падала слизь. В таком месте не хотелось думать ни о чем другом, кроме как об избавлении этого мира от мерзкой твари. Вот только в голове Блэка Харта все звучала песня Мадеуса.

Их острые когти — на нашу веру и сталь!

Наша молитва — на яростный вопль!

Мы закроем демонический круг извечных пого́нь.

Печатью же станет наша алая кровь!

Он пропел про себя вторую часть песни и задумался. Что значат эти слова для охотника на демонов? За все время лейтенант так и не расспросил его, кто он такой: было не до того, как, впрочем, и сейчас. Идти сквозь туман становилось все тяжелее, а шлем вдобавок ухудшал видимость, но снимать его Блэк Харт не намеривался. Шаг за шагом ставил лейтенант ноги в жижу, что-то иногда хрустело, возможно, это были обитатели этого места, которые под влиянием губительных сил теперь разлагались в этом богами покинутом месте.

Рука Харта крепче сжала вынутый из ножен меч, и в этот момент он как будто потерял связь с этим миром, осознание произошедшего только сейчас достигло его разума, комок подошел к горлу, дыхание стало неровным, а биение сердца было слышно в висках. Ему сразу захотелось остановиться, но лейтенант этого не сделал. Всю свою жизнь он слышал от людей, каким героем был его отец, какие подвиги он совершал во благо Империи, его почитали свои и уважали чужие. В свое время у отца почти не было времени для сына, но, когда оно появлялось, Дариус всецело посвящал его своему единственному ребенку. Они проводили время в беседах: отец рассказывал сыну о своих военных кампаниях, битвах и народах, о том, что ему пришлось повидать. Потом, по настоянию отца, Блэк Харт пошел на обучение в рыцарскую школу, которую ему так и не суждено было закончить. Но любовь к отцу не ослабла, и только сейчас, в этот момент, Блэк Харт осознал — его отец погиб, отдав жизнь за родину и народ, как он всегда и хотел. И теперь сыну своего отца ничего не остается, кроме как отомстить кровавым захватчикам при первой же возможности. Ярость бурлила внутри воина «Чертовой сотни» с такой силой, что рядом идущий Хорс тронул друга за плечо, всем своим видом выражая вопрос, все ли в порядке. Коротким кивком лейтенант ответил своему другу и тут же заметил боковым зрением, как отряд Казора остановился. Харт дал такую же команду, следом так же поступил отряд Вектора.

— Это здесь, — еле слышно произнес Хорс.

— Как ты понял? — поинтересовался Харт.

— Почувствовал, не знаю, как, но почувствовал, — ответил воин, пожав плечами и всматриваясь вперед.

Харт пристально посмотрел на него. Он уже был сосредоточен и отогнал все мысли прочь. После чего снова спросил:

— Интересно, нас там ждут?

— Все зависит от того, связан ли был наш пленник со своим хозяином в тот момент, когда Мадеус совершал свой ритуал, — ответил Хорс.

Блэк Харт снова всмотрелся в туман. Остальные две группы ждали его решения. Он поднял меч в изгибе над головой и указал им в ту сторону, где ждал враг. Других двух отрядов видно не было, но если бы они первыми вступили в бой, то «Чертова сотня» наверняка услышала бы шум боя, а пока все было тихо. Слишком тихо для логова герцога демонов.

Пройдя еще около двадцати саженей, «Сотня» вышла на открытое место, вид которого легко внушил бы страх даже самым бывалым воинам. Здесь туман рассеялся.

Вокруг поляны были разбросаны черепа и недавно отсеченные головы, каждое дерево по периметру размещало на себе от трех до пяти прибитых к нему людей. Железные прутья торчали из множества ран убитых, и именно на них держались тела. Это было проклятое место.

Весь отряд выстроился в две линии и остановился на границе тумана, оставшись в его пелене. Было несложно понять, что если «Сотня» двинется дальше, то вряд ли все будет так же тихо. Блэк Харт стоял в ожидании, он думал, как, с тактической точки зрения, будет лучше сразиться. Все места были открытыми, и единственным вариантом было биться кольцом, как на Длани Богов, только вместо стрелков замещать друг друга. Его мысли прервал подошедший Мадеус.

— Он здесь, я это чувствую. Сила их мира нависла над этим местом.

— Значит, пора нам рассеять ее, — с этими словами лейтенант удобнее перехватил щит и только собрался двинуться, как его остановил голос, который звучал буквально отовсюду.

— Мне нравится этот мир, каждый пытается стать героем, оставить свое имя в истории! Но вы так ничтожны, что мне с моими сумрачными легионами ничего не стоит уничтожить вас всех одним махом.

Чем дольше звучал голос, тем отчетливее становился силуэт в центре проклятого места. Голос продолжил:

— К чему эта прыть? Примите сторону сильнейшего, покоритесь и, возможно, тогда вы поймете, что ваш выбор — это ваша неизбежность.

Вот уже явственно стали видны очертания высокой фигуры, которая, убрав руки за спину, произносила речь перед воинами «Чертовой сотни». Черный балахон крепился на массивные наплечники, мантия скрывала все тело, лишь из-за головы была видна рукоять меча, но голос, исходивший из глубины балахона, продолжил свою речь:

— Все, кто пытался сопротивляться, мертвы, они не захотели разделить могущество, выбрали смерть! Нас несметная тьма!

Голос резко оборвался, воины увидели, как по ту сторону появились силуэты. Значит, бойни не миновать. Это был Сумрагон, без сомнения. Но как только герцог захотел продолжить речь, его перебил Блэк Харт:

— Вас тьма, поэтому мы вас всех перебьем!

С этими словами «Чертова сотня» двинулась вперед — плотным строем, по двое в шеренге, — на врага, который с визгом и рыком понесся на людей, желая забрать их жизни. Одновременно мертвецы на деревьях ожили, и крик, издаваемый ими, был невыносим. Каждый из распятых просил о помощи, умолял спасти его, но воины понимали: это проделки темной силы, и на деревьях были не живые люди, а такие же порождения тьмы, как и их повелитель.

Сшиблись почти в центре поляны. «Сотня» с большим усилием удержала строй, после чего начала наступление. Сейчас на них напали самые разные виды демонов — от закованных в доспехи громил до оборванных, походящих на людей, зверей, но все как один источали смерть и гниение. Их тела разваливались под мощными и быстрыми ударами воинов «Сотни». Там, где открывал спину один из братьев, вставал другой, закрывая собой брешь. Там, где с хрустом костей падал враг, на его место вставал следующий, с рыком рвущийся в бой.

Всего пара минут боя, а вокруг уже образовались небольшие курганы из поверженных. Чуть поодаль, очень яростно, спиной к спине, бились Торм и Вектор. Увлеченные сражением, эти двое не давали ни единого шанса врагу. Блэк Харт отметил, что Сумрагон призвал свое войско не из портала, как было у Кумдорка, а наоборот, они появлялись из ниоткуда, и нельзя было сосчитать их количество, так как волна шла за волной.

Ловко уходя от удара и сразу нанося свой, лейтенант почувствовал, как земля под его ногами начала оживать. Складывалось такое ощущение, что ее кто-то роет с той стороны. В итоге так оно и оказалось. Живые мертвецы буквально пробивались из-под земли и теперь мешали «Чертовой сотне» держать строй. Приходилось изворачиваться и наносить удары еще и по земле, чтобы навсегда оборвать жизни ужасных тварей.

И теперь отряд сражался не строем, как планировал изначально, а беспорядочно разбредясь по всей местности, разбившись попарно или по трое. Блэк Харт бился рядом с Хорсом, который за секунду успевал уложить двух, а то и трех демонов. Дымчатая аура витала вокруг его меча, лицо было сосредоточенно, и, казалось, нет других целей в жизни этого человека, кроме как нести погибель врагу. Лейтенант старался не отставать от друга и вкладывал в каждый удар всю ярость. Он чувствовал, что кое-где мертвяки его достали, но раны были незначительные и не могли помешать сражаться дальше. От постоянных ударов щитом ремни трещали, а сам доспех был измят и в некоторых местах пробит. В очередной раз ловко уходя от вражеского меча, Харт оставил свой щит воткнутым в горло врага.

Каждый боец «Чертовой сотни» отдавал всего себя в этой битве. Весь свой талант приходилось использовать для того, чтобы остаться живым. Это были не зомбированные мертвяки, хотя имелись и такие, а солдаты, знающие, что такое война и сражение. Удручало, главное, то, что их число не таяло, а ведь герцог Пандемония даже не вступил в бой. Он наблюдал, сложив руки за спиной. Ему нравилось смотреть, как испытывают его воинство на прочность, как набираются опыта его ветераны, пуская в бой вначале слабые части. «Этот мир обязательно падет под мощью объединённых сил Пандемония, — думал Сумрагон, — Равновесие Сил будет нарушено, иного быть не должно, и не будет».

Возможно, Сумрагон так и продолжил бы стоять в эйфории, но его внимание привлекло серебряное сияние. Воин не укрывал свое тело доспехами, а был облачен, как и демон, в черный балахон. От света, что исходил от его клинка, туман рассеивался, и тьма перед ним отступала. Герцог почувствовал силу, равную его собственной. Его руки потянулись к мечу за спиной. Не знал он тогда, что равный ему давно уже сеет смерть среди его воинства.

Судья вышел к самой битве. К нему тут же устремились демоны. Легким движением руки, направленной в их сторону, он заставил их тела вспыхнуть изнутри. Каждый рубившийся увидел это яркое сияние, а потом услышал молитву, которую читал воин ордена:

— Я страж пламени свеч — на границе царства тьмы! Мой меч ковался для этой войны!

Это был сигнал. Сила судьи позволила услышать это каждому, кто в этом проклятом месте сражался на стороне света.

Два отряда с яростью и невероятным напором ударили с разных сторон, озадачив врага и заставив его от атаки перейти к обороне. Демонов было еще очень много, но яростный натиск людей смял их. Это был тот момент, когда отвага побеждала количество. Сумрагон не мог вступить в бой, так как его собственные воины обступили герцога и не могли двигаться. Он призывал все больше слуг на битву, но они погибали в давке со своими сородичами еще до того, как увидели лицо врага. Ему ничего не оставалось делать, кроме как умертвить несколько десятков своих солдат, дабы образовать коридор, по которому он двинется в бой.

Герцогу удалось скрестить мечи в этом мире, но удивление от полученного отпора оказалось велико. Сумрагону приходилось постоянно парировать удары воинов в черных доспехах, а свои он чаще всего наносил мимо, лишь изредка доставая тех, кто недавно подоспел на битву, и то, герцогу это удавалось лишь потому, что умение этих воинов оказалось гораздо ниже, чем у тех, кто первыми вышли из тумана.

Битва была в самом разгаре, когда повелителя полумертвых посетила мысль отступить. Возможно, это и стало причиной его поражения, потому как он проиграл битву уже в своей голове.

Как Сумрагон и хотел, он встретил воина с серебряным мечом. Сумрагон был выше и сильнее, но сказать, что человек уступает ему, — значит нагло соврать. Вначале они бились на равных. Их клинки высекали искры, а звон от скрещивания стали о сталь отдавался эхом по всей окрестности. Темный клинок наседал на светлый, пуская в бой всю свою мощь, и в этом неравном бою герцог начал теснить противника, ища лазейку для смертельного удара. Но тут он почувствовал, что его опередили, легко вошедший клинок заставил Сумрагона содрогнуться. Он посмотрел в сторону смелого воина, чье лицо было скрыто шлемом в виде волчьей головы. Одним ударом демон откинул человека, но этого было достаточно, чтобы судья пронзил его своим клинком. За все время своего существования владыка усопших ни разу не чувствовал боли, но сейчас свет обжег тело, заставив страдать. Но тот, кто повелевает душами, не может умереть. Он с легкостью ухватил судью за горло и оторвал от земли, рука сдавливала шею с такой силой и скоростью, что Делахон мысленно уже прощался с жизнью.

Хорс был рядом, когда судья пытался сразить герцога, и, пока их бой продолжался, он все ближе и ближе подступал к ним, поэтому, когда Делахон был на грани своей гибели, воин «Чертовой сотни» в быстром рывке бросился на выручку. Хорс выбил занесенный меч с такой силой, что боль отозвалась эхом в его голове. Все его движения были настолько быстры и незаметны для демона, что тот осознал, что человек находится за его спиной, когда увидел острие меча, торчащее из его груди.

Оно жгло и уничтожало его сущность изнутри, заставляя всю его силу впитываться в этот меч. Обычным клинком нельзя было лишить демона жизни, так как он еще перед самым походом наложил на себя заклятие, но «Хранитель душ» таким не являлся. Никто не знает, сколько именно ему лет, кто был его первым хозяином и, вообще, чье это творение. Самое главное то, что от «Хранителя душ» не было спасения, ни одна магия не могла защитить от его мощи.

Защита Сумрагона лопнула, как стекло под поступью солдата. Клинок впитал всю его силу, знания, все умения, все секреты и тайны, испив, как из сосуда, а после уничтожил саму его сущность, не дав и шанса на возрождение.

Некоторые говорят, что жизнь человека устроена так, что он живет до определенного момента, а потом, когда этот момент настает, необходимо отдать всего себя для исполнения того, что человеку предначертано судьбой. Хорс думал, что судьба настигла его в тот момент, когда он пронзил своим клинком герцога демонов. Конечно же, он ошибался, но с ним случилось то, от чего его мысли построились именно таким образом.

Вонзившийся в тело Сумрагона «Хранитель душ» перенес Хорса в другую реальность. Поэтому его первые мысли были о смерти.

Хорс Рим стоял на обширной террасе, которая возвышалась над невообразимой долиной, простиравшейся до самого горизонта. Место казалось воину странным. Солнца здесь не было, вместо него все озарялось красным оттенком, это и создавало эффект заходящего солнца, которого здесь нет. Воздух был горячий и сухой, заставлявший глаза щуриться. Вдали, почти у самого горизонта Хорс увидел горы, но, какими они были, его взор рассмотреть не мог, расстояние было невероятно большим. Воин «Сотни» хотел повернуться, дабы осмотреть место, где сейчас находился, но тут же осознал, что его тело приковано неведомой силой. Напрягая все свои мышцы, он почувствовал боль в теле, но не смог даже шевельнуться. Нотка отчаяния прозвенела в мозгу, но она тут же пропала, когда Хорс услышал голос за спиной.

— Не стоит, настанет момент, и мы увидим друг друга.

Голос звучал спокойно и властно, не было необходимости поворачиваться, чтобы понять, какой силой обладает говоривший.

— А ведь он прекрасен, не правда ли? Наши миры так схожи и одновременно катастрофически различны. Я много представлял, как Пандемоний и Гардия вместе, как два звена одного целого, неразлучные союзники, завоевывают другие миры. Но как бы сильно я это ни представлял, различия наших миров слишком ощутимы для исполнения моей мечты. Да и крови ваших народов мы пролили немало, чтобы они вот так просто взяли и стали в один строй с Пандемонием.

Неизвестный сделал паузу. Он не показывался и не давал Хорсу повернуться. Но говоривший обращался к нему так, будто он знал воина очень давно и его судьба была как-то связана с ним. После паузы монолог возобновился.

— Поэтому я создал такую армию, которая сотрет в пыль ваш мир, а после и все остальные.

Сила, которой, видимо, обладал этот скрывающий себя враг, придвинула Хорса к краю балкона, с которого он смог увидеть долину, где мириады демонических воинов ровным строем стояли перед крепостью, откуда Хорс взирал на них, а они в свою очередь могли видеть своего владыку. Войско делилось на когорты, по правую сторону которых стояли генералы. Ровный строй и непоколебимая дисциплина, ярость, которую обуздали и теперь могли направить куда нужно. Это был враг, которого следовало бояться. Разве можно было подчинить всех этих тварей, которые родились в мире, полном ненависти? Хорсу казалось это невозможным, а тому, кто говорил за его спиной, оказалось по силам. В воспоминаниях всплыли бои с демонами под Кумдорком и в Трибонских топях и слова Мадеуса, говорившего, что это ничтожная толика того, что их ожидает. И сейчас, увидев эту мощь, Хорс осознал правдивость слов охотника.

— Смотри, Хорс Рим, потом расскажешь тем, кто тешит себя надеждой удержать Равновесие Сил и опрокинуть нас.

Голос теперь звучал более злобно, но менее слышно, как будто отдалялся. Все, на что падал взор воина «Сотни», начало потихоньку рассеиваться. Последнее, что он услышал, было:

— Мы вас уничтожим.

Постепенно все, что видел Хорс, расплывалось и исчезало. Голос за спиной утих, а горизонт уже совсем исчез в зыбких волнах искажений. Тогда воин понял: это была не смерть и не видение, а встреча с врагом, истинным врагом, который обладал могуществом, сопоставимым с богами.

Хорс приоткрыл глаза, тем самым покинув ту реальность и явившись в свой мир, в котором он был так нужен. Он сидел на земле, спиной облокотившись о дерево. Первая мысль была о мече. Но, почувствовав его силу, он ощутил присутствие «Хранителя душ» за спиной. Рядом на корточках сидел Делахон, его мантия была изорвана, на шее виднелся кровоподтек от лап Сумрагона, но в целом судья выглядел бодро. В двух шагах от него Мадеус, скрестив руки на груди, внимательно смотрел на своего собрата по отряду. Увидев, что тот открыл глаза, охотник оскалил клыки в улыбке.

— Неплохо ты расправился с Сумрагоном, тот даже понять ничего не успел. Эта мразь наложила на себя заклятие, так что его не мог серьезно ранить никакой клинок, но твой к такой категории не относится, как и ты сам, — первым нарушил молчание Мадеус.

— И долго я вот так был без сознания?

— Около часа, но там, где ты находился, время идет по-иному, и, скорее всего, тебе казалось, что прошло очень много времени, — ответил ему Делахон, который поднялся и протянул руку Хорсу. Тот принял ее. — Я благодарен тебе за спасение моей жизни, отныне я твой должник.

— У нас в «Чертовой сотне» за спасение жизни воина в должники не записывают, но за слова спасибо, — кивнул Хорс и оглядел всю поляну, где они не так давно приняли неравный бой.

Это была не битва — бойня, в которой каждый выкладывался, как мог. Они не так много участвовали в грандиозных сражениях, но в этом славу невозможно было снискать. Даже на стенах Кумдорка был порядок, и за счет него «Чертова сотня» показывала свое мастерство. Но здесь, здесь было все иначе. Таган предупреждал их, что будут такие сражения, в которых они позабудут про строй, порядок, единство. «Каждый из вас будет думать только об одном — как выжить в этом аду, — говорил он. — Враг будет повсюду, и вы должны будете соображать в сто крат быстрее, нежели в обычном сражении, и — о счастье! — если ваш собрат в этом пекле будет стоять и защищать вашу спину».

Хорс отчетливо помнил эти наставления старшины. В памяти всплыли фрагменты битвы: как Вектор стоял на груде убитых им демонов и с каждым мгновением все больше увеличивал этот курган; в этот момент Торм уже стоял слишком далеко, чтобы защищать товарища; и каждый из них был на пределе своих возможностей. И такими были все в отряде.

Поляна была засыпана мертвецами, среди них виднелись тела воинов Свободного Народа. Здесь их осталось лежать чуть больше полусотни. Их сородичи доставали погибших и укладывали отдельно, не желая оставлять своих среди мертвых тел врагов.

Волк выполнил все в точности так, как договаривался до этого с Делахоном. Поэтому их атака была единовременной и пришлась как нельзя кстати. Он проявил себя безупречным лидером и отличным воином, без сомнения, за таким пойдет народ.

Поискав глазами своих, Хорс увидел, как весь отряд собрался в одном месте, головы были у всех не покрыты, таким же стоял среди них и молодой княжич. Сердце Хорса дрогнуло, догадаться было несложно — «Чертова сотня» потеряла своего брата. Медленным шагом он двинулся к своим собратьям, навстречу ему шел Вектор, вид у него был уставший и потрепанный, но глаза горели и требовали битвы. Хорс задал лишь один вопрос:

— Кто?

— Ресфорд, — печально ответил друг. — Эти твари здорово прижали его и Плутана. Второй сильно ранен, но раны заживут, и он будет жить. Его вырубили, и, если бы не подоспевший вовремя темный принц, пришлось бы скорбеть по двум братьям.

Воины этого грозного отряда опустили головы, сейчас не следовало что-либо говорить. Смерть любого из боевых братьев — это огромная потеря. Они вместе пришли к тому месту, где собралась «Чертова сотня», дабы проститься со своим братом. У каждого был скорбный вид, печаль не скрывалась на лицах суровых бойцов. С того самого момента, когда они получили броню из кузниц Драгуара, свершилось немало битв, а две последние были вообще исключительными, и потому сейчас «Чертова сотня» выглядела не как элитный отряд, равного которому нужно было еще поискать, а как оборванные наемники. Порванные панцири, во вмятинах и с разрывами, измазанные грязью, кровью и неведомой слизью, — от такой брони было желание скорее избавиться, нежели возиться с починкой. Битва на топях сильно повлияла на ее внешний вид и сохранность.

Хорс перевел взгляд со своих братьев на лежавшего на щитах Ресфорда. Его молодое лицо было спокойным и светлым, а жажда битвы больше не отражалась на нем. Кто он такой, кем были его родители? Никто толком не знал. Для всех он был бойцом «Чертовой сотни». На его крепком теле виднелись три глубокие раны, которые, скорее всего, и отняли жизнь.

Ближе всех стоял лейтенант, его лицо покрывала печаль, как и у всех, но она была иной. Он помнил, что сказал ему Голбус Тран на Длани Богов, и Блэку Харту пришлось усвоить этот урок.

Общее молчание нарушил сын Свободного Народа.

— Я не собираюсь оставлять своих павших воинов в этом проклятом богами месте и намерен вынести их отсюда, дабы похоронить как героев. С вашего позволения, я заберу тело этого воина и возложу его вместе с теми, кто в последний миг сражался бок о бок с ним.

Блэк Харт посмотрел в глаза Волку. Он зауважал этого человека, стремящегося к достойным поступкам. Лейтенант кивнул, после чего добавил:

— Это будет честью для «Чертовой сотни».

После того как каждый воин отряда простился со своим братом, начались приготовления. Видимо, пока Хорс был в отключке и блуждал в другом мире, узнавая планы врага, Блэк Харт решил, куда «Чертова сотня» двинется дальше, вот только этого не знал сам Хорс. Именно для этого он шел к своему другу, дабы поделиться информацией и узнать о дальнейших действиях.

— Харт, — окликнул собирающегося лейтенанта Хорс.

Тот поднял голову и тяжелым взглядом посмотрел на Хорса.

— Этот мир сейчас стоит на грани уничтожения.

Слова друга не звучали тревожно, а были просто констатацией факта, но Блэк Харт бросил в его сторону чуть ли не безразличный взгляд.

— Поэтому мы отправляемся в Бретоль. Там нас будет ждать Голбус. Я думаю, он единственный из всех, кому следует рассказывать все то, что тебе известно.

— А тебе безразлично? — вопрос друга озадачил лейтенанта.

— Мы с тобой воины, Хорс, а не мудрецы. Для меня достаточно того, что было сказано в самом начале.

Это был ответ на вопрос, а заодно и знак того, что Блэк Харт не в настроении, чтобы обсуждать все это дальше. Он лишь добавил:

— Через полчаса мы выступаем, будь готов.

Бретоль. До него порядка ста лиг, а возможно и больше. Лейтенант погонит отряд без остановок, лишь иногда делая привалы. Он знает, что «Чертовой сотне» это под силу, и теперь Харт знает, что время не на их стороне.

Все эти мысли роем вторглись в голову Хорса, но их прервал таинственный голос, исходивший от его меча.

— Видишь, Хорс, я тебе показал мощь нашего врага. Это теперь будет наша цель, равный противник, и мы с тобой его одолеем, а после… после я тебе обо всем поведаю…