Разжигать

Глава 7

ДЕКС

— Посмотри, как раздуваются его ноздри, когда он храпит.

Голос Хэлли пробился сквозь туман беспокойного сна.

— Да. — Луна хихикнула. — Это волосы у него в носу?

— Фу, думаю, да. Я никогда раньше этого не замечала.

— Может, он их подстригает, — сказала Луна. — Однажды я видела, как он подстригал свои пушистые брови.

Снова хихиканье. — Я рада, что мои брови не выглядят так.

— Вроде как похожи.

— Не похожи! — возмутилась Хэлли.

— Я просто имею в виду, что они тёмные, как у него. Но не волнуйся, твои не такие пушистые. Папины похожи на чёрных гусениц, которые ползают над его глазами.

Хэлли хмыкнула. — Точно.

Тишина длилась десять блаженных секунд. А потом.

— У папы пупок наружу. А у меня вовнутрь.

— У меня тоже.

— Пупок наружу выглядит смешно.

— Я знаю.

В следующее мгновение одна из них засунула палец мне в пупок. Я открыл глаза. — Серьёзно?

Луна, чей палец всё ещё лежал на моём пупке, усмехнулась. — Это тебя разбудило?

— Меня разбудила ваша дурацкая болтовня.

— Мы хотим пойти поплавать, — сказала Хэлли.

— Сначала мы идём в церковь. У вас воскресная школа.

— А мы не можем её пропустить?

— Нет. Ваша мама меня убьёт. Принеси мне мой телефон, пожалуйста.

— Где он?

Я попытался вспомнить, где я оставил его включённым в розетку. — Посмотри на кухне.

Хэлли вышла из комнаты и спустилась вниз, а Луна запрыгнула на мою кровать, но вместо того, чтобы забраться под одеяло, она начала прыгать по нему. — Мы сегодня заведём кота?

— Нет. — Я отодвинул нижнюю часть тела, чтобы она не раздавила фамильные драгоценности. — Мы идём в церковь, потом мы можем поплавать, а потом мне нужно сходить в продуктовый магазин. И ещё нужно распаковать кучу вещей. К тому же, я ещё недостаточно на тебя накричал за вчерашнее непослушание. И нам нужно составить наш план действий на случай чрезвычайных ситуаций.

Появилась Хэлли с моим телефоном. — Сейчас семь двенадцать, — сказала она, протягивая его мне, а затем присоединилась к Луне, прыгая на моей кровати.

— Я вижу. — Я также увидел, что у меня есть сообщения от Чипа и от Наоми, которая также звонила несколько раз. — Что мы будем на завтрак?

— Снова пончики? — с надеждой спросила Хэлли.

— Как насчёт бейглов? — Я нахмурился, глядя на сообщение от Наоми, отправленное шестнадцать минут назад.

Наоми: Я слышала, что вчера на вечеринке у Луны была аллергическая реакция.

Наоми: Не могу поверить, что ты мне не сказал. Ты отвёз её в неотложку? ПОЗВОНИ МНЕ.

Глубоко вздохнув, я просмотрел сообщение Чипа, которое было отправлено около полуночи.

Чип: Привет, надеюсь, всё в порядке.

Чип: Очень сожалею об аллергической реакции.

Чип: Наш рейс вылетает только в два, так что, если ты встанешь раньше и у тебя будет время выпить кофе, дай мне знать.

— Хватит прыгать, мне нужно кое-что написать, — сказал я девочкам. — Почему бы вам не пойти одеться? В нормальную одежду, пожалуйста. Что-нибудь сочетающееся.

Они спрыгнули и помчались в свою комнату, а я быстро напечатал Чипу сообщение.

Декс: Всё хорошо.

Декс: Мы скоро едем в церковь, но, может быть, ты сможешь заскочить сюда по дороге в аэропорт? Мы должны вернуться к десяти тридцати.

Мне не хотелось общаться с Наоми до того, как в организм попадёт немного кофеина, но я заставил себя перезвонить ей.

— Почему ты мне не позвонил? — вскрикнула она, когда я взял трубку.

— Доброе утро, — ответил я, в основном для того, чтобы разозлить её.

— Декстер.

— Что?

— Я задала тебе вопрос! Почему ты не позвонил мне после того, как у Луны случился приступ?

— Потому что это было не так уж и важно. Всё, что ей было нужно, это антигистамин. Я справился с этим.

— Я всё равно имела право знать, что это произошло! Ты должен был сразу же сообщить мне об этом. Вместо этого мне пришлось узнать об этом от кого-то в пекарне сегодня утром.

— Извини, — сказал я. — Я не думал, что это было необходимо.

— Ну, это было необходимо. Я всё ещё их мать, даже когда они с тобой. Я должна знать о чрезвычайных медицинских ситуациях.

— Это не было чёртовой чрезвычайной ситуацией, — огрызнулся я.

— Следи за языком. Девочки рядом?

— Нет. Они одеваются в церковь.

— Я хочу поговорить с Луной.

— Ты увидишь её в церкви.

— Сейчас, пожалуйста.

Решив, что ссориться не стоит, я отнёс телефон в комнату девочек и передал его Луне. — Твоя мама хочет поговорить с тобой.

Луна поднесла трубку к уху. — Привет, мамочка. Я в порядке. Да. — Она подняла на меня глаза. — Да. Хорошо. Я буду. Пока. — Она передала телефон Хэлли. — Она хочет поговорить с тобой.

Хэлли села, а я скрестил руки на груди. — Алло? Да. Было весело, но мы были там не слишком долго. — Она оглядела спальню. — Да. Здесь мило. Ага. И соседка тоже очень милая. Её зовут Винни, как Винни-Пуха, и у неё есть кошка по имени Пятачок.

— Хорошо, дай мне телефон, — сказал я, нервничая, что следующими словами из уст Хэлли будут: «мы видели её задницу». — Ты можешь рассказать ей обо всём этом в другой раз.

Приложив телефон к уху, я вернулся в свою комнату. — Довольна?

— Думаю, да. Но, пожалуйста, позвони мне в следующий раз, хорошо? — Её голос смягчился. — Это всё, о чём я прошу. Это итак тяжело — быть вдали от них несколько дней подряд, и мне… Мне просто нужно знать, что с ними всё в порядке. А это так тяжело, когда ты не хочешь говорить со мной.

Супер. Теперь она плакала. Я не хотел, чтобы звук её рыданий повлиял на меня, но, по правде говоря, так оно и было. Я сбавил резкость в своём тоне. — Хорошо. Если будет ещё один приступ аллергии, я позвоню тебе.

— Или любая медицинская проблема.

Моя челюсть сжалась. — Или любая медицинская проблема.

— Спасибо, Декс. Я ценю это. Я не хотела вмешиваться в твоё время с ними.

— Мне нужно идти, — сказал я. — Они ждут меня.

— Хорошо. Увидимся в церкви.

— Хорошо. — Завершив разговор, я бросил телефон на кровать и потёр лицо обеими руками.

Брак был чертовски тяжёлой работой, и я не был хорош в нём, но, чёрт возьми, развод тоже был той ещё сукой.

Я не собирался больше участвовать ни в том, ни в другом.

Пятнадцать минут спустя мы были готовы к выходу. Выезжая из гаража, я даже не взглянул в сторону дома Винни.

Но Хэлли заговорила. — Эй, может, нам стоит спросить, не хочет ли Винни пойти с нами в церковь.

— Мы не будем этого делать, — сказал я.

— Как ты думаешь, она проснулась? — спросила Луна.

— Без понятия.

— Интересно, её машина в гараже, — сказала Хэлли. — Она уже достаточно взрослая, чтобы водить машину, верно, папочка?

— Ей двадцать два года, — сказал я им. — Да, она достаточно взрослая, чтобы водить машину. — «И голосовать, и пить, — подумал я, — но едва ли».

Выбросив мысли о том поцелуе из головы, я сосредоточился на дороге.

— Интересно, кем она работает, — сказала Луна.

Я понял, что просидел с ней на улице по меньшей мере двадцать минут, но понятия не имел, чем она зарабатывает на жизнь. — Я не знаю.

— Её мама владеет пекарней, — вспомнила Хэлли. — Может, она там работает?

— Может быть. — На секунду я подумал, возможно ли, что Винни была тем человеком в пекарне, который рассказал Наоми о приступе аллергии вчера вечером. Но откуда она могла знать, кто такая Наоми?

— Это была бы весёлая работа, — сказала Луна. — Печь кексы целый день.

— Эй, это то место, откуда были наши кексы! — крикнула Хэлли, указывая в окно. — «Plum & Honey». Это совпадает с наклейкой, которая была на коробке. А на вывеске написано «Открыто».

— Можно мы пойдём туда, папочка? — взмолилась Луна. — Может быть, Винни сегодня работает.

— Я думал, вы хотите бейглы, — сказал я, слегка паникуя при мысли о том, что этим утром мне придётся столкнуться с Винни после того, как я потёрся её промежностью о свою вчера вечером.

— Нет, пойдём в пекарню, — сказала Хэлли.

Я осмотрелся вокруг, но не увидел никаких других мест, где можно позавтракать, и, конечно, прямо перед «Plum & Honey» было свободное место для парковки. Проклиная вселенную, я заехал на него, и девочки радостно закричали.

Пока они отстёгивали ремни безопасности, я опустил зеркало и проверил свои волосы, пытаясь поправить те, что немного торчали вверх на той стороне, на которой я спал. Затем я понюхал воротник своей футболки — это была та же самая футболка, которую я надел вчера вечером на вечеринку, но я снял её и повесил, как только мы вернулись домой. Сегодня утром мне не хотелось гладить новую, поэтому я просто надел её снова. От неё пахло одеколоном, и я решил, что это неплохо.

А что насчёт моего дыхания? Почистил ли я зубы? Я был так раздражён из-за телефонного разговора с Наоми, что мог забыть. Я дыхнул в ладонь и принюхался. Я не почувствовал никакого запаха, так что, возможно, всё было в порядке. По крайней мере, я подстриг волосы в носу.

В этот момент я увидел в зеркале недоумевающую Хэлли. — Что ты делаешь? — спросила она, моргая на меня.

— Ничего. — Я захлопнул козырёк и открыл дверь. — Ладно, пойдёмте, а то опоздаем.

— Но почему ты так нюхал свою руку? — настойчиво спрашивала она, пока они выбирались с заднего сиденья.

— Просто так.

Я открыл дверь пекарни и последовал за ними внутрь, почувствовав облегчение, когда не увидел Винни за прилавком. Девочки, однако, были разочарованы и бросились к женщине, стоявшей у кассы. Возможно, это была мачеха Винни — она казалась подходящего возраста, и мне она показалась знакомой. Может быть, я видел её на вечеринке вчера вечером.

— Привет, — поприветствовала она их, её улыбка была тёплой и приветливой. — Чем я могу вам помочь?

— Винни здесь? — спросила Хэлли.

Женщина выглядела удивлённой, затем она рассмеялась. — Не сегодня. Вы знаете Винни?

— Да, она наша соседка.

— Мы познакомились с ней вчера, — взволнованно сказала Луна. — Она здесь работает?

— Нет, но она часто приходит сюда. Она моя дочь. — Она понизила голос и говорила, прикрываясь рукой, как будто рассказывала им секрет. — Она говорит, что приходит сюда ради меня, но я думаю, что ей просто нравятся бесплатные кексы.

Девочки рассмеялись, когда я подошёл к прилавку. Здесь пахло восхитительно — как будто в духовке готовились сладкие булочки с корицей. И что-то в этом запахе напомнило мне о Винни… может быть, из-за кекса, который мы ели вчера вечером?

— Так ты, должно быть, Хэлли, — сказала мама Винни, указывая на Хэлли. — А ты, должно быть, Луна.

— Да, — сказала Луна. — Но как вы узнали?

— Винни рассказала мне о вас вчера вечером на вечеринке. — Она посмотрела на меня серо-зелёными глазами, которые слегка прищурились в уголках, и улыбнулась. — Привет. Я Фрэнни Макаллистер.

— Декстер Мэтьюз. Приятно познакомиться.

— Мне тоже. Мне было жаль слышать об аллергической реакции маленькой Луны. У меня шестнадцатилетние близняшки, и у одной из них ужасная пищевая аллергия. — Она замешкалась, выражение её лица стало извиняющимся. — Я клиентка Наоми в салоне, и мы немного поболтали о том, как непросто с этим справляться. Она была здесь сегодня утром, и я спросила, как дела у Луны — судя по её реакции, она не слышала об этом. Мне жаль, если я вызвала какие-то разногласия.

Теперь это имело смысл. — Не беспокойтесь, — легко сказал я. — Мы в разводе, но я разговаривал с ней сегодня утром.

Она кивнула и снова обратила своё внимание на девочек. — Что же. Что я могу предложить вам? И не волнуйтесь — нигде нет орехов!

Пока девочки расспрашивали её о каждом кексе, булочке и пирожном под стеклом, я снова проверил свой телефон, чтобы узнать, ответил ли мне Чип. Пару минут назад он написал, что они только проснулись и планируют позавтракать с мамой, сестрой и отчимом в девять, но могут заскочить ко мне около одиннадцати. Всё, что мне нужно было сделать, это дать ему адрес.

Я отправил ему адрес и попросил написать мне, когда он приедет, так как мы, возможно, уже будем в бассейне. Он сразу же ответил, что это не проблема и скоро увидимся.

— А ты, Декстер? — спросила Фрэнни Макаллистер, когда девочки выбрали себе завтрак. — Могу я предложить тебе что-нибудь?

Я взглянул на витрину и заказал кусочек киша.

— Хороший выбор, — сказала она. — Ветчина и Гауда — одно из любимых блюд Винни. Возможно, она даже придумала этот рецепт — она отличный повар.

— Папа ужасный повар, — заявила Хэлли. — Он пытается, но всё сжигает.

Фрэнни рассмеялась. — Папа Винни тоже не очень хорошо готовит. Но он хорош в других вещах, как, я уверена, и ваш папа.

— Он хорош в тушении пожаров, — с гордостью сказала Луна. — Он пожарный.

— Это очень важная работа. — Фрэнни улыбнулась, взяв с подноса кусочек киша. — Так, вам здесь или на вынос?

— На вынос, — сказал я, всё ещё немного опасаясь столкнуться с Винни. — Спасибо.

Через несколько минут мы расположились на парковке у церкви, девочки ели свои кексы на заднем сиденье, а я поглощал кусок киша на переднем, стараясь не испачкать свою белую футболку. — Девочки, не могли бы вы перестать рассказывать обо мне постыдные вещи каждому встречному?

— Какие вещи мы должны им рассказывать? — спросила Луна.

— Как насчёт того, чтобы вообще ничего не говорить, если тебе нечего хорошего сказать? Разве не это сказал Бэмби?

— Это сказал Тампер, папочка, — поправила Хэлли.

— Неважно. Просто больше не говорите людям, что я храплю, ругаюсь или у меня волосы в носу.

— Но ведь это так, — со смехом сказала Луна.

— Расскажите им о волосах на моей груди. Мне они нравятся. — Я доел последний кусочек бортика и проверил пакет на наличие салфетки. — Или о моих мышцах. Разве вы, девочки, не можете рассказать людям, какие у меня большие мышцы?

— Мы можем, — согласилась Хэлли, — но мышцы не такие смешные, как волосы. И мы решили, что нам всё равно, если ты будешь ругаться.

— Всё равно? — Салфеток в пакете больше не было. Я открыл бардачок.

— Нет, потому что нам нужны деньги в коробке для Будущего Кота. Так что ругайся сколько хочешь.

— Блять, — пробормотал я, не найдя нигде салфетки.

— Это доллар пятьдесят, папочка.

— Доллар пятьдесят! — Я повернулся и посмотрел на них на заднем сиденье. — Ты вчера сказала, что слово на букву «Б» стоит всего лишь доллар.

Хэлли мило улыбнулась. — Цены повышаются в воскресенье.

— Во имя Иисуса, — добавила Луна.

Снова развернувшись, я схватился за руль и откинулся на спинку сиденья.

После церкви я целых десять минут стоял на ступеньках рядом с гребаным Брайсом, пока Наоми осматривала девочек, словно ожидая найти следы небрежного обращения. — Ты уверена, что с тобой всё в порядке? — продолжала она спрашивать Луну.

— Я в порядке, мамочка.

Брайс всё это время разговаривал по телефону, вероятно, проверяя стоимость своего пакета акций. Он происходил из богатой семьи и не уставал рассказывать людям о своём дипломе Гарварда, инвестициях или парусной лодке. Меня сводило с ума то, что, когда он женится на Наоми, мои дочери будут жить в его доме. Они не принадлежали ему.

— Хэлс, хочешь, я перезаплету твои косички? Они не ровные. — Наоми потянула руку к одной из резинок, которую я завязал.

Хэлли оттолкнула её руку. — Нет, всё в порядке. Мы как раз идём плавать.

— Нам нужно идти, — нетерпеливо сказал я. — Я верну их к пяти.

Наоми вздохнула и поцеловала их обоих. — Хорошо. Будьте осторожны в бассейне, пожалуйста. И не забывайте о солнцезащитном креме!

Я взял девочек за руки и проводил их обратно к машине. По дороге домой я позволил им выбрать музыку, и, думаю, они поняли, что меня что-то беспокоит, потому что после того, как я заехал в гараж и заглушил двигатель, Хэлли отстегнула ремень безопасности и обняла меня сзади. — Сегодня утром ты получил десятку, папочка.

Я похлопал её по худенькому предплечью. — Правда?

— Да.

Я посмотрел через плечо на Луну. — Ну, а ты согласна?

— Да, — сказала она, ухмыляясь мне. — Это анонимно.

— Она имеет в виду единогласно (прим. пер.: anonymous (анонимно) и unanimous (единогласно) похожи по звучанию), — объяснила Хэлли.

— Спасибо. — Я открыл дверь машины, чувствуя себя немного лучше. — Кто готов пойти поплавать?

Девочки только-только переоделись в купальные костюмы, как приехали Чип и Мэрайя. Поскольку детям не терпелось залезть в воду, мы вышли к бассейну и сели в кресла у бортика. Я побрызгал Хэлли и Луну солнцезащитным кремом и заставил их подождать минуту, пока он высохнет, которую они отсчитали, стоя на верхней ступеньке бассейна, а затем прыгнули в воду.

Пока они резвились на мелководье, Чип и Мэрайя немного рассказали о том, что я пропустил на вечеринке, и о том, как им не терпится вернуться и осмотреть несколько мест для проведения свадьбы.

— Я слышала, что ферма «Кловерли» прекрасна, — сказала Мэрайя, — но Винни, кузина Чипа, упоминала и виноградники «Абеляр».

При упоминании имени Винни моя кровь забурлила, но я постарался не выдать своей реакции. — Я никогда там не был, но слышал, что там хорошо.

— Мы думали и о Чикаго, но переживаем, что не все смогут приехать, особенно если мы будем отмечать зимой, — сказал Чип. — Семья Мэрайи живёт не так далеко отсюда, так что это имеет больше смысла.

— Вы планируете этой зимой? Типа перед весенними сборами?

— Да. — Чип колебался. — Вообще-то, я подумываю о завершении карьеры после этого сезона.

Впервые я отвёл взгляд от детей. — Серьёзно?

Он пожал плечами. — Моя рука ослаблена, я устал, и я чувствую, что сделал то, что хотел. Я вроде как готов к следующему этапу своей жизни. Мы бы хотели создать семью.

Я снова сосредоточился на своих девочках. — Трудно будет уходить?

— Если бы ты спросил меня об этом в прошлом году, я бы ответил «да». Но сейчас я могу честно сказать «нет». — Он обнял Мэрайю и поцеловал её в макушку. — В жизни есть нечто большее, чем бейсбол.

Я рассмеялся. — Вот уж чего я никогда не думал, что услышу от Чипа Карсвелла.

Он тоже рассмеялся. — Времена меняются, не так ли? Но через некоторое время начинаешь понимать, что действительно важно, и это не деньги, не слава и не скорость твоего фастбола3.

— Не знаю, по-моему, эти вещи звучат довольно приятно.

— Так и есть, — сказал он, — но я смотрю на тебя и твоих девочек и думаю, что это чертовски круто, что они у тебя есть. Я бы легко ушёл ради этого.

— Ребята, давайте следить за своими словами? — прошептала Мэрайя, оглядывая все семьи у бассейна.

— Мне очень нравится быть их отцом, — сказал я. — Но я беспокоюсь, что развод навсегда испортит им жизнь. Или что я не смогу дать им всё, чего они заслуживают. Или что у меня не будет достаточно времени с ними.

Мэрайя наклонилась и коснулась моего плеча. — Мой отец растил меня один пока мне не исполнилась девять, и я знаю, что это нелегко. Он был полицейским и работал подолгу, и его беспокоили те же самые вещи. Но то время, которое у него было со мной, он использовал по максимуму. Ты тоже, я вижу.

— Может найдёшь работу с более стандартным графиком? — спросил Чип. — Это поможет?

— Может быть. Но я не могу сидеть за столом. И мне нравится то, что я делаю, и то, с кем я работаю. У меня приличные льготы. Мне нравится иметь три выходных дня подряд. — Я пожал плечами. — Я иногда думаю о том, чтобы подрабатывать на стороне, но я не уверен кем именно.

— Тебе стоит поговорить с Тайлером, — сказал Чип. — У него есть спортивный комплекс, и я уверен, что он мог бы нанять тебя в качестве тренера. Ты был бы хорош в этом. Знаешь, сколько парней хотели бы, чтобы их тренировал грёбаный морской котик?

— Проблема в моём графике. Он никогда не бывает одинаковым.

— Он бы с тобой сработался. — Чип был уверен. — Тебе стоит с ним связаться.

— Вам, ребята, стоит заняться чем-нибудь вместе, — предложила Мэрайя.

— Ты переезжаешь обратно? — удивлённо спросил я.

— Мы думаем об этом. — Он посмотрел на свою невесту. — С её семьёй и моей здесь, у нас нет причин оставаться в Чикаго.

— Это было бы здорово, — сказал я. — Мы могли бы позвать Фитца и Джимми, чтобы снова собрать команду.

Чип рассмеялся. — Это было бы нечто.

— О, боже, ребята, вы должны это сделать! — воскликнула Мэрайя. — Мой папа и его друзья играли в этой старшей мужской лиге, пока я росла — на самом деле, они до сих пор играют — и ходить на игры было так здорово.

— Я думаю, что некоторые люди могли бы пожаловаться, если бы у нас был отставной питчер из ГЛБ в старшей мужской лиге, — сказал я.

— Я немного убавлю свой фастбол, — пошутил Чип. — Я буду держать глаза закрытыми. Мы напишем на моей джерси фальшивое имя.

— Ты всё равно будешь поражать каждого придурка на поле. Нас бы дисквалифицировали ещё до окончания иннинга4.

Он усмехнулся, снова выглядя на восемнадцать. — Хотя это был бы чертовски хороший иннинг. Потом мы бы пошли пить пиво.

— Да, блять, — сказал я. — Я в деле.