Разжигать

Глава 8

ВИННИ

В воскресенье утром я проснулась около девяти, что было позже обычного — вероятно, потому что я пролежала полночи без сна, думая об этом поцелуе.

Этот поцелуй.

Перевернувшись на бок, я обняла длинную подушку, обхватив её руками и ногами. Если бы я закрыла глаза и задержала дыхание, то смогла бы перенестись в тот волнующий момент, когда мы оба одновременно встали, как будто это было срежиссировано божьим вмешательством.

Никто из нас не двигался. Время перестало тикать. Моё сердце замерло в груди, готовое упасть.

И тут — и тут — он обхватил меня за плечи и прижал мой рот к своему, о котором я думала весь день. Обычно его челюсть была сжата и напряжена, но вдруг его губы раскрылись, его язык оказался на моём, его щетина задевала мою кожу.

Я прочувствовала этот поцелуй до самых кончиков пальцев на ногах.

И вдруг всё закончилось. И он ушёл.

Застонав, я перекатилась на спину и снова забралась под одеяло. Поцелуй со мной, очевидно, был импульсивным поступком с его стороны, и, судя по извинениям, которые сразу же последовали, он чувствовал себя виноватым.

Но у него не было причин жалеть об этом. И я надеялась, что он не думает, что я злюсь из-за этого… Я наслаждалась каждой секундой этого поцелуя.

Этот поцелуй.

Но всё же, наверное, было бы лучше, если бы это никогда не повторилось.

Не только потому, что это могло привести к неловкой ситуации из-за того, что мы жили по соседству, но и потому, что я знала себя — я легко могла начать жаждать того, как он заставлял моё сердце биться, как он заставлял бабочек внутри меня порхать, как он украл у меня этот поцелуй, как он знал, что не может себе его позволить, но всё равно должен был его заполучить.

Поднеся пальцы к губам, я снова почувствовала, как меня охватывает пьянящее чувство, и я позволила этому ощущению пронестись по всему телу. Я представила его, и в моём центре вспыхнул жар. Глаза. Рот. Плечи. Грудь. Руки. Руки, которые обхватили мою задницу и двигали мной так, словно я принадлежала ему.

Я позволила своему воображению путешествовать по его телу к местам, которые я не видела… рельефный пресс. Глубокая, сексуальная V-образная линия. Большой, твёрдый член. Его вес между моих ног.

Моя рука двинулась вниз по груди, скользнула в нижнее бельё, а пальцы пробрались между бёдер.

Затем я села и спустила ноги на пол. — Нет, нет, нет. Я не буду этого делать. Это был всего один поцелуй, это случилось, с этим покончено. Я не имею права зацикливаться на этом. Я хозяйка своих чувств.

Но я не чувствовала себя особой хозяйкой в кровати, поэтому я встала, сходила в ванную и надела тренировочную одежду. Взяв из шкафа коврик для йоги, я спустилась вниз и расстелила его в гостиной. Обычно я ничего не делала, не выпив утром чашку кофе, но это было похоже на чрезвычайную ситуацию — мне нужно было отвлечь свой разум и тело чем-то более физическим, направить накопившуюся энергию на что-то более продуктивное, чем самоудовлетворение.

Через двадцать минут я почувствовала себя более собранной, расслабленной и контролирующей ситуацию. Когда я проверила свой телефон, то увидела сообщение от Элли. «Как насчёт кофе и скоростной ходьбы утром?»

«Конечно», — ответила я. «Встретимся в P & H?» — Кофе в кондитерской моей мамы был самым вкусным.

«Дай мне двадцать минут», — ответила она.

Я послала ей большой палец вверх и поднялась наверх, чтобы сделать причёску более презентабельной и надеть носки и обувь. На верхней ступеньке я остановилась и прижалась ухом к стене, по другую сторону которой находилась меньшая из двух спален дома Декса.

Это была комната девочек? Готовились ли они к посещению церкви? Или уже были там? Или что, если он отдал им спальню с ванной, а себе взял комнату поменьше? Одевался ли он там?

Нахмурившись, я оттолкнулась от стены. Сегодня мне потребуются определённые усилия, чтобы не дать ему пробраться в каждую мою мысль.

Я должна была быть бдительной, что означало отсутствие преследования и шпионажа. Мне нужно было отказаться от рутины Глэдис Кравиц и направить свою энергию на что-то другое — может быть, пока мы гуляли, мы с Элли могли бы спланировать поездку или что-то в этом роде. Или устроить мозговой штурм по поводу новых возможностей для гостей на ферме «Кловерли». Или объединиться для дегустации осенних вин — «Кловерли» и «Абеляр».

Мне нужно было отвлечься.

— Привет, мам, — окликнула я, входя в «Plum & Honey» и придерживая дверь для пожилой пары, направлявшейся к выходу. Хотя формально она была моей мачехой, я называла её мамой с тех пор, как она вышла замуж за моего отца.

— Привет, милая. — Она улыбнулась мне из-за прилавка. — Что ты делаешь сегодня?

— Встречаюсь с Элли здесь за кофе, а потом мы собираемся совершить скоростную ходьбу.

— Здорово. Хочешь кофе на вынос или здесь?

Я огляделась. В «Plum & Honey» было всего несколько крошечных столиков, но один был свободен. — Здесь.

— Будет сделано. — Она поставила две чашки с блюдцами на мраморную стойку и начала наполнять их из чайника. — Тебе было весело прошлой ночью?

Я сразу же вспомнила о поцелуе, хотя знала, что она имела в виду вечеринку. — Да.

— Мэрайя кажется милой. — Она заменила кофейник в аппарате.

— Она такая.

— И молодая.

— Она всего на десять лет моложе Чипа, мама. Как и ты с папой.

— Я знаю. — Покачав головой, она взяла пару булочек из коробки и разложила их по двум тарелкам. — Наверное, мне кажется, что двадцать четыре года — это очень рано, чтобы брать на себя обязательства на всю жизнь. Ты едва ли ещё знаешь, кто ты.

Я закатила глаза. — Тебе было сколько, двадцать семь, когда ты вышла замуж за папу?

— Двадцать восемь.

— Ладно, двадцать восемь. Это всего лишь несколько лет разницы.

— Я знаю, знаю. — Она посмеялась над собой. — Может быть, я просто вспоминаю панику, которую испытала, когда узнала, что ты выходишь замуж в двадцать два года.

Моя улыбка померкла. — Это другое. Меррик, очевидно, не был правильным выбором для пожизненного обязательства, но это не значит, что я не была готова к этому.

— Я знаю. — Она подняла руки. — И я очень хорошо помню, каково это — быть молодой и хотеть принимать собственные решения, независимо от того, были они ошибочными или нет. Ты должна быть способной не бояться оступиться на своём пути, вот почему я не сказала тебе ничего плохого о Меррике, хотя с самого начала знала, что он не тот, кто тебе нужен.

— В следующий раз ты можешь хотя бы намекнуть, — язвительно сказала я, беря оба блюдца.

— Договорились. — Она взяла тарелки с булочками и обошла стойку, следуя за мной к пустому столику. — Кстати, твои новые друзья заходили сегодня утром.

Я села и удивлённо посмотрела на неё. — Мои новые друзья?

— Декстер Мэтьюз и его девочки.

Бабочки вернулись. — О.

— Они зашли позавтракать перед церковью. — Она засмеялась, расставляя тарелки. — Девочки искали тебя. Они подумали, что ты можешь здесь работать.

Я улыбнулась. — Они такие забавные.

— Ага. И Декстер кажется милым.

— Да.

— И очень красивым. Я никогда не встречала его раньше.

Я пожала плечами, пытаясь изобразить спокойствие. — Видимо.

— Его бывшая жена Наоми мой парикмахер.

— Правда? Я этого не знала.

Она вздохнула, сцепив пальцы. — Я слышала её версию событий — она определённо не стесняется обсуждать свою личную жизнь на работе. Но её сторона не единственная.

— Что она говорит о нём?

— То, что обычно говорит бывшая жена. Она считает, что он недостаточно старался, чтобы сохранить брак. Она сказала, что его часто не было дома, когда они только поженились, и это было тяжело. — Моя мама пожала плечами. — Она обзывала его по-всякому.

— Он хороший отец, — сказала я, чувствуя необходимость защитить его. — Действительно хороший отец. Эти девочки его обожают.

— Я поняла это, когда они были здесь. И она никогда не говорит, что он плохой отец, просто дерьмовый муж. — Она пожала плечами. — Но, как я уже говорила, в каждой истории отношений есть две стороны.

Я знала, что она думает о моей настоящей маме и о том, как дерьмово обстояли дела у папы после ухода Карлы. Я также очень хорошо помнила, что Карла говорила моим сёстрам и мне о нашем отце, и как это меня расстраивало. У меня были ужасные боли в животе из-за этого.

— Надеюсь, Наоми не будет говорить такие вещи при девочках.

— Я не думаю, что она это сделает, — сказала моя мама. — Она и раньше говорила, что не приемлет, когда один родитель плохо отзывается о другом в присутствии детей. Я думаю, это больше похоже на то, что салон — это её безопасное место, где она может выговориться. — Она задумалась на мгновение. — Она часто немного поворчит, а потом извинится и скажет что-то вроде: «Я знаю его целую вечность, он хороший человек, но он просто оказался не тем, кто мне подходит». Думаю, они были парой в старшей школе.

Ни с того ни с сего, острый укол ревности пронзил меня в самое нутро. — Когда они расстались?

— Может быть, полтора года назад? Два года? Я знаю, что это окончательно, потому что она уже снова помолвлена.

— Рада за неё, — пробормотала я, отпивая глоток кофе.

— В любом случае, было приятно встретиться с ними сегодня. И я так рада, что аллергия Луны не вызвала ничего страшного.

Несколько покупателей вошли в пекарню, и Элли оказалась прямо за ними. — Я лучше вернусь к работе. — Мама похлопала меня по плечу. — Спасибо, что зашла, милая.

Элли помахала маме и присоединилась ко мне за столом. Как только она села, она сняла резинку с запястья и собрала свои рыжевато-коричневые волосы в хвост. — Привет. Извини, что опоздала. Миа поймала меня на выходе, чтобы убедиться, что я знаю, какие дегустации я должна провести сегодня. Не знаю, почему она думает, что у меня нет мозгов. Мы вчера просмотрели расписание. Она на настолько личность типа «А», что я не знаю, как мой отец с ней справляется.

— Не парься. — Я сделала ещё один глоток кофе.

— Что случилось? — Её светло-карие глаза внимательно изучали моё лицо.

— Ничего.

— Хорошая попытка. — Она затянула хвост и взяла свой кофе. — Если ты не поделишься сплетнями, я буду продолжать жаловаться на свою мать. Ты этого хочешь?

Я слегка рассмеялась. — Я только что говорила с мамой о Дексе.

— Она знает, что он видел тебя голой? — Её глаза лукаво блеснули над краем чашки.

— Нет. Очевидно, он с девочками был здесь сегодня утром и искал меня.

— Ох? — Она наклонила голову. — Это интересно.

— И она сказала мне, что Наоми — его бывшая жена — её парикмахер. Так что каждые шесть недель она слышит о том, каким дерьмовым мужем он был.

— Это не прикольно.

— Да, но я полагаю, что это может быть правдой. Я его на самом деле не знаю.

— Думаю, не знаешь.

— Но… он кажется милым. — Я поигралась с ручкой своей кофейной чашки. — Он приходил вчера вечером и немного посидел на заднем дворике.

У Элли открылся рот. — И?

— И мы поговорили.

— И?

— И я узнала его немного получше, — сказала я, не желая выкладывать ей всю правду сразу. — На самом деле он очень забавный и милый под своей ворчливой внешностью.

Одна её бровь приподнялась.

— И он очень любит своих девочек. Он немного говорил о том, что ему было плохо из-за того, что он так много отсутствовал, когда они были маленькими. Он пропустил много важных событий. — Я сделала ещё один глоток кофе. — Я думаю, он хочет это исправить.

— Пока что он похож на хорошего парня, — сказала она. — Как долго он там пробыл?

— Может быть, полчаса? Достаточно долго, чтобы выпить пива и разделить кекс.

— Вы двое разделили кекс? — Её глаза снова заблестели. — Как романтично.

— Не так… мы не кормили друг друга или что-то в этом роде. Мы просто… съели по своей половинке. А потом он пожелал спокойной ночи и пошёл домой.

— И всё?

— Да. В основном. — Я взяла свой кофе и посмотрела в окно.

— Винифред. — Элли поставила свою чашку и оперлась локтями о стол. — Что произошло между тем, как вы разделили кекс и пожелали друг другу спокойной ночи?

— Ничего не произошло, — быстро сказала я.

— Что «не произошло»?

— Он сразу же извинился.

— Извинился за что?

Я на секунду задержала дыхание, потом сдалась. — За поцелуй.

У Элли отвисла челюсть. — Вы целовались?

— Был всего один поцелуй

— И? — нетерпеливо спросила она. — Как это было?

— Очень страстно, — сказала я, обмахивая лицо рукой. — Типа, очень страстно.

Откинувшись на стуле, она медленно улыбнулась.

— Что это за улыбка?

— Это победная улыбка, потому что я выигрываю пари, — сказала она, её тон был самодовольным. — Ты целовалась с горячим парнем, и у тебя такой взгляд.

— Какой взгляд?

— Взгляд, который говорит: «я здесь ненадолго, мне нужно идти выбирать фарфор».

— У меня не такой взгляд, — возразила я, пытаясь придать своему лицу более непринуждённое выражение. — Он не делал предложения. Он просто поцеловал меня. Я вполне способна поцеловать мужчину, не желая выходить за него замуж.

— С каких это пор?

Я посмотрела на неё. — В любом случае, этого больше не повторится.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что сразу после этого он извинился и ушёл. Очевидно, что он не хотел этого делать.

Она закатила глаза. — Нельзя поцеловать кого-то случайно, Вин. Это не то же самое, как наступить кому-то на ногу.

— Неважно. — Я взмахнула рукой в воздухе, как волшебной палочкой и «пуф» — он исчез из моей головы. — Это всё равно никогда бы не сработало. Он слишком стар для меня, он недавно развёлся, и я не очень хочу встречаться с кем-то с багажом. Мы просто будем друзьями.

— Как скажешь. — Элли снова подняла свою чашку.

— Так и будет, — сказала я настойчиво. — И на этом всё.

После того как мы допили кофе с булочками, мы с Элли отправились на нашу скоростную ходьбу — пятикилометровый круг, который мы совершали практически каждое воскресное утро все лето. Пыхтя и томясь под палящим солнцем, мы обдумывали различные идеи для проектов, над которыми мы могли бы поработать вместе.

— Мне нравится идея совместной дегустации вин, — сказала Элли. — «Абеляр» и «Кловерли» производят достаточно разные вина, чтобы это было действительно интересно.

— Как ты думаешь, что лучше — несколько или одно мероприятие?

Она задумалась на мгновение. — Если мы сможем включить его в календарный план, почему бы нам не попробовать провести разовое мероприятие в конце этой осени? Если оно пройдёт хорошо, мы могли бы сделать несколько таких следующим летом во время разгара сезона.

— Хорошая идея. — Мы посмотрели по сторонам и пересекли переулок. — Где нам его лучше провести в «Абеляре» или ферме «Кловерли»?

Она пожала плечами. — Любое место подойдёт. Жаль, что наш новый ресторан откроется только через пару месяцев. Это было бы идеальное место — интимное и уютное, потрясающий вид на виноградник.

— С чем связана задержка?

— Называй это как хочешь. Материалы, рабочие, задержки с поставками. Даже мой отец пару раз выходил из себя из-за этого, а ты знаешь, какой он обычно спокойный. Первоначально он должен был открыться в октябре. Теперь они говорят, что он может быть готов только после праздников, а шеф-повар, которого хотел мой отец, не мог ждать. Он нашёл работу в другом месте.

— Это паршиво.

— Они снова проводят собеседования с шеф-поварами, но не могут найти никого подходящего.

— Я могу спросить свою сестру Фелисити, если ей интересно, — сказала я. Фелисити, которая жила в Чикаго, училась в кулинарной школе и теперь была экспертом в области питания.

— Спроси у неё. Мои родители постоянно упоминают Джанни Лупо, а я скорее буду есть помои, чем работать с ним.

Я рассмеялась. Когда я росла в этих краях, о братьях Лупо ходили легенды. Их было трое, и все они были шумными, безрассудными и буйными, постоянно попадали в неприятности в школе из-за нарушения правил или драк — часто друг с другом — и один из них обычно был в гипсе или на перевязке после какой-нибудь выходки, перед которой они не могли устоять, или глупого поступка, который они совершили, чтобы засветиться. Они не были злыми, разве что друг с другом и другими такими же мальчиками, но, когда они не рвали друг друга на части или не устраивали выходки в школе, им нравилось дразнить девочек.

Элли выросла с братьями Лупо, потому что их матери были лучшими подругами, но она не могла сказать о них ничего хорошего, особенно о Джанни, который был нашим ровесником. Не то, чтобы я полностью осуждала её — он всегда мучил её без устали. Не помогло и то, что они выросли из задиристых, тощих мальчишек с долговязыми ногами и ободранными локтями, в великолепных, мускулистых подростков с незаслуженным строением костей, густыми взъерошенными волосами и неудержимыми улыбками.

Потом была печально известная ночь Вишнёвого фестиваля, когда нам было по семнадцать лет, которая включала в себя бассейн, несколько тортов в лицо и весьма сомнительную игру «Семь минут в раю».

— Я до сих пор не простила его за то, что он со мной сделал, — сказала Элли. — Это было так унизительно.

— Да ладно тебе, это было пять лет назад. Мы учились в старших классах. Может, он уже повзрослел.

Она одарила меня взглядом, который мог бы поджечь волосы на расстоянии шести метров. — Такие парни, как Джанни Лупо, не взрослеют, Винни. Им это не нужно, потому что даже становясь старше, они могут просто продолжать встречаться с девушками помоложе, которые не знают, что для них лучше.

— Я думала, он в Калифорнии. Разве он не участвует в каком-то новом поколении кулинарного реалити-шоу, которое вёл его отец?

— Да. «Вылижи мою тарелку», — усмехнулась Элли, закатывая глаза. — Я даже не могу поверить, что мои родители рассматривают возможность нанять этого клоуна.

— Я свяжусь с Фелисити и узнаю, заинтересована ли она.

— Спасибо. Это спасёт меня от смерти от тестостерона. Или от тюрьмы за убийство.

Я рассмеялась. — Для чего нужны друзья?

После обеда я разгружала посудомоечную машину, когда услышала тоненький голосок, доносящийся из-за раздвижной двери. — Привет, Винни.

Я оглянулась и увидела Луну и Хэлли, стоящих на моей террасе, завёрнутых в большие полотенца, а с их мокрых волос капала вода. — Ну, привет, — сказала я, заметив, что на Хэлли были носки для плавания. — Вы наконец-то поплавали, да? Вам понравился бассейн?

— Да, — сказала Хэлли. — Ты пойдёшь с нами плавать?

— Я?

— Папа сказал, что мы можем пригласить тебя. — Луна сделала паузу. — Ну, сначала он сказал, что нам не разрешается беспокоить тебя, но потом мы надоедали ему, пока он не согласился.

Я засмеялась. — Иногда это срабатывает.

— Так ты пойдёшь?

Взглянув на телефон, я увидела, что сейчас чуть позднее трёх. Я могла потусоваться с девочками в бассейне, и у меня ещё будет достаточно времени, чтобы привести себя в порядок и успеть к шести часам на ужин в доме родителей. — Ладно, — сказала я. — Мне нужно несколько минут, чтобы надеть купальник. Хотите зайти?

— Мы не можем, — сказала Хэлли, оглянувшись через плечо в сторону бассейна. — Папа сказал, что мы должны находиться в его поле зрения. И у нас всё ещё неприятности из-за вчерашнего побега.

— Но теперь у нас есть план действий в чрезвычайной ситуации, — серьёзно добавила Луна. — Если случится пожар, мы встретимся у входа в бассейн.

Я кивнула. — Это хороший план. Ладно, я сейчас спущусь.

Я поспешила наверх и открыла ящик комода, раздумывая между откровенным раздельным купальником и более закрытом. Учитывая ситуацию, я остановилась на закрытом в сине-белую полоску. Спереди у него был низкий V-образный вырез с рюшами, но не слишком откровенный. Я не хотела выглядеть так, будто пытаюсь быть сексуальной или привлечь внимание Декса.

Накинув на себя парео, я надела шлепки и взяла полотенце. Внизу девочки терпеливо ждали меня во внутреннем дворике. Я перекинула сумку для бассейна через руку и надела солнцезащитные очки, захлопнув за собой дверь. — Хорошо, — сказала я. — Пойдёмте.

Они носились по лужайке, как щенки, и я шла быстро, чтобы не отставать. За чёрным забором я увидела Декса, который устроился на шезлонге, откинувшись на спинку, так что он мог видеть всё прямо до моих раздвижных дверей. Его ноги были скрещены на лодыжках, руки сложены на груди, и он не выглядел таким уж радостным, когда мы подошли. Я подумала, не надеялся ли он, что меня нет дома.

— Видишь? Я же говорила тебе, что он волосатый, — сказала мне Хэлли.

Луна помчалась вперёд. — Мы нашли её! — кричала она, безуспешно пытаясь открыть калитку. — Она согласилась!

Декс встал с шезлонга и подошёл, чтобы открыть калитку. — Я вижу.

— Привет, — сказала я, игнорируя то, как заколотилось моё сердце при виде него в тёмно-синих плавках. Его грудь была такой же великолепной, как я себе представляла, и совсем не такой волосатой, как считали его дочери. Его пресс с шестью кубиками был подтянутым под золотистой кожей, и мой взгляд сразу же переместился на дорожку волос под его пупком и V-образные линии, которые виднелись над поясом.

Когда калитка захлопнулись за мной, он поправил свои плавки, как будто заметил мой взгляд.

Я быстро подняла глаза и попыталась улыбнуться. — Как всё прошло в церкви?

— Нормально. — Его тёмные волосы были мокрыми и растрёпанными, и я не могла разглядеть его глаза за солнцезащитными очками-авиаторами.

— Девочки уже затащили тебя в воду, да?

— Ага. — Он взъерошил волосы мальчишеским жестом. — Я всё пытаюсь вытащить их отсюда, но это невозможно.

— Ну, сегодня прекрасный день, — сказала я, подойдя к тому месту, где Хэлли и Луна бросили свои полотенца на землю, прямо у подножия шезлонга их отца. — Когда начинается школа, через неделю? Нужно наслаждаться отдыхом, пока есть возможность.

Бассейн был переполнен, и других свободных шезлонгов не было, но Декс убрал своё полотенце и расстелил его на земле. — Вот. Можешь присесть.

— Спасибо, но я не думаю, что девочки пригласили меня сюда, чтобы я позагорала, — сказала я со смехом. Хэлли и Луна уже залезли на мелководье и звали меня присоединиться к ним.

— Ты не обязана плавать, если не хочешь, — сказал он. — Я сказал им не беспокоить тебя.

— Это не проблема, — сказала я, снимая обувь и солнцезащитные очки. Бросив парео на шезлонг, я заметила, что он смотрит на моё тело, но старается сделать вид, что не делает этого. — Я только быстро нанесу солнцезащитный крем.

Я наклонилась и достала из сумки баночку с SPF 50, быстро намазав лицо, плечи и грудь. — Нужно? — предложила я.

— Нет, спасибо. — Он опустился на своё полотенце и обхватил колени предплечьями.

Запихнув баночку обратно в сумку, я спустилась по ступенькам в бассейн, чувствуя на себе его взгляд.

— Ты тоже идёшь, папочка? — крикнула Хэлли. — Теперь мы можем устроить чаепитие вчетвером.

— Не, девочки, я вам не нужен.

Пока я играла с девочками в чаепитие на воде, оценивала их стойки на руках, доказывала, что всё ещё могу сделать три кувырка назад в воде без передышки, — я чувствовала, что он наблюдает за нами, и говорила себе, что он просто обеспокоенный отец, который внимательно следит за своими детьми в бассейне без спасателя.

Но когда я вылезла и вытерлась, я почувствовала, что он снова пытается переключить своё внимание — его взгляд то и дело возвращался к моей груди.

— Папочка, можно нам ещё мороженое? — спросила Луна, накидывая полотенце на голову, подобно обычаям монахини.

Декс проверил свой телефон. — Пора уходить.

— Нет! — сказали обе девочки сразу.

— Хорошо, вы можете пойти и взять ещё мороженого, но это последний перекус перед ужином, и скоро нам нужно будет привести себя в порядок. Вы должны быть готовы к пяти, иначе на меня будут кричать.

Ухмыляясь, они сбросили полотенца и пошли к выходу.

Я улыбнулась ему. — Слабак.

Он издал звук, что-то среднее между рычанием и ворчанием.

Я посмотрела на пустой шезлонг. — Ты уверен, что не возражаешь, если я посижу здесь?

— Вперёд.

Я расстелила на нём полотенце и растянулась, разочарованная тем, что он не отрывал глаз от бассейна, хотя я заметила, как он крепко сжимал одной рукой противоположное запястье, как будто боялся, что эта рука может забрести куда-нибудь, если её отпустить.

К моему колену? К моей ноге? К моему бедру?

Мне нравилось, что он может так меня хотеть, даже если это ни к чему не приведёт, особенно после того, как меня бросили ради перспективы переспать с нью-йоркской моделью.

Парень был горяч, и ловить его взгляд было приятно.

Очень приятно.