Размышлизмы дядюшки Серхио

Проблема выбора

Есть притча о том, как юноша приходит к раввину и просит совета: жениться ему или нет? И приводит разные доводы, то в пользу семейной жизни, то пользу холостяцких радостей. Раввин терпеливо всё это выслушивает, а затем говорит:

— Знаете что, молодой человек, как бы вы не поступили, вы всё-равно будете сожалеть об этом. (Правда, существует и другая концовка этой притчи, где раввин советует юноше пойти на Привоз, купить там петуха и ему крутить яйца, а не морочить голову рабби)

А я вот не согласен с раввином и считаю; что бы не произошло, это в любом случае, — к лучшему. И не стоит сожалеть о случившемся, тем более, что "Даже боги не могут объявить бывшее — не бывшим, а случившееся — не случившимся". В любой ситуации необходимо найти положительные моменты. А огорчения и сожаления наши оттого, что человеку не под силу постичь всю сложность "механизма" каузальных законов управляющих нашей Вселенной, в которой все мы находимся в сложной причинно-следственной зависимости друг от друга.

Помните, как Александр Беляев в повести "Голова профессора Доуэля" рассказывает про цепь событий и случайностей неминуемо приводящей человека к смерти от несчастного случая: "Каждый день с непреложностью законов природы в большом городе гибнет от уличного движения несколько человек, не считая несчастных случаев на заводах, фабриках, постройках. Ну и вот эти обреченные, жизнерадостные, полные сил и здоровья люди сегодня спокойно уснут, не зная, что их ожидает завтра. Завтра утром они встанут и, весело напевая, будут одеваться, чтобы идти, как они будут думать, на работу, а на самом деле — навстречу своей неизбежной смерти. В то же время в другом конце города, так же беззаботно напевая, будет одеваться их невольныйпалач: шофер или вагоновожатый. Потом жертва выйдет из своей квартиры, палач выедет из противоположного конца города из своего гаража или трамвайного парка. Преодолевая поток уличного движения, они упорно будут приближаться друг к другу, не зная друг друга, до самой роковой точки пересечения их путей. Потом на одно короткое мгновение кто-то из них зазевается — и готово.

На статистических счетах, отмечающих число жертв уличного движения, прибавится одна косточка. Тысячи случайностей должны привести их к этой фатальной точке пересечения. И тем не менее все это неуклонно совершится с точностью часового механизма, сдвигающего на мгновение в одну плоскость две часовые стрелки, идущие с различной скоростью."

И вот представьте, что этот "часовой механизм" даёт сбой. Скажем, кирпич, ни с того ни с сего, упадёт вам на голову (Хотя мы и знаем, что: "Кирпич ни с того ни с сего никому и никогда на голову не свалится", но допустим). Упал. Каски, разумеется, у вас на голове нет. (А кто, вообще, кроме прорабов и фашистских оккупантов, разгуливает в каске по городу? Да никто!) Сотрясение мозга. Больница.

— Ах какая нелепая неприятность, — печалитесь вы, — спешил на встречу с деловым партнёром, а оказался в травматологии! Ну а то, что этот кирпич спас жизнь не только вам, но и водителю "Запорожца", (Нет! Зачёркиваю "Запорожец", пишу "Бентли". Вы ж не голодранец какой-то — погибнуть под колёсами "мыльницы", верно?) который после того, как задавил бы вас, врезался в фонарный столб, (СВ 105.3,5 ГОСТ 23613-79) вам невдомёк.

Поэтому, вместо того, чтобы сокрушаться по поводу аннексии Крыма Россией, попробуем найти "положительные моменты" этого неприятного события ("кирпич на голову").

/Чтобы тут не было лишних иллюзий, скажу сразу — Мы обязательно вернём и Крым и Донбасс, принципа ради, но вернём. И потому что это наша земля, и чтобы навсегда отбить вороватому соседу охоту зариться на чужое. Но вернём уже без крысчан и даунбасцев. Для первых, раз уж им так море нравится, — южное побережье моря Лаптевых. Для вторых, шахтёров, — Кузбасс и Воркута. (Чтобы привычный образ жизни им не нарушать, стрессы там, депрессии от перемены мест. Мы ж не варвары какие-то?!) Что мы там делать будем? Да что захотим. Может страусов разведём, может антилоп. Или, вообще, крымским татарам подарим/

Но по порядку. Во-первых; для Путина Крым был чем-то… вроде, белого полотенца, лежащего на полу при входе в тюремную камеру. Он его поднял и сунул за пазуху, думая, что сделал очень выгодное приобретение. Возможно, думая даже, что это белый флаг капитуляции перед таким крутым пацаном, как он.

А то, что "крутой пацан" создал для своей страны такой букет проблем, что и за полвека их не решишь, ему и в голову не придёт. Повторюсь, пожалуй: "человеку не под силу постичь всю сложность "механизма" каузальных законов управляющих нашей Вселенной". Даже такому, "великому", как Путин — "Стратегу и Зодчему"

Во-вторых; вы не поверите, но в 1954 году Степан Бандера выступая перед соратниками выразил опасения по поводу передачи Крыма Украине. То, что не имеет никакого значения при советской власти, — говорил он, — может стать миной под независимой Украиной, когда та её получит. (А то, что Украина, рано или поздно, будет независимой, Степан Андреевич, не только надеялся, но даже и не сомневался ни минуты. То ли в результате военного поражения СССР, это случится, то ли из-за неминуемого краха "социалистической экономики", но произойдёт обязательно.)

Так и получилось: самые депрессивные, самые интеллектуально отсталые регионы страны, стали для евро-атлантических устремлений Украины — "плавучим якорем", тормозом. (Лугандон и Крым с повизгиванием и вприпрыжку хотели ворваться в "русский мир", поскольку там — большие доходы, всё вкуснее, стабильнее и так далее? Так вперёд! Баба з возу…) Пусть Россия платит трём с лишним миллионам бездельников, тунеядцев и пьяниц, зряплаты, пенсии, пособия. Снабжает их газом, водой, светом, пусть…

(Но вот что характерно, за деньгами, едой, медициной и паспортами они едут к нам и уже клянут свой выбор. Тот самый, к которому призывала вся купленная Кремлем шобла)

Ну а после того, как якорный канат обрубили и "якорь" отправился в свободное плавание на "самое глубокое дно, самого глубокого моря", (Ругаю своё воспитание, которое не позволяет мне прямо, без эвфемизмов, назвать это место — "жопой") корабль "Украина" на полной скорости стал отдаляться от смертельно опасного айсберга, на который чуть было не напоролся в тумане. И слава Богу, что обошлось!