Развод и прочие пакости

Глава 38

А мелодрама оказалась очень даже приятной. Правда, я ничего из нее не запомнила. Попросили бы рассказать, о чем фильм, не смогла бы. Потому что хоть и смотрела на экран, а сама была где-то…

Вот правда, где? С одной стороны, где-то далеко, в параллельном измерении. А с другой, здесь, в зале, растворившись в ощущениях. Было просто очень хорошо сидеть вот так рядом и таскать попкорн из ведра. Не особо я его и любила, попкорн, но это же входило в алгоритм, да? Я не помнила кино без него. Наверняка в детстве обходились как-то, но не отложилось.

Было в этом что-то такое… сталкиваться пальцами в ведерке. Остро чувственное – и невинно-школьное. Ну, условно невинное, конечно. Когда и хочется, и колется, но колется больше. Ходила я так с мальчишками в кино, целовалась в парадной – и все.

Что кололось сейчас? Да, собственно, ничего. И я сказала себе: как будет – так и хорошо. Сегодня – хорошо, нет – тоже. Мне не хотелось в этих отношениях ничего форсированного. Это как садишься играть, не рабочее, а для души, и не выбираешь, а словно само приходит в пальцы. Как будто где-то в самой-самой глубине знаешь, что нужно именно сейчас, в какую мелодию лучше всего выльется то, что чувствуешь.

Как-то мы с девчонками поспорили, может ли получиться что-то серьезное, если сразу не пробежала искра.

Нет, уверяла Лерка, если сразу не захотелось в постель, то все это фигня. Ничего не выйдет.

У меня опыт был, конечно, небогатый, всего двое мужчин, но с обоими при первой встрече никаких искр, молний и прочей пиротехники не случилось. И с Феликсом тоже пробило не сразу. С Дарюсом и Антоном в итоге все развалилось. Какие напрашивались выводы? Либо Ира от природы такой медленный механизм, либо это третий снаряд в ту же воронку.

Хотелось верить в первое, конечно. Хотя бы уже потому, что с Феликсом все было иначе, да и сам он сильно отличался от своих предшественников.

После кино мы зашли в первую попавшуюся кафешку, взяли кофе с пирожными.

- Как тебе фильм? – спросил Феликс.

- Честно? – фыркнула я. – Не знаю. Он как-то мимо прошел. Но если бы был плохой, я бы заметила.

- Наверно, думала о чем-то другом, - с невинной улыбочкой предположил он.

О чем-то? Скорее, о ком-то.

- Может быть… Но мне понравилось.

Всякие там искры и фейерверки – это наверняка круто, но вот так смотреть друг другу в глаза и чувствовать, как заливает теплом… Не тем теплом, когда просто хорошо рядом и спокойно, а совсем другим. Хотя нет, пожалуй, это комбо. Потому что и хорошо, и… в общем, очень волнующе.

- А давай завтра сходим куда-нибудь в приличное место? – предложил Феликс. – Ну как в кино: типа я приглашаю тебя поужинать.

- Как-то смотрела сериал. Ничего не запомнила. Я вообще обычно фильмы забываю еще до того, как они закончатся. Ничего, кроме одной фразы: «Раньше мы ходили в ресторан ужинать, а теперь просто есть».

- Ну так все правильно. Это разные вещи. Поесть можно, стоя перед открытым холодильником. Слепил бутер, проглотил и соком из пакета запил. Так что? Насчет ужина?

- Давай. Ой, нет, - спохватилась я. – Завтра же концерт вечером.

Мы играли Седьмую симфонию Прокофьева во Дворце Белосельских-Белозерских. Какое-то благотворительное мероприятие.

- Так мы же в первом отделении. После него и пойдем. Можно даже не переодеваться.

- Если не переодеваться, нужно в какое-то совсем уже пафосное место.

- А мы и пойдем в пафосное, - Феликс поймал мою руку и переплел пальцы, как вчера, когда шли по Невскому.

- Хорошо…

По дороге домой я рассказала, что хочу купить скрипку для репетиций.

- Это, вообще-то, проблема, как выяснилось.

- Почему? – удивился Феликс. – Нет хороших скрипок? Или так привыкла к элите?

Это он меня, конечно, поддел. Подкалывать он очень даже умел, я это сразу поняла.

- Привыкла, да. Но дело не только в этом. Хороших скрипок полно, но мне надо, чтобы звук был похожий. И… как бы это обозвать? Не знаю. В общем, все то, что чувствуешь при игре. И технически, и по ощущениям. Сейчас у меня это есть, потому что скрипки очень похожие. Лоренцо я, правда, больше люблю, он вообще не скрипка. То есть скрипка, конечно, но…

- Я понял, - кивнул Феликс. – Он твой друг.

- Да. Но в целом я без проблем перехожу от личной к концертной. И обратно. А если нет, то будет сложно.

- У меня такого не было, но случалось, что отдавал машину в сервис и брал подменку. Вроде, почти все то же самое, та же марка, но не то. Некомфортно.

- Вот, точно! Некомфортно!

- У меня есть один дедушка знакомый, у него салон музыкальный, в основном струнные инструменты. Я там как раз виолончель покупал. Есть новые, есть бэушные. Если хочешь, я тебя туда отвезу, и можешь там хоть все скрипки перепробовать.

- Отлично, - обрадовалась я. – Спасибо большое.

Мы подъехали к дому, и Феликс заехал во двор, хотя обычно всегда останавливался на проспекте, у арки.

- Какая парадная?

- Вторая, справа.

Он ловко прижался к поребрику – я так точно не умела – и заглушил двигатель. И посмотрел с чуть напряженной улыбкой: ну, что дальше?

Ну нет, Феликс, твой ход.

Слегка подтащив к себе за рукав, он поцеловал меня. Легко и осторожно. Потом еще раз. И еще. По нарастающей. Как «Болеро» Равеля. Ну разве я могла не сравнивать с музыкой? Хотя эта вещь для меня все-таки четко ассоциировалась с сексом. И неважно, что композитор написал ее под впечатлением от заводского конвейера.

Захватило, понесло… И все же что-то подсказало: сегодня лучше остановиться. Вот на этой самой ноте. Хотя сделать это оказалось непросто.

- Спокойной ночи, - я провела кончиком языка по его губе и все-таки как-то отодвинулась. – До завтра.

- Да завтра, - с явным сожалением ответил Феликс и разблокировал замок двери.