Развод и прочие пакости

Глава 49

Ира оказалась права. Ворон, то есть скрипач и правда скрипачу глаз не выклевал. Наоборот!

Мы отыграли свое отделение, и я вышел на улицу. Анька ждала меня у служебного входа и с еще детской непосредственностью бросилась на шею. Те из наших, кто оказался рядом, были изрядно заинтригованы, вряд ли кто-то знал, что у меня есть почти взрослая дочь. А когда появилась Ира и подошла к нам… в общем, наверняка на ближайшие дни мы стали главными ньюсмейкерами.

Поздоровавшись и познакомившись, девушки поглядывали друг на друга настороженно.

- Куда поедем? – спросил я, укладывая в багажник виолончель и чехлы с концертными костюмами.

- Пап, а давай в тот грузинский, где мы в прошлом году были? – предложила Анька и тут же посмотрела на Иру: - Если, конечно, вы любите грузинскую кухню.

- Люблю, - кивнула та. – А где вы были?

- «Нино» называется. Тут недалеко, рядом с Казанским собором, во дворике.

- А попадем? Все-таки суббота, вечер. Не бронировали.

- Сейчас узнаем, - я сел за руль, взял телефон и нашел сайт ресторана.

Свободные столики были, и мы поехали туда. Место для парковки пришлось поискать. Иру с Анькой я выгрузил у входа и отправил вперед. Когда наконец поставил машину и пришел к ним, они уже сидели и оживленно болтали.

- Пап, мы взяли гигантский хачапури с овечьим сыром, - Анька подвинулась, и я сел рядом с ней. – Который на компанию. И микс дипов.

- Что обсуждаете? – я разлил по бокалам грушевый лимонад из кувшина.

- Куда мне лучше поступать: в Лондонскую академию или в Венский университет музыки. Я бы в Лондон, конечно, поехала, но мама беспокоится, как я там буду одна. Хотя мне все равно еще два года учиться.

В общем, разговоры у нас получились большей частью музыкальные, и в этом был плюс: никакого напряжения. Мне показалось, девочки нашли общий язык, что не могло не радовать. Я на этом празднике жизни был не то чтобы совсем чужим, так… чужеватым. Виолончельная черепаха, затесавшаяся в стаю ласточек-скрипачек. Ел и слушал. Готовили в ресторанчике и правда отменно. Анька потребовала, чтобы набрали с собой всякой вкусноты, хотя мы и собирались завтра к бабушке - моей маме.

Сначала уже привычным маршрутом завезли домой Иру.

- Пап, она милая! – заявила Анька, едва мы отъехали.

У меня отлегло от сердца. Почему-то очень важно было, чтобы они друг другу понравились.

- Ты на ней женишься?

Хороший вопрос. Интересный.

- Пока не знаю, Анют. Мы пока мало знакомы. Может быть.

Вот я и обозначил это вслух, да еще для кого-то другого, а не для себя. Что вовсе не отрицаю такую возможность. И времени понадобилось всего ничего.

А на следующий день получился неловкий момент. Была у Анны Феликсовны такая черта – ляпнуть что-нибудь с непосредственностью, больше подходящей пятилетней девочке, чем пятнадцатилетней девице.

После завтрака мы поехали к маме, ближе к обеду появилась Ария. И все было прекрасно, пока бабуля не начала вздыхать, что так редко видит свою единственную внученьку.

- Ну ба! – погладила ее по руке Анька. – Ну что делать, если ты здесь, а мы там. Ты не расстраивайся. Может, папа женится на своей Ире, и у тебя будут еще внуки.

Ария поперхнулась и закашлялась. Мама посмотрела на меня, мягко сказать, удивленно. А если сказать не мягко, то обалдело. Мне захотелось крайне непедагогично нахлопать Аньке по попе.

- Ой, - до нее дошло, что, кажется, сказала лишнего. – Не надо было говорить, да? Вы не знакомы еще?

- Нет, - ответила мама, по-прежнему глядя в мою сторону. – Но, надеюсь, теперь познакомимся.

Я бы скорее предположил, что меня сдаст Ария, но такого точно не ожидал. Зато не сомневался, что будет дальше. Сначала мама допросит с пристрастием сестрицу, а потом уже возьмется за меня. Слово «женится» тут сыграло роль адской кнопки. И ведь я сам сказал «может быть» в ответ на Анькин вопрос.

Ария быстренько перевела разговор на что-то нейтральное, но я видел, что Анюта расстроилась. И действительно, когда мы вышли, она принялась просить прощения.

- Ладно, Ань, - я обнял ее за плечи. – Что сделано, то сделано. Я ведь не предупредил тебя, что не надо упоминать об Ире. Но, может, и к лучшему. Все равно рано или поздно придется их познакомить.

Кстати, с Ликой я маму как раз познакомил. Подруг Арии она толком не знала, но это была худо-бедно рекомендация. Однако впечатления они друг на друга не произвели. Еще не зная, кто Лика по профессии, мама сказала, что она «слишком резкая». Ну а Лику раздражала мамина «мировая скорбь».

Аньку я сдал обратно около шести – вечером она собиралась встретиться с бывшими одноклассницами, с которыми все это время поддерживала отношения в сети. У меня оставался час, чтобы доехать до консерватории. Написал Ире, что еду, и получил ответ:

«Встретимся у входа».

Концерт этот был, как сказал Леонид, сугубо внутренним, для своих, но Ире прислал приглашение. Сам он преподавал второй год и в программе тоже участвовал. Зал был заполнен довольно плотно. Преподавательский состав поменялся не слишком сильно, только самых пожилых сменили новые, примерно нашего возраста. Покрутив головой, я увидел несколько знакомых лиц, но никого из тех, с кем учился вместе. Скрипачей традиционно было больше, Ира то и дело кому-то махала и улыбалась.

В перерыве мы вышли в фойе, и началось – обнимашки, рукопожатия, «как дела, где ты». Я нашел своих преподавателей и нескольких знакомых, Иру вообще рвали на части. Подошел Леонид, поздоровался, на меня посмотрел как-то странно, будто не приглашал сам.

- Ну что, Феликс, нашли своих? – спросил, покосившись на Иру.

Ответить я не успел, потому что услышал из-за спины:

- Ну да, Фил, где бы мы еще встретились?