Разводные процедуры

Глава 3

На грохот из комнаты вылетел сын.

— Мам, — кинулся ко мне Андрей.

— Всё в порядке, — прижала я его к себе, поцеловала в макушку и оттеснила назад в детскую.

Двенадцать ему. Вытянулся. Подросток. У нас и так уже некоторые проблемы вылезли в связи со взрослением, а тут ещё и это… Кажется, у нашего папы кризис среднего возраста наметился. Олегу тридцать восемь. Мне — тридцать два. Так что, наверное, нужно всё это учитывать.

Это я так себя успокаивала. Но внутри поселилась какая-то противная дрожь. Нет, я не боялась. Наверное, на эмоциях пережитого.

— Я ему не прощу! — бубнил сквозь стиснутые зубы Андрейка. — Он тебя не ударил, мам?

— Нет, что ты, сынок, даже не думай о таком. Это со стола что-то упало.

Да, «что-то». Мягко сказано. Как говорится, отличное завершение дня: на кухне проторчала весь вечер, теперь ещё и уборкой надо заняться. Не оставлять же всё это безобразие до утра. Так что ночка у меня предстояла та ещё.

— Да там, всё упало, мам, я же видел. Козёл!

— Не надо так на отца говорить, — посмотрела я на Андрея строго.

Тот только упрямо подбородок задрал и выдержал мой взгляд дерзко, не тушуясь. Оттого, что я запретила говорить плохие слова на отца вслух, ничего не изменилось: никто не мешал сыну награждать его эпитетами в собственной голове. Плохо. Очень плохо. Но читать нотации сейчас — бесполезно.

— А пойдём выгуляем Лайтика, — улыбнулась я Андрею. — Мы давно вместе не гуляли. Воздухом подышим, развеемся.

Наше любимое чадо крутилось у ног. А при слове «гулять», вообще с ума сошло. Юла. Уши вразлёт, умные глаза горят священным огнём.

Нам надо успокоиться. Прогулка — самое оно.

Сын всё ещё не отошёл, но согласился.

Мне же предстояло зайти в супружескую спальню, чтобы переодеться. В данный конкретный момент — подвиг для меня. Но когда я боялась трудностей?

Впрочем, мне повезло: в ванной комнате шумела вода. Муж смывал тяжесть сегодняшнего дня, оказавшегося не подъёмным для нас всех.

Спортивный костюм, удобные кроссовки, куртка. Неожиданно поняла, что сын меня почти в росте догнал. Надо же… Нельзя сказать, что я этого не замечала или не знала, но почувствовала остро только сейчас.

На улице хорошо. Подмораживает. Я с удовольствием вдохнула свежий воздух. Сын с Лайтиком вперёд убежали, а я, не спеша, шла следом и успокаивалась. Противная дрожь внутри наконец-то рассосалась. Ничего. Всё наладится. Как говорится, пришёл кризис, надо его пережить. Олег остынет, и мы ещё раз обо всём поговорим.

Задумавшись, я не сразу обратила внимание на то, что впереди стало слишком уж шумно: какие-то голоса, Лайтик наш лаем захлёбывается. Видимо, не судьба сегодняшнему вечеру закончиться спокойно.

Я рванула вперёд. Туда, где скрылись мой сын и пёс.

— А ну прекратите! — завизжала я, как сирена.

Очень эпичная картина: двое подростков постарше сцепились с моим сыном, а в стену вжалась фигурка. Застыла, руками голову прикрыла. Нет бы бежать. А рядом беснуется наш ушастый кокер-спаниель. Так себе защитник, конечно…

В общем, я смело ринулась в бой — разнимать.

— А ну пошли вон! — гаркнула уже во всю мощь лёгких и получила кулаком в лицо, аж звёзды зажглись перед глазами.

— Бежим! — пробасил кто-то из нападающих, и я в пылу страсти отвесила пинок убегающему. Лайтик кинулся вслед, хватая «героев» за ноги.

— Ещё раз я вас здесь увижу! — махала я руками. — Полицию вызову, хулиганьё!

— Мам, — тяжело дышал мой сын и пытался ухватить за плечи, удерживая. — Всё уже, успокойся.

И я наконец-то выдохнула.

— Что за жизнь, а? — произнесла я в никуда, глядя на сумрачное небо, где мне подмигивали редкие звёзды. Видимо, те, что ещё в глазах моих не разошлись до конца. Скула болела и пульсировала.

— Это Катя, мам, — держал сын за руку фигурку, что уже отлепилась от стены.

Девочка. Ну, что ж. Хоть не зря боролись.

— Катя — моя одноклассница. И соседка снизу, — пояснил сын. — А это мама моя, Милана.

— Здравствуйте, — прошелестело милое создание.

Она отличалась от Андрюшкиных сверстниц. Скромная какая-то. И коса до пояса, как в старину. Толстая такая, с пушистым кончиком. И глаза ясные-ясные, синие.

— Новенькая? — спросила, потому что точно никогда не видела эту девочку среди Андреевых одноклассниц.

— Да, — кивнула она, — только папе ничего не говорите, ладно?

Я хотела было сказать, что с чего бы мне с её отцом разговаривать — я знать не знаю, кто он. А потом будто вспышка-озарение.

Одноклассница и соседка снизу. Вот как. Оказывается, у этого зануды дочь есть. Да ещё такая… нестандартно-прекрасная.

— Своих не сдаём! — сказала я ей доверительно. — Только что ты делала так поздно на улице?

Девчонка вздохнула тяжело. Кинула на меня несчастный взгляд.

— Я рисовать ходила. Папа… не разрешает. А мне очень-очень хочется!

Господи, ну и дятел её папулька. Видимо, дома у него всё то же самое: сплошное занудство и террор. Шаг вправо, шаг влево — расстрел.

— Пойдёмте домой, нагулялись, — вздохнула я.

В конце концов, не мне воспитывать и осуждать соседского ребёнка. У неё свои родители есть. Но я бы, например, уже б себе места не находила в такой поздний час, если б моего сына дома не было.

— Папы дома ещё нет, — телепатировала эта милая Катя, — я успею всё спрятать и курточку очистить.

Да, мы все, по всей видимости, выглядели не очень. Сын — взъерошенный и с разбитой губой. У меня лицо болело жутко. Как я завтра на работу появлюсь?

А дома ещё ждёт бардак, который обязательно нужно убрать.

— Спасибо вам большое, — ещё раз поблагодарила Катя.

Мы её до дверей проводили. Она открыла дверь своим ключом и юркнула в тёмную квартиру.

Дома нас никто не ждал и не встречал. Тихо, как на кладбище. Видимо, Олег уже спать лёг.

Я посмотрела на себя в зеркало и застонала.

— Ужас, кошмар, безобразие.

И понятно, что уже ничего не поможет. Но лёд я приложила, сыну губу обработала, а потом отправилась разгребать погром.

— Я помогу тебе, мам, — притащил сын ведро, совок и веник.

— Мой ты хороший, — на миг прижала его к себе и ласково потрепала по волосам.

— Ну мам! — сын не любил телячьи нежности. Пытается казаться взрослым.

Мне всего тридцать два, — подумалось вдруг, тринадцать лет я из них замужем. Но как-то не задался этот день. Может, это магическое число так повлияло? Чёртова дюжина сыграла злую шутку со мной.

На самом деле, я не очень верила в приметы, не увлекалась гороскопами, а прочно стояла обеими ногами на земле. Я привыкла все неудачи и катаклизмы встречать лицом к лицу, бороться и побеждать. Оптимизм жил во мне крылатой птицей и позволял больше видеть хорошего, чем плохого.

Но именно этой ночью мне хотелось спасовать. Не возвращаться в супружескую спальню. Не смотреть на спящего мужа. Не вспоминать того, что случилось.

Но, естественно, я не позволила себе быть слабой. Глупости.

Конечно, в нашей семье подобного не случалось никогда. Но раз уж случилось, то нужно об этом не просто подумать, а найти выход и решение. Поговорить, например, с Олегом. Понять, что его беспокоит. Потому что, как я ни крутила, ни вертела в голове мысли, никак не могла найти ему оправданий.

Комнату я вылизала до блеска. Приняла душ. Время перевалило далеко за полночь. Андрей уже ушёл в свою комнату. Он всё ещё болеет. Ребёнку нужно сил набираться. А я отправилась в нашу с Олегом комнату.

К счастью, муж спал. Я легла на свою половину и закрыла глаза, выкинув все мысли из головы.

И всё же… меня покоробило то, что Олег натворил дел и преспокойненько уснул сном праведника. Как-то это тревожило. Заставляло напрягаться.

«Обязательно поговорю с ним», — подумала, прежде чем уснуть. Но первым, с кем мне пришлось разговаривать, был не мой муж, а сосед. Лучей добра ему и поцелуй солнца в темечко!