Реконкиста

Глава 17. Валерий Лордкипанидзе. Конец большой игры

«Скакать», сидя на загривке дебелой медеанки, оказалось довольно удобно. Ягодицы Валерия устроились на широких плечах как в седле, голова «коняки» зажата между бёдрами, за густые длинные патлы можно держаться, как за сбрую. И она его придерживала, крепко ухватив за колени, прижимая икры к своим твёрдым, словно закованным в броню грудям. Способ передвижения Асель был куда менее комфортным: две медеанки тащили её, взвалив на плечо подобно бревну. Собственно, она и выглядела бревном, запелёнатая в кокон. Дополняли их отряд ещё две женщины, похожие друг на друга как сёстры-близнецы.

По лагерю они бежали лёгкой рысцой, будто специально позволяя Лорду рассмотреть происходящее. Везде аборигены расправлялись с впавшими в ступор врагами. Головы сэлов рубили мечами, тела протыкали копьями, такая же участь постигла драккары и прочую технику. Несколько медеанцев, веселясь, расстреливали из лука «Персефону», и — поверить в такое было совершенно невозможно! — стрелы не отскакивали от её борта, а глубоко застревали в нём. Иногда тела сэлов оказывались на пути отряда. Аборигенки не оббегали их, не перепрыгивали, а норовили наступить с размаху. Под их босыми пятками рёбра и черепа, куда более прочные, чем человеческие, с громким хрустом ломались. Видеть это было жутко и приятно одновременно.

За периметром «коняка» и её сопровождение перешли на галоп. Оглянувшись, Валерий увидел, что и другие аборигены пустились наутёк из лагеря. В чём причина, он понял, когда их догнал оглушительный рёв взрыва, земля дрогнула, и на месте, где стоял нибелунгер, вспух огненный шар, выжигая дотла всё, что осталось от космодрома Медеи-Главной и лагеря разведчиков.

Взрывная волна заставила «коняку» пошатнуться, но на ногах она устояла. И в следующую секунду скакнула в зелёную чащу джунглей. Валерий охнул, зажмурился, ожидая, что колючие ветки хлестнут по лицу. Ошибся. У бегущих впереди отряда аборигенок в руках появились костяные мечи. Короткие взмахи — и ветви, сучья, подлесок, обрывки лиан посыпались на землю. Не то, что колючка — ни один листик не коснулся кожи Лорда. От вида зелёного тоннеля сквозь джунгли, возникающего буквально на глазах, дух захватывало не меньше, чем от растоптанных некогда всесильных андроидов.

Нельзя сказать, что случившееся в лагере стало для Валерия такой же неожиданностью, как для Асель. Именно это он планировал, напрашиваясь в разведэкспедицию, это было конечной целью взлома управляющего контура третьей сигнальной. Разве что убийства всех сэлов поголовно, полного уничтожения техники и нибелунгера он не предвидел, рассчитывая использовать их в своих интересах. Но Старейшине виднее.

Операция прошла блестяще. В старом стойбище Валерий сообщил Последнему Пришедшему гораздо больше, чем услышала Кодрянская. Ему не пришлось для этого «сотрясать воздух» и даже сосредотачиваться мысленно не понадобилось — медеанцы читали в чужих головах, словно по бумаге. Нет, неверное сравнение: «читать», «бумага» — такие понятия Аборигенам Галактики неведомы. Прорастать и впитывать информацию — вот их способ познания Вселенной. Учителям Мудрости требовалось обездвижить жертву и специально подобранным ритмом музыки и вибрации отключить защитный барьер, чтобы прорасти в чужие мозги. Старейшине хватило для этого мимолётного прикосновения, «приветствия по медеанскому обычаю». Последовавшее затем предложение повторить рассказ вслух прозвучало с единственной целью — обмануть глупую машину. Детская уловка, но предводительница сэлов, уверенная в своём интеллектуальном превосходстве над людьми и тем более над инопланетными дикарями, на неё купилась. Во всяком случае, до сегодняшнего дня Валерий был в этом уверен.

Так Старейшина узнал, что человекоподобные машины утратили свою неуязвимость. Два с половиной стандарт-дня — один медеанский — понадобились ему, чтобы подготовить удар по лагерю. Командой, что Лорду пора действовать, стало появление десяти воинов. Они возжелали поселиться в корабле с двойной целью. Во-первых, чтобы обитающий на «Персефоне» Валерий наверняка их увидел. Во-вторых, так будет проще добраться до команды и внутренностей нибелунгера, когда наступит «час Х».

Лорд поработал на славу. Правда, признание Асель, что её «потеря сознания» — не более чем притворство, что она прекрасно знает о попытке взлома своего мозга, выплеснулось ведром ледяной воды на голову. Хуже — ударом обухом по темени. На время он оглох и ослеп от этого удара, хотел одного — сдохнуть немедленно. Наверняка это было бы слишком ничтожным наказанием за провал, за ту беду, что он навлёк на Племя. О нет, смерть стала бы не наказанием, а избавлением!

Тем не менее, в итоге вышло, что третью сигнальную он всё же взломал. Причём так ловко, что Асель, зная о взломе, не смогла адекватно оценить его успешность. «Сэла нельзя превратить в послушную марионетку»? Ещё как можно! И усилий много не требуется, просто потеребить за уши. «Любимая жёнушка» заигралась в свою Большую Игру, прошляпила собственное величие. Решила подстроить «дурачку мужу» ловушку, да сама в неё и угодила. Пусть теперь…

Что «теперь», додумать не получалось: что замыслил Последний Пришедший, Валерий понятия не имел. Пройденные обряды позволяли слышать ментальное общение Племени лишь как непреходящий гул. Если Старейшина пожелает поделиться информацией с неофитом, он вложит её ему в голову. Пока что не пожелал. Оставалось трястись на загривке несущейся сквозь джунгли «коняки» — быстро, но куда медленнее, чем бессмысленно уничтоженные драккары, — и ждать.

Дорога от бывшего лагеря до входа в пещеры заняла полные медеанские сутки. Валерий уверен был, что аборигенки будут нести его по очереди, делая остановки, чтобы передать друг другу ношу, поесть, выпить воды, наконец. Однако ни единого привала за время пути не случилось. «Коняка» бежала с недоступной человеку скоростью, будто не чувствовала веса седока, не уступающего ей в комплекции. Зато Валерию удержаться «в седле» оказалось непросто. Эйфория первых часов бега, когда он упивался осознанием невиданной, непостижимой силы, с которой соприкоснулся и которую собирался разделить, начала уступать банальной усталости. Постоянное статичное напряжение мышц делали своё дело. Затекла поясница, немели ноги и руки. Теперь не столько он сам держался, сколько его удерживали: волосы медеанки прочными жгутами оплели предплечья, охватили торс, словно широкий пояс, зафиксировали надёжно. Он мог даже спать, не опасаясь свалиться!

Лорд не заснул — голод и жажда мешали. Когда-то в молодости Валерий тренировал организм по несколько дней обходиться без пищи. Он и сейчас относительно легко мог справиться с таким испытанием, хоть давно баловал себя чревоугодием. Подумаешь, в желудке урчит, да неприятно сосёт под ложечкой! С его-то жировыми запасами не один медеанский день, а все десять можно прожить без вреда для здоровья! Однако вода — другое дело. Во влажном прохладном воздухе Медеи организм терял влагу медленно… но признавать этого не желал! Ощущение сухости, возникнув на губах, распространялось всё глубже: нёбо, язык, гортань. Одного глотка хватит, чтобы это исправить! Воды вокруг было в избытке: «коняка» переходила вброд, когда по колено, а когда и по пояс многочисленные речушки, стекающие по склонам плато. Холодная прозрачная вода — иногда Лорд касался её пятками, но наклониться, зачерпнуть не мог, ожившие волосы медеанки не пускали. Воды хватало и на широких листьях лиан, опутывающих деревья на их пути, — оставшейся от недавнего дождя или сконденсировавшейся из тумана. Валерий подставлял лицо, открывал рот, в надежде поймать хоть каплю. Увы, струи обрушивались на головы и плечи медеанок, прорубающих дорогу, да на кокон Асель. Едущему в арьергарде «всаднику» не доставалось ничего.

Было и другое неудобство, противоположное жажде. Казалось бы, невозможно одновременно хотеть влить в себя воду и вылить её же. К вечеру длинного медеанского дня Валерий убедился: очень даже возможно. Мочевой пузырь требовал опорожнить себя всё настойчивее, не думать об этом было всё труднее. В конце концов Валерий сдался, открыл рот, чтобы попросить «коняку» остановиться хоть на пару минут. И в ту же секунду волосяной пояс сдавил низ живота сильно и резко. Это было так неожиданно, что Лорд обмочился. Какой там обмочился! Напрудил себе полные штанины. Нефлоновый комбинезон защищает от влаги, но, увы, лишь от той, что снаружи.

Надёжно скрытый плотными низкими тучами Эпсилон Индейца опустился за горизонт. Кромешная тьма ничуть не мешала аборигенам, бежали они с той же скоростью. У Валерия же после столь долгой непрерывной скачки в голове начало мутиться. Вдруг показалось, что сидит он на плечах не медеанки, а старшего брата, Георгия, совсем маленький, четырёхлетний. И скачут они по крепостной стене старинного города на берегу южного моря. Потом Георгий приседает, ссаживает его на тёплые, нагретые за день камни. Командует: «Теперь сам! Догоняй!» Убегает, и Валерик бросается следом, хохочет радостно, — догнать старшего брата, такого большого и сильного, курсанта Космической школы, это ведь здорово! «Ребята, осторожней! Не свалитесь в море!» — кричит мама. Валерик снова хохочет. Свалиться с многометровой стены в море он не боится. Во-первых, море внизу не страшное, а тёплое и ласковое, они плескались в нём сегодня. Во-вторых — он ведь умеет летать, каждую ночь летает во сне. Сейчас тоже ночь. Достаточно закрыть глаза и… Валерик так и делает, и тут же каменная стена уходит из-под ног. Он падает, падает, падает…

В реальном детстве он со стены не падал. Споткнулся и упал на стене, коленку расшиб до крови, но почти не плакал, хоть было больно. Однако то в реальности! А во сне он падает прямиком в чёрную пенящуюся бездну, навстречу хищным зубьям подводных камней. Сильные мамины руки останавливают полёт. «Валерик, ты хотел меня бросить?!» Он пытается объяснить, что, наоборот, он вскоре последует за мамой, станет частью Племени, как и она. И замечает, что тотемы на кожаном жилете мамы пришли в движение. Змеи-лианы заструились по её рукам, шее, лицу. И вот это уже другое лицо, знакомое и желанное — лицо его Учителя Мудрости. Он тянется губами к её губам, но Алая Ночь отстраняется. «Ты меня предал!» — заявляет она с удивлением и горечью. «Нет!» — возражает Валерий. — «Скоро я вернусь на Землю, мы опять будем вместе. Навсегда!» Лицо женщины продолжает меняться. Теперь это Асель, его жена. Она грустно кривит губы, произносит: «И умрём в один день».

Валерий открывает глаза и жмурится, трясёт головой от яркого света. Тьмы больше нет. Эпсилон Индейца вновь поднялся в небеса Медеи и наконец умудрился прорвать занавес туч. Лучи поднимающегося над кронами гигантских секвой светила грели кожу, добавляли красок лесу вокруг, рисовали радугу в брызгах водопада. Лорд затаил дыхание, боясь спугнуть удачу: их отряд направлялся как раз туда! Вот бегущие в авангарде медеанки нырнули в потоки воды и исчезли за ними, вот Асель пропала за стеной брызг. Он открыл рот как мог широко, чтобы успеть поймать глоток… и едва не захлебнулся — «коняка» остановилась точно под водопадом.

Откашлявшись и отплевавшись, Валерий принялся поспешно хлебать воду, действительно чистую и вкусную. Более того, его руки освободили, он мог подставлять ладони под струи, набирать полные горсти и пить, пить, пить…

Так же неожиданно, как остановилась, медеанка шагнула из-под водопада.

— Стой! — заорал Валерий. — Дай ещё!

«Коняка» и ухом не повела. Он не был наездником — всего лишь ноша, не имеющая права голоса. Сконфузившись, понял: выпито в самом деле достаточно, больше влаги организму не требуется.

За водяной стеной открывался чёрный зев пещеры. Очевидно, медеанки, бежавшие впереди, и те, что несли Асель, скрылись в нём, так как на узкой площадке между водопадом и скалой их не было. Зато здесь сидел, скрестив ноги, Последний Пришедший. Рядом с ним — гора сырого, сочащегося кровью мяса.

«Коняка» ловко и аккуратно сбросила седока и проворно шмыгнула в пещеру. Валерию же Старейшина указал на место рядом с собой, — да он и не мог бы идти, ноги затекли. Он даже стоять на них не мог, поэтому с облегчением сел на камни.

— Ешь! — велел Старейшина. — Тебе понадобится много сил.

— Для обряда? — с надеждой уточнил Лорд.

— Для обряда.

Валерий взял из кучи кусок, весьма смахивающий на оторванное по суставам и освежёванное человеческое бедро, разве что размером поменьше. Детское? Он отмахнулся от глупого подозрения: людей на Медее нет многие годы, а детей никогда и не было. Скорее всего это голая обезьяна. Пробовать сырое мясо ему приходилось — по необходимости, для прохождения обряда, никакого удовольствия. А это вдобавок оказалось вонючим и жёстким.

Старейшина засмеялся, наблюдая за ним. Протянул костяной нож.

— Воспользуйся этим, друг Валерий. Твои зубы и когти пока недостаточно остры.

С ножом дело пошло быстрее. Учителя Мудрости учили, как правильно насыщать организм белком: поглощать пищу нужно медленно, тщательно измельчая. Разжёвывать это мясо он не пытался, отрезал маленькие кусочки и глотал. Вкус крови был отвратительным. Хорошо, вода, чтобы прополоскать рот, рядом, даже вставать не надо — протяни руки и зачерпни.

Гора мяса постепенно уменьшалась, возле неё росла вторая — из костей, хрящей, обрывков кожи и сухожилий. Лорд не только ощущал, как наполняется, растягивается желудок — он видел свой всё сильнее раздувающийся живот. Наконец поняв, что не сможет проглотить ни кусочка, положил нож, поблагодарил:

— Спасибо тебе, Последний Пришедший. Я сыт.

— Теперь спи, — велел Старейшина.

Сытая сонливость, и впрямь, овладевала Валерием. На Земле он считал себя лучшим учеником, Избранным, первым кандидатом на роль Старейшины нового племени. Но здесь его былые заслуги не значили ничего, он сделал лишь то, что обязан был сделать, что внушили ему Учителя Мудрости, которые и «учителями»-то были исключительно в глазах заигравшихся в «индейцев» великовозрастных детишек. Для самого последнего, самого ничтожного воина Племени он оставался… Кем воспринимает его та же «коняка» и её «сёстры-близняшки», думать не хотелось. Лорд улёгся прямо на камни рядом с недоеденным мясом, свернулся калачиком, закрыл глаза и заснул.

Когда он проснулся, мир вокруг снова был погружён во тьму. Он что, проспал весь долгий медеанский день? Или несколько дней? Ощущение времени исчезло напрочь. Мясо и кости убрали за то время, пока он спал, и Старейшины рядом не было. Желудок потрудился на славу, поэтому Валерий поспешил расстегнуть комбинезон и опорожнить кишечник. Потом, поколебавшись недолго, стянул с себя провонявшуюся мочой одежду. Встал под холодные струи водопада, тщательно обмылся. Голый и босой пошёл в пещеру.

Приспособиться к полной темноте человеческие глаза не могли, однако вскоре на стенах пещеры появилась какая-то слабо фосфоресцирующая плесень. Разглядеть подробности такое освещение не позволяло, но было достаточным, чтобы не споткнуться, не свалиться в расщелину и не переломать ноги. Идти голым и мокрым после холодного душа сперва было зябко, на коже мурашки выступили. Но чем глубже Валерий спускался, тем теплее становилось. Под конец он даже порадовался, что разделся: пещеры были поистине горячими!

Сколько длился спуск, Лорд не знал — ощущение времени не возвращалось. Час? Или десять? Закончился спуск в обширном подземном зале, чей свод поднимался на добрых пятьдесят метров, жарком и неожиданно светлом. Источником тепла и света служил густой пучок длинных белёсых корней, свисавших со свода чуть ли не до пола пещеры. Корень-Предок — узнал Валерий. Тот, что он видел в Медовой балке, этому и в подмётки не годился.

Рядом с Корнем стоял Последний Пришедший. Вдоль стен и на самих стенах, цепляясь за малейшие выступы, разместились воины — мужчины и женщины — много, не сосчитать. Валерий остановился было на пороге, но Старейшина повелительно подозвал его. Обряд Разделения Силы, уже? Валерий так долго ждал этого, но теперь почему-то сделалось жутковато. В Медовой балке рядом с Алой Ночью всё ощущалось иначе, там страха не было, там он знал, что последует дальше. «Но ведь ты меня предал!» — сказала Алая Ночь во сне. Или это была Асель? Неважно, ведь он предал обеих, хотя бы мысленно. И ещё миллиарды своих сородичей. Десятки, сотни миллиардов разумных по всей Галактике! Ради того, чтобы стать паразитом? Чтобы жрать сырое мясо и управлять «коняками»?

— Покажи нам дорогу в свой мир! — Повелительный голос Старейшины заставил очнуться от дурацких мыслей. — Думай о Великом Предке, проросшем там!

Отросток корня коснулся затылка, прильнул к телу, пополз вдоль позвоночника.

— А как же Разделение Силы? — растерянно спросил Валерий. — Я хочу стать частью Племени!

— В тебе достаточно силы, чтобы Предок принял тебя. Обряд ты пройдёшь в своём мире после того, как проведёшь нас туда. Быстроногая придумала тебе индейское имя: Терпеливый Всадник. Оно тебе нравится?

Лорду показалось, что стены пещеры затряслись от беззвучного хохота собравшихся здесь медеанцев.

— Нет, не нравится, — буркнул он. — У меня уже есть имя.

— Как пожелаешь, Сильный[1] Всадник, — усмехнулся Последний Пришедший. Напомнил: — Думай о своём мире!

Валерий представил пещеру в Медовой балке, несколько жалких корешков, свисавших там с потолка. И словно слабый электрический ток пошёл по телу от позвоночника вверх, в голову, в мозг. Реальность раздвоилась, сквозь пещеру, в которой стоял, он видел другую. Но кое-что там изменилось. Он видел пещеру в Медовой балке не такой, какой та была девятнадцать лет назад, а сегодняшнюю!

— Да! — воскликнул Последний Пришедший. — Я вижу путь!

— Там сэлы… машины! — поспешил предупредить Лорд.

— Сколько?

— Двое. Ещё люди.

— Справимся! — уверенно заявил Старейшина.

Повинуясь ему, с полдюжины воинов вышли на середину пещеры. Кожа их была почти чиста от татуировок, и означало это, что они совсем недавно присоединились к Племени. Весьма вероятно, двадцать лет назад они были людьми — колонистами из Медеи-Центральной. Корни будто ждали этого: колыхнулись, обхватили воинов, рванули вверх. Медеанцы во главе с Последним Пришедшим взлетели, как запущенные из ракетницы. Но о свод ни один не ударился — они просто исчезли, а корни неторопливо опустились обратно, за следующей партией, подошедшей на смену отправившимся в этот невозможный полёт.

Валерий смотрел, вытаращив глаза и открыв рот, поверить не мог в происходящее. Он знал, что Племя не пользуется техническими костылями, подобно землянам, не в силу своей отсталости и примитивности, а потому что идёт другим путём, позволяющим достичь куда большего могущества. Теоретически знал. Теперь увидел своими глазами. Аборигенам Галактики в самом деле не нужны нибелунгеры, чтобы перемещаться между планетами!

Его окликнули. Валерий узнал «коняку», хотя не исключено, что это была одна из её «близняшек». Лишь сейчас он заметил приклеенную к стене пещеры Асель. Кокон превратился в полупрозрачную твёрдую массу, внутри которой предводительница сэлов застыла как муха в янтаре. Медеанка стояла рядом, разглядывала добычу.

— Старейшина сказал, что это твоё оружие против машин, — произнесла полуутвердительно. — Возьмём с собой. Оно тебе нужно всё целиком, или головы достаточно? Целиком долго ковырять.

— Головы будет достаточно, — хмуро подтвердил Валерий.

Вторая партия воинов пока не отправлялась в полёт, один из «стартовых модулей» оставался свободным. Поджидает «коняку» с «оружием» — понял Лорд. Та закончила отколупывать клей с лица сэла, перешла к шее.

Асель открыла глаза. Увидела Валерия, грустно улыбнулась. Ему захотелось отвернуться, но он пересилил себя, не отвёл взгляд от лица жены. Голубые глаза, тонкие губы, ямочка на подбородке, неровная ниточка шрама перечёркивает горло. Он так привык к этому шраму, что научился не замечать. Но теперь вдруг понял: шрам изменился! Он выглядел чётче, словно некто вновь отделил голову Асель от тела, а затем аккуратно вернул на место, постаравшись скрыть следы вмешательства. Когда случилось это изменение? Не на Медее, точно. На Земле, незадолго до старта. В ночь, когда Лорд экспериментировал со взломом третьей сигнальной, шрам уже изменился, но он не обратил на это внимания, занятый собственной Игрой. «И умрём в один день…»

Догадка, что означает это изменение, блеснула в сознании. Лорд открыл рот, готовый заорать: «Стой! Не трогай её!» Промолчал. Может оттого, что не только Асель смотрела на него, но миллиарды и миллиарды разумных существ Галактики. Алая Ночь тоже смотрела. Единственный человек, которого он сумел полюбить по-настоящему. Хоть и не человек пока.

Вероятно, Старейшина, оставайся он рядом, уловил бы безмолвный вопль ужаса и раскаяния, понял и предотвратил непоправимое. Но «коняка» была простым воином Племени, глупым и недалёким без общего разума. Она ухватила одной рукой Асель за подбородок, другую положила на затылок, рванула вверх, что было силы…

Маленькое солнце вспыхнуло в карстовой пещере, спрятанной глубоко в недрах плато. Жара его хватило, чтобы мгновенно испепелить и уникальную модель андроида «Асель», и Валерия Лордкипанидзе, и сотни воинов, готовых сделать шаг для завоевания нового мира. Но главное, оно выжгло без остатка отросток Корня-Предка, проросший сквозь ткань мироздания на эту планету.

Беззвучный вопль сотен тысяч существ сотряс электромагнитное поле Медеи. Вмиг осиротевших, утративших связь с сородичами, запертых на планете стенами мёртвого трёхмерного космоса.

[1] Сильный — значение имени Валерий на латыни.