Республика из пепла

Глава пятая

Ответ из столицы прибыл только на пятый день. Я уже основательно прижился у Татьяны, понравился её детям и вообще, потихоньку втягивался в семейную жизнь. Попутно присматривал себе дело, деньги скоро закончатся, надо работать. Пусть не по специальности, но что с того? Я грамотный, с документами работать могу, вполне можно назначить каким-нибудь счетоводом. А при должном обучении даже к станку встану, не такое сложное занятие.

В то утро я, уже привычно, встал, проводил хозяйку на работу, а детей соответственно, в школу и детский сад. Оставшись один, привёл себя в порядок, воспользовавшись мылом и бритвой, купленными в местном магазине. Бриться опасной бритвой было страшновато, но быстро освоился, одноразовые лезвия тут не производят, да и хорошо. Мир когда-то уже был одноразовым, и закончилось это плохо.

После утреннего туалета размялся на турнике, что стоял за оградой, сделал несколько гимнастических упражнений, форму терять нежелательно, ещё бы брусья найти, но пока только отжимаюсь от пола. А чуть позже, ближе к десяти часам, в калитку постучал мальчик, лет десяти. Увидев меня, он улыбнулся и громко спросил:

— Вы — Олег Макаров?

— Да, я. А что случилось, — я только что спрыгнул с турника и восстанавливал дыхание.

— Вас пристав вызывает, говорит, чтобы в отделение зашли.

Мальчик на этом, посчитав свою миссию исполненной, благополучно отбыл, а я, с облегчением вздохнув, отправился одеваться. По поводу решения столичных властей я не беспокоился, если бы хотели арестовать, точно не присылали бы мальчика, скорее всего, у дверей стояли бы хмурые сотрудники в кожанках с наганами.

Одевшись и прихватив документы, я отправился в отделение. На входе сидел молодой сержант, который тихо скучал над раскрытым посередине журналом регистрации вошедших.

— Фамилия? — спросил он строго.

— Макаров, документ показывать?

— Не надо, проходите, — он нагнулся и что-то отметил в журнале. — Второй этаж, первая дверь.

Ну, и хорошо, что не надо. А то мой паспорт к себе лишнее внимание привлекает. Я поднялся на второй этаж и два раза стукнул в дверь с табличкой «Пристав Нечаев Ф.П.».

— Входите, — раздалось из-за двери.

Я вошёл. В кабинете пристава всё было скромно и даже по-спартански. Тяжёлый деревянный стол с множеством ящиков, большой сейф и несколько стульев. За столом сидел немолодой человек в гражданской одежде. Выглядел он внушительно. Возраст хорошо за пятьдесят, но ещё крепкий, лицо суровое, голову брил наголо, а глаза напоминали рентген. Тут и документы спрашивать не нужно, явно из контрразведки товарищ. Хозяин кабинета стоял у окна и любовался видом.

— Здравствуйте, — сказал я, переводя взгляд с одного на второго.

— Добрый день, — отозвался контрразведчик. — Присаживайтесь на любой стул.

Я выбрал стул, казавшийся мне наиболее прочным, поставил поближе к столу и присел. Феликс, оторвавшись от созерцания переулка, сел с другой стороны. Повисла пауза, я не собирался начинать разговор, ожидая, что будут задавать вопросы.

— Итак, — сказал контрразведчик, вынимая из кармана пиджака очки, с очками на носу вид у него стал ещё более зловещий. — Макаров Олег Викторович.

— Он, — подтвердил Феликс.

— Отлично. Так вы утверждаете, что прибыли из прошлого?

— Именно так, — с готовностью ответил я.

— Что же, мы вам верим, — он откинулся на стуле и пристально посмотрел на меня сквозь стёкла очков. — Потому, собственно, я и здесь. Зовут меня Андрей Кириллович, фамилия Греков, я представляю столичное отделение контрразведки Службы Безопасности Республики. Звание моё вам ничего не скажет, у нас своя система, но в переводе на войсковые можете считать меня полковником.

Я прикинул размеры службы вообще и одного отдела в частности, и решил, что полковник — это много, скорее всего, второе или третье лицо в службе.

— Дело в том, — продолжал он, — что ваш анализ крови точно показывает вашу правоту.

— А это можно определить по анализу? — удивился я.

— Разумеется, по всем нам, не по нам самим, конечно, а по нашим предкам, прошлись боевые вирусы, производя жесточайшую выбраковку. Остались только люди с определённым набором генов. Анализ позволяет их выявить. Или не выявить, как в вашем случае. Отсюда следует непреложный факт, что вы либо жили в какой-то совсем изолированной местности, что маловероятно, учитывая ваш вид, социальное поведение и выговор, либо в самом деле прибыли из прошлого.

— Как я понимаю, я не один такой?

— Совершенно верно, в нашем распоряжении ещё два подтверждённых случая, кроме того, имеются несколько неподтверждённых. Люди те быстро погибли, а потому судить мы могли только по косвенным признакам.

— И? О чём это говорит?

— О многом, например, о том, что в наших широтах существует временная аномалия, перебрасывающая людей в будущее. Действует случайным образом, перемещаясь в пространстве. Пока мы не выявили закономерностей в её работе и не можем поставить себе на службу.

— С этим понятно, а что делать мне? — я постарался не затягивать разговор и сразу перешёл к делу.

— Мы некоторое время думали над тем, куда вас пристроить. В целом, вы для нас тоже ценный кадр, как ни крути, а два высших образования, кроме того, имеете кое-какую военную подготовку, спортсмен, — это уже немало. Те двое, что попали сюда до вас, сейчас в столице. Они оба оказались техническими специалистами. Один был инженером, а второй слесарем высокого разряда. Как вы, наверное, понимаете, сейчас они ударно трудятся на благо общества.

— Если нужно, могу работать преподавателем, — предложил я. — А если это не требуется, то могу делать что угодно. Я быстро обучаюсь, могу и к станку встать.

— Мы думали и об этом, — Греков сцепил пальцы на груди, я ещё подумал, что ему бы подошли чётки. — Но ставить вас к станку нерационально. И дело тут не в ваших знаниях, которые мы пока не нашли, куда применить. Дело в вашем образе мышления, вы вышли из технического общества, ещё недавно пользовались его благами, а потому должны мыслить несколько иначе.

— Возможно, но тут вопрос спорный, — я пожал плечами.

— Что вы знаете о чистых? — вдруг спросил он.

— Потомки мировой элиты, развязавшей войну и отбросившей человечество в каменный век, проживали в отдалённых уголках мира, владеют абсолютным техническим превосходством, делятся на касты, собственно, чистых, солдат и рабочих. Их относительно мало, но, с учётом техники, весьма опасны. Одна группа недавно поселилась здесь, точнее, не здесь, а южнее, на берегу Азовского моря.

— Вижу, вас неплохо подготовили. А сами что о них думаете?

— Думаю… мало что думаю, я ведь их никогда не видел. Можно было ненавидеть их за развязанную войну, но это сделали не они, а их далёкие предки. Теперь мне просто интересно.

— Интерес похвальный, собственно, нам тоже интересно. Вы ведь, кроме прочего, охотник?

— Любитель, изредка охотился с дробовиком на зайцев.

— А к походной жизни привыкли?

— Если нужно, могу пару недель в лесу прожить, — я пытался понять, куда он клонит.

— Что вам известно об армии Республики?

— Две тысячи человек, плюс неустановленное количество ополчения. Делится на три полка, два пехотных и один драгунский. Драгунский выполняет функции пограничной охраны на юге, прикрывает от набегов кочевников.

— Уже неплохо, но, как вы сами думаете, такого количества нам достаточно?

Я задумался. Население республики невелико, соответственно, и армия не может быть большой. С другой стороны, границы довольно протяжённые, а мобильность у армии по понятным причинам никакая. Впрочем, тут нужно исходить из количества и качества врагов, а о них у меня информация неполная.

— Думаю, нет, — сказал я осторожно. — Не владею полной информацией о врагах, но, на мой взгляд, недостаточно. Для полноценной защиты нужно либо увеличить количество личного состава, либо сделать армию более мобильной, чтобы перебрасывать подразделения из одного конца страны в другой.

— Неплохо, в стратегическом мышлении вам не откажешь. Мобильность в самом деле хромает, по сути, только железная дорога даёт пространство для манёвра. А враги у нас есть, и это не только кочевники. Так вот, что касается армии. К счастью, мы худо-бедно наладили военное производство. Численность армии серьёзно не возрастёт, поскольку тут мы утыкаемся в экономику. Чтобы содержать солдат, требуется прибавочный продукт, производимый рабочими и крестьянами. Чем больше его, тем больше солдат можем позволить. Население, несмотря на все наши старания, растёт медленно.

— Но вы ведь хотели присоединить земли до Волги? — напомнил я.

— Да, и процесс этот уже начался. Откровенно говоря, за Доном нет полноценной государственной структуры, по сути, анархия полная, где всё завязано на сельских старост. Присоединение этих земель будет вопросом ближайшего будущего. Но тут есть пара моментов. Первое: отодвинув границу на восток, мы окажемся перед лицом нескольких сил, пусть не столь могущественных, но агрессивных, которые могут здорово испортить нам жизнь. Второе: присоединение этих земель увеличит население Республики примерно на треть. Неплохо, вот только считать стоит не от количества человек, а от производимого ими прибавочного продукта. В отличие от нас, крестьяне за Доном почти не используют технику, их земледелие близко к первобытному. Мало просто присоединить их, увеличив таким образом численность населения. Для нормального развития требуется человеческий материал определённого качества. Грубо говоря, пользу эти люди принесут лет через десять-пятнадцать, когда вырастет грамотное поколение, умеющее применять современную технику. А до того момента от этих земель будет больше хлопот, чем пользы. Придётся не только учить их, но и преодолевать архаичное мышление. К тому же там иной общественный строй, есть богатые и бедные, кулаки, помещики, ростовщики. Вся эта масса будет противиться включению в Республику изо всех сил. Кое-что мы делаем уже сейчас, например. Там уже появились школы, где присланные от нас учителя обучают детей грамоте и счёту. Хоть какой-то задел на будущее будет.

— Это всё очень познавательно, — сказал я.

— Но вас интересует, какова ваша роль в этом?

— Именно.

— Так вот, армию обязательно будем расширять. Это дело ближайших двух лет. У нас уже имеется артиллерия, пусть не тяжёлая, — этот вопрос пока утыкается в техническое несовершенство, — но вполне внятное число стволов у нас присутствует, осталось обучить артиллеристов. Кроме упомянутых частей, имеются шестьсот стрелков внутренних войск и полиция с ополчением. Кроме того, в ближайшем будущем начнут формироваться егерские роты, обученные воевать в лесной местности в автономном режиме. Вот только обучать их нам придётся с нуля.

— Вы хотите, чтобы я стал инструктором?

— В будущем, возможно, да. Но пока могу предложить вам заняться непосредственно разведывательной деятельностью.

— А конкретно?

— Насколько я знаю, ваш новый друг, Станислав Липков, всё ещё здесь.

— Не видел с первого дня.

— Так вот, наше предложение таково: вы и Липков отправляетесь на южную границу, туда, где находится поселение чистых.

— Следить за ними?

— Официальное прикрытие — охота на опасных монстров, там их немало, местные жители опасаются за свою жизнь, под угрозой находятся поставки продовольствия. Вы поселитесь неподалеку и будете активно бродить по лесам. Отстрел животных даст неплохой доход, шкуры и мясо сдавайте местному старосте. Вам будет выдана фотоаппаратура, с помощью которой будете снимать всё, что связано с чистыми. Их самих, их технику, строения, быт. Думаю, у вас это получится лучше всего, поскольку вы недавно вышли из подобного технического уровня. Нас интересует всё: выходы людей за территорию, вылеты беспилотников, частота и направление, характер доставляемых грузов.

— Фотоаппаратура — это, конечно, хорошо, — я уже понял, что меня ждёт, теперь следовало начинать торговаться. — Вот только монстры — это монстры. Я видел только одного, но мне хватило. Если мой дробовик ещё как-то пригодится, то у Стаса натуральный мушкет. Не представляю, как он раньше охотился.

— Здесь вы правы, оружия у гражданских почти нет, но сама идея, как вижу, отторжения у вас не вызвала.

— Сама идея вполне нормальная, постараюсь принести пользу, осталось только согласовать технические моменты.

Греков впервые за всю беседу улыбнулся.

— Я кое-что привёз с собой, а в остальном, я надеюсь, нас выручит Феликс Петрович.

Феликс, хранивший молчание на протяжении всей беседы, оживился и сказал:

— Посмотрю в арсенале, там есть кое-что.

И мы отправились в арсенал. Первым делом на стол легла форма, что обрадовало. Я уже подумал, что придётся пользоваться своей, зимнего цвета. Просторные шаровары из непонятной ткани, очень прочные, окрашенные в простой камуфляж, жёлтые и коричневые листья на зелёном фоне, такая же куртка с капюшоном, сапоги кожаные, довольно неплохие. Имелось также нательное бельё и портянки.

Второй комплект предназначался для Стаса. Его здесь не было, но прикинуть размер я мог, чуть выше меня ростом, чуть худее, руки длинные. Вот такой размер.

— Это я привёз, — сообщил Греков. — У армии пока такого нет, экспериментальная разработка для егерей. Ткань очень прочная, порвать почти невозможно.

— Куда отчитываться о проделанной работе? — спросил я, натягивая куртку.

— Вас об этом проинструктируют отдельно. Вообще, программа максимум — установить мирный контакт и получить доступ к техническим новинкам. При плохом раскладе — захватить языка и подробно допросить, тут, опять же, надеюсь на ваши знания, вы будете задавать правильные вопросы.

— Осталось придумать, как это сделать, если чистые атакуют всё, что движется.

— Слухи о чрезмерной агрессивности чистых сильно преувеличены, на самом деле им на нас плевать, ближайшая наша деревня расположена в тридцати километрах от их поселения, и по сей день не подверглась атакам. Только монстры напрягают. Многие из них сами по себе не агрессивны, но сложно чувствовать себя в безопасности, когда видишь кузнечика размером с собаку.

Меня передёрнуло.

— Тогда выдайте что-нибудь большого калибра.

— Сейчас посмотрим, что есть.

Первым делом из пирамиды была извлечена винтовка, очень похожая на классическую трёхлинейку, только с более толстым стволом.

— Вот это для Стаса, — объяснил Феликс. — Ему точно понравится. Одна из первых самостоятельных разработок. Винтовка с ручным перезаряжанием, калибр — девять миллиметров, как у пистолета Макарова. Патрон старого образца с закраиной. Пуля тяжёлая безоболочечная. В самый раз на крупного зверя.

Я повертел в руках патрон. Ну, да. Всё то же, что и у обычного, только шейка толще, пуля простая, свинцовая, с тупым концом. А Феликс продолжал:

— Сейчас винтовки пошли с другим патроном, мало того, что новый порох позволил уменьшить калибр до классического семь шестьдесят две, так ещё и гильзу взяли другую, то, что в ваше время называлось натовским калибром. Она без закраины, что создаёт больше удобства для конструирования не только винтовок, но и пулемётов.

— А для меня что?

— Для вас, думаю, дам пистолет.

— А что у вас с пистолетами? — заинтересовался я.

— Ну, например, — Феликс расстегнул кобуру и выложил на стол странного вида пистолет. Он напоминал Парабеллум, только с удлиненным стволом.

— Пистолет Романова, тоже довольно старая разработка, патрон Макарова, но с удлиненной гильзой, двадцать семь миллиметров, поначалу пришлось делать такие в связи с несовершенством тогдашних порохов, — объяснил Греков. — Потом пороха стали мощнее, а пулю немного утяжелили. Поначалу вообще много разных вариантов оружия было, даже револьверы делали.

— Револьверы? — я представил классический наган.

— Феликс, есть у тебя показать?

Погремев ключами, пристав открыл большой железный сейф и вынул оттуда револьвер. Оружие было красивым, блестящее хромовое покрытие, плавные линии, ни одного острого угла. Даже дульный срез имел слегка закруглённые края. Деревянные щёчки на рукояти, длинный, сантиметров двадцать ствол.

— Тоже по-своему неплохое оружие. Калибр большой, мы американский сорок пятый скопировали, только опять же с удлиненной гильзой и закраиной, специально для револьвера.

— Можно? — я протянул руку и взял оружие. Понравилось, тяжёлый, но так и должно быть. — А патроны есть?

— Разумеется, — Феликс выложил на стол бумажную пачку. — Револьверу этому уже лет двадцать с лишним, а патроны новые, недавно завозили. Порох с тех пор делать научились, поэтому убойность возросла.

Разорвав пачку, я выудил оттуда патрон. Внушает. Длинный, толстый, как батарейка. Пуля наполовину в оболочке, а наполовину открыта, а спереди небольшая выемка. Если такая прилетит, даже гигантскому кузнечику несдобровать.

— Пожалуй, возьму этот, — решил я. — Кобура есть?

— Найдём, — кивнул Феликс.

— А что с длинным стволом? Дробовик у меня есть свой, но хотелось бы…

— Знаете что, — Греков на мгновение задумался. — Кое-что мы вам дадим, но постарайтесь его активно не демонстрировать. Индивидуальное автоматическое оружие у нас пока мало популярно, в основном, пулемёты и винтовки. Настоящие автоматы только начинаем делать, а до того обходились пистолетами-пулемётами. Вам понятна такая терминология?

— Вполне.

— Тогда попробуйте это, — он выложил на стол странное изделие, которое, судя по виду, делал сумасшедший токарь на пару с пьяным вдребезги столяром. Описать довольно сложно. Тот же рамочный приклад, пистолетная рукоятка в нём, всё из дерева, покрытого лаком. Деревянное же цевьё, то место, где надлежит хвататься левой рукой, сделано в виде косого среза, странно, что третью рукоятку не всобачили. Магазин, надо полагать, коробчатый, вставляется снизу. Сам ствол был заключён в стальной кожух круглого сечения с овальными отверстиями на поверхности. Сбоку рукоятка затвора. Спереди нечто, похожее на дульный тормоз. Я не спешил судить по виду, а потому взял изделие в руки. А что, неплохо. Вес вполне приемлемый, баланс такой, что центр тяжести где-то посередине. Прицельные приспособления на месте, шкала размечена до пятисот метров. И даже хвататься за цевьё довольно удобно. Я отвёл затвор назад, прицелился в стену и нажал на спуск. Затвор негромко щёлкнул.

— Нравится? — с интересом спросил Греков.

— Выглядит странно, но в руках хорошо лежит. А магазины?

На стол легли несколько воронёных металлических брусков, абсолютно прямые параллелепипеды.

— Вот такие, могу выдать пять штук, магазины двухрядные, насколько мне известно, нареканий к ним до сих пор не было, ёмкость — сорок патронов, но заряжают обычно тридцать семь-тридцать восемь.

— Дальнобойность? Темп стрельбы?

Ствол был длиннее, чем бывает обычно у подобного оружия, можно было надеяться на большую дальность поражения.

— Дальнобойность невелика, но на ста метрах точность ещё приличная, а работать можно до двухсот и больше. Темп стрельбы около семисот выстрелов в минуту, режима одиночного огня нет, но солдат, даже после небольшой тренировки, может делать отсечку по два-три выстрела.

— А как называется? — спросил я, мне новое оружие всё больше нравилось.

— Никак, пока просто автоматом, а официально «Девятимиллиметровый пистолет-пулемёт Модель 4».

— А первые три?

— Признаны неудачными, хотя несколько экземпляров в войска попало. Разрабатывала группа инженеров, поэтому назвать чьей-либо фамилией не смогли.

— Что же, приму с удовольствием, а патронов сколько дадите?

— У меня две сотни, если ещё Феликс Петрович от щедрот чего отсыплет.

— Отсыплю, — сказал Феликс, но, судя по выражению лица, идея у него восторга не вызвала. — Тоже две сотни, только россыпью, их, если что, в первую очередь расстреляй, у них срок годности подходит.

— Так я и сделаю, мне ведь надо хоть немного попрактиковаться.

— Только не в населённых пунктах, — напомнил Греков.

— Разумеется, — я улыбнулся. — Найду в лесу место, где никого нет, там и поработаю.

— Что-то ещё?

Я почесал затылок, вообще-то, в таких случаях надо просить всего и побольше, тогда, может быть, дадут то, что нужно. Но я плохо представлял себе список товаров.

— А гранаты есть?

— У меня нет, — развёл руками Феликс.

— Я с собой захватил четыре штуки, думаю, можете взять.

Он выложил на стол четыре гранаты, обычные лимонки, хотя и сильно отличались от привычных мне. Например, большим размером и отсутствием предохранительного рычага.

— Начинка из динамита, — прокомментировал Греков. — Осколков много, помимо корпуса есть ещё горсть железа внутри. Бросать лучше из укрытия. Запал горит шесть секунд.

— Неплохо, — я сгрёб новый подарок. — Хоть мешок дайте.

— Дадим.

На стол лёг стандартный армейский вещмешок. А сверху положили подробную карту страны и ещё более подробную района действий, а ещё вручили добротный металлический бинокль и компас.

— Хорошо, а сейчас вы всё это упакуйте, Стаса уже нашли и ведут сюда. Отбываете завтра утром, отсюда на лошадях в село Красное, там железнодорожная станция. Вот по этой бумаге возьмёте себе билеты на поезд.

— В первый класс?

— Нету у нас классов, мы тут все одинаково бедные. Просто пассажирский вагон. Ехать на юг около полутора суток. Там выйдете на станции Эпицентр.

Я улыбнулся.

— Вы совершенно правы, именно поэтому так и называется. Но там, как ни странно, можно жить, уровень радиации вполне приемлемый. Оттуда на лошадях до деревни Броды. А там уже пешком.

— Стоп, — мне требовались дополнительные объяснения. — Вот поедем мы на лошадках (я, кстати, сроду на них не ездил), потом на поезд. А лошадок куда?

— Трудно с вами, Олег Викторович. Очень трудно, — Греков вздохнул. — Вы так и не усвоили, что страна имеет единое хозяйство, в пределах которого материальные ценности, вроде лошадей, можно перемещать, как угодно, не оформляя при этом никаких документов. А отвечают за них старосты в деревнях, головы в сёлах, а в столице — градоначальник. Если что-то нужно решить, идёте к местному начальству. Он либо решает, либо отправляет дальше.

— То есть, к голове отвести?

— То есть, отвести на местную конюшню, там сдать под роспись, это военное имущество, на них соответствующая справка есть, а потом доложить голове. В вашем случае можете не докладывать, я вам такую бумагу напишу, которую просто отдадите вместе с лошадьми. И ещё. С этого момента ваш паспорт из прошлого мы изымаем, а вам перед завтрашним отбытием вручат новое удостоверение личности. Сейчас сфотографируют. Отныне вы на действительной службе. Получите сухпаёк, кое-что выдаст староста в последней деревне, а остальное будете пополнять в деревенском магазине. Деньги на расходы выдам. Что-то ещё непонятно?

— В целом, всё. Осталось только вещи собрать.

— Фотограф в соседней комнате, делайте снимок и свободны. Завтра сюда к… — он посмотрел на часы, — девяти утра. Получите то, что нужно, и отбудете. Насчёт связи: её будете поддерживать через деревенского старосту. Там есть стационарный телефон, а в Эпицентре находится наше отделение. Туда и звоните по всем вопросам.

На этом мы распрощались, Стаса я встретил, выходя от фотографа, он, собственно, тоже за этим прибыл. Его не стали так подробно инструктировать, сказали только, что он призван на действительную службу. Я запомнил его пьяным оболтусом, но теперь он был почти трезв, к тому же прилично одет. Мы тепло поприветствовали друг друга, а потом я вкратце объяснил ему суть задания. Охотник пришёл в дикий восторг, не просто по лесам бегать, а ещё и деньги за это получать. Да на госслужбе числиться. Что ещё нужно? Про новую винтовку я ему уже говорил с опаской, как бы парня инфаркт не хватил от радости. Пришлось жёстко пресекать все попытки немедленно опробовать оружие в деле. Напомнил ему, что в черте села стрелять нельзя ни под каким соусом, а потому пристрелку отложим на потом, когда на месте будем.

На том мы и расстались, он попутно занял у меня пятёрку в счёт будущих командировочных. А я отправился собирать вещи и прощаться с Татьяной.