Рыцарь Хаоса

Глава 17

Я сидел, затаив дыхание. Неужели сейчас узнаю истинную причину, почему отец не вернулся? Почему вообще ушёл на войну? От ожидания я даже на несколько секунд забыл жевать.

— Чёрт, не думал, что это будет настолько сложно, — вздохнул отец. — Особенно когда ты так смотришь на меня.

— А как мне ещё на тебя смотреть? — проворчал я, вновь продолжая жевать. — Я годами искал ответ на вопрос, почему ты нас бросил.

Отец потёр лицо, собираясь с мыслями.

— Ох, твою ж налево, сейчас все мои причины кажутся жалкими отмазками. Ладно, начну издалека.

Вокруг сновали бездоспешники и рыцари, собираясь завтракать. Но, как будто почувствовав некий важный момент, никто не осмеливался подойти к нам с отцом ближе, чем на несколько метров. Хотя, быть может, их останавливали и два Живых доспеха, застывших за моей спиной.

Я в нетерпении слегка ударил носком по сапогу отца.

— Хорош тянуть. Хуже, чем есть, уже не будет.

— Скажи это моим воспоминаниям, — хмыкнул он. — Ну что ж… Перво-наперво, всё началось с пропаганды короля. Ты был слишком мал и, наверное, не помнишь, но в те месяцы по Грантону нельзя было и шагу ступить, чтобы не услышать, как глашатаи рассказывают об опасности Одержимых. С каждым месяцем они нагоняли всё больше жути. Пока не заявили о нападении на восточные города.

— Поэтому ты решил пойти на войну?

Отец мрачно кивнул.

— С одной стороны, мне повезло жить в одном из немногих свободных городов в стране. Никакой феодал не мог здесь собрать ополчение и заставить идти на войну. С другой стороны, я вбил себе в голову, что мир на грани уничтожения. Что если не остановить Одержимых, нам всем конец. Что могу потерять вас.

Он сидел уже с немного сгорбленными плечами. Будто бы каждое сказанное слово давило на него всё сильнее.

— Какая злая ирония… — продолжил он, как можно незаметнее протирая пальцем под глазами. — В итоге я потерял вас именно из-за решения отправиться на войну.

Он задрал голову, глядя в серое небо. Его глаза слегка подрагивали. Я же тактично смотрел в землю, продолжая жевать мясо. Отца решил больше не торопить — раз начал свой рассказ, значит, уже не остановится.

Даже не думал, что он так переживает. Мне всегда казалось, что он либо умер, либо обрёл более лучшую жизнь, чем была у нас в Грантоне. Увидев его на посту капитана стражи лорда Рашмоса, я даже окончательно уверился во втором варианте. Но то, как отец сейчас сдерживал слёзы, говорило об обратном.

— Поначалу мне казалось, что я сделал правильный выбор, — его голос стал хриплым. — Встретившись с Одержимыми лицом к лицу, я окончательно убедился, что нельзя дать им добраться до остальной части Эстовии. Что уж говорить, они даже некоторых рыцарей в Живых доспехах убили у меня на глазах.

Продолжая слушать, я достал флягу с водой, жалея, что это не фляга лорда Галаццо. От чего-нибудь алкогольного и согревающего я бы сейчас не отказался. Холодная вода разлилась по внутренностям.

— Спустя год этого ужаса у меня был шанс уйти. Вернуться домой. Но, как я и говорил, мне предложили войти в элитный отряд рыцарей. Возглавить их бездоспешников. Настолько хорошо я научился убивать, — вздохнул он устало, будто бы убивал их только что. — Но вместе с тем я верил, что убив как можно больше Одержимых, я спасу ещё больше жизней. Как гражданских, так и солдат, которые смогут вернуться к своим семьям. Поэтому я остался.

Отец как будто постарел на десяток лет, пока рассказывал это. Я до этого и не замечал у него на лице такого количества морщин и мелких шрамов. Он сгорбился ещё сильнее, опираясь локтями на колени.

— Мы охотились за самыми могучими и опасными Одержимыми. Состав нашего отряда постоянно менялся. Но неизменной оставалась троица друзей — я и, неожиданно, Гаррик с Баросом. До сих пор ума не приложу, что такого эти лорды во мне разглядели, — он усмехнулся. — Не смотри на меня так. Да, я дружил с Безумным Баросом. В те годы он был чертовски приятным парнем и вызывал только уважение.

Я вспомнил, что натворил этот «чертовски приятный парень» только за последние пару недель. Из-за этого сложно было поверить в слова отца. Куда сложнее было сдержать подступающую злость. Металл фляги даже слегка прогнулся под моими пальцами.

— Да уж, не умеешь ты друзей выбирать, — сказал я ледяным голосом.

— И не говори, — грустно вздохнул отец. — В конце концов, Барос оказался именно тем, из-за кого я не вернулся в Грантон.

— Чего? — прорычал я.

Фляга в моей руке согнулась. Холодная вода выплеснулась прямо на кожу. Но мне было плевать — я сверлил отца глазами, скрежеща зубами.

— Хочешь сказать, этот монстр ещё и виноват в развале нашей семьи?

Несмотря на свежий горный воздух, мне вдруг стало тяжело дышать.

— Он обманул меня, — ответил отец, понурив голову. — Когда до фронта дошли вести о нападении Одержимых на юг, я порывался бросить всё и вернуться в Грантон. Барос убедил меня, что возвращаться больше некуда. Это случилось после нашей битвы за руины Ушедших. Как раз, когда Барос стал сходить с ума.

Как он мог ему поверить? Я хорошо помнил то нападение. Тогда мне впервые довелось издалека увидеть Живые доспехи.

— Одержимые смогли прорвать только Восточные ворота Грантона, — сказал я невозмутимо, хоть и продолжал злиться. Почему-то мне хотелось, чтобы отцу было так же больно, как и мне. — Углубились лишь на несколько кварталов. Именно тогда мама потеряла руку.

Отец сжал голову руками, запустив пальцы в чёрные волосы. Он избегал смотреть на меня.

— Они, конечно, разрушили несколько десятков домов, в том числе и наш, — продолжал я, словно говорил о чём-то незначительном. — Но подоспевшие рыцари перебили их всех. Нам с Линой повезло — мы играли с детворой в центре города. Но с тех пор наше беззаботное детство закончилось. Мама на остаток денег после лечения руки выкупила для нас жалкую лачугу. Почти никто не давал ей никакой работы. Поэтому мне пришлось начать воровать. Чтобы у нас был хоть какой-то шанс выжить.

На отца жалко было смотреть. Он весь осунулся, из-за чего синий китель висел на нём мешком. Спрятал лицо в ладонях, сотрясаясь от рыданий.

— Мне так жаль, — сказал он приглушённо. — Я подвёл вас. Прости… Прости меня.

Вся злость на Бароса и отца от увиденного улетучилась. Глядя на отца… нет, на папу, которого я так долго хотел найти, я вдруг почувствовал стеснение в груди. Почувствовал, как к горлу подкатил ком.

Не только я потерял маму и папу за последние годы. Отец сам потерял всю семью из-за проклятой войны. Из-за своих ошибок. А когда вдруг нашёл своих детей, понял, что они его ненавидят.

Сам того не заметив, я подсел на камень рядом с ним. Сначала не решаясь, но всё же осторожно коснулся его плеча. Он благодарно накрыл мою руку своей, продолжая прятать лицо в другой.

На глазах предательски выступили слёзы.

— Почему ты не вернулся после войны? — тихо спросил я, вытирая лицо рукавом. — Почему не стал узнавать ничего про Грантон? По-любому бы нашлись люди, которые указали на то, что Барос тебе солгал.

— Я боялся, — прохрипел отец в ответ. — Боялся найти подтверждение того, что вы погибли, пока меня не было рядом. А так, если ничего не узнавать, думал я, то оставалась надежда, что вы выжили, — он, наконец, оторвал лицо от ладоней и выдохнул, посмотрев мне в глаза. — Знаю, что ты скажешь. Это было глупо и трусливо.

Я больше не мог злиться на этого человека. Как бы раньше я ни хотел отомстить ему, наказать за то, что бросил нас, больше всего наказал себя он сам. И от осознания этого мне становилось лишь грустно.

— Это было по-человечески, — ответил я, глядя на него с печальной улыбкой.

На его глазах вновь заблестели слёзы. Он опять перевёл взгляд в небо, одновременно с этим приобняв меня рукой. Я не стал отстраняться.

— Вот уж не думал, что у меня вырастет настолько мудрый сын, — проворчал папа. — Ты намного мудрее меня.

Как Гаррик и обещал, вечером мы продолжили тренировку. Правда, проходила она без Живых доспехов. Я кутался в утеплённый синий китель, выданный мне квартирмейстером, пытаясь спастись от морозного воздуха. Лорд Галаццо же был в одной просторной белой сорочке.

Он подошёл к своему доспеху. Схватился руками за едва заметные выступы. Потянул, выламывая их из металла. У него в руках оказались два меча обычного размера.

Один из них он метнул в мою сторону. Не задумываясь, я дёрнулся, уворачиваясь от летящего оружия. Но меч застыл в метре от меня, повернувшись прямо в воздухе рукояткой ко мне. Я схватился за неё. Первую секунду меч казался невесомым. Затем попытался обрушиться на землю, влекомый силой притяжения.

— Выпендриваешься? — спросил я, глядя на Гаррика.

Тот с щегольской улыбкой развёл руки в стороны.

— Не понимаю, о чём ты.

— Всё ты понимаешь, — возмутился я, взмахивая мечом, чтобы привыкнуть к его весу в руке. — Как ты использовал силу своего доспеха? Ты же не внутри него.

— Возможности Живых доспехов куда многограннее, чем кажется большинству, — он пошёл по кругу в сторону, размахивая мечом. Я пошёл в противоположную сторону, сохраняя дистанцию. Так мы и кружили, пока он объяснял. — Когда твой Живой доспех превосходит своими силами другие, ты обычно об этом не задумываешься.

Он бросил взгляд на своего «Мечника», застывшего под небольшой скалой.

— Когда же тебе достаётся один из слабейших доспехов в классе, тут хочешь не хочешь, будешь пытаться выжать из него максимум.

Серый доспех под скалой замигал серебристым светом.

— Эй, Молот-1, вот только не надо обижаться! — хохотнул Гаррик. — Иногда он сварливее моей жены.

Сумерки разогнала ещё одна серия серебристых вспышек.

— Ой, вот только не начинай опять, — проворчал в ответ лорд Галаццо. — Мы с тобой об этом уже много раз говорили. Когда мы по отдельности, то слабы. Когда вместе, то любому Живому доспеху зад надерём. Доволен?

Серый доспех утвердительно мигнул.

Гаррик посмотрел на меня и покачал головой с лёгкой улыбкой. Словно утверждая: «Я же говорил».

— Теперь отвечу на твой вопрос, — сказал он, указывая на меня мечом. — Да, я использовал силу «Мечника», не находясь в доспехе. Насколько мне известно, я первый в истории, кто смог такое с ним сделать.

Интересно, смогу ли я сделать то же с мечами Серп-1? Надо будет попробовать.

— Но такое возможно только с «Мечником», — продолжал Гаррик. — Потому что у него подходящая сила. На самом деле, возможности каждого Живого доспеха изучены ещё довольно мало. Любой носитель может открыть что-то новое.

Я задумался над его словами. До того, как Серп-1 попал ко мне, никто не пользовался его силой копирования. Внезапно пришедшая в голову мысль развеселила меня.

А что, если ему нужен был вор-носитель для этого? По сути, своей силой Серп-1 как бы ворует силы других Живых доспехов.

— Вот, например, взять твой доспех, — неожиданно сказал Гаррик.

— А что с ним?

— У него почти такая же способность к управлению собственным оружием, что и у «Мечника»? Почему? Разве доктрина Ушедших не запрещала им создавать одинаковые способности у Живых доспехов?

— Честно говоря, я не шибко силён в религии.

— Ну тогда возьми за данность, что нет двух Живых доспехов с одинаковыми силами. У них могут быть одинаковые особенности, вроде размеров у Танков или хрупкости брони у Истребителей. Но силы никогда.

Он вдруг сорвался с места. За секунду сократив дистанцию между нами, он нанёс несколько быстрых ударов мечом. Я еле успел заблокировать их все.

Отпрыгнув, Гаррик вновь зашагал по кругу, продолжая рассуждать:

— Тогда как быть с твоим «Несгибаемым»?

Я бросил взгляд на Серп-1. Он вместе с «Жидким» застыл неподалёку от нас.

А ведь действительно хороший вопрос. Мы с Гарриком оба могли метать оружие и притягивать его обратно силой мысли. Эта сила всегда казалась мне данностью моего доспеха. Но если задуматься, она заметно выбивалась из его основных возможностей.

Лорд Галаццо с силой метнул в меня меч, словно копьё. Не без труда, но я отбил его в сторону. Он полетел, кружась, но затем застыл в воздухе.

— Я думал об этом весь день, — говорил Гаррик, притягивая меч к себе в руку. — И вот что я думаю. Либо Ушедший, создававший твой Живой доспех, решил наплевать на доктрину. Либо твой «Несгибаемый» в прошлом так часто копировал силу моего доспеха, что попросту запомнил её.

— Звучит бредово, — заметил я, вышагивая по каменистой земле. — Что значит «запомнил силу»?

Гаррик вновь оказался рядом. В этот раз его удары были ещё быстрее и сильнее. Я держал меч уже двумя руками. Каждый удар отзывался тугой болью. Лорд Галаццо же бил, словно не напрягаясь.

Эта серия атак была уже продолжительнее. С каждой секундой я начал пропускать всё больше и больше ударов. Правда, он бил лезвием плашмя, больше шлёпая меня. Но это раздражало.

— Ну смотри, — сказал он наконец после того, как подставил подножку и приставил остриё к моей шее. — Ты же можешь копировать силы лишь ограниченно, я прав?

Приняв протянутую руку, я поднялся на ноги. Тело гудело болью в местах, где я пропустил удары. Хотелось разозлиться на Гаррика из-за этого, но благодаря пропущенным ударам я явно увидел свои слабые места.

То меч подниму слишком высоко. То закрываю только одну сторону, подставляя при этом другую. За ногами и землёй я совсем не следил, постоянно спотыкаясь о камни.

— Верно, — подтвердил я его догадку. — За сутки я могу скопировать чужие силы не более пяти раз. И использовать каждую только по одному разу.

— Выходит, как я и думал, — хмыкнул Гаррик, идя к своему доспеху. Он вырвал прямо из его брони флягу и теперь утолял жажду. — «Несгибаемому» сложно запоминать новые силы.

Он протянул флягу мне. Несмотря на морозный горный воздух, после короткой стычки на мечах было приятно попить холодной воды.

— Всё равно не пойму, как одно связано с другим. И почему ты говоришь «запоминать», а не «копировать»?

Гаррик посмотрел на Серп-1.

— Думаю, тут всё как со стихами. Ты можешь выучить один за вечер, и даже рассказать его на следующий день. Но спустя уже неделю ты вряд ли его вспомнишь.

— Кому вообще нужно учить стихи? — пробормотал я.

— Но силы Живых доспехов в своих «объёмах» наверняка сопоставимы с целыми поэмами, — продолжал рассуждать лорд Галаццо. — Их можно «зазубрить» и продекламировать один раз. Но во второй уже вряд ли получится. Но что, если «зубрить» одну и ту же поэму каждый день? В конце концов, она будет отлетать у тебя от зубов.

Постепенно я начинал понимать, что он имеет в виду. Чаще всего я пока что копировал силу доспеха Ракса. Мне казалось, что молнии, которые я вызываю, с каждым разом становятся всё сильнее и ближе к оригиналу. Но что, если мне не казалось?

Что, если Серп-1 с каждым разом учился обращаться этой силой всё лучше? Постепенно «запоминал» её?

Вдалеке из лагеря донёсся шум. Мы с Гарриком недовольно посмотрели в его сторону. Нас разделял небольшой каменный пригорок и мы не могли его видеть. Но разгорячённые мужские голоса до нас доносились.

Вот как прикажете незаметно подбираться к Баросу, если бездоспешники не умеют пить?

— К чему ты завёл этот разговор? — спросил я отворачиваясь. — Я думал, ты будешь учить меня стать лучшим Атакующим.

— Я это и делаю, — хмыкнул он. — Чем лучше понимаешь силы и слабости собственного доспеха, тем сильнее ты становишься.

Мы подошли к Серп-1. Гаррик смотрел на него восхищённым взглядом. Хорошо, хоть его не видел «Мечник».

— Рекомендую тебе каждый день копировать определённую силу, — сказал лорд Галаццо, не отводя взгляда с моего доспеха. В его глазах отражался синий свет. — Если есть возможность, то по несколько раз в день, чтобы ускорить процесс. Если я прав, то спустя какое-то время ты сможешь воспроизвести эту силу.

— Звучит интересно, — сказал я честно.

— Лорд Галаццо! Лорд Сатирус! — донёсся громкий взволнованный голос с пригорка.

Мы резко повернули головы в сторону бездоспешника в серой форме. В сумерках он почти сливался с горным окружением.

— Одержимые! — крикнул он. — На нас напали Одер…

В следующий миг бездоспешник исчез в потоке огня.