Рыцарь Хаоса

Глава 21

Чёрная дыра продолжала пожирать всё вокруг. Её сила притяжения добралась даже до горной реки. Она теперь блестящим потоком тянулась к фиолетовому шару, закручиваясь вокруг него вместе с камнями.

Если всё закончится… Нет…

Когда всё закончится, река, наверное, потечёт прямо в кратер, образовавшийся под Чёрной дырой. Со временем здесь может появиться идеально круглое озеро.

Все эти мысли роились у меня в голове, пока я смотрел на «Гравитрона». Похоже, я никак не мог решиться озвучить свою идею. Да твою тень, я даже не знаю как можно просить о подобном.

Он, наконец, заметил мой взгляд.

— Что такое? — прогудел куполообразный Танк.

— Райкен, — вмешался Ракс. — Ты вроде сказал, что у тебя есть идея.

Подошедшая Джайра стукнула меня кулаком в плечо:

— Давай выкладывай, что ты видел в той «временной линии».

— Нам и правда пригодятся любые зацепки, — подбодрила меня Пикс.

Я с грустью посмотрел на «Гравитрона».

— Там всё было почти так же, как сейчас, — начал я. — Только не было Чёрной дыры, а следы от неё были больше. И была ещё одна деталь… — я подошёл к Танку, который когда-то был мне врагом. — Ты… Ты был без Живого доспеха, Пкоркх.

Он смерил меня взглядом красных щёлок шлема. Наконец, он спросил:

— «Гравитрон» был где-то рядом? Или же его не было вовсе?

Глубоко вздохнув, я задумался. Каково мне было бы, если меня поставили бы перед таким же выбором? Пожертвовать другом, чтобы спасти весь мир…

— Его нигде не было, — ответил я тихим голосом. — Я… Мне жаль.

— Что ж, звучит логично, — ответил он, притворяясь беззаботным. — Лишь то, что породило такой ужас, может его уничтожить. Это должно сработать.

Он замер, молча подняв голову к небу.

— Что вообще происходит? — пробормотал сзади Ракс.

Пикс с Джайрой шикнули на него.

— Я сделаю это, — сказал, наконец, Танк. — Мне нужно пару минут наедине с ним.

Я понимающе кивнул.

Пкоркх медленно пошёл в сторону. Изнутри его доспеха доносился приглушённый голос. «Гравитрон» в ответ вспыхивал тусклым красным светом.

— Да что он сделает? — не унимался Ракс.

— Пожертвует им, — ответил я с грустью. — Вот что я увидел в той временной линии. Вот почему он был без доспеха. Единственный способ избавиться от этой Чёрной дыры — «скормить» ей её создателя.

Мы молча смотрели на поникшего «Гравитрона». Уверен, у каждого разрывалось сердце от вида рыцаря, вынужденного навсегда прощаться с собственным Живым доспехом.

— «Несгибаемый», а если это не сработает? — обратился ко мне «Акустик». — У нас же сейчас двойная Чёрная дыра. Вдруг в твоей временной линии была не такая?

Я очень не хотел об этом думать. Ведь правда: мы усилили изначальную Чёрную дыру, когда вместе с Серп-1 отправили в неё нашу.

В то же время я понимал, что в любом случае поступлю правильно. Серп-1 яростно замигал, выражая готовность пожертвовать собой.

— Тогда мы вместе с «Несгибаемым» тоже запрыгнем в эту дыру следом за «Гравитроном».

Мой доспех оборвался на полувспышке синего света. Затем неуверенно и вопросительно мигнул.

— А ты что, думал, я позволю тебе одному геройствовать? — шепнул я с улыбкой. — Ну уж нет. Если мы вместе, то до конца.

Передо мной выросли рыцари Серпа.

— Ты давай-ка заканчивай с этими своими суицидальными мыслями, — заявил мне Ракс, скрещивая руки на груди.

— Вот именно, — поддержала его Джайра. — Если ты умрёшь, я тебя убью!

— Мы в любом случае найдём способ всех спасти, — сказала Пикс серьёзным тоном.

— Способ уже найден, — вмешался голос Пкоркха. — Мы с «Гравитроном» считаем, что это сработает.

Он посмотрел на растущую Чёрную дыру.

— Что ж, прощай добрый друг, — проговорил он дрожащим голосом.

Броня Танка разъехалась спереди. «Гравитрон» подставил руку, помогая спуститься зверолюду.

— Пресвятые Ушедшие! — вырвалось у «Акустика».

— Какого хрена? — пробормотал Ракс.

— Ничего себе! — восторженно прощебетала Пикс.

Существо с головой льва стояло как человек — на двух ногах. Или на лапах? На нём была вполне человеческая одежда в виде просторной бордовой рубахи и таких же штанов. Из последних каким-то образом торчал длинный хвост с кисточкой на конце. Обуви на Пкоркхе не было вовсе.

Он прижался к ноге «Гравитрона», тихонько вздрагивая. В его кошачьих глазах блестели слёзы. Затем пробасил рычащим голосом:

— Я тебя никогда не забуду.

Живой доспех мягко положил гигантскую ладонь ему на голову. Мигнул пару раз на прощание, и пошёл к Чёрной дыре, постепенно набирая скорость.

Пкоркх же… хотелось бы сказать «рухнул на колени». Но полузвериное тело ему не позволяло это сделать, из-за чего он просто осел на кошачий манер. Но было в его позе и нечто человеческое. Склонённая голова, опущенные плечи.

Броня Серп-1 и «Жидкого» разъехалась в стороны. Я оказался на морозном воздухе. Ветер завывал ещё сильнее и громче, чем это чувствовалось в доспехах. Я побрёл к Пкоркху.

Оказавшись рядом, подивился его размерам. Зверолюд в полный рост наверняка был выше меня раза в полтора.

Тем не менее я присел рядом на острые камни. Положил руку ему на плечо. Под пальцами оказалась на удивление мягкая шерсть, которую хотелось погладить.

Также мне хотелось что-нибудь сказать, пока мы смотрели, как сила Чёрной звезды заставляет «Гравитрона» взмыть в воздух. Как закруживает его вокруг себя.

Но я чувствовал, что любые слова сейчас будут лишними. Пкоркх наверняка всё понял и без слов. Как и я мог понять ту боль, что он испытывал сейчас.

«Гравитрон» пробился сквозь каменное облако и теперь приближался к шару. Зверолюд грустно взрыкнул, когда Живой доспех коснулся границы Чёрной дыры. Но он не распался на частицы, как всё остальное. Просто медленно погружался в бушующую энергию.

Без линз доспеха я не мог рассмотреть всё как следует. Но уверен, в этот момент он смотрел на своего носителя.

Наконец, он исчез в мареве фиолетовой энергии.

— Прощай, — успел шепнуть Пкоркх напоследок.

Чёрные дыра не взорвалась, как в прошлый раз. Вместо этого она, словно не хотя, стала затягивать внутрь саму себя.

Шар неравномерно сжимался, будто бумажный ком. Камни и вода, кружащиеся вокруг него, замедлили свой ход. Фиолетовое сияние стихало с каждой секундой.

Наконец, уменьшившись до размера небольшой коробки, шар мигнул и исчез насовсем. Рядом выдохнул зверолюд.

Я тоже до этого момента сидел, затаив дыхание. До последнего ждал, что после исчезновения Чёрной дыры мы увидим на её месте «Гравитрона». Но чуда не произошло.

Ветер перестал завывать. Каменное облако дождём обрушилось на землю, поднимая тучи пыли. Хотя даже его было мало, чтобы заполнить образовавшийся кратер полностью.

Пкоркх шмыгнул носом, и умоляюще прорычал:

— Верните меня в Тень. Здесь слишком больно оставаться.

Остаток ночи мы потратили на то, чтобы разбить новый лагерь. Первым делом я разыскал отца и обнял его. Как и думал, кровь на нём оказалась чужой, так что можно было больше не волноваться.

Но, несмотря на невероятную победу, были у нас и потери. В общей сложности около трети бездоспешников оказались ранеными или убитыми. И командир Мустарес ещё называл такие потери приемлемыми.

— Я такие орды Одержимых видел лишь пару раз на войне, — сказал он нам с ребятами после нашего доклада. — Чудо, что мы все там не полегли.

Пока разбивали лагерь, из ниоткуда появился «Луч». Лорд Жюваль вышагивал рядом со своим Живым доспехом, называя каждому встречному количество убитых Одержимых.

— 1312, представляешь? — гордо говорил он. — Ещё бы немного, и до полутора тысяч дошёл бы!

Джайра закатывала глаза, ворча и вопрошая, почему этот нарцисс постоянно оказывается неподалёку от неё.

Я же развёл костёр возле своей палатки. И теперь смотрел в пламя, пытаясь разобраться в своих чувствах.

Скольких я убил за сегодня? Больше или меньше «Луча»? Хотя какая разница, если это всё равно охрененно гигантское число смертей.

На камень напротив меня уселся Гаррик. Насколько я слышал, он оказался по ту сторону Чёрной дыры от нас. И не мог вернуться до тех пор, пока мы от неё не избавились.

— Чего грустим? — весело спросил он, прикладываясь к фляге. — Ты сегодня вроде как герой.

У него этих фляг было столько, что в каждой как будто был свой отдельный напиток.

— Вина? — он протянул мне руку.

— Мне бы чего покрепче, — вздохнул я.

Но флягу у него забрал.

— В чём дело? — поинтересовался он.

— Даже не знаю, как объяснить, — ответил я, надолго прикладываясь к фляге.

— Спаиваешь моего сына? — весело спросил подошедший отец.

Он протянул ко мне руку, и я передал флягу.

— Судя по его виду, ему не помешает, — сказал Гаррик.

Отец серьёзно посмотрел на меня.

— Что случилось?

— Не знаю, — я посмотрел на свои руки, лежащие на коленях. Пальцы слегка подрагивали то ли от холода, то ли от чего-то другого. Чего-то, что никак не давало мне покоя. — Меня гложет какое-то чувство несправедливости, что ли.

— Несправедливости? — хмыкнул Гаррик.

— Да. Я привык сражаться с равными противниками — рыцарями в Живых доспехах. Но то, что произошло сегодня, я схваткой равных назвать не могу. Это было больше похоже на резню. Словно… Словно я топчу муравейник.

— Это не совсем так, — мягко сказал отец. — Каждый Одержимый стоит десятка обычных воинов.

— А Живой доспех сотен, даже тысяч Одержимых, — возразил я, вспоминая счёт Жюваля.

— Райкен, не стоит об этом волноваться, — продолжал отец. — Лучше подумай о том, скольких ты спас сегодня.

— Нет, Юрген, тут дело в другом, — покачал головой Гаррик и пристально посмотрел на меня. — Думаю, «Несгибаемого» могут понять только другие рыцари, столкнувшиеся с Одержимыми. Те, кто ощутил силу Живых доспехов в бою.

Отец вскинул руки.

— Ладно, давай ты.

«Мечник» не отрывал от меня задумчивого взгляда.

— Ты боишься стать таким, как Он, верно?

— Как кто? — спросил я, хоть и начинал догадываться.

— Как Безумный Барос, разумеется, — мрачно улыбнулся Гаррик.

— А он здесь при чём? — не выдержал отец.

Я подкинул в костёр парочку дровеняк. От этого из пламени полетели искры. Гаррик перевёл взгляд на отца и отобрал у него флягу.

— Рыцари на войне с Одержимыми делились на две неравные части, — пояснил он, отпивая вино. — Тех, кому понравилось давить врагов, словно мошек. И на тех, у кого каждая подобная битва вызывала ужас и отвращение.

— То же самое можно сказать и о бездоспешниках, — возразил отец.

— Нет, это разные вещи, — сказал я тихо. — В Живом доспехе ты можешь творить невероятные вещи. Убивать людей десятками за раз. Словно их жизнь ничего не стоит. Одно движение меча, даже одна мысль — и вот вокруг тебя гора изломанных трупов.

Подняв глаза от пламени, я посмотрел на них обоих.

— Гаррик прав, пап. Я боюсь, что мне начнёт нравиться эта сила. Боюсь, что буду наслаждаться этими смертями, ведь они так легко даются. Я… я правда боюсь стать таким, как Он.

«Мечник» вновь хмыкнул.

— Парень, тогда у меня для тебя чертовски хорошие новости.

Он сидел на самом обычном камне с таким довольным видом, что сложно было сказать, чем он вызван. То ли вино начало действовать, то ли его новости действительно были настолько хороши.

— Если ты задаёшься подобными вопросами, — объяснял Гаррик дальше. — Если всерьёз переживаешь об убитых тобою Одержимых, то тебе никогда и ни за что не стать таким, как Безумный Барос.

— Слабо в это верится, — вздохнул я. — Он же Безумным стал отнюдь не просто так. Отец, ты вроде рассказывал, что он стал таким после сражения в руинах Ушедших.

— Говорил, — отозвался отец. — Но по правде говоря, ему всегда нравилось сражаться с Одержимыми. Пока мы с Гарриком после битв приходили в себя от увиденных ужасов, Барос рассекал по лагерю с довольной улыбкой. Хоть в общении он и был приятным парнем.

— Помню, как в одной из битв Одержимые смогли достать его доспеха, — продолжил Гаррик. — Вот прям раздербанили броню его «Магнита» настолько, что силой выволокли его самого. И что же ты думаешь? Когда я прибежал на подмогу, он был весь в крови. Голыми руками убил с два десятка людей и чуть ли не хохотал при этом.

— Тебе до этого далеко, Райкен, — сказал отец серьёзно.

— Вот именно. Ты даже к бывшему врагу отнёсся по-человечески, хоть он сам и не человек, — поддержал Гаррик, намекая на Пкоркха. — Тебе ни за что не стать таким же безумцем, как ни старайся.

— Я и не буду стараться, — фыркнул я, хоть на моём лице и появилась улыбка. — А что делать с этим противным чувством от убийства стольких людей?

Гаррик тяжело вздохнул.

— Перетерпеть. Со временем станет легче.

Отец подсел рядом со мной и положил руку на плечо.

— Люди ко всему привыкают. Даже к самому ужасному. Дай себе время.

Вот только мне совсем не хотелось привыкать к тому, что я стал машиной для убийства людей. Больше хотелось сохранить в себе человечность. Тем более, такой способ мышления был больше присущ аристократам, для которых человеческая жизнь мало что значит. Какими бы хорошими они ни казались на первый взгляд.

«А разве ты не стал одним из них? — спросил мерзкий тёмный голосок на задворках разума. — Разве не стал похожим на них?».

Я загнал эти мысли и сомнения как можно глубже.

— Так, раз мы решили твою моральную дилемму, — заговорил Гаррик весёлым голосом. — То теперь поговорим о тактике сражений против Одержимых. Потому что твоя тактика «влететь в толпу и махать мечами» — это полная срань. И вот почему…

Вскоре после рассвета мы продолжили углубляться в горы. Командиры, как и отец с Гарриком, сходились во мнении, что Безумного Бароса мы найдём в руинах Ушедших. Путь до них предстоял неблизкий.

Спустя полдня мы наткнулись на следы каменного обвала. Из-под некоторых камней виднелись тела бездоспешников в коричневой форме. Значит, именно здесь Барос устроил засада рыцарям Щита.

Мы потратили пару часов, чтобы разгрести последствия обвала. На дне, как и предполагали, нашли помятый жёлтый Живой доспех. «Жало», погибший от рук Бароса. Следов последнего же нигде не было.

Остаток дня мы провели здесь. Тела бездоспешников похоронили. Доспех же отправили вместе с нашими ранеными до портала. Общим решением рыцарей мы посчитали, что справедливо будет вернуть его семье погибшего.

Следующие несколько дней выдались понурыми. Последствия битвы, мёртвые тела и рыцарь из другого ордена, да и оставшаяся орда Одержимых, казалось, напрягали каждого в нашем отряде. К тому же мы постоянно натыкались на следы Одержимых, указывающие на то, что они двигаются в одну с нами сторону.

Разумеется, звучали справедливые мнения о том, что нам нужно вернуться в Эсту. Учитывая орду, обстоятельства изменились. Наш отряд собирался для противодействия Баросу, а не чтобы сражаться с тысячами Одержимых.

Но куда больше пугало другое. У Бароса была тонна магнетита, и лишь Ушедшие знают, что безумец собирался с ней сделать в их руинах. В таких обстоятельствах каждая минута была на счету. Поэтому мы и продолжили путь.

Уже через два дня среди горных вершин показались высокие сверкающие шпили. И эти шпили становились только выше по мере нашего приближения.

Неужели Ушедшие были способны построить подобное в горах? С другой стороны, они ведь создали и Живые доспехи.

Следов Одержимых становилось всё больше. Мы даже находили их тела. Судя по всему, они просто бросали раненых и шли дальше.

— Никогда не видел таких наростов до этого, — удивлялся отец, разглядывая трупы. — Частички Живых доспехов как будто росли внутри них.

Рядом склонился и Гаррик.

— По ощущениям, и их силы как будто возросли, — сказал он задумчиво. — На прошлой войне таких мощных я встречал лишь изредка.

— Как думаете, это может быть связано с Безумным Баросом и украденным магнетитом? — размышляла Пикс.

— Считаешь, он спелся с Одержимыми? — спросил я.

— Всё может быть, — пожала она плечами. — Учитывая, что Живые доспехи частично созданы из магнетита, он мог каким-то образом усилить этих Одержимых.

— Ох, Ушедшие, — взмолился отец. — Очень надеюсь, что ты ошибаешься.

Спустя ещё два дня мы, наконец, дошли до руин Ушедших. Горное ущелье сходилось в тонкий проход, по бокам которого нависали высокие отвесные скалы. Когда-то здесь стояли гигантские массивные ворота. Пол крайней мере, на это указывали мощные петли в камнях и монструозные пласты металла, валявшиеся в ущелье.

За вратами раскинулись постройки, от которых захватывало дух. При словах «руины Ушедших» я представлял себе груду камней и парочку выстоявших стен. Однако действительность превосходила моё воображение.

Высокие постройки из камня и металла возвышались наравне с горами. На крышах некоторых зданий были установлены тонкие шпили. Своей высотой они превосходили здания в два-три раза. Руины Ушедших… или даже лучше будет сказать, город Ушедших явно пережил некое сражение в прошлом.

Тут и там в зданиях зияли дыры. Плоский тёмно-серый камень, заменявший землю, во многих местах был изрыт трещинами. Несколько шпилей обрушились прямо на город, похоронив под собой здания.

Однако, куда страшнее выглядела орда Одержимых, застывших прямо на входе в город. Их глаза сияли разноцветным светом, усиливая неестественность происходящего. Они выстроились рядами перед воротами. Но куда больше орда заполонила сам город.

В отдалении, на одном из зданий со шпилем, я рассмотрел Живой доспех. Его ржавый цвет ни с чем нельзя было спутать. Безумный рыцарь просто стоял на крыше и смотрел в нашу сторону.

Я вслух выразил мысль, которая наверняка была в голове у каждого:

— И что мы теперь будем делать?