Рыцарь Резервации

Глава 1

— Проснитесь и пойте, ваше благородие! Я наконец-то закончила! Проснитесь и пойте!

Знакомый веселый голос вырвал меня из крепкого сна, и я скривился от приступа головной боли. Разлепив глаза, привстал с кожаного дивана.

В ногах пригрелась маленькая кошка с белыми и черными пятнами, расположенными в шахматном порядке. Шпилька, как я назвал ее при первом знакомстве, листала в лапах книгу с заголовком «Резервации Земли. История Контакта». Здоровенные голубые глаза бегали по строчкам.

Погладив Шпильку, я поежился. Брр… А тут как-то зябко… Кажется, кое-кто увлекся и забыл закрыть окно.

— И не увлекся, а позаботился об охлаждении, — сказала Метта, прочитав мои мысли. — Иначе тут было бы жарко как в бане. Во время ускоренной синхронизации ранга тело сильно разогревается. Я охлаждала вас как могла!

Сквозь полумрак сверкнули глаза. В кресле напротив сидела… вернее лежала головой вниз миловидная особа в синей курточке и с планшетом в руках. Босые ноги были запрокинуты на спинку, длинные белые волосы, связанные хвостиком, падали на ковер, а круглое личико хмурилось.

— А что, такая поза тоже способствует охлаждению? — улыбнулся я и закрыл окно. За ним с головокружительной скоростью проносился темный пейзаж, стучали стальные колеса и колыхались шелковые занавески — поезд «Ураган», не зная усталости, уносил нас на край света.

Метта покачала пальцем:

— Будь я существом из плоти и крови, эта самая кровь лучше приливала бы к голове. Зато вот вам результат ночного «бдения» — мы за минувшую ночь неплохо развились. Теперь вы Адепт-Практик, и ваши магические каналы расширены на 13,4%, объем магического Источника вырос на 7,5%. И все это за неполные восемь часов сна! Поздравляю!

— В смысле «минувшую ночь»? — спросил я, вглядываясь в темноту за окном. — Еще же темно?

— Мы проезжаем магическую Резервацию-9, Илья Тимофеевич. Смотрите в оба!

Ах, вот как… Уже⁈ Я вгляделся в окно пристальней, но кроме деревьев и хаотично мелькающих огоньков, напоминающих круглые фонари, мне не удалось разглядеть никаких деталей.

Но все же мое сердце зашлось еще быстрее. Вот она Резервация — магический край, где, как говорят, возможно все что угодно, и где чудовища и артефакты встречаются чаще, чем люди.

— Значит, сейчас утро?

— Да, шесть часов, но в Резервации-9 все вверх тормашками. Солнце здесь встает всего на пару часов — с двух до четырех, и то пару раз в неделю. Кстати, пока суть да дело, не хотите ли опробовать свои боевые навыки после синхронизации?

— Отчего же нет? Ну-ка, ну-ка…

Тренировочная площадка была залита тусклым светом, за бумажными стенами журчал родник, во дворе дома цвела сакура.

Вот это Метта расстаралась для практики! Даже и не скажешь, что это все образ в моей голове.

Я вышел в центр деревянного настила, накрытого ковром. В моих руках меч.

Дверь напротив отъехала в сторону и, аккуратно ступая по доскам ножками в белых чулочках, на ковер зашла моя ненаглядная выдумщица. Белоснежные волосы забраны в пучок, в руке тоже сверкает обнаженный клинок.

— Хорошо выглядишь, — кивнул я, отметив ее облегающий голубой наряд. Юбка, правда, могла быть и подлиннее…

Метта слегка зарумянилась. Я же взмахнул мечом и встал в боевую стойку:

— Потанцуем?

Улыбнувшись, девушка рванула ко мне, и миг спустя, наши клинки столкнулись. Я охнул — это было очень быстро!

— Ваши рефлексы, Илья Тимофеевич, ускорены на 8,6%, — раздался ее голос со спины, и я обернулся.

Мечи лязгнули, и Метта, задержавшись у моего лица на мгновение, подмигнула мне.

Прыжок, и она уже надо мной. Дзинь! — снова сошлись клинки, и мы отпрыгнули друг от друга.

— А мышцы стали сильнее на 6,8… ой!

Бретелька ее костюмчика была разрезана надвое. Белоснежная кожа под ней слегка порозовела.

— Гляжу, скорость и меткость тоже повысились, — ухмыльнулся я, раскручивая меч.

— Ах, вы! — охнула Метта. — Негодник… Пощады не ждите!

И выбросила вперед руку. Острая сталь опасно сверкнула.

— Никогда! — крикнул я, отбив кинжал, и мы бросились драться в полную силу.

Пусть схватка и происходила внутри моего сознания, но вот пот по вискам тек самый настоящий. Мы снова в купе, за окном снова мелькали огоньки Резервации, а Шпилька уже листает другую книгу — «Амерзония. Флора и фауна». Моя питомица глотала их пачками.

— Неплохо, Илья Тимофеевич, очень неплохо, — сказала Метта, сидя напротив с планшетом в руках. — Рефлексы, скорость, сила и выносливость — все на оценку «отлично»! Но все же, в следующий раз не стоило так… безобразничать.

Спутница подняла на меня свои лукаво блеснувшие глазки.

— Как будто ты занималась чем-то другим? — хмыкнул я, и мы рассмеялись.

— И да, совсем забыла, — уткнулась Метта в планшет. — Покопавшись в вашем подсознании, я таки нашла тот самый образ, о котором вы говорили.

— Удиви…

Перед глазами все заволокло туманом, а затем я увидел звезды, вокруг которых полыхал огонь. Кажется, я смотрел в иллюминатор, и все вокруг качалось, вертелось и тряслось. За толстым стеклом сияла поверхность планеты, а в голове звучал приятный голос, но я не мог разобрать ни слова.

Наконец, все поглотил огонь, а затем опустилась тьма…

— Значит, я все-таки не отсюда? — спросил я, протирая веки. Образ был настолько мощным, что в глазах еще пару секунд полыхали искры.

— Именно. Вы не просто наследник рода Марлинских, барон, студент-рыцарь СПАИРа и Адепт-Практик в неполные восемнадцать лет, а еще и пришелец откуда-то извне. И об этом знаем только мы вдвоем.

— Хорошо быть не таким как все, — горько улыбнулся я, пытаясь собраться с мыслями. — Ты, как всегда, молодец, Метта.

Я включил лампу, и тут же мне на глаза попалось отражение в окне. На меня смотрел молодой парень с волосами серебристого цвета.

Эх, а ведь я уже начинаю привыкать к своему новому облику… И это при том, что старого уже и не припомнить. Образы «высадки» в этом мире еще мелькали в подсознании, но с каждой секундой они растворялись. Стоило попробовать их восстановить, как башку прожигала искра боли.

Поморщившись, я перевел взгляд наружу и увидел в свете луны огромную тень…

Нет, не человеческую. В воздух взвилась черная птица со светящимися глазами, напоминающими фонари. Размах крыльев у нее был немаленький — такие легко накроют весь наш вагон.

В руках Метты тут же появился фотоаппарат, и она начала щелкать диковинное существо.

При виде странной твари, которая неспеша пересекала небосвод, мне стало жуть как любопытно. Кто знает, какая из вечновраждующих рас попалась нам на глаза? Жаль, ответа мы не получим — поезд пройдет через Резервацию без единой остановки. Мы направлялись еще дальше на Восток и вот-вот переберемся на другой континент.

Там, в Резервации-17, или как ее называли в народе — Амерзонии, каждый из пассажиров «Урагана» собирался начать новую жизнь.

— А мы получить небольшое наследство, заработать денег и хапнуть массу энергии! — хихикнула Метта.

Да, и о нашем небольшом «дельце» забывать не стоит.

Деньги, энергия, знания и сила. Вот четыре кита, на котором мы с Меттой планировали построить наше будущее.

— Пу-пу-пу… — проговорил Механик, забравшись в очередной вагон.

Путь по коридорам ему был заказан, так что ползти пришлось через вентиляцию. Однако ему тут даже нравилось — тихо, спокойно и никто не прихлопнет. Одна беда — вся шерсть после нее в катышках.

— Фу, гадость! — фыркнул он, отбросив любопытного жучка своим тщательно подпиленным коготком.

Поезд мчался через Резервацию, а техника тут выкидывает такие фортели, что гаек не напасешься. А значит, техобслуживание нужно проводить в режиме «пу-пу-пу». Ничего, Механику не впервой! Не зря же ему недавно вручили медаль за труды — прямо как люду, а не какому-то зверьку с непонятной родословной!

В Резервации они не задержатся. Еще пару часов, и можно вернуться в локомотив. Там Василий Иванович уже наверняка приготовил для него здоровенную банку со сгущенк…

— Ухты-пухты! — раскрыл рот Механик, обнаружив очередную открученную гайку. Затянув ее потуже, он пролез дальше и обнаружил еще одну.

Совпадение? С каждой новой раскуроченной деталью поезда Механик все больше в этом сомневался. А вдруг это…

Диверсия!

Вдруг его длинных ушей коснулись голоса:

— Вот это место нужно сломать до того, как поезд дойдет до крутого поворота. Справишься, Толстый?

Трясясь от одной мысли, кто это может быть, Механик заглянул за угол и…

Черт! Грязные гремлины!!!

Поезд мчался настолько стремительно, что и таинственная летунья скоро исчезла. Я же наконец-то разглядел кое-что по пути. Мимо нас с головокружительной скоростью проносились лысые деревья, разрушенные мосты да навсегда покинутые домики.

Характерная деталь — вдоль железной дороги нет столбов с проводами, а значит, состав мчался силами артефакта под названием геометрик, автономного источника энергии. Да, мы уже вышли за пределы центральных регионов Империи. Еще чуть-чуть, и поезд доставит нас туда, где гостей ждут либо океаны силы, либо гибель.

А чем еще прикажете заниматься на летних каникулах после окончания первого курса в Санкт-Петербургской Академии Изучения Резерваций, или СПАИР?

Кто-то из студентов решил оторваться по полной и напрочь выкинуть «бесполезные» знания из головы, ну а мы с Меттой вытребовали досрочную практику в Амерзонии и пустились на другой континент. Ведь наслаждаться летним отдыхом и учиться новому лучше параллельно, ведь так?

— Истинно так! Совмещаем приятное с полезным! — кивнула она, снова прочитав мои мысли. — К тому же наследство на дороге не валяется!

— Это да, — проговорил я и улыбнулся. — В общагу я больше ни ногой. Кстати, Метта, ты проверила состав поезда, как я просил?

— Угу. Двадцать вагонов, четыре класса, и в каждом находятся, наверное, представители всех слоев Империи. Отпрыски аристократов и купечества, простолюдины из числа людей и горстка нелюдей. На «Урагане» собрался неплохой социальный срез!

— И со всеми ними нам придется поработать.

Наверняка в соседнем вагоне сейчас едут мои будущие соседи, товарищи и, возможно, даже прислуга…

— Факт! В Амерзонии мы надолго!

Самое главное, чтобы в деканате не вскочили на дыбы, а то я планировал перевестись в местный институт недалеко от Амерзонии — в небольшом городке Шардинск-17. А то, знаете ли, довольно накладно ездить на учебу и обратно через Океан.

— Тамошний институт называется ШИИР, — сказала Метта. — Шардинский Институт Изучения Резерваций. Звучит, однако…

Раздумывая о том, как я буду обустраиваться на новом месте, я заметил на столике исходящую паром чашку с чем-то горячим. Хорошо бы хлебнуть и согре… черт, мои пальцы прошли насквозь!

— Упс! Это мой кофе! — сказала Метта и, перевернувшись в кресле, схватила чашку. — Простите, Илья Тимофеевич, но вам придется найти другой!

И с гордым видом эта машинописная красавица хлебнула своего неосязаемого напитка.

Впрочем, Метта вся была неосязаемая, как это ни печально, и никто кроме меня ее не видел. Мой организм был под ее полным контролем, наводненный тысячами мельчайших машин, которые она называла «жучками». Белые были строителями, а черные разрушителями. И те, и другие играли в моем теле свою роль. С ними и учеба, и практика шли как по маслу, однако иногда я страшно жалел, что мы с Меттой не можем быть… порознь.

— Это еще почему? — настороженно спросила она.

— Тогда я бы тоже мог лечить твой насморк, — пошутил я и, собрав из воздуха побольше влаги, зачерпнул силы из Источника. — Сейчас мы поглядим, что ты там наколдовала во мне, дорогуша.

После синхронизации в теле маловато энергии, и я решил начать с самого простого: выплеснул пучок силы и для удобства сформировал из нее нить. Замерцев, ниточка вышла из ладони и, зажав кончик между пальцами, я вынул ее сантиметров на двадцать, а затем сплел в виде сложной фигуры.

Немного терпения, и ледяной шарик заерзал по ладони.

— Ай, холодный! — затряс я руками, перекидывая ледышку из одной ладони в другую.

— У вас получается все лучше! — захлопала в ладоши Метта, во все глаза наблюдая за моей работой.

Еще чуть-чуть старания, и вот рядом с шаром на столике лежала ледяная пирамидка.

— Сравни с нашей! — сказала Метта, и я вынул из кармана кристалл той же самой формы. Грани этого артефакта геометрики были полупрозрачными, а изнутри бил голубой огонек.

Обе фигурки, конечно, отличались и не в пользу ледышки, однако для того, кто едва начал нелегкий путь в создании артефактов, это большой прогресс. Некоторые студенты тренировались годами, но мое упорство и немного помощи Метты сделали свое дело.

Пару месяцев назад нам даже пришлось даже пройти полугодовую программу за неделю, чтобы догнать курс СПАИРа, иначе нам грозило исключение. Да, пота мы тогда пролили ведро…

— Так, а это что? — нахмурился я, вдруг осознав, что артефакт как-то потускнел.

— Ах, да совсем забыла про плохую новость, — сказала Метта. — Для синхронизации понадобилось куда больше энергии, чем в прошлый раз, и ресурсами организма дело не ограничилось. Сами знаете, чем выше ранг, тем сложнее контролировать магический поток, а бросать процедуру на полпути нельзя.

Ладно, не беда, энергии мало, но не критично. На следующей остановке найдем Колодец и за «небольшую» плату подключим к нему артефакты.

А сейчас мы попытаемся улучшить структуру ледышки. Давай-ка… Хмм, магические каналы вдруг заныли. Пальцы даже слегка онемели.

— Похоже, на этом плохие новости не кончились? — проговорил я, сжимая и разжимая кулак. Левая нога вдруг показалась чужой.

— Да, побочный эффект ускоренной синхронизации он такой… — вздохнула Метта. — Не беда! Сейчас я ее…

Она исчезла, и по шкурке Шпильки тут же прошлась волна крохотных голубых искорок. Да, кошка была физическим воплощением моей неосязаемой попутчицы — ее глазами, ушами и, конечно же, оружием.

Нагнувшись, я всмотрелся в глаза нашей искусственной любимицы. Два крохотных артефакта — голубые шарики-геометрики, от которых она подзаряжалась, горели тусклым светом.

— Эх, был бы у нас кристалл помощнее, я бы… — сказала Шпилька голосом Меты. Я погладил кошку по ушам.

Как можно сердиться на нее? Если отбросить неизбежные побочные эффекты, она сделала все идеально, и нашла необходимый баланс между скоростью развития, прогрессом сил и количеством сгорающих «калорий».

А последнее крайне важно. Ведь когда ты чужак и в этом мире, и даже в собственном теле, процесс магического совершенствования осложняется. Мы это компенсировали «жучками».

Однако у них есть и оборотная сторона: энергия сгорает какими-то чудовищными темпами.

— Нам нужна сила! — проговорила Метта свою обычную мантру. — Много силы!

Факт. Как говорится: если постоянно приходится считать деньги, зарабатывай их столько, чтобы необходимость в счете отпала.

Вдруг по потолку прошелся странный звук — как будто нечто юркое и когтистое бегало взад-вперед. В коридоре тут же застучали двери и раздались взволнованные голоса:

— Вы слышали? По поезду бегают паразиты!

— Какая мерзость! Сначала нелюдей насажали, а теперь еще и крысы! Мало ли нам что ли хамья?

— И не крысы это! Говорят, к нам из последнего вагона пролезли гремлины!

При слове «гремлины» Шпилька встрепенулась:

— Гремлины⁈ — заголосила Метта, совсем забыв, что кошки не разговаривают — по крайней мере обычные, городские. — Как интересно! Давай поймаем одного и препарируем!

Ага, еще не хватало.

Я пододвинулся к двери и приоткрыл шторку — перед дверью стоял сверкающий золотыми пуговицами проводник:

— Господа, прошу вернуться в купе. С гремлинами сладит граф Геллер из Лиги Истребителей. Он уже начал работать.

Вдруг сверху снова зацокали коготки и заскрипел металл.

— Дожили, паразиты в поезде первого класса! — загомонили в ответ. — Как вы могли их проморгать⁈

Хороший вопрос. Мало нам Резервации, а тут еще и гремлины под потолком.

— Просим прощения, ваше благородие. Наши боевые маги сделают все, чтобы выкинуть всех до одного. Мы и простолюдинов приобщили к поискам, — улыбнулся проводник, и я опустил шторку.

Если они не шутят, то гремлины на поезде — серьезная проблема. Эти твари ненавидят любые механизмы и сделают все, чтобы развалить «Ураган» изнутри даже с риском для собственных жизней. В этом мире что ни катастрофа, так из каждой щели торчат волосатые уши этих жутко хитрых существ. Если они умудрятся поломать поезд посреди Резервации…

Как будто в ответ на мои мысли, по борту прокатилась дрожь, а затем за окном мелькнуло нечто неуловимое. Похоже, порождения Резервации-9 решили познакомиться с нами поближе.

За стенками раздались испуганные голоса. Я подхватил геометрику и распорядился:

— Метта, все ресурсы к бою. Нужно справиться с последствиями синхронизации как можно быстрее.

Пока я растирал руку, под кожей и в жилах нарастало движение, а геометрика потихоньку тускнела — Метта и ее «жучки» начинали усиленную работу.

— Закончим, а потом…

— Мы не одни! — воскликнула девушка, и ее кошачья «версия» с грозным видом уставилась в самый темный угол.

Едва мысль о драке мелькнула в моей голове, как короткий меч сам прыгнул в руку. Шпилька тут же рассыпалась на тысячи «жучков».

Да, Шпилька вся состояла из этих мельчайших существ, покорных воле Метты. Она могла «разбирать» и «собирать» кошку, когда этого требовала обстановка. Конечно, энергии от глаз-геометриков на это требовалось порядочно.

Волна за волной «жучки» начали подползать к вентиляции, а я повернул лампу, чтобы ослепить нашего гостя.

Вдруг сквозь прутья сверкнули мокрые глаза.

— Не выдавай! — пропищал голосок с той стороны. — Моя засмотрелся на пирамидку! Пирамидка — высший класс!

Маленькое существо в вентиляции, похоже, было гремлином, но зачем он со мной разговаривает, а не пытается открутить лишнюю гайку?

Одно мое движение брови, и ему крышка, однако…

— Механик хороший! Механик презирает гремлинов!

— Как так?.. — нахмурился я. — Ты же сам гремлин.

— Моя не гремлин. Зачем обижаешь⁈ — зашептал мой невидимый собеседник, вцепившись в прутья маленькими пальчиками. — Они считают моя предателем за любовь к машинам, но они врут. Механик не гремлин, Механик — люд. Даже машинист оставляет моя миску со сгущенкой и иногда пьет пиво, как люд с людом!

Метта прыснула, а Шпилька вновь собралась в кошку, но встала так, чтобы ее не было видно из вентиляции. Я же не спешил убирать руку с рукояти, помятую о коварстве этих маленьких существ.

Гремлин-механик по имени Механик, который презирает других гремлинов? А такое бывает?

— Гляди как дрожит, бедолага, видать, боится вас, Илья Тимофеевич! — проговорила Метта у меня в голове. — Если же он говорит правду, то я бы познакомилась с ним поближе. Хороший механик всегда пригодится.

Под внимательным взглядом кошки в купе пролез пушистый ушастый зверек с бурой шерсткой, испачканной в смазке. Крохотный поясок оттягивала целая коллекция отверток и гаечных ключей. На груди блестел значок с надписью «Ураган».

— Моя хороший, моя полезный! — бормотал гремлин. — Позволь посидеть тут, пока этих гадких гремлинов не передушат. За них начальник поезда уже объявил награду!

— Хмм… Награду говоришь? — заинтересовался я.

Метта-Шпилька, услышав про возможность заработать, удовлетворенно замурчала, и гремлин дернулся. Она вышла у него из-за спины и обвила зверька своим длинным-длинным хвостом.

— Да-да! — закивал он, когда кончик ее хвоста коснулся его щеки. — Они сейчас весь поезд перевернут, и вне купе опасно. Но моя тебе не мешаться! Моя починить твой будильник!

Он указал на столик, где лежал разбитый будильник, упавший с тумбочки еще вчера. Стоило мне бросить его в подставленные лапки, как зверек, вынув язычок от усердия, начал в нем ковыряться.

— Ух-ух! Хорошо-то как!

На его лице растянулось такое райское блаженство, что я даже как-то растерялся.

— Не волнуйся, если врет, я ему покажу, — сказала Метта, и Шпилька, утробно урча, принялась нарезать круги вокруг существа, которое, казалось, забыло обо всем на свете. — Ох, да у него и коготков нет!

— Подпиливаешь что ли? — спросил я.

— Это чтобы отвертку было держать сподручней! — кивнул Механик. — Так можно остаться, люд?

И он поставил передо мной будильник. Изнутри раздалось еле слышное тиканье.

— Наш человек! — хихикнула Метта, и Шпилька лизнула зверька в ухо. Мордочка существа просветлела — он улыбнулся.

А вот зубов у него был полон рот. Если такой вцепится, может и горло перегрызть.

Вдруг у меня родился план, как с помощью одного «неправильного» гремлина приманить его сородичей.

— Это рискованно, — проговорила Метта, — но может сработать! Деньги нам не помешают!

— Может, у вас тут еще есть что починить⁈ — горячился гремлин, рассматривая каждую пядь купе. — Когда Механик ничего не чинит и не ест сгущенку, у него начинается истерика!

И он начал трястись.

— Ух-ух! Тяжко!

— Попробуй починить лампу, — кивнул я на ночник. — А то она как-то мигает…

— Благодарствую! Все сделаю!

— Так, парни! — расхаживал по тамбуру молодой боевой маг барон Шаховский, которого все звали просто Шах.

Перед ним столпились двадцать простолюдинов из числа людей и парочки нелюдей — и оба были антропоморфные коты, которых в Империи назвали ушастиками.

— На нашем поезде ЧП, и в наших интересах выскрести тут каждый уголок, но найти и перебить гремлинов! — говорил Шах. — Иначе монстры из Резервации сделают из нас котлету!

И в подтверждении его слов о борт поезда ударилось нечто злобное. Из вагона четвертого класса раздались взволнованные голоса.

— А нас покормят? — поднял руку вечно голодный парень по фамилии Устинов. Его живот предостерегающе заурчал.

— Да, неплохо бы сметанки, — мурлыкнул один из ушастиков, облизывая усы.

— Для тех, кто поймает хотя бы одного гремлина, вагон-ресторан обещает бесплатный завтрак, — кивнул Шах.

По рядам простолюдинов прошелся довольный шепоток. Устинов вообще казался на седьмом небе от счастья.

— Так чего мы стоим? — крикнул один из простолюдинов. — Гремлины сами себя не передушат! Бегом! Устинов, ты проверяешь купе!

Улыбнувшись, Устинов выхватил свое оружие — двустороннюю монтировку. Гордо подняв ее над головой, он умчался. Секунду спустя в тамбуре остался один горько улыбающийся Шах

Хех, бедняги… Готовы напополам треснуть, лишь бы им дали бесплатную миску овсянки. Про награду от начальника поезда им и думать грешно — даже если один единственный простолюдин переловит всех гремлинов, награды ему не видать как своих ушей.

Увы, такие в Империи законы — без государственной аккредитации охотиться за головами монстров могут только аристократы, государственные боевые маги или члены Лиги Истребителей.

Кстати, один из ее представителей, как раз едет на поезде…

А посему Шаху нужно торопиться, чтобы не упустить свою дольку. Деньги ему не сильно нужны, но как Шаху сказал отец, прежде чем навсегда сгинуть на каторге: раз ты решил связать жизнь с Резервацией, то считай каждую копейку.

Создав изо льда призму, я положил ее на стол и сплел между пальцев простейший энергетический шарик. Затем, собрав побольше силы, сложил ладони вокруг, сосредоточился и послал луч прямо в ее ледяное «тело».

И вуаля — с другой стороны ледышки по стене заплясал разноцветный спектр: огонь, вода, земля и воздух. Все базисные составляющие простейшей магии.

Метта с Механиком захлопали в ладоши.

Всего лишь фокус, но и я остался доволен. Ранг Адепта-Практика себя показал, а ведь еще вчера, чтобы создавать не простые ледышки, а фигуры, приходилось попотеть. Теперь таким нехитрым способом я могу разбивать магические лучи с помощью призмы. Если на ее месте будет артефакт-геометрик, магический эффект обещает быть куда интересней.

Да, эта несовершенная призма — лишь зернышко, из которой я хочу вырастить огромное дерево.

Но это будет потом. Сейчас мы показывали фокусы и для других «зрителей». Гремлинов, как и всех чудов, привлекает магия, даже простейшая.

— Не перетрудись, — сказала Метта. — Нам еще нужны силы на то, чтобы перебить этих тварей.

Я кивнул и закончил с фокусами. Теперь нужно одно — ждать и готовиться.

— Все ресурсы на восстановление, — сказал я и расслабился. «Жучки» вновь принялись работать.

А вот мой маленький попутчик никак не желал успокаиваться — он отладил в купе все, до чего смогли дотянуться его пальчики: будильник, лампу, кофеварку, тостер, забытые кем-то под диваном наручные часы и сушилку для ботинок.

Все было разобрано и собрано. Кое-что по два, а то и три раза. Когда он поднял на меня свои огромные грустные глазки, я сжалился и дал ему заштопать свой носок.

— Ухты-пухты! — воскликнул он и принялся вдевать нитку в иголку.

— Вот счастливчик, нашел свое место в жизни! — прокомментировала Метта его старательную работу.

Пока мое тело постепенно приходило в норму, раздухарившийся Механик принялся перечислять технические характеристики локомотива. Его речь выровнялась, и он даже свои «ухты-пухты» позабыл.

Оказалось, что на борту «Урагана» живет чуд-хранитель артефакта, за счет которого и двигается поезд. Убить его, а лучше и поработить и завладеть артефактом — голубая мечта всех гремлинов.

— Таких агрегатов как «Ураган» выпустили всего ничего, — резюмировал Механик, — а потом прикрыли лавочку. На новые модели денег нема, а кое-кто из старых жлобов посчитал, мол, использовать артефакт пятого уровня в локомотиве слишком жирно. Какая разница, что «Ураган» покрывает Империю из конца в конец за неделю, да и пронзает Резервации как нож масло? Все нерентабельное — на помойку!

Метта едва успевала записывать за ним: пригодится, когда мы будем обживаться на новом месте и искать артефакты. Самые сильные и редкие и вправду содержали в себе чуда-хранителя. Если его приручить, можно и хорошего союзника заиметь, и использовать кристалл на полную.

Слушая его рассказ, я оставался настороже и прислушивался к звукам под потолком. Пока все тихо, но обольщаться не стоило.

Видно, гремлинов кто-то спугнул, и они, похоже, затаились.

— И давно ты тут служишь?

— С рождения, — гордо кивнул Механик и откусил нитку. — Злые языки утверждают, что моя мамаша пыталась разобрать котел, но получила лещей от хранителя, так и родился Механик. Но все это враки: моя породил сам локомотив — прямо в котле! А выходил меня Вася, семилетний сынок машиниста. Вот с тех пор моя с ним и работаем.

Он почесал ухо и передал мне носок. Стежок был на зависть.

— Уже, пожалуй, годиков сорок восемь будет…

Ишь какой он взрослый, а по виду и не скажешь.

— Ничего удивительного, — заметила Метта у меня в голове, — я читала, гремлины живут до двухсот лет. Правда таких долгожителей раз два и обчелся. Средняя продолжительность жизни у этого вида нелюдей лет пятнадцать — как раз из-за их нелегкого ремесла разрушителей механизмов!

— Василий Иванович и другие механики без Механика как без рук, — тем временем, продолжил хвалиться гремлин. — Если бы не мои знания, от поезда остался бы один мешок с болтами! В Резервации без этого никуда!

Может быть, он и перехваливал себя, но это все равно интересно. Не секрет, что в Резервациях техника работает из рук вон плохо, а этот зверек чинит ее даже в экстремальных условиях? На ходу⁈

— Механик — маленький секретик поезда, — улыбнулся зверек. — Вот только моя дом сейчас разбирают по винтику, и моя пришлось ползти и чинить то, что сломали эти гадские гремлины! Но моя попался…

— Бедняжка, — простонала Метта-Шпилька и снова лизнула приунывшего зверька в ухо. — Может, поможем ему?

Да, нужно помочь. Если гремлины доломают «Ураган», и мы встанем посреди Резервации, к нам сбежится вся местная живность — артефакт в локомотиве для них как магнит. Нет, я, конечно, очень хотел побродить по просторам Резервации, но в составе оснащенного рейда, а не в ходе крушения поезда.

— И это еще не говоря о том, что мы рискуем попасть под Поветрие, — заметила Метта.

А тут она попала в яблочко. Поветрие — мощный магический удар, который сотрясает Резервации раз в несколько дней. Скорее всего, поезд его выдержит, но потом мы будем светиться как рождественская елка.

Вдруг по борту вновь прошелся удар, вагон слегка качнулся. Из коридора послышались голоса:

— Эй, нашли гремлинов⁈ Или хотите обратно в теплушку?

— Нет, там холодно… Гремлины всю отопительную часть разворотили… Ищем-ищем…

Услышав это Механик, схватил себя за голову и застонал:

— Твари! Твари! Твари!

Вдруг Шпилька зашипела, а из-за решетки сверкнул новый взгляд — злобный и отливающий алым.