Рынок для убийства

Глава 3

Неожиданно выскочивший из-за поворота «шевроле» с проблесковым полицейским маячком на крыше резко остановился практически прямо перед Джо Пилом. Он чертыхнулся, щелчком выбросил остаток сигареты и направился было вниз по склону, но далеко уйти ему, к сожалению, не удалось — из машины выскочил полицейский в форме:

— Эй, ты, стоять!

Джо Пил остановился:

— В чем дело, ребята?

— Руки вверх! И поживее, а то как бы не пришлось потом горько пожалеть!

— Минутку, минутку, в чем, собственно, дело? Я ведь…

Полицейский выхватил из-за пояса пистолет, ткнул им в бок Пила.

— Я же сказал, руки вверх, разве не ясно?!

Тут из машины неторопливо вышел второй полицейский.

— Господи ты боже мой! — не скрывая удивления, воскликнул он. — Да ведь это же сам Джо Пил! Глазам своим не верю…

— Рафферти!

Первый полицейский нехотя опустил пистолет.

— Ты что, его знаешь?

Рафферти довольно ухмыльнулся:

— Еще бы. Помнишь дело Майлса Сакхайма? Два года назад. О нем тогда все говорили, а вот этот самый Джо Пил был в нем круто замешан.

— Только постарайся, чтобы эти слова случайно не услышал Отис Бигл, — меланхолично заметил Джо.

Рафферти хмыкнул:

— А, эта жирная задница… Когда-нибудь я его прищучу, уж поверь мне… — Его плоское лицо вдруг осветилось злобной ухмылкой. — Слушай, а может, как раз сейчас тот самый случай? Кстати, что ты здесь делаешь, Джо? В такое-то время…

— Да вообще-то ничего. Занимаюсь своими делами.

— Интересно, какими? Нам ведь позвонили прямо в участок…

— Кто?

— Имя не назвали. Но зато сказали, что ты давно уже здесь что-то вынюхиваешь. Интересно, что? Причем уже, как минимум, час, если не больше…

— Полчаса.

— Не паясничай. Что ты здесь делаешь?

— Собираюсь идти домой.

Рафферти грубо схватил Пила за руку.

— Хочешь провести всю ночь в нашем милом обезьяннике?

— Попробуй, и посмотрим, что будет потом с тобой.

Второй полицейский убрал пистолет в кобуру и вытащил из-за пояса дубинку:

— Ну как, начнем, Майк?

Майк Рафферти чуть поколебался, затем с явным сожалением покачал головой:

— Нет… как-нибудь в другой раз. Он работает на Отиса Бигла.

— На ту самую ищейку?

Рафферти кивнул:

— Да, ту самую… Хитрая бестия. Но у него по-своему крутые связи, и нам пока никак не удается пришпилить его. Пока…

— И вряд ли когда удастся, — заметил Пил, про себя добавив: «Если, конечно, вам не сдам его я». Затем уже снова вслух: — Хороший вечерок, не правда ли?

Рафферти громко выругался.

— Был хорошим, пока ты его не испортил… Но и тебе здесь нечего делать. Можешь не сомневаться.

— А что мне здесь делать? — Джо Пил шмыгнул носом. — Да и вам лучше пойти и поймать пару придурков, которые вдруг захотят нарушить правила и сделать левый поворот.

Он повернулся и неторопливо побрел вниз по улице.

Полицейские перебросились парой ничего не значащих фраз, сели в свою машину, выключили сирену и проблесковый маячок, развернулись и медленно, на первой передаче, следовали за Джо Пилом до тех пор, пока он в самом конце улицы не свернул за угол.

На всякий случай Джо не поленился сначала пройти три квартала, затем сделал большой круг мимо отдельно стоявших зданий и повернул назад. Он потерял где-то около получаса и теперь совсем не был уверен, находится ли Уилбур Джолиф по-прежнему в здании или по тем или иным причинам уже покинул его.

Он, чуть поколебавшись, немного подождал на улице, затем все-таки решился и вошел внутрь. В мрачноватого вида фойе, очевидно, когда-то была стойка для регистрации посетителей отеля, но теперь не было ни посетителей, ни самого отеля и, соответственно, должного освещения. Лишь у нескольких рядов почтовых ящиков тусклый свет был чуть поярче. Пил подошел поближе и, прищурившись, прочитал имена.

Перед некоторыми из них стояли обозначения «мистер» или «миссис», которые он предпочел просто пропустить, перед другими — полное имя, но Вильмы ни перед одним не обнаружилось. Значит, оставалось сконцентрировать внимание на сокращениях. Это принесло свои плоды. Причем довольно скоро. Поиск сузил искомое до двух имен: «В. Винтерс, 306», «В. Хастон, 504».

Одно из них, скорее всего, и должно принадлежать Вильме. Пил поднялся по обшарпанной лестнице на третий этаж и прошел по длинному коридору до номера 306.

— Кто там? — почти сразу же послышался неприветливый женский голос, когда он нажал кнопку звонка.

Джо Пил ничего не ответил. Последовала небольшая пауза… Молчание… Затем из квартиры снова раздался тот же самый вопрос. Пил молчал. Дверь резко распахнулась, и перед ним оказалась женщина лет сорока, более чем внушительных размеров…

— Ну и?.. — требовательно спросила она.

— Извините, наверное, я ошибся, — спокойно произнес Джо. — Я ищу некую мисс Смит. Гвендолин Смит.

— Здесь таких нет! — рявкнула современная амазонка и захлопнула дверь прямо перед носом Пила.

Он тихо свистнул, задумчиво покачал головой и пошел на пятый этаж. Там нашел номер 504 и нажал кнопку звонка.

— Кто там? — послышался за дверью голос, один звук которого уже внушал определенные надежды.

Джо повторил стратегию третьего этажа — ничего не ответил. После небольшой, вполне естественной паузы внутри послышалось звяканье цепочки, и дверь чуть приоткрылась.

— Да?

Пил негромко прочистил горло.

— Видите ли, мистер Уилбур Джолиф попросил меня зайти и…

В узеньком проеме показалось женское лицо с явно враждебным выражением.

— Кто такой мистер Джолиф?

Да, не очень-то хорошее начало.

— Уилбур Джолиф. Знаете, Уилбур…

— Простите, но я не знаю никого по имени Уилбур.

Дверь начала было закрываться, но Джо удалось вовремя вставить в проем ногу.

— Вполне возможно, он называет себя как-либо иначе, сестричка. Я говорю об одном хорошо вам известном пожилом человеке.

Давление на ногу Пила заметно уменьшилось. Он убрал ее, и дверь тут же захлопнулась. Но затем цепочку внутри сняли, и она снова открылась. Джо Пил все-таки оказался в квартире. Быстро осмотрелся вокруг: не очень-то большая комната, где-то метров двенадцать на пятнадцать, встроенная кровать, совмещенная ванная комната и туалетный столик слева, кухня справа. Но двери в них были плотно закрыты.

Девушка выглядела лет на двадцать пять — двадцать шесть; каштановые волосы, милое лицо, хорошенькая фигурка. Совсем неплохая… На ней легкий халатик, который только подчеркивал значимость скрываемого под ним тела. Весьма и весьма…

— Хорошенькое у вас тут местечко, — заметил Джо Пил.

Девушка захлопнула дверь.

— И что дальше? Я вас слушаю.

Пил непринужденно плюхнулся в кресло:

— Вы Вильма Хастон и у вас есть некий друг по имени Уилбур Джолиф, так ведь? Вот отсюда давайте и начнем.

— Давайте, — кивнула девушка.

— Продолжайте.

— Нет, это уж вы, пожалуйста, продолжайте.

— Хорошо. У Уилбура есть жена. Вы ведь знали об этом, не так ли?

— Жены есть у большинства мужчин.

— У меня нет, — равнодушно сообщил Джо.

— Тогда, может, оставите свой телефонный номерок?

— Может, и оставлю… после того, как мы решим вопрос с вашим Уилбуром.

— Вы, наверное, его опекун?

— В каком-то смысле. — Джо Пил невольно остановил взор на ее левом плече. На этой стороне халат почему-то сполз вниз, и у Джо мгновенно поднялась температура. Как минимум, градуса на два. — Вообще-то я имел в виду, что, хотя Уилбур женат, он совсем не из тех, кто разводится. Или стремится к этому. Улавливаете?

— Не очень, — спокойно ответила Вильма Хастон.

Заметив, что халат сполз с плеча, она вернула его на место, но он почему-то упрямо не хотел там оставаться…

— Понимаете, все дело в том, что любые дела, так или иначе связанные с нарушением обещания жениться, неприменимы к уже женатым мужчинам. Вам это известно?

— Неужели?

В голосе Вильмы прозвучала явная издевка.

Пил нахмурился:

— Да, и более того: его жена прекрасно знает, что он любит бегать за юбками. Что все время и делает. С разной степенью успеха, конечно. Она постоянно устраивает ему кровавые сцены — каждый раз, когда у него появляется новая дамочка. Но какой от них прок? Практически никакого. И что дальше?

— Вот вы мне и расскажите.

— Обычно мы платим им пятьдесят баксов. В случае, если дамочка хочет больше, Уилбору приходится гасить очередной скандал в благородном семействе.

Вильма задумчиво кивнула и села в кресло напротив.

— Значит, все как всегда, так?

— Вот-вот, именно так.

— Для вас ничего нового.

— Абсолютно.

Она вдруг резко встала. Затем, чуть поколебавшись, медленно сказала:

— Вот, значит, как… М-м-м… извините меня, пойду-ка что-нибудь на себя наброшу.

И вихляющей походкой направилась к ванной. Джо проследил за ней глазами и, когда дверь закрылась, тоже встал, подошел и приложил ухо к двери. До его слуха донеслось приглушенное клацанье деревянных вешалок. Больше ничего…

Он вернулся на место, снова сел в кресло. Неторопливо оглядываясь вокруг, заметил на столе книжку в дешевой бумажной обложке, привстав, протянул руку, взял ее. Это был старомодный роман под несколько странным названием «Малаешка», что в переводе означало «Индейская жена белого траппера»[1].

Не слабо, для Вильмы Хастон совсем не слабо. Дверь ванной открылась, и она вышла оттуда, неся в руках вешалку с черным платьем.

— Извините, — тихо произнесла она и, пройдя в кухню, плотно закрыла за собой дверь.

Джо Пил бросил взгляд на дверь ванной — так, в отличие от двери в кухню она осталась чуть приоткрытой. Он встал, осторожно шагая на цыпочках, подошел к ней, приоткрыл чуть пошире, сунул туда голову. И ванная комната, и платяной шкаф были пусты. Абсолютно пусты! Нахмурившись, Джо вернулся к креслу.

Задумчиво, почти автоматически взял книжку, поднес к глазам, начал рассеянно ее просматривать. Успел прочитать где-то около двух страниц, когда Вильма наконец-то вышла из кухни. Уже не в соблазнительном легком халатике, а в черном платье. Много оно не скрывало, но по крайней мере плечики не сползали…

— Итак, ваш Уилбур Джолиф, — спокойно, даже как-то равнодушно начала она. — Все это, конечно, очень интересно, но, к сожалению, я такого не знаю. И никогда не знала.

Джо Пил устало вздохнул:

— Знаете, мне почему-то показалось, мы уже прошли это… Пора двигаться дальше…

Вильма, бросив быстрый взгляд через плечо в сторону кухни, молча кивнула.

Пил чисто рефлекторно начал поворачиваться, чтобы тоже посмотреть туда, но… тут его, образно говоря, поразила молния. Хотя на самом деле это был жесткий кулак очень грубого, очень сильного и очень рассерженного человека. Но Джо этого не знал. Он вообще не знал ничего… Во всяком случае, в течение ближайших двух часов.

В себя он пришел только на Мулхолланд-Драйв. Почему и как он здесь очутился, Джо, естественно, не помнил.

За правым ухом болезненно пульсировала здоровенная шишка. К ней было страшно даже притрагиваться. Ноги обмякли, стали совсем будто из ваты. Далекие огни Голливуда внизу, в долине, казались одним тускло светящимся созвездием. Джо Пил, кряхтя, поднялся, подошел к обочине шоссе, минут пять неподвижно постоял, дожидаясь, когда ноги перестанут предательски трястись от слабости… Быстрая проверка карманов брюк и куртки показала, что нападение на него никак не было связано с грабежом, — все деньги были на месте. Окончательно придя в себя, он двинулся назад к городу. Мимо него пронеслось несколько машин, но, несмотря на его высоко поднятую руку, ни одна не остановилась, чтобы его подвезти. Люди, едущие по Мулхолланд-Драйв в такое время ночи, предпочитают не брать случайных попутчиков. Так оно и спокойней, и надежней. Ну а человеческий гуманизм в данном случае может и подождать.

Прошагав минут пятнадцать, Джо Пил достиг Лорел-Каньона, остановился и громко выругался: вот злодей, мало того, что начисто вырубил, но и выбросил черт знает где! В горах… Убить его мало!

У Пила ушло, как минимум, минут сорок пять, чтобы добраться до бульвара Голливуд, и там у магазина Шваба он наконец увидел, сколько было времени, — полпервого ночи. Его вырубили где-то около восьми тридцати, а в себя он пришел приблизительно в одиннадцать тридцать. Три с половиной часа. Целых три с половиной часа! Вот сукин сын…

Джо Пил досадливо покачал головой, затем остановил первое попавшееся такси и уже через десять минут был в своей гостинице на Айвар-стрит. Маленький полутемный вестибюль был пуст, и Джо искренне надеялся, что ему удастся пробраться к себе в номер незамеченным, но увы — сторожевой пес все-таки увидел его и остановил громким восклицанием:

— О, мистер Пил! Задержитесь, пожалуйста, на секундочку. Мистер Хатауэй приказал мне спросить вас о…

— О плате?

Привратник бросил на него сердитый взгляд:

— Совершенно верно. Он сказал, вы…

— Забудь об этом, приятель. К сожалению, я сейчас совсем не в том настроении. Вот, возьми… — Пил вынул из кармана брюк пятьдесят долларов и протянул ему. — Только запиши на мой счет и дай расписку. А то в последний раз я простодушно доверился ночному портье, а он исчез с моими деньгами, и мне пришлось оплатить все по новой. Так что давай гони расписку. Только побыстрей, а то, боюсь, уже поздно.

— Хорошо, хорошо, только не сердитесь, пожалуйста, — смущенно пробормотал привратник, торопливо строча расписку.

Пил небрежно засунул ее в правый карман брюк и поплелся к себе в номер на второй этаж — в небольшую комнату с кроватью, неким подобием комода со множеством ящиков, одним стулом и овальным столом из кленового дерева. Короче говоря, дом…

Он разделся до трусов и нырнул в постель. Через десять минут он уже крепко спал.