Самый хищный милый друг

Глава 15

Катя

Удивительно, но плохие действия иногда могут принести хорошие результаты.

Например: Машуня подпалила квартиру Игната, какой кошмар, пожар — это очень страшно! Но зато Глебушка нашел себе нового друга и теперь порхает от счастья, невесомый и игривый, как фея Динь-Динь.

А чего добивалась моя бывшая свекровь, когда вынудила меня уйти из «Аванты»? Хотела причинить боль, лишить любимой работы, разлучить с друзьями, посадить на финансовую мель. Что в результате вышло? Я по-прежнему занимаюсь переводами, зарплата увеличилась, а на работу я приезжаю на новеньком ярко-синем джипе. Мои милые друзья со мной, вчера на катке мы побесились так, что до сих пор ноют все мышцы.

Моя жизнь наполнена радостью!

Наверняка Ирина Анатольевна не предполагала, что ее месть будет иметь такой удивительный эффект.

Об этом я размышляла, рассматривая шоколадную композицию на моем рабочем месте. Обнаружила ее, когда без пятнадцати девять пришла в офис и открыла приемную.

На ноутбуке лежала гигантская шоколадная плитка, а рядом на столе разноцветными мини-шоколадками «Риттер Спорт» было выложено: КАТЯ. Такая же надпись (но уже из маленьких «Аленок») красовалась и на подоконнике. Крышку копировального аппарата по периметру украшали шоколадные батончики, сиденье кресла исчезло под горой «Мишек на севере». А когда я открыла шкаф и достала лодочки на шпильке, чтобы переобуться, то в каждой туфле нашла по шоколадке «Линдт».

Чудесно!

Я даже знаю, кто автор этих художеств! Представила, как взрослый мужик со страшными бицепсами и челюстью боксера-чемпиона выкладывает шоколадками мое имя, и засмеялась, но тут же едва не расплакалась от умиления.

Что я с ним сделала… Но ведь и он со мной явно что-то делает! Хоть и не притрагивается.

На улице сегодня разыгралась метель, небо заволокло серым маревом, ледяной ветер пронизывал насквозь. А у меня внутри распускались нежные розы и пылали огненные маки — словно наступила весна.

Но вчера мы с милым шефом даже не увиделись. Он разрывался между встречами и совещаниями, улаживал различные вопросы перед отъездом во Францию. Вроде бы не надолго едем, а столько хлопот. Мне тоже перепало. Директор прислал список необходимых документов, я их готовила, редактировала, распечатывала целый день и ставила в реестре жирную галочку рядом с каждым наименованием.

Хорошо, что и Колю нагрузили поручениями, он носился по городу, как бешеная моль, выполняя задания директора. Иначе работать было бы невозможно. Когда Кирилла Андреевича нет в офисе, нужна дубина, чтобы отбиваться от назойливого парня.

Любимый начальник позвонил вечером, в начале седьмого.

— Катюша, ты за рулем?

— Нет. Сижу в приемной, вас жду.

— Зачем? Иди домой.

— Так мы же весь день не виделись! — разочарованно воскликнула я. — Вы что, так и не приедете?!

И тут же прикусила губу. Как-то очень эмоционально получилось.

— Нет, Катюш. У меня еще дела. А потом баня, — сказал директор таким тоном, что я сразу поняла: мой эмоциональный всплеск ему очень понравился.

— Баня… — расстроилась я. — Зачем, Кирилл Андреевич?! Я надеялась, сегодня мы пойдем на каток!

— Почему вдруг? О катке, вроде бы, речи не шло.

— Ваш друг Игнат приглашает. Он договорился, что нас пустят на ледовую арену после окончания последнего сеанса. То есть в полночь! Там будет очень мало народу, только такие же блатные, как мы. Это же вау!

— Да, здорово. Знаешь, Катя, я рад, что постепенно ты возвращаешься к нормальной жизни юной леди. Каток, кафе с подружками, кино, поездки, шоппинг. Вот, что должно быть в твоей жизни, а не круглосуточная работа.

— Но на каток я хотела пойти с вами! Кирюшечка Андреевич, давайте, а? Отмените эту баню!

— Катюша, никак не могу. Хочется, конечно, с тобой покататься. Вдруг ты грохнуться вздумаешь, а я тут как тут — сразу тебя подхвачу. Или вместе на лед упадем — бутербродом! Я снизу, ты сверху. Я — хлеб, а ты — колбаска. Пражская. Здорово, правда?

— А почему именно пражская?

— Она тоненькая, как ты.

— А-а… Ясно.

— Но облом! Ничего не получится. Баня — это серьезно. Михал Иваныч давно меня зазывал, отказать не могу. Кран ему точно продам. В смысле, башенный, не смеситель.

— Да, я поняла.

— А еще там такие люди будут… серьезные, для бизнеса необходимые.

— Как жаль! Я надеялась…

— Пусть Маша обязательно возьмет шлем! — вспомнил Кирилл Андреевич. — А лучше бы завернуть ее в ватные одеяла и перемотать скотчем. Сейчас позвоню Игнату, скажу ему…

Я успела спрятать весь шоколад, когда в приемную заглянула главбух:

— А где наш великий труженик? Что-то вчера я Кир Андреича так и не поймала!

— У него был невероятный цейтнот.

— А сегодня ты его видела?

— Еще нет. Но он явно здесь уже побывал. Антонина Романовна, хотите шоколадку к чаю? Могу поделиться, — я достала из стола одну плитку.

— Ой, спасибо. Катюша, а я попробовала твой яблочный пирог. Он был очень вкусный!

— Антонина Романовна, бросьте! Эка невидаль — яблочный пирог! Мы-то, девочки, знаем, что его можно испечь за двадцать минут — и не прикладывая никаких усилий.

— Ой, не скажи! — горько заметила бухгалтер. — Некоторые современные девицы вообще не умеют готовить! Может, ты и борщ варишь?

— Антонина Романовна, запросто! Что угодно забацаю. Борщ, рассольник, уху. Котлеты по-киевски, говядину в горшочке, манты. Дома с тринадцати лет готовила на четверых.

Похоже, это был контрольный выстрел, хотя я вовсе не планировала убивать нашу милую главбухшу. Она посмотрела на меня со слезой во взоре. Мне сразу же захотелось ее успокоить, сказать, что при нынешнем уровне развития общепита для современной девушки гораздо полезнее быть виртуозной в постели, чем знать рецепт говядины в горшочке.

А вот именно этим я похвастаться не могу.

Антонина Романовна надрывно вздохнула, забрала со стола шоколад и удалилась из кабинета. Бедняжка. Наверное, пошла к себе рыдать. Знаю, она хотела познакомить меня с сыном, но, как умная женщина, решила не портить отношения с шефом. Он ведь четко обозначил свою позицию. Словно натянул вокруг меня крест-накрест желтые полицейские ленты с надписью «Do not cross! Не пересекать!».

Милый начальник приехал в офис ближе к обеду. Я редактировала новую таблицу, но, замирая, прислушивалась к звукам в коридоре: а вдруг услышу его голос?

Услышала!

Кирилл Андреевич появился в дверях, посмотрел на меня с улыбкой:

— Привет, малыш! Сто лет не виделись!

Как выяснилось, за полтора дня я ужасно соскучилась по начальнику. Поняла, что мое сердце сейчас выскочит из груди. Приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не дергаться в ритм его бешеной пляски. Но глаза у меня, наверное, сверкали буйной радостью.

— Здравствуйте, Кирилл Андреевич! Да, давно не виделись. Вы стали совершенно неуловимым.

— Какие у нас тут новости? Пойдем, расскажешь.

Я взяла со стола документы и просочилась в кабинет следом за директором. Он начал раздеваться, но снял не только куртку и пиджак, но и рубашку. А потом… начал расстегивать еще и ремень.

Я застыла. Что это значит? Ой. Вот это номер!

Боссу понадобилось всего пару мгновений, чтобы остаться посреди кабинета в одних трусах-боксерах. Я изумленно шарила взглядом по его античной фигуре, достойной кисти художника. Какой же он классный! Обалденный! Смотрела бы и смотрела. А еще лучше — прижалась бы губами к его груди, провела бы везде ладонями, ощущая божественный рельеф мышц…

— Кирилл Андреевич, а брюки-то зачем сняли? — потеряв голос, спросила я.

— Да о машину обтерся, когда вылезал. Перемазался, как поросенок. Все такое грязное, на дороге жуткое месиво. Всего три снежинки упало, а весь город уже насмерть засыпали реагентом.

— Да, у меня машина совсем почернела, пока я до работы доехала.

Директор достал другие брюки, у него в шкафу мини-филиал магазина дорогой мужской одежды.

— Кать, а ты сейчас куда смотришь? Ты туда не смотри. А то внезапно выяснится, что ты владеешь телекинезом.

Я вспыхнула и отвела глаза в сторону. Как же не смотреть, если эти подлые боксеры так явственно очерчивают все контуры!

— Спасибо, Кирилл Андреевич, вы обеспечили меня шоколадом на ближайшие полгода!

— Каким шоколадом? — невинно захлопал глазами директор. — Это не я!

На один миг я ему даже поверила, но потом включила мозги.

— А кто же?

— Не знаю!

— Но ведь приемная была закрыта.

— Может, кто-то залез через окно? — предположил директор. — Чтобы красиво разложить шоколадки на твоем столе?

— У нас десятый этаж, вы забыли? И откуда вы знаете, что шоколадки были красиво разложены?

— Упс. Значит, это точно я. Быстро же я спалился!

— Моментально. Еще раз спасибо.

— Пожалуйста! Это в честь знаменательной даты.

— Какой?

— Представляешь, Катя, мы дружим уже целый месяц, — вздохнул босс. — И дружить с тобой оказалось намного труднее, чем я предполагал.

«Мне и самой уже нелегко!» — едва не выпалила я, но сдержалась.

— Как вчера покатались?

— Отлично! Жаль, что без вас.

— Надеюсь, обошлось без травм? Маша не сорвала потолочные балки? Электронное табло не уронила?

— К счастью, нет. Коля, кстати, тоже поехал. Услышал, как я с девочками по телефону договариваюсь, и увязался.

— Вот как! — насторожился директор. — Вместо меня, значит, был Коля…

— Но я от него сбежала, и он катался с Полиной!

— Уф… Хорошо. С Полиной? Так это же здорово! Давно пора перенаправить вектор Колиной кипучей энергии. А то он проходу тебе не дает. А я так из-за этого нервничаю, что могу ненароком его прибить.

— А вы хорошо сходили в баню, Кирилл Андреевич?

— Отлично! С кем надо познакомился и выпил, кого надо попарил и уболтал.

— Как все сложно!

— Да нет, в целом, нормально.

— У вас там… девушки, наверное, были? — нерешительно спросила я.

Этот вопрос не давал мне покоя весь вечер, ночь и утро. Ночью изворачивалась на диване и места себе не находила, представляя, что сейчас какая-нибудь девица сидит на коленях у моего шефа, обмотанного простыней. Сидит — зараза! — такая соблазнительная, обнимает разгоряченного и хмельного директора за шею, нежно целует. Неужели он способен на такую гадость? А чем мужики в бане занимаются?

— Боже упаси! — воскликнул Кирилл Андреевич. — Никаких девушек. Чисто мужская компания.

Я не удержала счастливого вздоха.

— Не в этот раз, — добавил директор, хитро улыбаясь. — Организатором мальчишника был Михал Иваныч, а у него жена — горячая испанка. Шаг в сторону, да какой там шаг — взгляд! — и сразу порубит в капусту, а потом еще и бульдозером раздавит.

Я расстроилась. Значит, только темперамент незнакомой мне испанки удержал всю компанию (и моего босса, в частности) от грехопадения. А в другой раз он, возможно, не будет себя ограничивать.

— Катя, не зависай, — улыбнулся директор. Он опять был при полном параде. Импозантный, свежий. Галстук сегодня не надевал, а то бы я завязала. — Катюша, а поехали сейчас куда-нибудь пообедаем? Хочешь?

— Хочу! — сразу согласилась я, и настроение тут же подскочило.

Но у босса зазвонил мобильник. Он взглянул на экран, и на его лицо легла черная тень.

— Да, Ирина, здравствуйте! — сухо произнес он. — М-м… мне тоже… Конечно, как вам удобно… Да, знаю, это недалеко. Во сколько? Хорошо, договорились. Сейчас подъеду.

Вот только не надо говорить, что из-за какой-то там Ирины я сейчас лишусь обеда в обществе шефа!

— Катюшка, облом, — тяжело вздохнул Кирилл Андреевич. — Надо ехать, опять у меня встреча. Пообедаешь с народом на кухне. А я снова убегаю. Ну, иди сюда, мое солнышко…

Он притянул меня к себе, обнял — так мягко и ласково, как ребенка, прижался щекой к волосам, зарылся в них носом, шумно подышал, потом поцеловал два раза в макушку. И с сожалением отодвинул меня в сторону. За эти пять секунд глаза у него стали совершенно пьяными.

— Все, все. А то не уйду.