ХОЗЯЙКА

В один июньский день решил я понаблюдать за овсянкой-дубровником. По дороге к гнезду я увидел старую талину с дуплом. «Ладно, — подумал я, — дубровник подождет до следующего раза, а сейчас нужно вырубить дупло для вольера».

Талина была толстая. Лёгким топориком я рубил вершину минут двадцать. Обрубив, решил передохнуть и перекусить. Сижу в машине и смотрю в зеркало заднего вида на дупло. Соображаю, как с наименьшими усилиями отделить его от комля и где разместить потом в вольере.

Смотрю и глазам своим не верю: к дуплу подлетает какая-то серенькая птичка. Пригляделся: да это же вертишейка! Осторожно разворачиваюсь, а она, исследуя свежую порубку, не обращает на меня никакого внимания. Вот молча, заглянув в дупло, посмотрела на меня, как на пустое место, и юркнула внутрь. Все это происходило в двух метрах от меня, а задние фонари «Москвича» от талины были всего в полуметре. Через несколько секунд вертишейка выглянула, огляделась и положила головку на край дупла. В лучах заходящего солнца голова ее поразительно походила на змеиную, даже клюва не было видно, а чёрные, маслянистые глаза-бусинки подчеркивали сходство.

Достаю походный ужин и, взяв пирог, жую у неё на глазах. Вертишейка даже не шелохнётся. Выхожу из машины и хлопаю дверцей. Никакого внимания. Сходил посмотрел гнездо дубровника, понимая, что делаю я это напрасно, так как время уже упущено.

Возвращаюсь. Вертишейка сидит в прежней позе. Осторожно открываю дверцу. Она стремительно вылетает и тут же растворяется в тальниках. Немного погодя вертишейка заняла в дупле прежнюю позицию.

У дупла объявилась хозяйка… Но я всё-таки был доволен поездкой, потому что увидел кусочек жизни другого, близкого нам мира и лишний раз убедился: в природе ничего нельзя трогать без тщательных наблюдений.

Загрузка...