Секрет вертишейки

ПОЛОСАТЫЕ ЗАГОТОВИТЕЛИ

Остались позади густые ельники, берёзовые завалы и пружинящие заросли багульника. Наконец-то кедрач! Намаявшись, падаю в прохладный и податливый мох. По тайге гуляет крик кедровок, писк синиц, трельки рябчиков…

Совсем рядом что-то зашебаршило. Я затаился. Странный звук повторился, но откуда-то сверху. Поднимаю глаза и вижу на стволе кедра спускающегося вниз головой бурундука с полной нагрузкой. Сделает шажка два-три вниз, замрёт и, понаблюдав за мной, юркнет за ствол. Потом объявится ниже. Когда он был уже у земли, я вытянул ноги. Зверёк стрелой взмыл вверх по кедру, только кора знакомо зашебаршила. И всё повторилось сначала. Выходит, я, не подозревая об этом, не давал ему возможности спуститься с дерева. Бедняжка! Натерпелся, поди, страху.

О том, что бурундуки прекрасно лазят по деревьям, я, разумеется, знал, но чтобы они, как белки, запасались провиантом на кедре — было новостью для меня. Белка, сорвав и выбрав орешки, бросает шишку. А бурундук? За всё время моего отдыха ни одна выпотрошенная шишка не падала с кедра.

Загадка? Хорошо. Посидим, поглядим, авось и разгадаем. Тем более что полосатая отгадка бегает где-то совсем рядом.

Разгрузившись в своей подземной кладовой, беспокойный верхолаз снова уже на кедре. Стараюсь, глядя в бинокль, не потерять его из виду. С необыкновенной, я бы сказал с птичьей, лёгкостью, перескакивая с сучка на сучок, он достиг кончика ветки, провисшего под тяжестью шишек. Обхватив одну ветку всеми лапками и перемещаясь вокруг неё, бурундук лихорадочно набивал свои защёчные рюкзаки. Чешуйки медленно, как осенние листья, кружили и опускались на мох. Верхолаз убежал на разгрузку, а пустая жёлто-коричневая шишка так и осталась висеть на кедре…

Где-то рядом снова тягуче-шипяще зашелестело.

«Не гадюка ли?» — тревожно проносится в голове.

Вскакиваю. От ближайшего кедра порскнули врассыпную бурундуки — мои более удачливые добытчики: у меня в мешке около десятка шишек, а у них по два мешка чистых орешков на брата. Это по их милости я без толку меряю тайгу в поисках нетронутой падалицы. Целые горы её валяются под кедрами, но уже аккуратненько обработанные проворными бурундуками, белками, кедровками… Лесной народец не дремлет. А я сам виноват — нужно было приезжать пораньше.

«Интересно: где они находят орехи? Все шишки давно обобраны», — думаю я.

Зверёк появился откуда-то из пожухшей травы и тальникового сухостоя. Задрав трубой распушённый хвост, он вприпрыжку побежал к кедру и, исчезая в межкорневых пустотах и роясь во мху, замелькал вокруг дерева. Нырнув очередной раз под корень, он выволок оттуда целёхонькую шишку и, вращая её передними лапками, принялся торопливо набивать орехами свои походные котомки. На глазах голова его меняла форму, пока не стала в конце концов шире туловища.

Нагрузившись, бурундук убежал, а я подобрал обработанную им шишку и внимательно осмотрел. Чешуйки её были ровненько срезаны, большинство гнёздышек были пустыми, но в некоторых остались орешки. Достаю один, раскусываю — пустой. Другой — пустой, третий — тоже пустой. Все не тронутые бурундуком орешки оказались пустыми. «Как он отличает пустой от полного? — ломал я голову, — по весу?.. Но он их даже не пытался вытаскивать из гнёзд?»

Достаю из мешка шишку, обламываю чешуйки и сличаю с «бурундуковой». Всё ясно! Нормальные орешки имеют на вершинке тёмно-вишнёвый глазок, пустые — однотонные коричневые или тёмно-коричневые.

— Спасибо тебе, полосатый заготовитель, за науку, — кричу я улепётывающему бурундучку.

Вот ведь как бывает в лесу. Посидел-то всего час, а сделал для себя открытие и прошёл курс бурундучьих наук.