Семена магии 3

Глава 16

В светлой зале воцарилась тишина. Кто-то бы уточнил гробовая тишина, но фарсы не имели традицию укладывать покойников в специальные ящики, поскольку практиковали так называемое небесное погребение, когда на открытую верхнюю площадку специально построенных башен приносились трупы, в дальнейшем обгладываемые хищными птицами.

Сейчас на специальных сидушках, расположенных полукругом, двадцать пять старцев, составляющих Совет магов, пребывали в тяжёлых раздумьях. Перед ними стоял Элберз, который поведал всё, что услышал пару месяцев назад от своего брата, о ромеях-фэридунах.

Никого из присутствующих не волновало само поселение, – это дело Императора, мир ему и долголетие, если вдруг захочется заняться какой-нибудь ерундой вместо решения действительно важных государственных вопросов. А вот то, что ромеи, владеющие силой, начали, как тараканы, расползаться по всему миру, обеспокоило каждого.

– Ну что, братья, – прервал долгое молчание председательствующий в этом году Ормэзд, – я думаю, что правильно будет отправить на тот остров кого-то, кто пользуется нашим полным доверием, дабы он своими глазами узрел действительное положение дел, поскольку полагаться лишь на рассказы купцов нам нельзя.

– Тогда нам лучше всего послать того, кто и принёс нам эту весть, – подал голос председательствующий в прошлом году Шаршух.

Элберз лишь нервно сглотнул после этих слов. Сколько раз он иронично вспоминал поговорку "инициатива наказуема" и вот теперь на себе прочувствовал её истинность.

– Я благодарю Совет магов за великую честь, оказанную мне, простому служителю единого бога, – поклонился мужчина после того, как Совет почти единогласно проголосовал за последнее предложение.

– Чтобы ты как можно лучше исполнил предписанное, казначею будет дано указание выдать тебе некоторую сумму, – напутствовал Ормэзд. – Излишне напоминать, что эти деньги были пожертвованы нашими единоверцами на богоугодные дела, так что трать их разумно…

Спустя четыре месяца Элберз поднялся на палубу купеческого корабля, который в составе небольшого каравана отплывал на остров Аналаманжа. Перед этим он ещё несколько раз встречался со своим братом-лавочником и расспрашивал о подробностях жизни на этом острове. К его сожалению, Афраат не полностью удовлетворил такой интерес и ограничился лишь пересказом и так известных фактов. “Не следовало ожидать ничего иного от торгаша, волнующегося лишь о собственной прибыли” – в сердцах подумал маг, смотря на водную гладь.

Никто на корабле, кроме капитана, не знал кем на самом деле является Элберз. Всем он был представлен как помощник некоего ювелира, заинтересованого в скупке драгоценных камней. Конечно, конкуренты бросали недобрые взгляды, но это мало заботило мага. Сейчас ему было важно ещё раз обдумать свою линию поведения на острове, чтобы никто не заподозрил истинные причины, побудившие его посетить невзрачное ромейское поселение.

Месяц пролетел довольно быстро, и вот Элберз, наконец-то, сошёл на берег и начал осматриваться в поисках постоялого двора. Как ни странно, но в Лисасе такого ещё не было, поскольку большую часть года комнаты оставались бы пустыми из-за пока ещё недостаточного количества приплывающих кораблей. Пришлось идти в самую лучшую таверну и спрашивать о возможности снять хоть какое временное жилище. То ли у хозяина было хорошее настроение, то ли он польстился на монеты, но небольшая свободная комнатушка в хозяйственной пристройке отыскалась быстро.

Маг, уставший от долгого безделья в тесном трюме, со всем энтузиазмом нерастраченной энергии стал знакомиться с поселением и его обитателями. Он подолгу просиживал в тавернах и, слушая полупьяные разговоры, благодарил всевышнего, что выучил языки Ромейской империи ещё несколько лет назад. Через несколько дней ему удалось увидеть Кирс и понаблюдать, как дикари чуть ли не толпой зашли в её дом и вскоре вышли весьма довольными с какими-то тяжёлыми свёртками. “Ну что же, Афраат оказался прав в своих предположениях, кто держит в руках значительную часть рынка драгоценных камней в Лисасе. Надо бы завтра наведаться к ней под предлогом закупки,” – подумал мужчина…

– Здравствуйте! Я ювелир из Хормирзада. Мне указали на этот дом, как на место, где я могу купить редкие драгоценные камни, произнёс вступительную речь Элберз.

– Ты не ошибся, уважаемый, – Кирс расплылась в благодушной улыбке. – Я действительно могу предложить то, что тебе может понадобиться. Проходи и устраивайся поудобнее.

– Меня интересуют изумруды и рубины, – после выпитой пиалы с чаем последовало необходимое уточнение.

– Могу предложить также аметисты и топазы.

– Ну если только топазы. Аметисты имеют меньшую твёрдость и не подходят для моих целей.

Женщина подала знак двум служанкам, те вышли ненадолго и вернулись с подносами, на которых разместились две дюжины крупных необработанных кристаллов. Элберз, как и все фэридуны, обладал неплохими познаниями в минералогии и быстро оценил высокое качество предложенных образов. Хотя он и не планировал что-либо покупать, но сейчас уже готов был передумать и приобрести несколько экземпляров.

– Этот город показался мне удивительным и захотелось узнать о нём побольше, – маг рассматривал камни и краем глаза наблюдал за женщиной.

– Да, городок небольшой, но перспективный. За три года, что живу здесь, я ещё ни разу не пожалела о своём решении переселиться сюда.

– Что побудило ромейского императора возвести поселение так далеко от его империи?

– Тебя неправильно проинформировали, уважаемый, – было видно, что Кирс привыкла отвечать на подобные вопросы. – Решение о появлении этого поселения принимал не император, а частное лицо.

– Но это очень большие расходы. Откуда у одного человека столько средств, чтобы поддерживать нормальное существование данного города?

– Лисас сам себя окупает за счёт налогов, которые, честно говоря, можно было бы и повысить. Обычные поселенцы платят фиксированную сумму с домохозяйства. Те, кто пользуется наёмным трудом или торгует на острове, кроме этой суммы, платят ещё и одну двадцатую часть с оборота. Ну и самая немногочисленная часть поселенцев, ведущая торговлю с фарсами, арабами и хиндусами, обложена налогом в одну десятую от оборота. Почти все налоги остаются в городе и идут на его развитие.

– Какой тогда смысл основателю Лисаса было всё это затевать? – удивился Элберз.

– Он монополизировал торговлю с Империей.

– Вот как? – мужчина заулыбался. – Да, выгода от торговли тогда выше, чем налоги от нескольких сотен горожан. Можешь ли ты рассказать мне об этом странном человеке?

– Я знаю о нём не очень много, уважаемый, – лицо Кирс было непроницаемым. – Возможно, тебе лучше поспрашивать в магистрате. Я же продаю драгоценные камни.

– Камни неплохи, – маг понял намёк и занялся дальнейшим осмотром минералов. – Возможно, для начала я возьму вот эти три, если мы сойдёмся в цене.

– Конечно сойдёмся, – голос женщины стал глубоким и бархатистым. – В любом случае, ты приобретёшь эти замечательные кристаллы дешевле, чем у других продавцов, где бы они не жили.

Элберз ещё раз стал рассматривать камни на свету, пытаясь увидеть возможные посторонние включения или трещины, и не заметил, как собеседница часто заморгала, после чего её зрачки необычайно расширились. Затем женщина хищно улыбнулась и через мгновение она снова излучала искреннее дружелюбие, которое вовсе не помешало ей довольно жёстко торговаться на протяжении последующего получаса.

Мужчина вышел почти через два часа и с несколько озадаченным видом направился в свою комнату. Он не предполагал, что отдаст за камни бóльшую сумму, чем рассчитывал изначально. Конечно, покупка всё-равно было довольно выгодной, но Элберз вовсе не ожидал от мягкой улыбающейся женщины проявленных повадок прожжённого базарного торговца.

Кирс тоже пребывала в некотором недоумении. Поначалу она поверила словам посетителя, рассказавшего о своей профессии, но по мере продолжения беседы ей пришло в голову посмотреть на мужчину магическим взглядом, которому научилась от Евпла, и с удивлением распознала в ювелире одарённого с хорошо развитым хранилищем. Женщина сразу поняла, что перед ней довольно сильный маг и в последующем разговоре пыталась выведать истинную причину посещения Лисаса.

Когда же дело дошло до торга, то Кирс специально задрала цену, чтобы выяснить насколько лжеювелир готов пожертвовать своей выручкой ради знакомства с ней. Выбранная тактика сработала, – настоящий ювелир вряд ли бы выложил запрошенную сумму. Так что одно из двух: или этот человек покупал камни для личного пользования, или он просто пускал пыль в глаза, и истинная цель его посещения была другой, или всё вместе.

Когда странный покупатель начал договариваться о завтрашнем продолжении начатой беседы, Кирс пришла к выводу, что она стала объектом довольно пристального внимания. Вот только кто ею заинтересовался? Это она обязательно выяснит.

Последующие три дня Элберз под любым благовидным предлогом пытался встретиться с Кирс и по нескольку часов беседовал с ней о разных вещах, которые, рано или поздно, сводились к разговору об Евпле, или о ней. Под конец, женщина была уже почти уверена, что фарсский маг прибыл на остров ради именно этих бесед и всеми силами пыталась напустить на себя простоватый вид. Потом лжеювелир уплыл обратно и её жизнь вернулась в прежнее русло…

Элберз был раздосадован – он столько раз вёл хитроумные беседы с этой ромейкой, но узнал от неё не больше, чем от чиновников Лисаса. Женщина имела весьма широкий кругозор и могла поддерживать разговоры на многие темы, но ловко уходила от обсуждения необычных человеческих способностях. Лишь один раз она почти проговорилась, когда отвечала на вопрос о том, насколько ударит по её благосостоянию налаживание фарсских купцов прямых связей с туземцами, добывающими драгоценные камни.

От такого вопроса у собеседницы расширились зрачки и она заявила, что вряд ли эти купцы смогут второй раз провернуть подобную сделку и насладиться результатом удачной торговли. Хотя угроза была и неявной, но Элберз, почему-то, сразу поверил, – если такие люди и появятся, то живыми с острова не вряд ли выберутся.

Маг, конечно, попытался показать и свою мужскую заинтересованность, но, конечно, не ожидал, что женщина всерьёз воспримет его, пятидесятилетнего, в качестве подходящего объекта для подобной связи. Ну что же, у него есть для этого два варианта: собственный сын, которого женщины считают если не красавцем, то вполне симпатичным, и дальний родственник, довольно инициативный молодой человек, всем ему обязанный.

Элберз не долго размышлял над этой дилеммой, поскольку честолюбие побудило использовать для будущей интриги именно сына. Придётся Сурушу отвлечься от своих планов и послужить приказу Совета магов. В конце-концов, это является одной из почётных обязанностей любого фэридуна, что усилит известность семьи…

– Мне этого не хочется, отец. В ближайшие годы я не помышляю о женитьбе.

– Я вовсе и не говорю об этом, сын. Ещё не хватало тебе взять в жёны какую-то ромейку! Но я хочу, чтобы ты вскружил ей голову и использовал в наших интересах.

– Каких это наших?

– Глупец! – Элберз стал терять терпение. – Просто делай как я говорю: отправляйся в Лисас, пошляйся по поселению несколько дней, а потом познакомься с этой женщиной. Не будь слишком активен, пусть она думает, что ты ею не очень интересуешься. Да кого я учу?! – Воскликнул маг. – Когда тебе надо, ты довольно умел в сердечных делах.

– Хорошо, допустим, мы познакомились. Дальше-то что?

– Никуда не спеши и просто наблюдай. Отвечай, что ждёшь своего знакомого, который хочет торговать на местном рынке. Можешь изредка покупать какие-нибудь не слишком дорогие камни или ещё что-то. Главное – разузнать, что умеет эта женщина и, в любом случае, постараться если не привести её сюда, то сделать обязанной Совету. Пиши мне о том, как идут твои дела и я буду отвечать, а при необходимости приплыву.

– Хорошо, отец. Хотя я и не могу понять твоего интереса к той женщине.

– Я думаю, что она обладает редким видом магии, мало используемым даже в прошлые времена, а сейчас так вообще неизвестным. Если моё предположение верно, то она одна может открыто противостоять если не полусотне фэридунов, то двум-трём десяткам уж точно.

– Теперь всё стало на свои места, отец. Ты прав, – такую возможность усилиться упускать нельзя…

Кирс уже давно перезнакомилась со всеми жителями Лисаса и попутно проверила их на наличие дара. К сожалению для неё, Гликон, почти сразу после их прибытия на остров, занялся тем же, но тёмному магу удалось его опередить и найти двух одарённых женщин-огневиков, которым она сразу же предложила работу. Их способности Кирс скрывала людей и для этого даже удерживала служанок от лишних выходов на улицу, что было крайне неудобно для всех.

Тренировки со служанками проходили вдали от поселения и, как правило, в те времена, когда появлялась необходимость посетить то или иное местное племя. Как и все природные одарённые, они были посредственными магами, но такова реальность, с которой приходилось мириться. Кирс даже стала задумываться над тем, что следует заняться селекцией, подобной той, что начал практиковать Евпл, – создавать супружеские пары одарённых. Понятно, что мгновенное положительного эффекта это не даст, но женщина никуда и не спешила. Она, даже, начала задумываться над тем, чтобы найти себе сильного одарённого, от которого могла бы родить будущих магов.

Фарс, посетивший её недавно, мог бы стать таким осеменителем… Кирс передёрнуло от такого слова, но оно точно отражало подобное действие. Ну не в любовники же брать уже далеко немолодого мужчину?! Да, наверное, она сглупила и надо было активно взять сильного мага в оборот и тогда от него родился бы хороший одарённый ребёнок.

Женщине было плевать на общественное мнение. Да и кто открыто посмеет обвинить её в распутстве? Кирс усмехнулась – после того, что она творила в последних удачных карательных экспедициях, она может прямо на агоре даже пить кровь младенцев. Нет, конечно, это преувеличение и ничем подобным она заниматься, по-крайней мере, сейчас и прилюдно, не собирается.

На ближайший год женщина поставила себе план по укреплению своего материального благополучия. Магия – это хорошо, но сама по себе она Кирс не привлекала. Ну какой смысл стремиться стать одним из самых сильных фэридунов и пребывать в бедности, тратя всё своё время на теоретические размышления о своих возможностях?

Нет. Это возможности должны служить на её благо и возвышать над людьми не только из-за того, что она родилась одарённой, – таковых в мире, возможно, относительно много, – но и потому, что она смогла реализоваться как успешный человек. Этот мир сейчас устроен так, что главное мерило успешности – деньги. Тот, кто имеет монеты, считается обласканным богами. Быть знаменитым, но бедным – удел древних философов, да и то далеко не всех.

Кирс надеялась, что через две-три сотни лет ситуация изменится, и почти любой маг, даже, небогатый, по общественному положению сравняется с тем, у кого сундуки забиты золотом. Что толку, если ты ешь на золоте и серебре, но твои внутренности разъедает болезнь, и никто не может прийти на помощь? Или, несмотря на многочисленную хорошо обученную и вооружённую охрану, тебя рано или поздно отравят? Вот тогда и появится необходимость в магах, которые исцелят в первом случае и распознают яд или остановят отравителя во втором.

Да, эта работа, наверное, по своей сути мало отличается от какой-либо другой, но за неё сильные мира сего будут готовы отсыпать много золота, которое, как известно, с собой в могилу не заберёшь. А магам останется лишь выбирать между наиболее щедрыми нанимателями. Кирс, как кошка, даже зажмурилась от удовольствия, представляя те, пока ещё далёкие времена, которые она может приблизить настолько, что о них можно будет говорить как о вполне реальных.