Семена магии 3

Глава 19

“Когда два хитрых человека замышляют взаимные козни, то сложно понять, кто из них охотник, а кто – дичь,” – думала Кирс по прошествию продолжительного времени со дня знакомства с Сурушем. Женщина вполне оценила ум и обходительность фарса, но так и не могла прийти к однозначному ответу на вопрос, что ему конкретно потребовалось в Лисасе.

Да, понятно, что она сама для чего-то понадобилась фэридунам, но зная их обычное не очень высокое мнение о женщинах, не понимала особого отношения именно к её персоне. Им нужна была женщина-маг из Ромейской империи? В Лисасе таковых три, но Суруш с остальными почти не общается. Как огневик она не очень сильна, следовательно, причина тоже не в этом. О тёмной магии этот фэридун точно ничего не знает, как, скорее всего, и Элберз, и оба они магическим взглядом не владеют, дабы узнать об этой тайне.

Так зачем она им понадобилась? Впервые за последние годы Кирс почти искренне заинтересовалась мужчиной. Да, Суруш серьёзно уступал Евплу во многом, но как спутник на некоторое время вполне подходит, – он красив, умён, деятелен, хотя и не всегда может самостоятельно решать возникшие проблемы. И главное, – Суруш имеет непосредственное отношение к фарсским магам, столетиями владеющими многочисленными секретами обладания силами стихий. Евпл неоднократно показывал три артефакта, приобретённые им в магической лавке, и с восхищением открыто признавал свою несостоятельность вточности повторить все нанесённые на них плетения.

Скорее всего, у фэридунов имеются намного больше видов различных амулетов для применения в разных областях человеческой деятельности. Вряд ли бы они показали и продали потенциальному врагу что-то значительное. Евпл рассказывал, что его активно вербовали и заманивали приобщением к обширным накопленным знаниям. Значит, подобное они могут предложить и ей, не смотря на то, что она женщина. Хотя, в последнем Кирс не была настолько уверена, – фарсы слишком держатся за древнее гендерное неравенство и вряд ли пойдут на подрыв многовековых устоев.

А если поговорить с Сурушем прямо? Намекнуть на то, что раз она владеет очень редким видом магии, – а так оно и есть, судя по рассказам Евпла, – то для неё смогут сделать исключение. Вот только открывать тайны тёмной магии нельзя, поскольку Кирс потеряет свою уникальность.

Решено! Она не будет проситься в их сугубо мужское сообщество, нет. Кирс предложит союз, в котором в обмен на помощь она получит доступ к тайным знаниям фэридунов. Если фарсы откажутся, то не беда, время на её стороне, – не сейчас, так через сто или двести лет она всё-равно получит желаемое…

– Суруш, я хочу поговорить с тобой серьёзно, – заявила женщина, когда её собеседник насытился обедом.

– О чём, Кирс, – мужчина ощущал приятную сытость и излучал благодушие.

– О твоём задании, конечно же.

– Задании? – Суруш напрягся. – Каком задании?

– С которым тебя послали сюда, – женщина мило улыбаясь дала знак служанке снова наполнить кубок собеседника хорошим вином. – Я думаю, что нам обоим будет полезнее прямо обговорить свои желания, чем пытаться исподволь к ним стремиться.

– Допустим, – кивнул фэридун, ошеломлённый подобным заявлением. – Что ты хочешь предложить?

– Я думаю, это ты приплыл за несколько тысяч миль сюда, чтобы сделать предложение мне. Ведь появился же ты здесь не для того прогулок по красной земле и любованием произрастающими на ней цветами. Только прошу тебя, не опускайся до банальной лжи.

– Хорошо, – подумав некоторое время ответил Суруш. – Меня послали узнать о той магии, что ты владеешь. В зависимости от полученной информации я могу сделать то или иное выгодное для тебя предложение.

– Хм… ты, ведь, говоришь не о силе огненной стихии? – уточнила Кирс, и получив утвердительный ответ, продолжила. – Да, я владею одним редким видом магии, в которой используются души людей.

– Души людей?! – фэридун никогда не выглядел перед своей собеседницей настолько изумлённым. – И что это за магия?

– Этого я тебе сказать не могу, – твёрдо ответила Кирс. – Ведь тогда моя значимость для вас упадёт.

– Согласен. Готова ли ты отправиться жить в Империю фарсов, где сможешь намного лучше развиваться, чем в этой дыре?

– Я не исключаю этого, но многое зависит от тех предложений, что мне сделают. Более того, насколько я знаю, в твоих землях одинокая женщина мало что значит для окружающих. Богатая одинокая женщина имеет чуть больший вес, но, всё-равно, ей требуется муж, который будет представлять её в обществе.

– Думаю, я понимаю то, о чём ты говоришь, Кирс. За те дни, что я общаюсь с тобой, я проникся к тебе симпатиями и готов к более серьёзным шагам.

– Ну вот и хорошо, – обольстительно улыбнулась женщина. – Теперь излагай предложения, которые кто-то там решил передать через тебя.

– Совет магов Империи фарсов хочет предложить тебе своё покровительство в обмен на твои знания и обучение магии. У тебя будет достойный дом в столице и соответствующее положение.

– И всё? – Кирс не скрывала своего разочарования. – Как-то слишко мало. – Женщина даже вскочила с места и начала нервно расхаживать по комнате. – Это почти ничто для меня. Достойный дом в любой столице Ромейской империи я могу себе позволить прямо сейчас. Более того, положение, которое я буду там занимать, будет намного выше и независимее того, что твой Совет сможет мне предложить. И учти, всё это я получу в своей империи без всяких условий типа обучения неофитов магии. – Кирс остановилась. – Нет, я решительно не могу принять это предложение, каким бы щедрым оно не казалось пославшим тебя.

– Что же ты хочешь? – растерялся Суруш.

– Кроме домов в лучших городах твоей империи? Я не прошу покровительства Совета магов в том смысле, которое подразумевается. Я предлагаю союз, – я выступаю в любом конфликте на стороне Совета, а он, в свою очередь, даёт мне доступ к накопленным знаниям. О том, буду ли я кого-то обучать той магии, решаю только я и только тогда, когда сама захочу. Я не хочу зависеть от Совета в том смысле, что буду связана неодолимыми обязательствами. Если маги по какой-то причине решат меня ограничить, то все договорённости теряют свою силу.

– Это неслыханно! – громко возмутился Суруш. – Пойми, – начал мужчина более примирительно, – я целиком на твоей стороне, учитывая будущие отношения между нами, но Совет не пойдёт на такие… почти односторонние условия. Старцы просто не примут того, что женщина ставит себя выше многих фэридунов.

– Ну если твоему Совету, – процедила сквозь зубы Кирс, – не нужен такой маг, как я, то я запросто обойдусь и без него. А вот обойдётся ли Совет без меня, – пусть он сам решит. Давай прекратим это обсуждение, поскольку оно ни к чему не приведёт, ибо в данном случае ты не является самостоятельной стороной предстоящего договора. Я предлагаю тебе отплыть к себе на родину и довести до нужных лиц о моей позиции, которую я менять не собираюсь…

Суруш стоял перед Элберзом и со страхом наблюдал, как обычно невозмутимое лицо отца приобретает опасный пунцовый цвет. Ещё немного, и пожилой маг свалится от удара… но он смог взять себя в руки и успокоиться.

– Она так и просила передать? – в очередной раз переспросил Элберз.

– Я бы сказал, что слово просила не подходит к сути сказанного ею, – с некоторой настороженностью ответил Суруш.

– Это неслыханная наглость! – снова начал заводиться собеседник.

– Сожалею, – кончиками рта улыбнулся его сын, – но я так не думаю. По-крайней мере для нашей семьи, для нашего клана, её… предложение очень даже подходящее. Если она станет моей женой, то с нами вряд ли смогут потягаться другие могущественные семьи. А когда наши дети вырастут, и Кирс их обучит этой неизвестной магии, то равных нашему клану не будет почти никого… Вполне возможно, что кое-кто из твоих потомков будет заседать в Совете магов и, возможно, таковых будет несколько.

– Если подойти к размышлению над этой проблемой спокойно и… цинично, как говорят ромеи, – после длительной паузы ответил Элберз, – то я вынужден с тобой согласиться. Пока ты выполнял моё поручение на том острове, я просиживал в библиотеке Совета в поисках упоминаний магии, которой, как утверждает, владеет Кирс.

Суруш лишь незаметно улыбнулся, заметив, что отец назвал его будущую жену по имени.

– Так вот, есть несколько свидетельств о том, что один из прежних императоров выходил чуть ли не в одиночку против ромейских легионов и поражал их непонятным способом, после чего наша многострадальная земля обрела длительный период мирного существования. Конечно, нельзя полностью быть уверенным в том, что это было проявлением той же магии, что имеется у Кирс, но ничего другое мне на ум не приходит. Более того, благодаря некоторым неявным намёкам, я пришёл к выводу, что тот император дожил до наших дней, скрываясь под другим именем.

– Ты уверен в этом, отец? – как можно более почтительно спросил Суруш. – Возможно ли такое?

– Не уверен, но другого объяснения того, что некий фэридун долгое время жил на севере нашей империи, и большинство его известных учеников умерло много десятилетий назад, это факт. Как и то, что некий ромей встретился с ним незадолго до его смерти.

– Это невозможно! – возмутился Суруш. – Если тот фэридун действительно прожил несколько веков и когда-то был императором, успешно воевавшим с ромеями, то он не мог передать потомку врагов свои тайные знания.

– Старые люди иногда вытворяют и не такое, сын. Ещё неизвестно, какими будем я и ты.

– Значит, ты поддержишь требования Кирс? – возвращаясь к прежнему разговору спросил Суруш.

– Я попытаюсь, хорошо попытаюсь, но сначала надо дождаться смены нынешнего председательствующего в наступающем году. Его преемник, Алидар, более склонен принимать непростые решения.

– Тогда остаётся надеяться, что он действительно обладает великим духом и согласится с твоими предложениями, – заметил Суруш, ненавязчиво обыгрывая значение имени будущего главы Совета…

Молодые люди не представляли размах Великой Степи, хотя и слышали от отца, что она очень протяжённая, – можно ехать на коне много месяцев, но так и не пересечь её от края до края. Конечно же, ни Берхард с Матисом, ни, тем более, Урюрвкос, не собирались в длительное путешествие по Степи, но посетить столицу хазар почему-то приспичило. С ними спорить не стали, тем более, что судовладелец заранее предусмотрел такое развитие событий.

Парусники дошли до места бывшей эллинской колонии Танаис, где сейчас располагается какое-то незначительное хазарское поселение, и поднялись вверх по реке, благо глубина и ширина позволяла пройти и более крупным кораблям. Наиболее важным поселением в этих местах была хорошо укреплённая крепость, с толстыми и относительно высокими стенами, вокруг которой раскинулось поселение. В ней находились резиденция одного из военачальников и специально построенный дом из обожжённого кирпича для пребывания самого кахана. Берхард и Матис были не впечатлены увиденным, но на то они и отправились в Хазарию, чтобы увидеть как живут люди в других государствах.

Люди здесь носили одежды, указывающие не только на социальное положение, но и на происхождение. В городе кочевники останавливались лишь для того, чтобы переждать холодное зимнее время, в то время как местное население были земледельцами. Небольшой рынок представлял довольно интересное место, и ромеи потратили почти целый день, рассматривая различные диковинки. Некоторые купцы, завидя иностранцев, переходили на эллинский язык, что сильно облегчало процесс торга.

Иногда взорам парней попадались довольно симпатичные девичьи лица, но молодые мужчины были заранее предупреждены, что в Хазарии на амурные дела смотрят довольно строго. Зато с падшими женщинами они могут вести себя как угодно. Оставаться надолго здесь смысла не было и парусники стали подниматься выше по течению.

Остановились около Белой крепости, представляющей собой такой же небольшой прямоугольник не более двухсот шагов в длину. Внутри территория разделялась на две неравных части: привилегированную, где в высоких юртах жили полукочевники, и попроще, с землянками. Несколько мастерских и постоялых дворов привносили некоторое разнообразие.

Кораблям пришлось недолго плыть и они остановились через день в месте, где обычно все сходили на берег и за два дневных перехода добирались до весьма широкой реки Итиль (упомянутой Птолемеем как под названием Ра), местами крайне неудобной для судоходства из-за множества рукавов и мелей. С капитанами было оговорено, что они будут ожидать парней у Белой крепости, и те, сопровождаемые отрядом лучших бойцов, отправились вместе с каким-то попутным купеческим караваном к хазарской столице…

Хазаран, столица каханата, находится в дельте реки (из-за чего эллины называли город тем же именем), и в нём постоянно проживает не менее тридцати тысяч человек. Царский двор расположен на западном берегу, и парни с сожалением узнали, что попасть им туда никто не даст, а проникновение в сам дворец кахана, находящийся на отдельном острове и возведённый из обожённого кирпича, неминуемо закончится смертью безумного смельчака.

На левом берегу реки расположена торговая столичная часть, где люди проживали в юртах, шатрах и землянка. Как ни странно, но в столице жили выходцы из различных земель, говорившие на множестве языков. Это было довольно непривычно и неудобно, поскольку парни с помощью лингвистических амулетов только-только начали постигать язык хазар. За несколько серебряных монет в день удалось снять два деревянных шатра в одном из постоялых дворов, где остановились и купцы-попутчики. Восприняв многочисленные неудобства как своеобразную дань за любопытство, ни Берхард, ни Матис, не проявили особого недовольства. Что же касается Урюрвкоса, то он ранее жил в несравнимо худших условиях, хотя и в более тёплом климате.

Последующие дни парни посвятили знакомству с городом, в каждом районе которого компактно проживали выходцы из разных мест и стран. Причём, иудеев было не только больше всех, но и их религия стала одной из двух государственных. Именно её исповедовала привилегированная часть общества, в то время, как старая вера оставалась достоянием бедных слоёв населения.

Столичный базар настолько захватил внимание, что несколько дней были отданы только осмотру товаров, привезённых из разных государств, как правило, восточных, и молодые люди возвращались на постоялый двор довольно поздно. По правде говоря, кроме торжища в данной части столицы смотреть было не на что. Возможно, их отец Евпл отправился бы знакомиться с местными кузнецами, гончарами и прочими ремесленниками, но его сыновьям это было не очень интересно.

Довольно поздно парни решили, что надо совмещать приятное с полезным и периодически стали искать одарённых. Как ни странно, но особых успехов они не достигли, – пара пожилых мужчин, к которым и подходить не хотелось. Молодые люди старались высматривать одарённых среди симпатичных девушек, но тут их ждало полное разочарование.

Время, отведённое на посещение столицы, подходило к концу, когда знакомый купец, проживающий в том же постоялом дворе, решил нанять отряд на время кратковременного посещения Дербента.

– Ну чего вы отнекиваетесь? – настаивал торговец. – Три дня туда, столько же обратно и три дня в самом городе. Через десять дней, почти как вы и намеревались, вы отправитесь обратно.

– Мы хотели отправиться уже через пару дней, – сопротивлялся Берхард.

– Даю вам слово, что после того, как мы вернёмся из Дербента, я отправлюсь выше по течению, а вы уже самостоятельно потом доберётесь до Белой крепости и сядете на свои корабли. Ну прождут вас на несколько дней дольше, вот печаль-то, – с усмешкой добавил купец.

В конце-концов, старый торгаш сумел уговорить парней сопровождать с его с отрядом до города, расположенного у самого подножия кавказских гор. Решающим аргументом было то, что на обратном пути они остановятся в Хазаране лишь на несколько часов.