Семена магии 3

Глава 28

На стенах Верии сейчас были не только стражники и воины, но и обычные люди. Всем хотелось посмотреть на армию Императора и показать свою решимость защищать полис любыми средствами. Подобное настроение всеми силами поддерживал не только правитель провинции и его многочисленные чиновники, но и большинство более-менее богатых жителей, понимающих, что в случае успешного взятия Верии всех их осудят как врагов государства.

Евплу пришлось тоже участвовать в защите полиса, поскольку после удачной осады Верии наступит очередь Антиохии. Как ему не претила идея встать в ряды противников Императора, выбора не было. Конечно, он может как-нибудь сбежать, но это будет лишь отсрочкой принятия решения. Более того, как такового выбора нет, – жители всех полисов, которые не откроют ворота представителям законной власти, уже объявлены государственными изменниками.

Создалась парадоксальная ситуация, в которой и Андроник V, и Аристофан грозят репрессиям тем, кого они в первую очередь должны постараться привлечь на свою сторону. Будь Евпл на месте Императора или мятежного генерала, то он наоборот, обещал бы помилование всем, кто активно не призывает к сопротивлению, вместо того, чтобы загонять людей в угол, не оставляя им выбора. Вот и сейчас магу приходится противостоять законной власти, которую он, скорее всего, поддержал бы, действуй она более предусмотрительно.

Что же сейчас Евпл может сделать? Самое простое – ликвидировать командование подошедшей армии. Понятно, что имперцы, в случае победы, начнут решать участь Верии, и в результате потекут реки крови.

– Я хочу выйти за ворота, дабы помочь армии Аристофана, – заявил Евпл командиру стражников, охраняющих западные ворота.

– Нам дан строгий приказ не выпускать никого, поскольку это может спровоцировать людей покинуть полис. К тому же, даже если сто или двести человек захотят присоединиться к защищающей нас армии, то это никак не сможет повлиять на исход предстоящей битвы, которая, скорее всего, начнётся в ближайшие дни.

Маг уже хотел было уйти ни с чем, но услышал вдогонку:

– Если так уж хочется выйти, то надо получить специальное разрешение в магистрате, и мы спустим тебя со стены в большой корзине. Но учти – верёвка неожиданно может оборваться, – со смехом добавил стражник.

Что же Евплу делать? Смотреть на битву со стены и до самого конца оставаться лишь пассивный зрителем или, всё-таки, попробовать стать её активным участником? Да, официальное разрешение если и дадут, то имеется обоснованное опасение, что спуск со стены может закончиться плохо в назидание другим желающим покинуть Верию. Тогда надо попробовать какой-нибудь другой вариант. Например, воспользоваться подземным проходом, который, наверняка, имеется у контрабандистов, и что Евпл когда-то давно хотел проделать в Антиохии.

Оставшийся день ушёл на поиск знакомых, имеющих связи с различными тёмными личностями, находящимися не в ладах с законом. Таковые нашлись, и уже под вечер контрабандисты согласились привести мага в своё тайное логово, оговорив стоимость данной услуги, которую надо будет сразу же оплатить.

– Мы должны знать причину, почему тебе приспичило воспользоваться нашей помощью, – заявил главарь.

– Я хочу помочь генералу победить армию Императора, – признался Евпл.

– И зачем тебе это? Ты же не военный.

– Если в этом противостоянии верх одержит Андроник, то всем нам придётся очень плохо, как пособникам мятежного генерала. Помочь Аристофану – это тоже самое, что помочь себе.

– Глупец! – засмеялся главарь. – Нам при любой власти живётся плохо. Что касается тебя, то я не могу показать наш тайный ход такому человеку, как ты, – и мужчина дал знак своим подручным.

К своему несчастью, контрабандисты не очень много знали об Евпле, и отстутствие такой важной информации привело к тому, что все они оказались парализованными и беззащитными перед тем, кого вот сейчас считали лёгкой добычей. Маг оставил в живых лишь двоих – главаря и одного из его охранников, и последний недолго размышлял над предложением показать проход под стеной в обмен на жизнь. Вскоре Евпл стал, возможно, единственным человеком в Верии, который знал об этом секретном месте.

Стояла тёмная ночь и лишь звёзды своим тусклым светом освещали местность. Где находится лагерь имперских легионов, маг знал лишь приблизительно, но это не очень его беспокоило. Евпл больше думал о том, как лучше ему проникнуть туда, где находится генерал Императора, чтобы не только убить его, но и самому остаться в живых. Дабы не нарваться на возможную засаду, мужчина время от времени использовал магическое зрение, и через полчаса показались ауры трёх человек. Все они принадлежали фэридунам. Кто это может быть?

Евпл медленно проследовал за неизвестными. Его предчувствие подсказывало, что он видит перед собой слуг Кирс, но полной уверенности не было. Ну хорошо, допустим, это они. Вряд ли все они направляются в ромейский лагерь с какой-то дружественной целью. А не собирается ли Кирс сделать тоже самое, что и он? Почему бы и нет. Не смотря на вроде бы достигнутый временный мир, официально война не закончена и навредить своему врагу, – хорошая идея. Даже, будь сейчас подписан мир, то ослабление соседа путём убийства одного из крупных военачальников вызовет лишь благосклонную реакцию у императора фарсов.

Фэридуны приблизились к ночному лагерю и скрылись за палатками, в которых спали ромейские воины. Идти за ними туда было бы одной из самых плохих идей, и приходилось ждать. Чего ждать? Этот вопрос был самым важным. Ясно одно – нечто должно произойти в ближайшие часы, и оно явно не понравится Императору. Маг был уверен, что обратный путь фэридунов будет проходить где-то поблизости, и с нетерпением ждал развязки.

Всё дальнейшее произошло именно так, как и представлялось. Почти через три часа те же тени покинули лагерь и стали удаляться в сторону реки. Евпл не опасался, что будет замечен, поскольку активировал амулет сокрытия ауры, но сердце его сильно билось, – добились ли они своей цели? Узнать об этом следует лично, и маг двинулся за диверсантами, и когда они оказались на дистанции поражения, приказал заключённой в кристалле душе парализовать незнакомцев.

Все трое были мужчинами, и кроме обычного хранилища у каждого имелось ещё и особое для тёмной магии. Значит, Кирс тоже взялась за нелёгкий труд увеличения числа тёмных магов. Обыскав тела, изъяв оружие и прочие амулеты, Евпл стал приводить их поодиночке в сознание и допрашивать, причём, во избежание нарушения ночной тишины, у каждого пленника во рту был кляп, и отвечать на вопросы предлагалось лишь движением головы.

Двое из них геройствовали и бесстрашно демонстрировали, что отказываются от показаний, но одного удалось сломить и он послушно кивнул, на вопрос послала ли их Кирс. Да, женщине не удалось выполнить всё, что ей наказали сделать, и она решила хоть таким образом заслужить одобрения. Кто её послал и где тот человек находится, – пленник не знал.

Вернувшись в Верию, Евпл решил вздремнуть в опустевшем логове контрабандистов, а после осмотреть его, поскольку дальнейшие события за стенами Верии уже никак от него не зависят. Позавтракав весьма скудной едой, мужчина позже вышел на улицы и по возбуждённому виду жителей понял, – началось!

За несколько золотых ему дали разрешение подняться на стену, где уже толпилось немало стражников и военных. Войско Аристофана приняло боевой порядок и медленно шло в ту сторону, где едва виднелся лагерь, в который этой ночью собирался проникнуть Евпл. Не было и речи, чтобы выйти через ворота, и маг решил направиться в ближайшую таверну перекусить более качественной пищей и послушать новости.

Как оказалось, не только ему в голову пришла подобная идея, и не смотря на неурочный час, столовый зал был почти полностью забит людьми. Все громко обсуждали последние события, и Евпл понял, что ему следовало идти не сюда, а на агору, куда, наверняка, придут не только более знающие местные жители, но и представители власти. Вот только отказываться от еды мужчина не стал, поскольку в последнее время он имел доступ к плохой пище и сейчас старался как можно лучше подкрепиться.

Агора тоже шумела. Люди собирались большими группами и активно жестикулировали, чуть ли не криками доказывая собеседникам правильность именно своего видения событий. Подобную картину маг видел неоднократно и теперь старался вычленить из услышанного лишь самые важные новости. Стало известно, что сражение планировалось начать чуть позже, но Аристофан решил проявить военную хитрость и напасть на императорские легионы именно этим ранним утром.

Евпл лишь возблагодарил богов, что они надоумили его не оставаться рядом с лагерем, а возвратиться в Верию, поскольку его, наверняка бы, заметили на ровной местности, и пришлось бы принимать неравный бой. Конечно, он смог бы поначалу неплохо противостоять профессиональным воинам, но магические силы не безграничны, и его просто задавили бы массой.

Ближе к обеденному времени в город стали прибывать посыльные, и агора ещё больше наполнилась народом. Согласно полученным донесениям, императорское войско слишком поздно стало выстраиваться в боевой порядок и, несмотря на численный перевес, не так и не смогло дать достойный отпор. Сейчас битва ведётся в самом лагере, и сложно сказать каков будет её исход. Люди разразились радостными криками от услышанной новости, и её обсуждение заняло людей почти до самого вечера. Ближе к ужину пришло следующее сообщение, что воины Аристофана преследуют врага и победа, без всякого сомнения, будет за ним.

Почти никто в Верии этой ночью не спал. Все ликовали и ждали официального сообщения, но до утра никаких новостей не было. Агора и ближайшие улицы были забиты жителями, которые несмотря на бессонную ночь, не собирались расходиться по домам. К полудню к людям вышел командующий гарнизоном и заявил, что основные силы врага разбиты, и следующим утром победоносный Аристофан с триумфом въедет в Верию.

Обсудив эту новость, многие разошлись по домам, дабы подготовиться к предстоящему событию. Здание магистрата было украшено зелёно-жёлтыми полотнищами с ромейским орлом, штандартом мятежного генерала, узурпировавшего власть правителя Асийских провинций. Прежняя монограмма SPQR была заменена на SPA – “Сенат и граждане Асии”.

Утренний триумф прошёл при всеобщем ликовании народа и продолжался более часа. Всем не терпелось посмотреть на нового правителя, разгромившего легионы ромейского императора. Евпла не очень привлекало это торжественное мероприятие и он, воспользовавшись свободным выходом из Верии, направился в Антиохию к своим родным. Что бы не происходило в государстве, а семья намного важнее. Через два дня он уже обнимал своих жён и детей, отвечая на их вопросы и выслушивая ответы на свои…

– Какие у тебя думы о речи Аристофана, которую он произнёс перед патрициями Верии после своего триумфа? – спросил Флориан Керуларий, спустя пару седмиц после возвращения Евпла.

– Ты о том, что Сенат будет сформирован лишь после окончания войны? Мысль здравая, поскольку единоначалие в подобные смутные времена может принести больше пользы. Сенаторы лишь будут раздувать щёки и набирать себе политические очки, вместо того, чтобы действительно стремиться решить важные проблемы.

– Я тоже так думаю, друг, – улыбнулся Флориан. – Сенат хорош в мирное время, а в нынешнее они просто будут заняты говорильней. Не знаю, заметил ли ты, но Аристофан предлагает дать женщинам, платящим налоги, те же права, что есть у мужчин.

– Да, – махнул рукой Евпл. – Это интересная идея, но я думаю, она популистская. Генерал хорошо знает, что Сенат, если он вообще соберётся в ближайшие годы, не проголосует за подобное нововведение. Хотя, нельзя не согласиться, что многие законы, по которым мы до сих пор живём, приняты очень давно и их следует пересмотреть.

– Ромейские императоры в последние десятилетия уже начали какие-то законодательные изменения, – кивнул чиновник, – но их явно недостаточно. К тому же, я почти уверен, что их принятие было вынужденным, а не добровольным.

– Поясни, пожалуйста?

– Я попробую. Представь, на дороге лежит довольно большой камень и на протяжении многих лет повозки наезжают на него своими колёсами, и те часто приходят из-за этого в негодность. В конце-концов, магистрат выносит постановление выкопать этот камень. Я называю это решение вынужденным. Если бы чиновники действительно заботились о всеобщем благе, то такой камень был бы убран уже давно, ещё во время прокладки улицы. Так и с законами, – их изменяют не потому, что императоры вдруг стали прозорливыми, а потому, что по ним жить всем давно уже невыносимо.

– Не хочешь ли ты сказать, что Аристофан заснуть не может, если не примет очередное постановление об улучшении жизни граждан? – с ехидством спросил Евпл.

– Нет, конечно. Большинство правителей заботятся лишь об удержании власти. Чем же хороша нынешняя ситуация, так это тем, что правителю Асии, если он сумеет в конце-концов удержать власть, придётся больше думать не только о патрициях и военных, но и о жизни простых людей. Но, рано или поздно, такой настрой иссякнет, и всё потонет в коррупции и беззаконии. Надеюсь, в ближайшие годы хоть что-то изменится в лучшую сторону.

– Неужели ты стал антикоррупционером? – уже открыто стал потешаться Евпл.

– Нет, конечно же. Я лишь использую лазейки в законах, поскольку если не сделаю это, то найдутся другие желающие. Вряд ли кто обвинит меня в том, что я вынуждаю давать мне взятки, не исполняя свои обязанности. Нет, я лишь предлагаю другой путь ко всеобщему благу.

– А ничего, что слово всеобщий ты прилагаешь далеко не ко всем людям?

– Быть хорошим для всех никогда не получится, – не обиделся чиновник. – Законы всегда ограничивают желания одних в угоду другим. Ты же читал книги, в которых современные философы пишут об идеальных государствах, где всё подчинено общему благу для своих граждан? – и дождавшись ответного кивка, продолжил. – Такого не будет никогда, поскольку противоречит человеческой природе. Всегда найдётся кто-то, чей образ жизни не понравится его соседу. Причём, это может быть взаимным.

– Вижу, наша беседа пошла куда-то не туда, – заметил Евпл. – Какой прогноз ты дашь на ближайший год?

– Если Аристофан ещё несколько раз победит Андроника V, то последний, скорее всего, заключит какой-нибудь мир, поскольку держать войска в одном месте, – это не иметь их в других. Не исключено, что хазарский кахан, глядя на нынешнюю ситуацию, решит, что для него настал благоприятный момент, и следует прибрать к рукам те земли, которые ещё век назад были спорными. Весь вопрос лишь в том, на каких именно условиях будет заключён мир, – обретут ли Асийские провинции независимость или наиболее приемлемым результатом станет признание широкой автономии. В любом случае, после этого денег в провинциях должно оставаться больше, поскольку иначе Аристофана никто не поймёт.

– Если эти деньги всё-равно продолжат разворовывать, то простым людям сложно будет объяснить зачем вообще нужна была эта война.

– Я о том и говорю, – повторил Флориан, – Аристофану надо будет показать, что с его приходом начнутся серьёзные изменения. Не зря же он, к примеру, заговорил не только об организации из местных граждан силах самообороны, что должно серьёзно снизить потребность в стражниках, но и о разрешении всем состоятельным людям собирать собственные вооружённые отряды с обязательством в военное время выступить против захватчиков.

– Мне не очень нравится идея, – признался Евпл, – стать полуофициальным офицером с непонятными обязанностями и полномочиями, но в данной ситуации, возможно, иного пути нет.

– Мне не нравится другое, – патриции начнут уже открыто вступать в конфликты друг с другом провоцируя более значительный передел собственности. Да, вооружённые столкновения происходили и раньше, но хотя бы внешне все пытались сделать вид, что их нет, поскольку подобное было наказуемым. Так что жди в ближайшее время предложений о вербовке, поскольку мало у кого сейчас в подчинении столько проверенных бойцов. Да и маги, которых открыто использовал император фарсов на своей стороне, заявили о себе как о весьма серьёзной силе.

– Ты хочешь сказать, что меня теперь захотят приблизить к себе не только патриции, но и…

– Именно так, дорогой друг, именно так.