Шепот, что уничтожил мир

Глава 10. Эту Смерть Я Посвящаю Зури

Одним из самых известных праздников в Зерейском Крае является Фестиваль Процветания, проводимый в Пламенном Дожде на последних изгибах спирали. Оставшиеся легенды уверяют, что некогда маленький синдикат под названием Коллектив вырос настолько большим, что приобрел свой родной город, Пламенный Дождь, для своих нужд. Дата покупки и стала датой фестиваля.

Жители Пламенного Дождя немногое знают об истории фестиваля. Однако же, само по себе процветание, в своей абстрактной форме, достаточная причина для празднований.

— Добро пожаловать, добро пожаловать на Фестиваль Процветания, дорогие гости и жители! Примите участие в самом ожидаемом событии спирали! Захватывающие развлечения, бесплатная еда и напитки, аукцион уникальных товаров! Лишь этой луной скидка двадцать жетонов каждому, кто носит фестивальную маску! Метеоритный дождь не ожидается, присоединяйтесь и развлекайтесь! Добро пожаловать на Фестиваль Процветания!

Голос глашатая несся через весь город, проникая в каждый угол. Из ее укромного места на одной из крыш, охотница видела яркие знамена Пламенного Дождя. Прилавки были бесчисленны, толпа выглядела по-особому, от масок улыбающихся крысят до самых экзотичных нарядов. Платья и костюмы были украшены яркими ленточками. Барабаны, пентаарфы, флейты — музыка гладко струилась, задавая тон этого вечера.

Пламенный Дождь подготовил набор самодельных декораций из грибной древесины и небесного металла. Самый большой, самый дорогой стол был на площади, наверху самой высокой платформы. Самой экзотической едой наслаждались персоны в самый роскошных нарядах, с огромными плащами и наплечниками, с шляпами и париками. Эти персоны отлично проводили время, несмотря на жуткую декорацию прямо перед ними.

Веревочная петля, свисавшая с декорации, вызывала у Зури тревогу.

— Мне что-то не нравится как выглядит та конструкция, Флекс…

— Я… кажется, знаю, для чего она. Тебе понравится еще меньше.

Лежа на животе, охотница прокрутила колесо, и небеснометаллические фрагменты последовали ее команде. Фрагменты парили в воздухе, склеенные ее эссенцией. Они формировали кольцо, круглое зеркало из эссенции, через которое Зури видела отражение фестиваля. Легкое касание, фрагменты сделали оборот, и отражение приблизилось. Охотница видела все будто вблизи, будто бы она была внутри толпы. Она даже слышала эхо звуков.

Эту скрытую силу дара Фэйза охотница разгадала лишь каким-то чудом. Флекс не разделял ее энтузиазма. Он сидел напротив колонны, вне поля ее зрения, время от времени бросая взгляд в кольцо.

— Следуйте за ориентирами, чтобы найти офисы обмена жетонов, дорогие гости! Присоединяйтесь к Фестивалю Процветания! Бесплатная еда и напитки, уникальные товары с уникальными скидками, лишь этой луной! Особое событие начнется через несколько минут, пьеса под названием «Судьба Предателя»! Собирайтесь вокруг виселицы, собирайтесь, чтобы не пропустить это чудесное представление!

— Пьеса, ага… — Зури фыркнула. — Как они могут быть настолько жестокими?

— Власть развращает, — сказал Флекс.

Толпе не терпелось увидеть эту «пьесу». Народ медленно собирался вокруг места событий. Они могли свободно перемещаться везде, кроме нескольких частей площади — богатой платформы и самодельной дороги, от одной из улиц к виселице. Охотница видела, как жестко вышибалы отталкивали тех, кто забредал не туда. Не привиделось ли ей это? Никто не начинал драки, никто не Расковывал глаза. Зури не могла понять атмосферу празднества, почему толпа ее разделяла. Им было все равно на грубость вышибал, они пришли сюда за своим кровавым представлением.

— Последний шанс захватить бесплатные напитки, дорогие гости и жители Пламенного Дождя! Сейчас начнется представление! Поаплодируем спонсорам этой луны, барону Джиксу, барону Лефрейну и баронессе Тари, что одарили фестиваль своим почтенным присутствием! Дайте им самые громкие аплодисменты, героям Коллектива, легендам Пламенного Дождя…

— Спасибо, Карвин, — прервал его голос.

Зури немедленно повернула колесо, переключив внимание на источник голоса. Голос был мягким, но громче, чем у глашатая, ведь говорящий конус барона был более сложным и массивным. Барон был зереем в возрасте, с длинными черными волосами и закрученными усами. Его хрупкое сложение выглядело громоздким из-за кричащих одежд, что он носил — царским наплечникам, белому меховому плащу, хитиновому корсету, огромной шляпе с еще более огромными перьями. Держа позолоченную трость, он превратил свой стул в настоящий трон.

— Барон Лефрейн! Аплодисменты!

Толпа взорвалась в аплодисментах. Барон лишь мягко кивнул.

Через дар Фэйза, Зури осмотрела стол правителей. Он был достаточно забитым и хорошо защищенным. Она насчитала семнадцать персон, и это не считая вышибал. Персоны были одеты в похожем стиле, однако их иерархия была ясна как яркосвет.

Лишь три персоны были во главе стола, одетые в самые кричащие одежды. Леди справа от Лефрейна носила башню из парика, ее платье было как ковер. Джентльмен по левую руку выглядел нахально, его торс был обнаженным. Он выглядел намного младше, но в остальном он походил. Все они были зереями.

— Как они вообще двигаются в этих странных одеждах? — пробормотала охотница. — Платье леди выглядит как кошмар…

— Звучит так, будто ты хочешь примерить этот кошмар на себе, — сказал Флекс, ухмыльнувшись в зеркало.

— Что, нет! Ну, разве что ради опыта…

— И затем, конечно же, сжечь его на костре.

— Лишь после того, как ты скажешь, как я выгляжу! — весело ответила Зури. Ее энтузиазм быстро пропал. Память о темнице была свежа. Она жгла, неважно, как охотница пыталась подавить ее. Зури вернулась обратно к колесу. Флекс не ответил, присоединившись к обозрению.

— Вы делаете нам слишком много чести, — продолжил Лефрейн, лишь шквал хлопающих рук утих. — Эта луна не о нас. Она о вас, великолепный народ всего мира. Это вашим тяжелым трудом и усердием, поколение за поколением, мы создали эту цивилизацию в Зерейском Крае. Оплот среди бесконечных руин, шанс на лучшее будущее, это бы никогда не свершилось без вас. Коллектив тепло приветствует вас на Фестивале Процветания. Да начнется представление.

Еще один шквал аплодисментов, ликование толпы. Барон отложил конус в сторону, делая глоток из своего древнего кубка. Без колебаний, глашатай объявил,

— Теперь, дорогие гости и жители, встречайте злодея этой пьесы! Отвратительный, гнилой зерей, что предал Коллектив и хладнокровно убил достойную личность! Покойся с миром, Джаколм, Коллектив будет помнить тебя и твой бесценный вклад. Ты больше не с нами, но убийца здесь, чтобы ответить за свое злостное преступление! Приведите Джаки!

Зурины пальцы были беспокойны. Она не могла держать круг ровно, борясь с дрожью в груди. Под неодобрение толпы, два вышибалы вели скованного парня в сторону виселицы. Бессонный, избитый, наряженный в унизительную розовую мантию, он шел невольно. Его почти тащили.

Глаза охотницы текли дождем. На это было невозможно смотреть. Возведенный на платформу, под ревущий бой барабанов, Джаки был один против озлобленной толпы, против вышибал, против баронов и их свиты. Его глаза были завязаны, его руки закованы за его спиной.

Гнилой фрукт попал Джаки в лицо, его губы дрогнули. Местные сливки общества шептались между собой, их выражения были веселы. Они были как стервятники на пиру.

— Развяжите ему глаза и дайте конус, — сказала баронесса Тари, держа свой собственный конус между глотками сока. — Я вижу, этому мальчику есть, что сказать.

— Слово баронессы! Пусть говорит преступник! — объявил глашатай.

В мгновение, приказ был выполнен. Охотница вздрогнула, видя отражение его золотых глаз. В них не было страха, лишь протест, что жил даже в цепях. Один из вышибал приложил металлический конус к губам Джаки. Музыка притихла, освобождая место для речи.

— Прошу тебя, Джаки, — сказал Лефрейн. — Я уверен, ты считаешь, что с тобой поступили несправедливо. Говори все, что думаешь. Второго шанса не будет.

— Во-первых, я приветствую всех на моей официальной казни! — заявил Джаки. Он держал подбородок комично высоко. Несмотря на его издевательский голос, охотница видела как пылали его ноздри. — Коллектив в жизни не уделял мне столько внимания и поддержки, спасибо! Мне лишь стоило взорвать какого-то никчемного любителя маленьких девочек!

Толпа взорвалась в неодобрении. Еда начала летать, угрозы и грубые слова полетели за ней. Дискомфорт Зури рос, она заставляла себя смотреть. Джаки, напротив, ощутил себя лучше. Он улыбнулся.

— Я подонок! — он громко заявил. — Я негодяй, я засранец! Ненавидьте меня, хулите меня, мне все равно, я здесь, чтобы развлечь вас! Но делать мученика из Джаколма? Черт, толпа, насколько низко вы можете пасть в вашем смехотворном невежестве?

Толпа была в ярости, она была как гром. Джаки это не пугало. Его это вдохновляло.

— Он умер верным участником Коллектива. Он остался верен до самого конца, в отличие от тебя, — сказал Лефрейн. Его тон был развлеченным, в его словах не было обиды. Лефрейн провоцировал.

— Он продавал маленьких девочек в рабство! — воскликнул Джаки. — Этим ли высоким стандартам Коллектива я не соответствую?!

Бароны были расслаблены. Они смотрели свое представление. Охотница почувствовала, как напрягся Флекс, услышав слова Джаки.

— Это лишь твое больное воображение, Джаки, — ответила Тари через конус. — Обычно, ты бы понес наказание за подобную клевету, но ты уже наказан по максимальной строгости.

— Да что ты говоришь, Тари? — нагло ответил Джаки.

— Баронесса Тари. И да, это не суд. Ты приговорен к казни за шпионаж, предательство, убийство первой степени и препятствование торговле.

— Я польщен, что вы превратили мою смерть в фарс. Ты знаешь, почему я взорвал ту жирную крысу, Тари? — спросил Джаки. — Ты думаешь, это чтобы украсть его хранилище? Думаешь, точно думаешь, выгода это все, о чем вы думаете. Выгода ради выгоды, лизание задниц ради вкуса задниц! Цепь, зерейская многоножка пресмыкающихся червей, вот что такое ваш хваленный Коллектив! — Он нервно рассмеялся посреди своей речи, глядя на неодобряющую толпу. — Вы, все вы. Вы такие жалкие!

— Какое бурное воображение, — снисходительно сказал Лефрейн. — В реальности, ты теряешь свою смехотворную жизнь. Мы процветаем и вместе идем в будущее.

— Какое будущее, Лефрейн? — ответил Джаки. Толпа шепталась, она была в замешательстве. Джаки смеялся, истерично смеялся над словами. — Этот мир умирает, он гниет! Азма поглощает дюжины миль каждой луной. Ваши жалкие жетоны вас не спасут, когда придет Азма. Вы все умрете!

— Мы уверены, что у гения вроде тебя есть решение, — снисходительно сказала Тари.

— У меня нет! Мы все в шаге от ужасной смерти, так зачем следовать правилам? Мне все равно на хранилище Джаколма, мне просто нравится, когда все горит! Быть может, его даже не я убил, но кому не все равно? Мне было весело жить, а вам весело?

За словами Джаки последовало молчание. Бароны ему не ответили. Разделяя трапезу, они говорили между собой. Они могли быть милосердными, изменить свое решение. Это было в их силах, позволить этой страшной постановке быть лишь постановкой.

Но затем, после паузы, Лефрейн произнес,

— Есть последние слова, Джаки?

— Эту смерть я посвящаю Зури! — он громко заявил с высоко поднятым носом. — Ее повесят после меня, но все в порядке, она всегда была слишком медленной. Если бы только у нас было время пожениться как двум неидеальным смертным.

— Ты такой дурак, Джаки… — пробормотала Зури сквозь слезы.

— Похвальная самоотверженность, — сказал Лефрейн, кивнув глашатаю.

— Итак, — началось скандирование, — последние слова были сказаны. Пусть начнется казнь!

Джаки подняли на квадратный блок на виселице под петлей. Лишь сейчас, когда темный мешок натянули ему на голову, он начал дергаться. Он пытался вырваться, но вышибалы держали его крепко, надевая петлю на его шею. Толпа была возбуждена, и Джаки не останавливался. Он что-то кричал, он хотел сказать. Бароны обменялись шепотом.

Лефрейн указал на глашатая.

— Сенсация, дорогие гости и жители! — пропел глашатай. — Осужденный хочет что-то добавить!

— А-а-а, ага, я хочу, у меня последнее желание! — раздались мятые звуки из под мешка, проговоренные в конус. — Мне нужно разгрузиться, так сказать! Раздать свои грязные богатства! Опустошить мою нижнюю сокровищницу!

— Кто бы мог подумать… — Флекс вздохнул.

Толпа гудела, их неодобрительное ворчание вернулось. Бароны обменялись еще парой слов. Джикс и Тари выглядели слегка раздраженными, но Лефрейн улыбнулся, не теряя веселого расположения.

— Дайте ему пять минут, — он лениво объявил.

— Короткая пауза, дорогая публика! Не спешите, насладитесь лучшим, что может предложить Фестиваль Процветания! Бесплатные еда и напитки, аукцион с невероятными скидками! Схватка за Жетоны наступит через час! Добро пожаловать на Фестиваль Процветания!

Зури выпустила эссенцию из колеса, и оно сжалось, снова став пульсирующей сферой. Она смотрела на этого дурака, этого глупого проходимца, как его вели вдоль по дороге, вели в цепях. Воздух в ее груди пылал.

Флекс подтолкнул ее.

— Нам нужно идти, пока есть возможность, Зури, — сказал он.

— Это просто неправильно, Флекс… Оно не должно так закончиться. — Зури села, вдыхая сквозь нос.

— Мы ничего не можем поделать.

— Ты сказал, что, в конце концов, все наши желания становятся явью. Джаки… местами, он был идиотом, он был мелочным, безрассудным, он нес чушь! Но… Но я знаю, Флекс, у него были свои желания… у него были мечты. Глупые мечты, странные мечты, но он в них верил. Он не может просто исчезнуть как искра во тьме.

— По мне так он не похож на мечтателя, он просто больной. Он нас взорвал, чтобы посмеяться.

— Это был не он, Флекс.

— Хм. — Флекс выглядел удивленным. — Тогда… кто?

— Я не знаю как объяснить…

Несмотря на усилия глашатая, толпа не спешила расходиться. Их стало лишь больше. Они хотели свое представление, хотели увидеть финал. Вечно угрюмое небо Пламенного Дождя начало тревожно ржаветь, ведь становилось поздно. Для Зури, облака до сих пор были синими. Ее светящиеся глаза излучали безнадежную надежду.

— Последнее желание было исполнено, дорогие гости и жители! Он может быть и предал Коллектив, но он остался верен себе, просрав свое последнее желание как и все в своей жизни!

Волна хохота прокатилась сквозь толпу, музыка вернулась с нарастающими щипами пентаарфы. По возвращении, Джаки выглядел смертельно спокойным, будто бы его уже не стало внутри. Без формальностей, вышибалы завязали петлю вокруг его покрытой мешком головы. Он даже не дрогнул.

У Зури бешено дрожали коленки. Она схватила Флекса за руку, направив свои глаза на Джаки. Вердикт был вынесен, и все, что ей оставалось, это смотреть его в действии.

Барабаны нагоняли напряжение, трубы добавили зловещий бас в картину. Лефрейн кивнул, и барон Джикс поднялся. Он поднял свой алый платок в воздух как флаг. Напряжение достигло пика. С жестокой улыбкой, Джикс отпустил платок.

Зури вжалась в Флекса. Она закрыла глаза. Нажатие рычага, скрежет люка. Финальный щип пентаарфы завершил реквием по Джаки.

— И таким образом, дорогие гости и жители, правосудие было свер—

Глашатай прервался в замешательстве. Музыка стихла. Вздох, подозрительные разговоры, волнение в толпе. Пара рук начала аплодисменты — луч света в тумане напряжения. Еще одна пара присоединилась, затем еще одна… Зараза распространилась, и уже аплодировала половина толпы.

— Эй… — сказал Флекс, тряся Зури за плечи. — Что ты там говорила про мечты?

— А…?

Она медленно повернула голову в сторону представления. Она не понимала, что происходит. Почему толпа ликовала? Что так сильно выбило местную элиту из колеи? Почему глашатай не мог найти слов? Она смотрела, как розовая роба парила вниз как лист. Мешок неловко покачивался в петле, и лишь облако золотой пыли напоминало о хитреце.

— Ты даже не можешь толком покинуть нас, Джаки. Какой ты нелепый… — проронила плачущая охотница. Она не могла сдержать счастливую улыбку.

— Это была пьеса «Судьба Предателя», дорогие гости и жители, мы рады, что вам понравилось! — в спешке тараторил глашатай. — Мы приветствуем всех новоприбывших на Фестивале Процветания! Бесплатная еда и напитки, умопомрачительные скидки на аукционе, Схватка за Жетоны начинается через час! Получите свои жетоны в пунктах обмена! Метеоритный дождь не ожидается этой луной! Добро пожаловать на Фестиваль Процветания!

Публика была в прекрасном расположении. Музыка возобновилась, поймав легкое, веселое настроение. Это был луч света после мрачного дождя. Народ наслаждался фестивалем, многие шептались о том, что же случилось, или что значило это представление. Что из него было правдой?

Лишь самая богатая группа была не в настроении. Лефрейн спустил шепот своему ближайшему кругу, они послали его дальше по столам, те отправили его дальше… Со временем, шепот достиг ушей вышибал. И пока Пламенный Дождь веселился, кому-то нужно было делать работу.

— Нам нужно убираться, Зури. — Флекс вновь подтолкнул ее.

Охотница видела и сама. Через пеструю, разноцветную толпу, ручейки серого растекались по венам города. Горькое лекарство, что должно было устранить мятежную инфекцию. Вышибалы были за работой, и Зури быстро кивнула. Двое, быть может, потеряли вес там, в тюрьме, но не пропала их авларская грация. Они быстро затерялись между кривых построек.

Смотря за крышами, охотница увидела блик, увидела картину, виденную раньше. На карнизе сидело маленькое существо, синий кроль, сделанный из эссенции. Уши его были как весла, его глаза остро следили за Зури, за каждым ее движением. Охотница могла поклясться, что существо одобрительно кивнуло. Не сказала она и слова, как Флекс потянул ее дальше за руку.

Они оставили фестиваль позади, фейерверки из эссенции и веселую музыку. Синего кроля было не найти, и лишь громкий голос глашатая преследовал Зури.

— Присоединяйтесь к нам в самом ожидаемом событии этой спирали! Бесплатная еда и напитки, аукцион с шокирующими скидками, Схватка за Жетоны начинается меньше, чем через час! Метеоритный дождь не ожидается этой луной! Добро пожаловать, дорогие гости и жители Пламенного Дождя! Добро пожаловать на Фестиваль Процветания!