Шестой прокуратор Иудеи

Вот уже незаметно пролетели для уроженца Кериота целых три года, как он находился рядом с проповедником из Капернаума, считая себя по праву первым его учеником. А ведь, промелькнувшие как один день, года не принесли Иуде ни славы, ни денег, ни почестей, но зато они стали для него временем его невзгод и печали, постоянных мучений и страданий. Однако, не смотря на тяготы и трудности кочевой жизни, не убежал любимый ученик от своего учителя, не скрылся, не покинул его, а остался, дабы навеки связать своё имя с Иисусом из Назарета. Вместе они переживали все гонения, что пришлось претерпеть им за долгие годы путешествий по земле Палестины, переходя из одного города в другой и ночуя под открытым небом, так как никогда не имели постоянной крыши над головой. Если же что и зарабатывали нелёгким своим ремеслом строителей, так всё по настоянию учителя отдавали нищим. Преданность и верность ученика по имени Иуда могли бы восхитить любого, кто услышал бы историю его жизни, ибо, не зная истинного положения, трудно было заподозрить Искариота в неблаговидных делах и поступках. И ничего удивительного, ведь тайну любимого ученика Иисуса знали только два человека во всей Иудее – я, римский прокуратор, и мой помощник, центурион Савл.

Искариот все эти долгие годы путешествий дорогами Палестины часто думал о своей судьбе, горькой и неудачной. Но прошло совсем немного времени, и ученик Назорея всё чаще стал мысленно благодарить меня, римского прокуратора, за то, что я заставил его, бедного уроженца захолустного городка, совершенно по-новому взглянуть на жизнь. Ведь раньше Иудой владели всё больше мысли о том, как бы и где побыстрее разбогатеть. Он и к бунтовщикам-то примкнул, надеясь на смутное время, а потому, занимаясь разбоем, рассчитывал, что с каким-нибудь мытарем могла находиться приличная сумма золотом или серебром. Идейным борцом против власти Рима Иуда себя никогда не считал, а тут ещё неожиданное задержание, о чем он как-то всерьёз не задумывался и даже не предполагал, какие последствия могут ожидать его за участие в мятежах и бунтах. Когда римские легионеры поставили Иуду в один ряд с заложниками, когда к его ногам рухнуло обезглавленное тело одного из пленников, когда он сам вдруг внезапно оказался на пороге смерти, в тот самый момент Искариот действительно был напуган, унижен и раздавлен. Поэтому из-за боязни умереть он принялся неистово убивать своих соплеменников. И только лишая их жизни, Иуда неожиданно для себя сделал вывод, что истинным и полным властителем Палестины являюсь именно я, римский наместник. Так же он ещё понял, что одного моего слова или жеста хватило бы для того, что бы растереть его, бедного уроженца Кериота, в пыль, втоптать в грязь, живым закопать в землю и даже четвертовать. Для Иуды в мгновение ока поменялись все жизненные принципы, ибо все его попытки разбогатеть оказались пустой и глупой суетой, не имеющей совершенно никакого смысла, если его жизнь и судьба зависела от чужой воли.

«Какая тогда польза от богатства, когда любой римский воин вправе схватить меня и подвергнуть наказанию, или даже убить?» – думал Иуда, и от этих мыслей на душе становилось ещё грустнее и тоскливее. Золото и серебро не представляли для него уже такой большой интерес, как прежде, ибо он внезапно согласился с неоспоримым фактом, который продемонстрировал ему я, прокуратор Иудеи, что богатство – это не главное условие для жизни. Но власть! Именно власть – вот та первая необходимость для человека, ибо у обладающего ею будут и моральное удовлетворение, и материальные блага.

– Что деньги? Они как пыль под ногами путника! Один сильный порыв ветра и нет ничего! Даже имея большие богатства, можно потерять их в одночасье, причём вместе с жизнью. Конечно, за деньги продаётся и покупается всё, и власть в том числе, но власть временная и какая-то ущербная. Власть и золото должны составлять единое целое. А для этого надо всего-то стать просто тетрархом, прокуратором, царём или кесарём. Но вот только как это осуществить? Как добраться до этой самой власти мне, бедному потомку Евера? Поднять восстание и встать во главе его? Но это опасно. Однажды мне уже пришлось увидеть, как римляне расправляются со своими врагами, – постоянно размышлял и разговаривал, спорил сам с собой Иуда.