Сила Единства

Глава 18

— Думаешь, он в порядке? — спрашивает Адам.

Я на секунду отрываю взгляд от двери, ведущей в ангар, и перевожу на Адама. Он этого не замечает, так как зарылся с головой в сплетения проводов. Лежа на спине под раскрытым щитком скиммера, он старается быстрее отцепить генератор защитного поля.

— Джон еще жив, если ты это имеешь в виду, — говорю я. Ведь на моей лодыжке не появился новый шрам.

Адам садится. Я сижу на корточках рядом с ним в открытой кабине этого последнего скиммера. У меня в руках нацеленный на вход моговский бластер — на случай, если кто-то из могов сможет пробраться мимо Джона и захочет нам помешать. Но пока что все тихо.

— Ты знаешь, что я не это имел в виду, — говорит Адам.

— Ты имел в виду, психически, — киваю я.

— Ага.

Мы вылезаем из скиммера и переходим к другому. Я кладу открепленный генератор в ящик для инструментов, из которого мы предварительно вытрясли все барахло. Там уже лежит несколько устройств.

— Думаю, он справляется также, как и все мы, — говорю я. — А чего ты ожидал?

— Не знаю, — признает Адам. — Но он меня немного пугает.

Я оставляю это без комментариев. Я бы солгала, если бы сказала, что изменения в характере Джона в последнее время не выглядят пугающими. Он все еще тот самый парень, которого я знала, на которого могла положиться, которого любила — только теперь с довеском. С мощью. И жаждой мести.

А может, это именно то, что нам сейчас нужно.

Над нами внезапно начинает голосить сирена, а свет в ангаре мигает. Адам открепляет еще один генератор и, приподняв бровь, смотрит на меня.

— По ходу это плохой знак, — говорю я.

— Тревога высшего уровня, — пожимает плечами Адам. — По вторжению или атаке.

— Значит они знают, что мы здесь.

— Рано или поздно они бы все равно узнали, не так ли? Если Джон продвигается с таким же энтузиазмом, с каким поработал тут, этот сигнал запоздал как минимум минут на двадцать.

Мы переходим к следующему скиммеру. Я крепче сжимаю рукоять бластера. Прежде чем мы забираемся в корабль, кое-что привлекает мое внимание. Жужжание, исходящее от переговорного пульта. Я трогаю Адама за плечо.

— Что это?

Он вскидывает голову, прислушиваясь, но ничего не разберет из-за сирены. Мы подбегаем к пульту и слышим резкий голос, гавкающий на могадорском. Адам мгновенно переводит взгляд на широко открытый вход в ангар, через который мы сюда забрались — через него видно голубое небо и чувствуется свежий воздух.

— Патрульные скиммеры засекли сигнал тревоги. Они запрашивают подтверждение.

Пока Адам это говорит, на горизонте появляется несколько небольших кораблей-разведчиков, скользящих к месту посадки.

— Отлично, — говорю я. — Приготовься к драке.

— Это необязательно, — отвечает Адам. Он наводит палец на красную кнопку на панели управления.

Корабли подлетают ближе. Я кладу руку на затылок Адам, готовая мгновенно стать невидимой при необходимости. Но как только скиммеры подлетают к ангару, Адам нажимает кнопку. Две тяжелые двери, как железные челюсти, захлопываются перед носами скиммеров, блокируя зону посадки. Скиммерам точно не удалось сменить курс. Судно подрагивает, когда они врезаются в его корпус. От толчка нам с Адамом еле удается устоять на ногах. Я слышу взрыв кораблей, а между закрытых дверей проникает тонкая струйка пламени.

— Это их ненадолго задержит, — говорит Адам. Он еще что-то переключает на панели, чтобы лучше заблокировать двери.

— Четко, — замечаю я. — Теперь осталось разобраться с несколькими тысячами могов, с которыми мы тут застряли.

Как по заказу другая дверь ангара внезапно открывается. Я моментально поворачиваю туда дуло бластера, почти нажав на спусковой крючок.

— Спокойно, это я, — говорит Джон, заходя в отсек.

У его ног вертятся принявшие совершенно чудовищный вид Берни и Пыль. Обе химеры становятся сторожить дверь, скаля зубы и готовясь растерзать любого мога, который посмеет преследовать их хозяина. Джон довольно тяжело дышит и буквально дымится. В некоторых местах его футболка горит, а на плечах, руках, груди и ногах видны ожоги от выстрелов. Он, кажется, этого не замечает. Мы с Адамом переглядываемся.

— Джон, ты?.. — я качаю головой, чувствуя, как тупо спрашивать, в порядке ли он. — Ты ранен.

Джон притормаживает у стеллажа с могадорским оружием и с недоумением осматривает себя.

— Ой, точно, — говорит он и накладывает ладони на предплечья там, где замечает раны, используя наследие Исцеления. Потом он замирает, прищуривается, и внезапно все раны, покрывающие его тело, начинают одновременно затягиваться.

— Вау, это что-то новенькое, — говорю я.

— Да, — отвечает Джон, сам немного удивленный происходящим. Его взгляд отрешен, будто адреналин от прошедшей битвы все еще плещется в его крови. — Все кажется… проще с тех пор, как я начал по-настоящему использовать Зимик.

Адам осторожно подкрадывается к двери, чтобы проверить коридор. Пользуясь случаем, он почесывает за ушами у Пыли, от чего по ангару разносится звук, как от наждачной бумаги — из-за выбранной Пылью формы. Увесистый хвост Пыли стучит по железному полу.

— Проще, — повторяет Адам, замечая состояние Джона. — Ты уже… Уже всех переубивал?

Джон присаживается перед стеллажом с оружием. Явно что-то разыскивая, он отбрасывает в сторону бластеры и упаковки с аккумуляторами.

— Нет. Там их полно, — как бы между прочим отвечает он. — Я собираюсь с силами. Как и они. Но второй раунд они не переживут.

— Что ты ищешь? — спрашиваю я.

— Гранаты или еще какую взрывчатку, — говорит он. — Что-нибудь, что можно было бы в них кинуть.

— Вот здесь есть несколько канистр с горючим, — замечаю я.

Джон смотрит на канистры для заправки скиммеров. Он подхватывает одну из них телекинезом.

— Думаю, идеально. — И он бросает взгляд на Адама: — Корабль же выдержит, если одна из них взорвется?

Адам прикусывает губу.

— Наверное. После этого я бы не полетел на нем в открытый космос, но в земной атмосфере он не должен развалиться на части.

— Круто, — кивает Джон. Он переводит взгляд на набитую генераторами коробку. — У вас все путем?

— Почти закончили, — говорю я.

В этот момент Пыль издает тихий рык, и Адам, пригнувшись, отбегает от двери. Берни выгибается дугой и припадает к земле, готовый броситься на врага. Со своего места я слышу, как за ангаром открывается воздушный шлюз.

— У нас гости, — шепчет Адам.

— Они думают, что я ранен, — говорит Джон, закатывая глаза. — Решили воспользоваться преимуществом и захватить меня.

Джон шагает прямо в дверной проход и, через секунду после ее открытия, выпускает из глаз луч пульсирующей серебристой энергии. Я оборачиваюсь и успеваю заметить дюжину вооруженных бластерами могов — все они обращены в камень, столпившись в коридоре за дверью. Джон поднимает руку, и воздух наполняет холод. Из его ладони вылетает шквал льдин размером с железнодорожный костыль, который уничтожает всех каменных могадорцев.

— Ты и это подхватил?

— Некоторые Наследия подключаются легче, чем другие.

Избавившись от могов, Джон поворачивается ко мне. Такое ощущение, что он просто прибил муху.

— Я собираюсь захватить мостик, — говорит он. — Не откажусь от твоей помощи.

Через несколько мгновений мы уже следуем за Джоном по выложенным панелями коридорам корабля. Такое чувство, что здесь прошло побоище. Мне приходится закрывать рот и нос рукой из-за витающего повсюду пепла от уничтоженных могадорцев, не говоря уж о едком черном дыме, струящемся из отсека, который выглядит так, словно там разверзлись врата ада.

— Это все ты сделал? — спрашиваю я.

Джон кивает. Он прихватил с собой канистру с горючим, перемещая ее телекинезом.

— Зачем она тебе? — спрашиваю я, кивком указывая на канистру. — Твой Люмен и так неплохо работал.

В ответ он поднимает руки. Кожа на них приобрела ярко-розовый оттенок, словно он только что опустил их в горячую воду. Очевидно, это не вылечилось вместе с остальными его ранами.

— Кажется, я переборщил с огнем, — задумчиво говорит Джон. — Сжег какие-то нервные окончания что ли.

— Значит, и у твоих сил есть границы.

— Похоже на то, — при этой мысли Джон хмурится. — В любом случае там перед мостиком забаррикадировался целый отряд. Там очень узкий проход. Я дрался с ними лицом к лицу так долго, как только мог, но потом решил, что нужно быть изобретательнее.

— Бери не силой, а умом, — сухо говорю я.

Мы проходим короткий промежуток через обломки и остатки побоища к коридору, ведущему прямиком на мостик. Джон вдруг поднимает руку вверх, останавливая нас перед самым поворотом за угол.

— Полагаю, они стреляют во все, что появляется им на глаза, — говорит он.

— Разумная стратегия, — отвечает Адам.

Джон обращает взор к канистре с горючим, и температура в проходе начинает падать. Вокруг металлической оболочки медленно начинает формироваться ледяная корка, до тех пор пока канистра не исчезает из вида. Завершив процесс создания ледяного шара, Джон формирует на его поверхности острые наросты. Некоторые трескаются и отваливаются, так что ему приходится переделывать работу.

— Не успел отработать, — сообщает он, пока мы с Адамом наблюдаем за его действиями.

— У тебя неплохо получается, — возражаю я. — Блин, даже лучше, чем неплохо.

Через несколько минут в распоряжении Джона оказывается шипованный ледяной валун с начинкой из горючего.

— Ты собираешься это в них бросить, — подмечаю я.

Джон кивает:

— Поможешь? Дополнительная телекинетическая сила не помешает.

Когда я киваю, Джон оборачивается к Адаму и химерам.

— Эта штука всех не убьет, но достаточно встряхнет. Когда услышите взрыв, подключайтесь.

— Будет сделано, — отвечает Адам, доставая бластер, который он подхватил в ангаре.

Джон берет меня за руку, потом перемещает покрытую льдом канистру перед нами, чтобы мы оба могли его касаться. Мы становимся невидимыми, «прихватив» с собой наше оружие, и подходим к углу коридора. Моя река начинает потеть, но кажется температура Джона не беспокоит.

На стенах виднеются следы бластерных выстрелов, оставшихся от стычки Джона с замершей здесь группы могов. В конце коридора сгрудилось около сотни искусственников, оккупировавших ступени небольшой лестницы. Воздух между нами и врагом наполнен частичками пепла. Моги стоят, подняв бластеры, готовые вести огонь на поражение, но видят перед собой лишь пустой коридор.

Но картина меняется, когда мы с Джоном запускаем в них наш ледяной шар. Едва оторвавшись от наших рук, он становится видимым, и выглядит, словно появился в воздухе ниоткуда. Мы бросили его в могов, и стоящих впереди просто сминает. Тем временем мы начинаем швырять его из стороны в сторону, насаживая еще несколько могадорцев на острые шипы.

Моги быстро приходят в себя от сюрприза и начинают палить в наше ледяное оружие. Они быстро сбивают шипы и дробят ледяную корку. У некоторых на лицах появляется уверенность.

Но тут один из них стреляет в центр и попадает в канистру.

Взрыв горючего сбивает меня с ног. Джон отшатывается в сторону, ударившись плечом о стену, но сумев устоять на ногах. В ушах звенит. Коридор заполнил удушающий черный дым, но я включаю небольшой ветер, уносящий отравленную гарь к моговскому мостику. Пока Адам помогает мне подняться на ноги, я вижу, как Берни и Пыль несутся по коридору и набрасываются на «счастливчиков», переживших взрыв.

— Сработало даже лучше, чем я ожидал, — говорит Адам.

— И не говори, — поддакиваю я.

С мостика до нас доносятся крики на могадорском. Это явно не воинственный клич, а вопли отчаяния, которым отвечает холодный женский голос, который я узнаю из тысячи.

Фири Дун-Ра. Кто-то — скорее всего, капитан корабля — связался с ней по коммуникатору.

— О чем они говорят? — спрашивает Джон Адама, пока мы приходим в себя и идем к мостику.

Адам прислушивается. Лестница завалена горками пепла и быстро тающими обломками льда, а кое-где видно небольшое пламя. Мы осторожно поднимаемся.

— Это командир. Он сообщает, что судно атаковано. Он умоляет прислать подкрепление. Он хочет говорить с Возлюбленным вождем, — переводит Адам.

— И что, оно прибудет? — спрашивает Джон.

Адам качает головой:

— Она обвиняет капитана. Говорит, что ему не нужно было оставлять пост в Чикаго. Говорит, что это ему наказание за отсутствие веры, что он не достоин командовать кораблем.

— Давай же, Фири, — хмыкаю я. — Упомяни о нас, хотя бы вскользь.

Мы небрежной походкой заходим на мостик так, словно владеем этим кораблем, потому что по правде говоря, так и есть. Куполообразный потолок спускается к самому полу, так что перед нами открывается отличный вид на Ниагарский водопад. Около дюжины рабочих мест заняты могадорцами, у которых явно приказ управлять кораблем, а не сражаться. Командир корабля, одетый в строгую красно-черную униформу, покрытую узорами больше, чем у остальных, стоит перед голографическим экраном, на котором сейчас маячит отвратительная физиономия Фири Дун-Ра. Она замечает наше появление раньше остальных могов и без единого слова командиру отключает передачу.

— Похоже, она не в настроении общаться, — говорю я.

Большинство могов мгновенно вскакивают со своих мест и выхватывают бластеры. Я телекинезом вышибаю оружие у них их рук, а Джон протыкает каждого ледяным копьем. Это были настоящие моги, а не бесконечные искусственники, так что они разлагаются не так быстро, как остальные. Вообще-то некоторые превращаются в пепел лишь частично, оставляя после себя лишь части тел.

Бешено сверкая глазами, командир хватается за меч, как у отца Адама, хотя и осознает тщетность жеста.

— Вам никогда не захватить мой корабль!.. — кричит он.

Прежде чем он успевает закончить предложение, выстрел из могадорского бластера сносит ему голову. Мы все оборачиваемся к молодому могу с бластером в руке. На его лице облегчение и решимость. Джон поднимает руку, чтобы избавиться от последнего натурального могадорца с помощью ледышки.

— Нет! — вскрикивает Адам и топает по полу.

Сейсмическая волна бросает судно в крен, а пол, где только что топнул Адам, мнется, как фольга. Джона буквально сбивает с ног, но лишь на мгновение. Он использует Наследие левитации, чтобы удержать вертикальное положение, и недоуменно таращится на Адама.

— Не… Не убивай его, — говорит Адам.

Мог, о котором идет речь, крепко сбитый и примерно наш ровесник, с короткой стрижкой из темных волос, отшвыривает в сторону свой бластер и падает перед нами на колени.

— Меня зовут Рексикус Сатурнус, — говорит мог, хотя, по-моему, Адам и так знает его имя. — И моя жизнь в ваших руках.