Симфония Поднебесья

Глава 4 (Эпизод 10)

Сквозь туннели к фактории

Фарфор вытолкнул крышку люка, и путники свободно выбрались наружу. Гремящие на своем следовании трамлинчики, дымящиеся и стрекочущие от электричества механизмы, схожие с автомобилями, восхитили мальчика, как и общая суета квадропорта. Рабочие на тележках катали грузы до транспортерных лент, где клещи манипуляторов подавали багаж на летательные аппараты. Посетители с чемоданами, посетители с домашними животными и, самое главное, посетители с едой из местных забегаловочек.

В каждом гоблинском городе есть свой квадропорт, и в каждой крупной фактории тоже. Фактории поменьше или имеющие стратегическое значение за неимением портов пользуются железячными поездами[1]. Для грузового и пассажирского наземного сообщения применяют именно их, но скорость такого транспорта оставляет желать лучшего. Главный выдумщик замудренного сообщества Гоблинариума при конструировании специально заложил форму поезда в виде улитки. Он медленно идет, но верно таскает грузы — такова была его догма. Квадропорт — это сердце подземного города, он осуществляет движение грузов, пассажиров, почты.

Может показаться, что квадропорты названы в честь семьи Квадракоптеров, но это не так. Все совсем наоборот: это фамилия Квадракоптер была «слизана» с квадропортов, а может и не была, пес его знает, кто у кого украл, у этих гоблинов все по-странному.

Первым изобретателем квадропорта был гоблин по имени Югад по фамилии Дэмрайт, он же был родоначальником идеи воздушного сообщения. Его первые летательные аппараты имели устойчивый управляемый вертикальный полет. Однако его коэффициент полезного действия был настолько мал, что дешевле было бы построить на пути еще городок и проложить дороги между ними, чем производить топливо для полетов. Но сама идея, плюс ее реализация — это начало расцвета Гоблинариума. Только после него появились такие мастодонты как Дерижомпель, Цепигнил и Квадракоптер. Такие разные в движителях и принципе воздушного планирования, но единые в задумке и в предложении блага для всего Поднебесья.

Среди всей толпы Фарфор со старанием выглядывал своего слугу, которому звонил ранее, после покупки оборотно-переворотного зелья.

Слуга, он же секретарь, он же гоблин под именем Грибабас, томно, но не теряя самообладания, ожидал возле перрона. Рядом с ним стояло четыре чемодана, а позади возвышался огромный Цепигнил. Это принципиально отличный летательный аппарат, нежели чем квадракоптеры Фарфора. Цепигнилы левитируют в воздухе благодаря огромному мешку с гелием, пришпандоренному под основанием киля судна, фантастические размеры которого никого не оставят равнодушным. Без толики скромности можно утверждать, что это самые большие, комфортные и грузоподъемные летательные аппараты Поднебесья. У всего есть своя цена, и главная цена цепигниловых конструктивов — это медлительность. Даже мощнейшие движители Бздура[2], работающие на самом ядреном топливе под названием «Пердилий[3]», не дают хорошего результата в скорости.

— Здравствуйте, сэр! Вы на вид раздосадованы, я бы даже сказал, сильно расстроены.

— Ничего не говори об этом, Грибабас, — ответил Фарфор, переводя яростный взгляд на Лукаса.

— Вы изволите, прогнать его?

— Я бы ему шею свернул, но не могу, мне его надо кое-куда сопроводить.

— А наемники Тайрили для этого не годны, ну или Гоблин-Легион? Генерал Гобнибал до сих пор остается у вас в долгу, хочу вам напомнить об этом, сэр.

*** Генерал Гобнибал на учениях Гоблин-Легиона ***

— Нет, Грибабас, доставить нужно именно мне, без лишних глаз и ушей.

— Так это ваш спутник! Надо было предупредить, и я бы прихватил для него сносный лапсердак, вместо того, что на нем сейчас надето, — оценивающе оглядел Грибабас Лукаса. — Что это, картофельный мешок?

— Кстати об одежде, всего четыре чемодана? — рявкнул Фарфор на подчиненного.

— Ситуация становится крайне нервительная. К сожалению, вы не уточнили, сколько было нужно, сэр.

— Я что тут балдежом по-твоему занят⁈ А где носки в банке?

— Сэр, их не было в вашей в гардеробной.

— А зачем вы храните носки в банке, у меня мама хранит их в комоде, — встрял в разговор Лукас.

— Юный гоблин, меня зовут Грибабас, я секретарь мистера Квадракоптера, отвечаю на ваш вопрос: консервированные носки всегда чистые.

— Здравствуйте, меня зовут Лукас, Лукас Тиль, а вы не пробовали прополоскать их?

— Странное у вас имя для гоблина и компания для таких состоятельных господ, как мистер Квадракоптер! Отвечаю на ваш вопрос: дешевле купить новые.

Лукас рассмеялся, и этот звук показался Грибабасу неестественным, он ничего схожего с гоблинским ржачем не нашел.

— Вы соизволите рассказать, как вас судьба связала объявиться на попечении моего работодателя?

— Это уже не важно, Грибабас, давай штэпсели! — встрял Фарфор.

— Сэр, штэпселей нет.

— О Дэкс, ты что, издеваешься что ли? — замахал руками Фарфор.

— Нет, сэр, — отвечал Грибабас, выписывая пируэт кистью в воздухе.

— Я же сказал четко: возьми штэпсели в сейфе. Ты сейф не нашел? Может, дверь не разглядел?

— Ваши колкие словечки на меня не действуют. Я нашел сейф, но, по обыкновению, он был закрыт, а это значило, что мне туда не попасть. Ключик-то у вас, насколько я помню, запрятан в кобуре, верно, сэр?

— Сакрийская зараза[4], кобура-то дома.

— Вот и я о том же, сэр!

— Ладно, давай твои бумажки.

Грибабас пододвинул чемоданы к Фарфору, поправил бабочку на шее и, приподняв подбородок, ответил:

— Разумеется нет, сэр!

— С чего бы это, ты давай, не исполняй при мне!

— Ваши действия подходят под статью Гоблинского права как вымогательство.

— Грибабасик, родной, ну ты же видишь, даже унюхал, какая тут плачевная ситуация.

— О Дэкс, есть правда в ваших разглагольствованиях.

— Вот и я о том же.

— Ну хорошо, сэр, я отдам вам все свои штэпсели, тем более на фабрике выдали аванс, и пойду даже домой пешком.

— Отличненько, давай сюда.

— Взамен мне требуется прибавка к зарплате дэ-юрэ[5].

— Да ты издеваешься!

— Тридцать пять процентов и компенсация билета, который я вам купил.

— Схоже со статьей Гоблинского права как шантаж.

— Это заслуженное повышение за выслугу лет, сэр.

— Ни штэпселя не дам! — разозлился Фарфор.

— Дядя Фарфор, нам надо добраться до места, как ты говорил! — шепнул Лукас.

— Но это семь тысяч штепселей ему сверху, да еще налоги. Давай как дэ-факто и десять процентов, — ткнул Фарфор разжатую руку в нос Грибабасу, чтобы отчетливо можно было насчитать пять пальцев.

— Мистер Квадракоптер, я уже превысил свои должностные обязанности и пришел сюда. Я могу вам дать все свои штэпсели и идти работать дальше, либо оставить их себе и идти в отдел кадров «Цепигнил индастриз» или любую другую фабрику, благо спрос на мои таланты повышенный.

— Ну ты попадос подстраиваешь, Грибабас! Я тебя с улицы подобрал, я тебя всему научил, даже на день рождения скидочные купоны в Мак-Гоблинс дарил.

— А взамен, сколько себя помню, я служил вам верой и правдой, работал за гроши и на каждый ваш день рождения дарил ручку фирмы «Маркер».

— Аа, ням, ням. Мирлето с тобой, давай эту мелочь, приказ на прибавку сам сделаешь и подпишешь.

— Держите, сэр.

— Еще кое-что, как придешь на работу, оставь сообщение Илисе из дома «Бомбису», что мы выдвигаемся в факторию Кота.

— Непременно, сэр.

Грибабас вытащил из кармана все штэпсели, что там были, и подал один билет.

— Сто штепселей и все?

— Верно подмечено. В утешение могу сказать, что в следующий раз их будет больше, сэр.

— Продолжаешь издеваться, продолжай, а билет какого рожна один, да еще и рабочий класс? Это возмутительно!

— Да, вы сказали купить делкан-класс, но мне еле на этот-то хватило, не то что на второй, да к тому же еще и делкан-класс.

— И что мне прикажешь с ним делать? — ткнул когтем гоблин в голову Лукаса.

— Я посоветую вам, сэр, спрячьте в чемодан.

— Быстро уходи, пока я тебя не придушил, Грибабас, — медлительно произнес Фарфор с закрытыми глазами, пытаясь умерить свой пыл.

— До свидания, мистер Квадракоптер, до свидания, мистер Тиль.

Распрощавшись с работодателем и новым знакомым, Грибабас манерным шагом двинулся в сторону трамлинной остановки.

Компания из человека и гоблина укрылась в портовом в туалете. Там Фарфор снял грязную одежду и со слезами на глазах выбросил ее в урну. Также он повернул вентиль холодной воды, готовясь принять водные процедуры, насколько это возможно было сделать в общедоступной раковине. Скрючившись, гоблин счищал с кожи канализационную грязь, но запретил это делать Лукасу, потому что его запах могут учуять, а зелье может смыться. А на вопрос «Что же у вас так воняет в чемодане?» можно легко ответить, что это трольский буриан[6], вонючий на запах, но ароматный на вкус.

— Что мне с тобой делать? Билет мы не купим, не хватит даже на самый дешевый.

— Я могу спрятаться в этом чемодане, как сказал Грибабас, — предложил мальчик.

— Ты что, ни в коем случае, там мои вещи, Луи Бутон, Тольще-Кабана, Гущще, Балет-сигара, Мордашкин.

В этот момент громкоговоритель оповестил, что борт Цепигнил 747 «Бомберлин — Фактория Кота» отправляется через полчаса.

Фарфор попрыгал на полу, остатки воды стекли по коже на пол, после чего он открыл чемодан. Быстренько натянув свежую одежду и опрыскав себя духами от «Ко-Ко Шрапнель», достал на осмотр две рубашки.

— Что лучше подстелить, Курсаче или Валерьяно?

— Это под меня? — Лукас тянул вверх руку.

— Конечно, под тебя, вонючка.

— Я все равно не влезу, — утвердительно помахал головой в стороны мальчик.

Гоблин осмотрел габариты и понял, что его премиальную одежду придётся вынимать из чемодана полностью.

— Залезай, взорви тебя Мирлето.

Ситуация крайне нервная: побольше бы времени, и предприимчивый гоблин смог бы побыстрее продать эти вещи по приемлемой цене. Для него как ножом по сердцу выбрасывать такой дорогой товар. Но делать было нечего, и ничего другого он не придумал, как спрятать шмотье в фальшь-потолке туалета в надежде вернуться за ними позже. Лукас же, насколько это можно представить удобным, устроился в чемодане и, как только Фарфор закрыл крышку, заорал так, что аж чемодан затрясся.

— Ты что, ты что орешь, полоумный? — гоблин лег на чемодан.

— Стойте, мне надо дышать. Тут же нечем!

Через секунду сквозь кожаное покрытие появилось лезвие выкидного ножа. Вытащив его, Фарфор сделал еще несколько уколов, при этом чуть не повредив Лукасу глаз.

— Так лучше?

— Наверно, — ответил человек, опасаясь пораниться. Расценив опасность ситуации, Лукас пальчиком расширил существующие отверстия и прислонился к ним ртом.

— Отлично! — молчи и не дергайся.

Схватив чемоданы и пожитки, Фарфор поспешил на перрон, там он подошел к матросу.

— Эй, гоблин, быстренько чемоданчики прихватил и до каютки сопроводил.

— Ты вообще кто такой, чтобы я тебе тут батрачил чемодан? — лихо отшил матрос клиента.

— Я Фарфор, Фарфор Квадракоптер!

— Да хоть Вольфрам Жиробалабольский[7]. Билетик-то рабочего класса.

*** Политик и деятель Вольфрам Жиробалабольский ***

— Это возмутительно, ты босяк на зарплате!

— Дуй за мной, «возмутительный», покажу кант-лифт[8].

Фарфору все же пришлось тащить чемоданы на своем горбу к месту, куда их вел матрос. У подъема на кант-лифт служащий остановил гоблина, чтобы досмотреть чемодан.

— Вы что себе позволяете, матрос? — гневался Фарфор.

— Это стандартная процедура! Быстро, гад, бросай на землю багаж, давай билет. Обычный прилипала, а форсу, будто гоблинс со Штэпселевки нарисовался с пенат харчных[9].

— Ты не представляешь себе, с кем ты разговариваешь, нахал!

— Неа, но билетик-то все базарит за тебя.

— Срочно веди меня к своему хозяину и поторопись, если не успеешь до отправления, всю жизнь будешь крутить педали на фабрике Томата.

— Ты вообще кто такой, кто по масти, призванию? Я тебе не шелупонь с серых кварталов, шарю за портовые делишки, — матрос явно не являл желание куда-либо вести Фарфора.

— Я тот, кто соберет анализы из хранилищ топливного пердилия, а потом определит, платил ли ваш порт транспортный налог за газ, добываемый из Тарсельвалифисинских лесов.

— Мда? Пахнет разводосом, я те че, мутный фраер тут базарить за то, в чем не шарю.

— Отвечу на твоем языке, — сказал Фарфор, снимая очки и поправляя галстук. — Ты сказал, что ты шаришь в этой теме, ты, басота серая[10].

— Ну да, наверно, — возмущенно, но не агрессивно ответил матрос.

— В курсе, сколько Цепигнил стоит?

— Нет, — отвечал служивый чуть обескураженно.

— Спроси хозяина.

— Ну он там, вон там, наверно, точнее начальник там, он точно знает, — матрос тянул пальцем на главное здание квадропорта.

— Щас такой попадос вам вывалю, что ни одна халява не заканает. Валетом торпеды бомбиловские разгребать будете, дуплетом с хозяином оттопыритесь.

— Ну ладно, че сразу угрожать-то, начальник и определит, кто ты, ну, пошли что ли.

Служивый выполнил просьбу, он привел Фарфора к начальнику квадрапорта:

— Прошу, вот кабинет, сейчас глянем, кто как балакает, — оказавшись вплотную у дверей, Фарфор заводил ухом и услышал, как кто-то внутри кабинета отчитывает рабочего.

— Ты какого рожна на должность поставлен? Гуляешь, руки в брюки, мусор по залу летает, как птицы над факторией.

— Ммммммм, — глуховато, непонятно промычал в ответ работник.

— Вышел я осмотреть, как общее дело поживает. Смотрю — мусор лежит. Я час стоял, смотрел на упаковку из-под печенья — никто не соизволил убрать. Где вы шляетесь, не ясно.

— Мммм, ммм.

— Опять же, отношение к любимым пассажирам. Они платят штепсели хозяину, хозяин нам, так кто нам первый платит?

— Мм мм.

— Вот и я о том же: пассажир платит — он всегда прав. Пассажир помощи просит — надо оказать.

— Ммммммм.

«Ну что, Квадракоптер, настало твое время», — сказал про себя Фарфор, приоткрыв одну дверь в помещение.

— Начальник квадропорта… — обратился Фарфор к старшему.

— Закройте дверь снаружи, — ответил старший гоблин, даже не развернувшись к двери, и продолжил разговор с подчиненным. — Без сервиса для пассажира и должного внимания мы не удержим звание Самого лучшего квадрапотра Гоблинариума.

— Я прошу вашего внимания, уважаемый, — продолжал настаивать Фарфор через щель в дверь.

— Покиньте служебное помещение! Вы не видите, я отчитываю подчиненного за отвратительное отношение к пассажирам. Не мешайте, закройте дверь с той стороны!

Фарфор выполнил просьбу. Рядом стоящий матрос, чуть посмеиваясь, отошел к окну и принялся с удовольствием раскуривать трубочку с черничным табачком. Он настолько аккуратно его забил, что ни одна щепотка не упала на пол. Он так манерно взял мундштук в рот, что так и не скажешь, что это просто дерзкий матрос-доходяга. В тот момент только лишь с виду важно у окна дымил трубку цельный адмирал летного флота Гоблинариума. Тут-то Фарфор и сообразил, что нужно сделать.

Он ворвался в кабинет, распахнув обе двери так, что они с грохотом ударили по стенам. Под звуки падающей штукатурки он с презрением осмотрел отделку помещения и, обернувшись, в открытые двери в приказном тоне сказал несуществующему служаке:

— Автобензак мне без нужды, отправляйте! — а далее прошел мимо двоих служащих и сел за стол начальника.

— Мне нужен министерский телефон, — глядел Фарфор на восемь трубок в крупном механизме возле стола.

Двое служак выпрямились, начальник тут же подскочил к столу и подал нужную. Фарфор нажал произвольную комбинацию цифр и, приложив трубку к уху, надавил скулой на сброс.

— На проводе, дайте мне его. Да, именно, того самого. Мне стоит еще раз повторить, и будешь бомбы кидать в канализацию к грамлинам, его самого. Хо, здоровеньки, это я. Да, да, да инспектирую Бомберлин.

У старшего на лбу вышла испарина, бабочка неприятно начала давить на горло, а дыхание участилось.

— Да не очень-то, мало того, что билетов делкан-класса не оказалось, так еще у меня требуют багаж досмотреть.

— Быстро на кассу, узнай остались ли свободные! — распорядился начальник.

— Нет, просьб никаких не будет, сейчас подпишу акт начистоту и в факторию, а там до Лимон-Сити, думаю, они будут достойней высшей звезды.

Фарфор все время, пока подручный бегал на кассу, изображал, что по-свойски разговаривает с кем-то важным по телефону.

— Ну же, не молчи, дурак, — шептал начальник матросу, вытирая пот со лба. — Есть делкан-класс?

— Мм, — отрицательно помотал головой гоблин и передал билеты президиум-класса.

— Уважаемый, отложите пожалуйста телефон, можно вас на минуту? — обратился старший.

— Вы обращаетесь ко мне? — возмутился Фарфор.

— Да, сэр, видите табло, у нас осталось пять минут, чтобы попасть на лифт.

— Погоди минуту, — Фарфор положил трубку на плечо. — Хотите сказать, я не успеваю на борт?

— Э, нет, сэр, хочу сказать, что вас ожидает президиум-класс, экс-лифт[11] будет дожидаться вас, сколь скажете.

— Ну все, я пошел, мне надо вылетать, — Фарфор положил трубку и, выхватив билет, вышел в коридор, плотно закрыв двери.

— Эй, пономорийский ротан, сюда подлетел, — обратился он к матросу «адмиралу».

— Ты че так базаришь кучеряво, а? — ответил, поперхнувшись дымом, служака.

В эту же секунду с петель свалились двери кабинета, где ранее вальяжно сидел Фарфор. Оттуда вылетел начальник с очумелыми глазами:

— А ну-ка, быстро взял билет и бегом тащи багаж к экс-лифту.

— Так он же, билет же, — непонимающе бормотал матрос.

— Быстренько тебя шёлковым сделаю, если не подорвешься, басота серая! — кричал начальник на подчиненного, после чего расплылся в улыбке для Фарфора.

Бросив табак и трубку, несостоявшийся адмирал подбежал и увидел, что в руках Фарфора теперь красовался золоченый билет с алмазной окантовкой президиум-класса.

— Ууу… ты муги-буги-вуги, осям валг, бегом на балг, — матрос с чемоданом понесся вдаль искать остальной багаж, а Фарфор, неспешно вышагивая, догнал его у экс-лифта.

Ошалевший работник порта бегом занес чемоданы Фарфора в его каюту президиум-класса. К слову, лучше уже не бывает в гоблинском бомонде, это условия для самых высших министерских чинов Гоблинариума. Ты можешь быть богатейшим среди равных, но тебе никогда не дадут министерские каюты, билеты, номера, автобензаки, кабинеты и т.д.

Этот номер включал в себя личную обслугу, кухню, спортзал, баню, четыре комнаты и два балкона. Фарфор с глубочайшим расстройством был вынужден выпроводить всю обслугу, так как Лукас, укрываемый в его багаже, может натворить бед по пути. Хотя, кто теперь ему начистит ботинки, постирает одежду, заправит постельное белье, кто приготовит ужин, второй ужин, кто ему будет чистить зубы, кто ему будет делать массаж, кто ему будет играть его любимые мелодии, кто за него будет писать письма, приказы, наказы, распоряжения, даже если в этом не будет надобности? Все это не имело значения: впереди предстояла дорога, и эту дорогу нужно будет пройти без возможных удобств и в компании мальчика, который по ошибке оказался не в том месте не в то время.

[1] Железячные поезда — поезда железной дороги.

[2] Движитель Бздура — двигатель большой мощности, работающий принципиально только на газе Пердилий.

[3] Пердилий — газ, добываемый в Тарсевалефисинских лесах. Очень легкий, вонючий и горючий, используется для Цепигнилов и Дерижомпелей. Самый качественный и лучший газ, добывается в районе обитания огромных черепах (Вечные черепахи).

[4] «Сакрийская зараза» — ругательное выражение среди гоблинов. Вызвано скоплением большого количества магических существ в Сакрийских джунглях.

[5] Дэ-юрэ — понятие из Гоблинского права, означает все то, что официально. А если это официально, значит существует, значит работают все блага и привилегии граждан Гоблинариума.

[6] Трольский буриан — самый вонючий фрукт Поднебесья. Но на вкус (мандарин + морковь) сочный и сладкий.

[7] Вольфрам Жиробалабольский — видный деятельный, политик и чиновник Гоблинариума. В совокупности с хорошим ораторским искусством имеет завидную дальновидность во всех делах и начинаниях. Как говорят, этим он обязан кольцу с лазурным камнем, которое позволяет ему заглянуть в будущее.

[8] Кант-лифт — сооружение для вертикального подъема грузов и пассажиров, оборудованное ручками и редукторами. Пассажиры вынуждены сами крутить ручки, чтобы подняться наверх.

[9] Харчные пенаты — пенаты — дом, харчи — суп, похлебка.

[10] Басота серая — статус для беднейшего сословия граждан Гоблинариума.

[11] Экс-лифт — сооружение для вертикального подъема грузов и пассажиров, обычно делкан-класса. Управляется кнопками. Приводится в движение с помощью гоблинской и электрической тяги.