Симфония Поднебесья

Глава 10 (Эпизод 20)

Перед взором героев раскрылся длинный, высокий, одним словом, огромный корабль. Его можно было назвать платформой или даже плавучим островом с высокими медными стенами. Он был настолько велик, что с линии воды невозможно было разглядеть, что находится на его палубе, кроме боевых смотровых башен.

Кэты, которые недавно приготовились к смерти, уже радостно обнимали друг друга и набивали поклоны. Враги, увидав этого исполина, выплывающего из дымки тумана, незамедлительно развернули корабли вспять. Но было уже поздно, так как крышки у смотровых башен-гигантов раскрылись. Из них на палубу выдвинулись стеклянные шары, в каждом из которых сидело по два кэта, осуществляющих прицеливание орудий. Еще ниже сдвинулась пластина. Она скрывала темноту, из которой торчало дуло большой пушки. Орудие с виду было в два раза больше, чем на судне, на котором сейчас находились Фарфор с Лукасом. А еще ниже сдвинулась целая секция пластин до самого борта, где на конвейерах были видны висящие снаряды.

Огры забили в барабаны изо всех сил. На все море зазвучала сирена, оповещающая о начале открытия огня. Кэты внутри стеклянных сфер направили орудия в сторону орды и нажали несколько кнопок. Пушка, спрятанная в темноте башни, выкатилась наружу, произвела оглушительный выстрел и тут же задвинулась назад. На ее место сразу же встала другая и тут же произвела выстрел, а конвейер в башне закружился и потащил наверх снаряды. Так вереница пушек из каждой башни била в сторону орды без перерыва. С каждым выстрелом механизм увеличивал скорость огня, как будто боксер во время боя разогревается и набирает обороты с каждым ударом по врагу.

Лукас видел, как множество раскалённых ядер летело в сторону орды. Когда кэты отключили пушки смерти, то все без исключения наблюдали, как огры в панике покидали свои корабли. Зеленокожие бугаи прыгали за борт, стараясь как можно глубже уйти под воду.

Первый выпущенный снаряд долетел до места и разорвался в воздухе. Из него вылетело множество маленьких бомб, которые стремительно попадали вниз, к кораблям огров. Свалившись на палубы и раскатившись по ним, они тут же взорвались.

Единицы столпов воды и щепок поднялись в воздух. Сразу разорвался следующий снаряд, потом еще один и вот еще. И уже в воздухе не стало слышно ветра, только постоянные разрывы, и уже огромное количество столпов воды и щепок вздымалось в воздух. Все место, откуда в панике уплывала орда, превратилось в большое кипящее море пены и волн. Все это напоминало огромных пираний, которые в этом месте потрошили добычу.

Те огры, которые успели оказаться на глубине более пятнадцати метров, доставали из сумок мешки и надевали их на головы, крепко затягивая веревки у шеи. После этого дергали за другие веревки и давили на другие мешки, в которых был запрятан воздух. Остальные же, кто не успел вовремя выйти на нужную глубину, уже точно никогда не вернутся домой.

Кормовые башни смерти стали складываться обратно, в походное положение, поскольку от кораблей орды остались лишь доски, парусина, бочки, смола и вода.

Сказать, что Фарфор был страшно удивлен мощью «Гаргантьюа», ничего не сказать. Он открыл рот и только сейчас по-настоящему оценил мощь гоблинской инженерной мысли, а как говорят, эти башни — лишь первая линия орудий — самая слабая.

— Лукас, это одно из величайших изобретений всего Поднебесья, такого огромного корабля нет ни в одном море или океане. Но его величие не только в его оружии, не только в том, что видно над морем, но и в том, что скрыто под волнами. Там целый город с развитой инфраструктурой. Исполин построен на основе старых водных крепостей кэтов.

В корме «Гаргантьюа» есть целый мокрый док, откуда вышли четыре корабля. Три из них направились к отставшим грузовым суднам, а один — к героям. Он отбуксировал сломанный корабль в док, где вся команда на лифте поднялась на палубу.

Когда двери лифта распахнулись, героев лично встретил капитан океанского медного исполина, это был катапилар. Он распорядился накормить команду и выдать им сухие вещи, а заместителя капитана Котаро, Фарфора и Лукаса он попросил идти за ним.

С палубы Лукас видел, как множество уцелевших, но горящих кораблей, тонули прямо сейчас, их съедала глубина океана. Мальчику стало плохо, ведь он увидел и зеленые пятна, это были спины поверженных огров, которые никогда не вернутся домой. В панике он отвернулся и стал смотреть на балки и медные листы пытаясь забыть увиденное.

— Послушай, либо они, либо мы. Можно относительно безопасно жить в городах или в факториях Гоблинариума, но за их пределами жизнь другая, она часто бывает жестока и невыносима.

— Можно ведь обойтись и без этого!

— Они… не могут без этого, это дикий народ, у них ничего нет. Грабеж — это смысл их пребывания в мире.

— Зачем же их лишать жизни?

— Сложный вопрос. Гоблинариум организовывал экспедиции, пытался основать другие фактории огров, кроме единственной на полуострове Дол-Гджол. Кстати, мы им строили школы, больницы, учили их труду, и казалось, что все хорошо. Огры намеренно сбривали свои волосы и уходили от кланов, закладывали новые города, некоторые даже уезжали навсегда в другие фактории. Но что-то произошло, что — непонятно. Они просто выгнали нас отовсюду и оставили себе одну факторию, где до сих пор ведут с нами торговлю.

— Ты не ответил, зачем забирать у них жизнь?

— Потому что они не хотят жить в Поднебесье. Они гости, что однажды свалились с неба в море, где Хротэмпус принял их и спас. Они верят, что есть портал, способный вернуть их домой, и есть альтернатива этому сказочному порталу — смерть.

— Они идут на смерть добровольно?

— Я бы так не сказал. Ты же сам видел, как они улепетывали, когда башни стреляли по ним. Они должны пасть в бою, желательно перед этим своей рукой отправить как можно больше душ в свой мир.

Лукас не успел задать вопрос, так как капитан «Гаргантьюа» вывел их на главную палубу. Мало того, что она была огромна по своим габаритам, так на ней еще росли деревья, цветы, трава, кустарники. Были проложены каменные дорожки, лавочки, даже имелось небольшое озеро с водопадом.

Лукас открыл рот, когда увидел все это великолепие.

— Добро пожаловать на борт, друзья! — произнес капитан. — Меня зовут Мурики, я капитан «Гаргантьюа». Вы заместитель Котаро? Я очень вам соболезную, мы подготовим ваше судно к отправке как можно быстрее, — поддерживал Мурики нового капитана корабля.

Пока капитаны двух кораблей общались, мальчик продолжал осматривать палубу, где по каменным дорожкам бродили гоблины и кэты.

Вдоль бортов возвышались охранные башни (башни смерти), по четыре на борт. Прямо напротив площади, на носу судна, торчала огромная мегапушка. Вокруг нее было множество шестеренок, ригелей, балок, полиспастов, дребезжащих труб. Все это был один единственный инструмент, предназначенный для дальних бомбардировок. Длинный отполированный ствол с легкостью разбирал любую крепость или тяжелый корабль противника. Дуло пушки было украшено серебристой мордой кэта с открытой пастью, из которой как раз и вылетают тяжелые снаряды.

А перед площадью, в корме, расположился замок в традиционном катапиларном стиле, возле которого капитан Мурики простился с чужой командой и предложил героям подняться в его покои.

— Пойдемте, господа, ко мне в каюту, я хочу отблагодарить вас за спасение детей дома «Царасума» и кое с кем познакомить.

Лукас и Фарфор возражать не стали и направились к воротам замка, возвышающегося примерно на пять этажей.

— Это главный военный орган «Гаргантьюа». Тут живут матросы и офицеры, также в нем есть своя замкнутая система, позволяющая держать осады и управлять кораблем. Там своя кухня, оружейная, каюты. Под самой же палубой смонтированы мегабаки, силовые установки, дома для горожан, движители и много чего еще.

— Это же город на воде! — восхищался Фарфор.

— Фактически да, и эти горожане работают на благо всего корабля. Они нужны ему, а он нужен им. Без них «Гаргантьюа» просто невозможно содержать, слишком много средств потребовалось бы, — отвечал капитан, приглашая героев рукой в помещение лифта.

Зайдя в каюту капитана, Лукас удивился её простоте и простору. В то же время она не была излишне шикарной. Напротив входа располагалось панорамное окно во всю стену. Мальчик сразу побежал к нему, чтобы осмотреть палубу с высоты замка.

Перед ним открылось мегалитическое строение, снизу располагались парк с фонтаном, рынок, площадка, ещё не известная ему. На носу было то самое огромное орудие, способное разбивать замки одним выстрелом. По бокам — уже известные артиллерийские башни, а вокруг — море.

— Мистер Квадракоптер, я хочу представить вам своего инженера-механика, — сказал Мурики.

За столом сидел гоблин, разливающий черный чай по чашкам.

— Его зовут Три.

— Три⁈ — удивился Фарфор.

— Да, Три.

— Я, конечно, особо не размундыкивал, когда согласился назвать своих сыновей Ахау и Тахау, но тут прямо хлопаю в ладоши.

— Ваши колкости совсем не подобают инженеру и джентльмену, по крайне мере, мне вас так описывали, мистер Квадракоптер, — сказал Три, приглашая жестом руки Фарфора присесть рядом.

— Вы кто? — поинтересовался Фарфор, ухватив чашку с чаем и присаживаясь в кресло.

— Как сказал капитан Мурики, меня зовут Три, я главный инженер «Гаргантьюа».

— Тогда я несказанно рад знакомству с вами! — тянул руку Фарфор для рукопожатия.

— Это взаимно, дорогой друг, у вас, наверно, много вопросов об этом инженерном чуде, которое позволяет нам находиться в полной безопасности. К тому же, охранять половину северного и всего восточного побережья Поднебесья, — отвечал Три, крепко пожимая руку Фарфору.

— Да, вопросов столько, что выделите мне, пожалуйста, комнату на месяц. Например, что будет, если огры смогут подойти к вам незаметно и взять на абордаж?

— Уверяю вас, мистер Квадракоптер, что если даже они доберутся сюда, то внутрь корабля им будет крайне трудно попасть. При проектировании мы заложили систему переборок, которые позволяют отсекать шлюзы и, мало того, подавать внутрь воду, чтобы топить непрошеных гостей. Также в отдельных проходах недавно были установлены турели.

— Турели? — удивился Фарфор.

— Да, мы назвали это «турели».

— А я бы назвал это «мясорубка», — вклинился в разговор капитан.

— Что же это такое?

— Фарфор, это три автомата Штобсона, прикрученные к жестяной конструкции, которая выдвигается из пола и стреляет в заданном направлении. Патронов, конечно, маловато, но я думаю, что в скором времени мы проработаем и этот момент.

— Да, мне как-то тоже предлагали мои квадракоптеры снарядить орудиями, но я отказался, сказал, что оружию не место на моих летательных аппаратах.

— Это верно, чего не скажешь о цепигнилах и дерижомпелях, — отвечал Три.

— У вас серьезная оборона, ну а как же этот дворец?

— Мы его называем караульный мостик, — снова вставил ремарку капитан.

— Он действительно похож на замок средь палубы корабля, и задумывался таким, чтобы мы не скучали по дому. И теперь это наш дом до конца службы и жизни, тут живут наши семьи. Стены кажутся деревянными, но за деревом скрыто десять миллиметров паладиновой стали, мостик — это абсолютно независимая экосистема.

— Дорого, богато! — восхитился Фарфор.

— И безопасно, «Гаргантьюа» непотопляем, ограм никогда сюда не добраться и не пробить бортовые медные листы. И это не все, что тут есть, это лишь часть секретов, которые я вам смог поведать.

— Я прошу вас не останавливаться, это чарующее изобретение гоблинской мысли, скрытое от нашего народа, расскажите еще.

— Я смогу вам кое-что еще рассказать, если вы пойдете мне навстречу и подпишете со мной контракт на поставку грузов.

— Это крайне сложно, наши финансовые потоки разделены, и мистер Цепигнил забрал себе подземелье, а Дерижомпель забрал себе небо. Я работаю и там, и там, но в пределах частного сектора и грузоперевозок. Насколько я понимаю, контракты на поставку припасов для «Гаргантьюа» — это государственные закупки. Попытаться можно, например, переговорить с мистером Дерижомпелем. Я думаю, что смогу сделать ему предложение, от которого он не сможет отказаться.

— Вот и отлично, тогда я готов продолжать монолог, — улыбнулся Три.

Лукас не слушал, что там говорили гоблины, но наблюдал за тем, что происходило внизу. Средь парка он приметил странноватого гоблина, который вприпрыжку направлялся к артиллерийской башне. Руки его держали бумажного змея в виде дракона.

— Фарфор, я тут кое-что заметил, — сказал Лукас, не отводя глаз от прыгающего гоблина.

— Обожди, Лукас! Так как же этот исполин вырабатывает энергию?

— В днище корабля установлены… Как это называется, капитан? Мегабаки. Я все время удивляюсь, почему мы, гоблины, ко всему, что больше нас или других, добавляем приставку «мега».

— Такие уж мы, продолжайте, не отвлекайтесь.

— Рано утром в днище корабля открываются затворы. Судно давит на воду и медленно оседает — как будто тонет, проталкивая воду через трубы, в которые вмонтированы генераторы. Вода хлещет под давлением, лопасти вращаются, так вырабатывается первичное электричество. Его как раз хватит на полдня пути и для снабжения жизнедеятельности города.

— А как быть, если воды нет или сломались затворы?

— Вода за бортом будет всегда, но на крайний случай есть генераторы на бензаке.

— Простите, я взволнован, — оправдывался Фарфор.

— Итак, идем дальше. Когда вода прошла турбины и генераторы, она попадает в опреснители, а далее уже в баки для городских нужд и производства. Когда все просыпаются, то свободно умываются, наливают себе чай, потом идут работать. И к вечеру, когда большая часть воды израсходована, корабль встает на прежнюю отметку. Но чтобы его подготовить к утреннему погружению, все отходы производства и жизнедеятельности с помощью водяных помп мы сливаем за борт. И так каждый день.

— Это просто великолепно, это верх гения! А сильно ли корабль погружается под воду утром?

— Не сильно, не переживайте. Также тепло от производств используется для обогрева и выпаривания остатков воды из баков, чтобы точно добить нужный уровень для следующего погружения.

В это время Лукас не спускал глаз с цели, он почти был уверен, что странноватый гоблин — это Повелитель бумажных драконов.

— Фарфор! — снова обратился мальчик к гоблину.

— Подожди немного, Лукас! — ответил тот, отпивая чай из кружки.

— Так вот, избыточная энергия идет на батареи, а они уже питают движители Масла.

— Вы смогли договориться с Миколой Масла на поставку движителей?

— О да, они огромны и сильны. Как бы Гоблинариум ни навязывал нам движители Томата Эбрисона, мы не согласились.

— Смело, союз городов почему-то старается блокировать изобретения этого гоблина.

— Тут возникает следующая проблема. Движители Эбрисона напрямую питаются от бензака, а движители Масла — от электричества. Мы все равно вынуждены покупать преобразователи Эбрисона за огромные штэпсели.

— И в чем мулька? — запутался Фарфор.

— Ваши квадракоптеры летают на движителях Миколы Масла, но электричество для них вырабатывают установки вашего изобретения, работающие на вами же изобретенном твердом топливе. Я насколько знаю, им даже реакторы заправляют.

— Вам нужны не мои квадракоптеры, а топливо для них.

— Верно, мяусан Квадракоптер, — вмешался в разговор капитан Мурики. — Установка и топливо для нее. Бензак, который поставляет нам Гоблинариум, это бешеные тонны катов, выброшенные в море.

— Вы же сказали, что вам нужны грузоперевозки. — удивился Фарфор.

— Но ваши коптеры известны поставкой контрабанды, например, белого сахара и гречневой крупы. Они легко смогут возить ваше же топливо.

— Тише тише, сахар да, а вот греча никогда не слышал. Можно поразмундыкивать и тогда и с Дерижомпелем особо тележить не потребуется, — задумался Фарфор. — Это обсудим в будущем, но тогда мне нужны чертежи вашего «Гаргантьюа».

— Обсудим это детальней за…

— Фарфор! — закричал Лукас. Гоблин чуть не вылил напиток себе на брюки. — Там Повелитель бумажных драконов! — ткнул пальцем в стекло мальчик.

Гоблин сразу вскочил с места и подбежал к окну. Осмотрев улицу, он схватил Лукаса за руку, и они вместе побежали во двор, но по пути обещали капитану и Три вернуться.

Снаружи они увидели гоблина желтоватого оттенка кожи, он активно наматывал на катушку веревку, снижая высоту воздушного змея.

— У нас для вас письмо, — пробормотал Фарфор.

Повелитель бумажных драконов улыбнулся, положил воздушного змея, коснулся Фарфора за руку и бросился наутек от них. Герои побежали следом вдоль озера, потом сквозь деревья, далее в палаточный рынок и настигли цель в подворотне, между тремя деревянными амбарами. Казалось, что бежать ему дальше некуда, но Фарфор заметил, как гоблин смотрит на вентиляционную трубу, уходящую под палубу. Если его сейчас не остановить, то он прыгнет туда и конец, ищи-свищи полоумного целый месяц в бесконечных коридорах корабля.

Только Повелитель бумажных драконов ухватился за край вентиляции, как Фарфор достал револьвер и выстрелил в то место, куда желтокожий гоблин хотел поставить вторую руку. Он сначала испугался, но потом пришел в себя, испуг сменила ярость. Нахмурив брови, гоблин вытащил из кармана бумагу, а именно оригами в форме синего дракона. Бумажный дракон тут же ожил в руках гоблина и взлетел. С уст Повелителя сорвались слова заклинания, больше похожие на имя дракона.

— Это плохо, — нервничал Фарфор, доставая из внутреннего кармана письмо.

Лукас почувствовал, как разгулялся ветер, все на рынке без малейшего исключения смотрели в их сторону.

— Это адресовано вам. Тут ваше наследство, которое принадлежит вам по «Гоблинскому праву». И также дарственная на имя юриста Гола Бадмана, который обещает всю прибыль отдавать в детские дома Лимон-Сити.

Повелитель бумажных драконов дико, злобно взглянул Фарфору в глаза. С каждым его тяжелым вздохом ветер сильнее колыхал тканевые крыши палаточного рыночного городка.

— Дракон! Летит дракон, вон он вдалеке! — заорал кто-то из толпы среди палаток.

— Каша манная, жизнь туманная, — промямлил Фарфор, когда тень дракона затмила свет палубы. Летел он высоко и явно выцеливал место для удара. Фарфор достал подзорную трубу, дарованную заместителем капитана Котаро еще до штурма огров. В окулярах явно отражался кристальный дракон. Он не дышит пламенем, зато охотно плюется острыми, как копья, кристаллами.

Дракон начал пикировать на озеро, он вдохнул побольше воздуха и выплюнул первую кристальную пику.

Раздался свист летящего снаряда, устрашающий и блестящий кристалл, закручиваясь в воздухе, отражал свет на палубу. После чего прошил насквозь первые три этажа плавучей крепости.

Дракон снова взметнулся вверх, набирая высоту.

Лукас, не теряя времени, медленно подходил к Повелителю бумажных драконов, засунув руку в подсумок. Следующий кристалл упал в ста метрах от него, палубу так тряхануло, что мальчик едва удержался на ногах. В это время артиллерийские башни (башни смерти), совсем не предусмотренные для воздушных целей, уже разложились и нацелились в сторону дракона. Одним единым залпом, как пулемётной очередью, они пытались настигнуть его в воздухе, скосив свои дула вверх, насколько было возможно. Но тварь летела слишком высоко. Когда снаряды пронеслись мимо, то дракон сразу пошел в крутое пике. Он закрутился в полете, словно штопор в бутылке вина. В таком состоянии он выплюнул еще один кристалл, который вращался так быстро, что казалось, вниз летит сгусток энергии или света. Снаряд прошил все палубы и застрял в днище. Одна его часть уже выступала из судна в воду, а другая находилась внутри корабля. Вода тут же хлынула внутрь, принимаясь подтоплять днище «Гаргантьюа». Моментально появились гоблины с бачками на спине и пистолетами-опрыскивателями, они заскакали вокруг кристалла и запрыскали его пеной, которая, соприкасаясь с водой, затвердевала и становилась клейкой.

От этого удара Лукас упал и стукнулся головой, рука выскочила из подсумка, подбрасывая конфетные кристаллики в воздух. Мальчик не заметил, как на время отключился, а когда очнулся, то увидел, что Повелитель бумажных драконов подобрал конфеты и протягивал их обратно.

— У этого снаряды закончились, сейчас прилетит другой, с огнем, — сказал гоблин, положив конфеты у головы Лукаса. А потом, сложив оригами синего дракона, достал из сумки черную бумагу, принимаясь лепить фигурку нового дракона. Мальчик с интересом наблюдал, как ловко гоблин складывал бумагу, а когда закончил, то гордо продемонстрировал свое творение.

— Красивый, можно посмотреть? — поинтересовался Лукас.

— Да, я думаю, да. Вот смотри, только верни! — с небольшим стеснением произнес гоблин.

Лукас аккуратно повертел оригами в руках, а потом передал его обратно гоблину:

— Классно, а есть еще?

— Да, да, вот же, вот! — обрадовался Повелитель бумажных драконов.

Мальчик и гоблин сели на палубу, и один другому демонстрировал свои подделки из бумаги, в то время как работники и жители «Гаргантьюа» разбирали завалы.

— Мне вот этот понравился, можно я его себе оставлю?

— Нет, это мой любимый, но я могу дать другого.

Гоблин радостно запрыгал и достал крошечную модельку оригами.

— Вот этого могу дать.

— Спасибо, можно, да?

— Да, бери, мне не жалко, я его назвал Мумик. Я еле-еле его нашел среди скал.

Лукас забрал черного бумажного дракона себе и, рассмотрев его, аккуратно сложил и спрятал в подсумок, а из другого отделения достал горсть конфет.

— Вот, это вам! — улыбался Лукас, протягивая на ладошке конфеты гоблину.

— Можно? — обрадовался тот.

— Вот та зеленая очень кислая, от нее можно упасть в обморок.

— В обморок⁈ — запрыгал и захлопал в ладоши гоблин.

— А вот красная настолько сладкая, что язык сворачивается, желтая очень приторная и вяжет во рту, как хурма.

— Хурма? — задумался Повелитель бумажных драконов.

— Ну да, фрукт такой.

— Хурма, — повторял это слово гоблин, выплясывая из стороны в сторону.

— Но если взять зеленую и одну из других, то вкус будет не таким сильным.

Повелитель остановился, посмотрел на мальчика, свернул все разбросанные на полу оригами и убрал их в сумочку на плече. После чего, схватив зеленую и желтую конфеты, закинул их в рот. Несколько секунд пожевав, он пришел в нескрываемый восторг:

— Очень вкусно!

— У меня еще есть, — Лукас достал целую горсть конфет всех цветов радуги и перевалил их в руки гоблину. — Вы можете перебирать вкусы, как вам понравится.

Гоблин засыпал подарок мальчика в карман своих дырявых штанов и улыбнулся. Он тут же обнял Лукаса и принялся танцевать. В это время послышался голос Фарфора:

— Пссс… эй, парень, передай ему конверт!

Из-под разрушенного шатра торчала рука с бумагой. Лукас взял конверт и подошёл к танцующему гоблину.

— У меня для вас также письмо.

Гоблин остановился, нахмурился, но взял конверт и тут же радостно его вскрыл. Он бегло прочитал текст и уставился на Лукаса:

— Я не люблю считать и управлять, — опечалился Повелитель бумажных драконов.

— Меня мама тоже заставляет делать то, что не нравится.

— Мама, эх… мама, — еще больше опечалился гоблин.

— А у меня есть идея! — воскликнул Лукас и, приобняв гоблина, принялся что-то шептать ему на ухо.

Спустя десять минут они уже смеялись и улыбались, бодро обсуждая темы которые совсем не имели смысла. После этого гоблин достал из кармана цветной карандаш и начал писать под диктовку Лукаса в доставленном ему письме. После поставил на нем свою подпись. Далее провел языком по конверту и заклеил его. Когда Повелитель бумажных драконов закончил с письмом, то бросил его в то место, где прятался Фарфор.

— Береги Мумика, он хороший и придет на помощь, когда этого потребует твое сердце, — сказал на прощание Лукасу Повелитель бумажных драконов, находясь уже в вентиляционной трубе, и скрылся.

В этот же момент Фарфор вылез из своего укрытия:

— Как тебе это удалось?

— К любому существу или человеку нужен дружеский подход, так говорит мама, — отвечал Лукас, вертя в руках оригами дракона.

— Мне есть ещё чему поучиться. — радовался Фарфор. — Бомберлин не сразу строился.

Стряхнув пыль герои пошли обратно в замок.

Там их уже ожидал капитан Мурики, он был явно недоволен, ведь палуба была повреждена и бог знает как еще придется доставать из днища кристалл. Но была и хорошая новость, капитан не стал предъявлять претензии по этому делу и сказал:

— Я знал, что на моем корабле шастает полоумный гоблин с определенными магическими способностями, но я никак не мог предполагать, что именно вы, Фарфор, заставите его так нервничать.

— Это было частью одной моей сделки.

— Мы не будем выставлять вам претензию за поломку «Гаргантьюа», если вы согласитесь на следующие условия, — сказал техник Три. — Первое, вы отказываетесь от изумрудных кристаллов, что прошили палубу корабля.

— Это изумруды?

— Да, на ваше счастье, это изумруды.

— Вот так халява! — подивился Фарфор.

— Второе, вы будете осуществлять для нас контрабанду ваших ядрено-торфяных лепешек и, соответственно, преобразователей к ним.

— Это опасная затея, она может не только разорить меня, если Гоблинариум об этом узнает, но и изгнать из сообщества городов или даже упечь в тюрячку.

— Тогда мы будем вынуждены вас задержать до приезда нашего юриста, который составит протоколы, а также юристов и детективов из Бомберлина, так как они являются держателями договора на обслуживание судна.

— У меня нет на это времени.

— Тогда дайте слово, что мы договоримся, — сказал Три и продолжил. — Мы вас не заставляем везти все и сразу, сделаем это по-умному, через разрешение Гоблинариума, у нас есть связи.

— Если вопрос стоит так… то я согласен.

— Тогда прошу к столу.

Капитан распахнул двери, а за ними уже был накрыт стол. На нём располагались разные яства из рыбы и гохан. Лукас, естественно, с неудержимым рвением напал на еду и принялся жадно ее уничтожать. Капитан, конечно же, был возмущен таким поведением мальчика, но Фарфор сгладил углы:

— Дети, что с них взять⁈

— Это верно, тогда прошу удалиться со мной в кабинет, обсудим некоторые детали предстоящих переговоров и договоров.

— Согласен, надо обсудить сейчас пару моментов, ведь мы сможем раскачивать эту лодку сколь угодно.

Фарфор и капитан с другими заинтересованными покинули помещение, а мальчик продолжил уплетать угощения. Когда стемнело, торгаши покинули рынок и на палубе появились граждане города. Они целое утро и день трудились в тесных переборках «Гаргантьюа». Сейчас для них наступило единственное время суток, когда можно вдохнуть глоток свежего воздуха и насладиться яркой луной.

Другие рабочие забегали вокруг площадки, принимаясь вытаскивать лееры, флагштоки, тащить провода, в общем, подготавливать место к приему дерижомпеля.

Спустя час переговоров и после звонка Илисе, Фарфор вышел к Лукасу и приказал ему собираться, ведь они срочно должны были покинуть «Гаргантьюа». Как раз в это время огромный летательный аппарат — дерижомпель — показался из-за громады замка. Он незаметно подкрался сзади и завис над площадкой.